-10-
Лёнька внял, что нисколько не странно,
Пару дней посвятил сбору данных,
Чем проект может быть заменён –
Тот, что он самолично надыбал,
Даже что-то нам вроде «спасибо»
Хоть со скрипом, но выразил он.
«Все согласны, что знание — сила.
Знаю! Братцы, ура! Осенило! –
Это Димка запел соловьём, –
В стороне от колхозных угодий,
Где я жил, есть какой-то заводик,
Вот давайте с него и начнём.
Раз уж Лёнька на дело решился
И рублями нормально разжился,
То чего там, пора стартовать,
Я историю слышал такую –
Там народ без зарплаты кукует
И хозяев готов разорвать.
Металлурги какие-то вроде
До сих пор там чего-то возводят,
Выплавляют незнамо чего.
Печи есть — не буржуйки, конечно,
То есть мрак не такой уж кромешный,
Так чего ж не развеять его?»
И Лёнька наш, от радости зажмурясь,
Как золотой червонец, просиял:
«Ну, слава тебе, Господи, проснулись,
Я предлагаю тост за россиян,
Способных покорять любые горы,
Талантливых, весёлых, молодых,
За нас, ребята, к чёрту разговоры!
Даёшь дела! Один остался штрих –
Нам нужен, чтобы знать, как карта ляжет,
Научный консультант, авторитет,
Который в плане мозга нам подскажет,
Готовы мы к победе или нет.
Страна у нас большая, есть такие,
Мы лучшего отыщем, одного –
Уж если мы идём в металлургию,
В которой мы не смыслим ничего».
Мы смахиваем в чём-то на баранов.
Прошло три дня. Мы лучшего нашли.
Друзья, знакомьтесь: Валентин Губанов,
Он нам поможет свет найти вдали.
А, может, тьму иль что-нибудь похлеще,
Такое, что господь не приведи, –
Агломератчик, доменщик, литейщик,
Он объяснит, чего там впереди.
Заманский, Сашка, Димка, все ребята,
Топ-менеджеры, десять пар ушей,
Мы слушаем Губанова. Он краток
Он знает всё в профессии своей.
Ему за шестьдесят. Он гибкий, ловкий,
И взглядом тренированным своим
Я видел всё, как есть: на стометровке
Едва ли мы угонимся за ним.
Он быстро описал и очень ясно,
Без всяких стилистических красот,
Что не такой уж он и распрекрасный
Тот самый путь, что манит нас и ждёт.
Он сказал нам: друзья, я про вас уже слышал немало,
Только надо понять: как бы ни были вы хороши,
Вам нельзя забывать одного: есть душа у металла,
Дай вам Бог, чтоб она стала частью и вашей души.
Здесь экзотика если и есть, то предельно простая –
Колдовством это чьим-то считай или даром богов, –
У металла душа, я пожил, я давно это знаю,
Изначально чиста, как ручей среди горных снегов.
Если чистый родник превратился в гнилое болото,
Если нету души, всё вокруг рассыпается в прах,
Потому и не счесть по России заводов-банкротов –
Закопчёных гигантов на глиняных рыхлых ногах.
Там, где мутью подёрнуты главные мысли и цели,
Там, где совесть в сердцах в тишине и тепле сладко спит,
И где люди понять ничего никогда не сумели,
Строем в ногу уныло бредущих — металл не простит.
Вы ходить научились, как надо, а, значит, не в ногу,
Ни болотных чертей не бояться, ни грозных богов,
И осилить её, эту вашу крутую дорогу,
Шансы, в принципе, есть с вашим качеством мышц и мозгов.
Лёня, ваш командир, может всё рассчитать и расчислить,
Этот яростный ум, псих в беретке, сорви-голова!
А душа, уж поверьте, без ярости, силы и мысли,
Как на свалке в колхозе тот лом, холодна и мертва.
Да, я знаю про подвиги ваши, наслышан.
Леонид, извините за психа, но я ж не вчера
Всё про вас разузнал. Так держать! Пусть вас в книжке опишут.
В общем, парни, давайте, как в песне, всё выше и выше!
Ваше время пришло. Вы готовы. Стартуйте. Пора!
А ещё — мой постскриптум: завод — вот ваш храм и обитель.
Он живой. Он поможет, он многое сделает сам,
Если вы его вправду поднять из развалин хотите,
А не просто карманы набить и пойти по домам.
Ну что ж, другие дни у нас настали,
Завод поставлен во главу угла,
Мы целый месяц акции скупали,
Там долгая история была.
За них наш босс платил легко и щедро
И грыз гранит науки по ночам,
Врезаясь, словно бур в земные недра,
В таблицы по градирням и печам.
Да-да, одной такой конкретной ночью
Заманский, злой и буйный, словно лев,
Учебник разорвал зубами в клочья,
От формулы какой-то охренев.
А утром он в соседний околоток,
Как конь уже, несётся во всю прыть –
Структуру кристаллических решёток
С Губановым на пару обсудить.
Ещё одну обгрызанную книгу
Он положил Губанову на стол:
«Не бьётся, чёрт возьми, хоть стой, хоть прыгай,
Одно с другим, чего я тут прочёл!
