Чётко, слаженно делали, в срок.
Небольшой был завод, так уж честно –
Человек там семьсот, что ли, с чем-то,
Но какие! Читатель, поверь:
Каждый цех, не собачась, не ссорясь,
Жилы рвал не за страх, а за совесть,
Да и Лёнька пахал, словно зверь.
Наше время, увы, быстротечно,
А прекрасное недолговечно,
Как однажды сказал древний грек.
Для меня всё же тема открыта, –
Братцы, вот она, эта элита,
Эти наши семьсот человек.
Я хотел с ними вечно работать,
А со Временем личные счёты
Жизнь сама, если надо, сведёт.
Самых лучших никто не забудет.
Как мы скажем, вот так и всё и будет –
Живы мы, пока память живёт.
Неясное чего-то в этих строках,
Туман какой-то можно уловить,
А это значит, в них немного проку,
Ну, что ж, читатель, так тому и быть.
Оно потом само всё разъяснится.
Ну, а пока за мной, мой друг, вперёд!
Послушай: к нам в окно уже стучится
Весёлый шумный парень — Новый Год!
И нам объявлен сбор предновогодний –
Нам выпивка предложена, еда, –
В заводоуправлении сегодня
Застолье для ударников труда!
В руках свободных, чутких и умелых
Легко звучали, чисто, в унисон
В составе мною собранной капеллы
Гармонь, гитара, скрипка, саксофон.
И ветер в сонной роще за рекою
На спутанных ветвях плакучих ив
С пронзительной щемящею тоскою
Играл какой-то простенький мотив.
Наверное, грустил о старом годе,
Что суматошным был и непростым,
О времени, которое уходит,
О людях, что уходят вместе с ним.
Вдали сугроб — гигантский белый пудель –
Уснул под этот тихий перебор.
«Послушайте, а где все эти люди, –
Спросила Катька, — где он, наш майор?
Ну ё-моё — ушли, и больше нету,
Ну это что такие за дела?
А может, их метель по белу свету
За сине море к чёрту унесла?
А вдруг, с колючим инеем на рыле,
Из леса пробираясь сквозь пургу,
Они назад дорогу позабыли?
Я с этим примириться не могу!
Есть жажда жизни, это всем известно,
В любой букашке, в каждом муравье!
Они придут, от холода воскреснув,
Попробовать салат мой оливье!»
-18-
…Свист в ушах — как гудок паровоза.
Ну и ну! К нам явилась с мороза
Эта шатия-братия вся
Во главе с нашим бравым майором,
И давай нам расписывать хором
Про какого-то, на хрен, лося!
Мол, три дня, надоедлив, как насморк,
Снег летел. И сохатый, как айсберг,
Как вагон электрички, на нас
Сам собой из тумана наехал,
Простофиля, балбес, неумеха –
Возле домика, как на заказ.
Мы на час к вам сюда заглянули, –
Посидим, и домой сразу пулей,
Успокоить родных: всё путём –
Живы, мол, что зазря волноваться?
Сколько ж не было нас? дней двенадцать
Мы гонялись этим лосём?
Это счастье — в товарищей веря,
Эффективно преследовать зверя!
«Лось-то где?» — их Заманский спросил.
«Да в итоге сбежал, вот же сука!
Да, охота — азартная штука,
Много требует нервов и сил!»
Голодные, замёрзшие, с устатку,
Они почти что падали уже,
Глава района в пляс пошёл вприсядку
И рухнул, хоть и был на кураже.
Нормальные ребята оказались,
Они по ходу вечера не раз
В охотничьих рассказах состязались
Про тонкое чутьё и зоркий глаз.
Глава — известный хват, весёлый ухарь,
Он больше всех от холода дрожал,
Но был прогресс — оттаивало ухо,
Пока он оливье уничтожал.
«Благодарю, — сказал, — за угощенье! –
И посмотрел мечтательно в окно, –
Коньяк хорош для кровообращенья,
Но он у нас закончился давно!»
Ну, это можно, это даже нужно,
Налей по полной, раз уж ты глава,
Чтоб нам работать весело и дружно,
Чтоб родина всегда была жива!
Вот прокурор с начальником таможни
Пьют за майора дважды по сто грамм:
«Во-первых, он лесник такой, таёжник,
А, во-вторых, эксперт по коньякам!
И он теперь наш брат. Мы так решили.
Мы с ним делили радость и беду.
Он был зашитый. Мы его расшили.
Он жизнью и с судьбой теперь в ладу.
Беда какая? То, что нам добычу
Не удалось догнать и застрелить,
Но он, дневную дозу увеличив,
Помог нам неудачу пережить
И хоть мы с ним в застольных наших спорах
Сходились не всегда и не во всём,
Он сохранял сухим ружейный порох,
Участвуя в погоне за лосём,
Который в чаще ловко так петляет
И причинил нам множество хлопот,
Но раз остался жив, то пусть гуляет,
По крайней мере, встретит Новый Год!
-19-
В общем, мы хорошо посидели,
Напоследок слегка прибалдели,
Но и пьяными не были в хлам,
Разноплановым тешились зельем
От души, но потом всё же к семьям
Ровно в десять пошли по домам.
А наутро — опять на работу.
Воскресенье там, праздник, суббота,
Это всё не влияет никак
На процесс выполнения плана
Нету права у нас, скажем прямо,
Отступать от него хоть на шаг.
Да, непросто пахать после бала!
Нам работа вздохнуть не давала,
Хмель, как лось тот, ушёл без следа!
Снова дни, как с горы, покатились,
А проверки и впрямь прекратились
Будто не было их никогда!
Жаль, майор, одурев от нагрузки,
Продолжал говорить не по-русски.
Что-то сбилось в его голове,
Словно в некую тёмную нишу
Он вошёл, а обратно не вышел,
Заплутал вроде ветра в листве.
Теперь он закрепился в новой роли:
Пройдя тогда у Лёньки инструктаж,
Он свои мантры так и балаболит,
Притом, что сам не псих и не алкаш.
Как сядет на какую-нибудь тему,
Уже вокруг не видит ничего,
Как будто где-то в мозге микросхема,
В извилинах таится у него.
И мы ему: хорош про мирозданье
Втирать нам под углом нетленных скреп,
Мы поняли! Ты выполнил заданье,
Ты честно отработал весь свой хлеб!
Смотри, майор, луна какая светит!
К тебе у девок жгучий интерес!
А он орёт, что кое-кто ответит
За действия, идущие вразрез!
При этом повариху Зинаиду,
С которой вместе время проводил,
Сознательно вполне, а не для виду,
Как женщину и друга, полюбил.
Она внутри себя сначала злилась:
«Чего там за туман в его башке?»
Ну, а потом