Я скоро буду бонусы за вредность
Давать себе, простому мужичку,
Поскольку переменная валентность
Мне постоянно бьёт по мозжечку!»
Смешались в кучу сдвинутые ложки,
И от окна со светлой стороны
Следы укусов были на обложке
Особенно отчётливо видны.
«Долой печаль, друзья мои, учитесь,
И мы расправим крылья и взлетим!
Спокойней, Леонид, не горячитесь! –
Сказал ему Губанов Валентин, –
Ей-Богу, невеликая загадка –
Всех этих странных чисел перепляс,
Должно быть, там случилась опечатка,
Так сильно опечалившая вас!»
Он оценил при этом Леонида:
У Лёньки отложилось в голове
Отличие оксида от карбида.
Он был один такой во всей Москве.
-11-
Я добавлю своими словами:
Поразъехались люди с мозгами,
Кто бы двигал науку вперёд
Здесь, у нас. Но случилось иначе –
Усвистел, улетел за удачей
Мой любимый советский народ.
Хорошо хоть, не весь. Ну и ладно,
Что моих земляков беспощадно
Век, подлец, разбросал, как дрова.
Эх, пропали друзья, потерялись!
Но Губанов и Лёнька остались.
Это значит, Россия жива.
Валентин на Заманского глянул,
Что с рассветом нежданно нагрянул,
И сказал сам себе: «Будет толк
Из колючего этого парня,
Что прослушал урок благодарно
И над книжкой в углу приумолк.
Он ещё ему дал на дорогу
Стопку книг, мол, поймёшь понемногу
Всё, как есть, про себя самого.
А потом пошутил: «Больше ходу!
Шаг ровней! Пятилетку — в три года!»
«В месяц», — Лёнька поправил его.
Пять лет на металлурга в ВУЗе учат.
У Лёньки было ровно тридцать дней,
Чтоб лучше стать — умней, сильней и круче,
И он вперёд погнал своих коней!
Точней, коня. Он сам себя пришпорил
И мне велел команду создавать,
Надёжный коллектив, который вскоре
В боях победы будет добывать.
Что ж, бизнес — это гонка. Кто быстрее,
Тому и покорится пьедестал.
В бою, в борьбе, шалея и зверея,
В призёры я обычно попадал.
А тут — металлургия, производство,
Какой он, этот спорт, поди пойми,
Да никакого нету даже сходства
У тех, кто в нём, с обычными людьми.
Там всяческих полно своих законов,
И я их только начал постигать,
Но мне приказ — команду чемпионов
Вот так вот с ходу взять да и создать.
Эх, были, помню, классные ребята,
И на чужбине каждый запропал!
Я по знакомству сам для них когда-то
В один конец билеты покупал.
Ну где искать спецов и управленцев –
Отважных, сильных, умных, молодых,
Чтоб никаких там вредных заусенцев
В мозгах и душах не было у них?
Хоть жили мы тогда порою худо,
И наш доход был — жалкие гроши,
Зато на всех углах, везде и всюду,
Плясали мы и пели от души.
И вот я по родной столице нашей
Хожу, разинув рот, как идиот,
Найти хочу полезных персонажей
Как раз из тех, кто пляшет и поёт.
-12-
Странноватый подход, понимаю,
Но не выжил ещё из ума я,
А по-своему где-то и прав:
Кто поёт? Кто не сдался, не спился,
Нам бы точно такой пригодился,
Кто живёт, даже всё потеряв.
…Над перроном, над Курским вокзалом
Ветер взвыл, будто душу кинжалом
Полоснул, и лихой гармонист
С ним вступил в перекличку на равных,
И на рельсы пикирует плавно
Одинокий осиновый лист.
И под эту мелодию пляшет,
Будто землю подошвами пашет,
Парень в кепке, сшибая рубли –
Бьёт, колотит вовсю, что есть мочи,
Каблуками в асфальт, будто хочет
Достучаться до сердца земли!
Только музыка смолкла едва лишь,
Я спросил его: «Кто вы, товарищ,
Что явились на этот перрон
Под гармошку плясать до упада?
Инженер по котлам? — то, что надо,
Вот аванс, вот вам мой телефон».
Я парень шустрый, грамотный, речистый,
Мне придала удача новых сил,
И в тот же самый день саксофониста
Я на работу к Лёньке пригласил.
Вообще ему другая тема ближе,
Он знает теплотехнику, он наш,
А саксофон освоил, чтобы выжить,
А не впадать в беспамятство и блажь.
От царства нот — забавных финтифлюшек –
Дистанция не так уж велика
До королевства фланцевых заглушек,
И он её пройдёт наверняка.
Вот так я и нашёл за две недели
Для наших целей двадцать пять персон.
Они решили быть со мною в деле
И позабыть печаль, тоску и сон.
Им заработок нужен до зарезу,
Их обморок ещё не обволок,
Как ржавчина бесхозное железо,
Их не согнула жизнь в бараний рог.
Я им давал авансовую ссуду,
Они, я знал, как с удочки лещи,
Соскакивать по-тихому не будут,
Мол, деньги взял и всё — ищи-свищи!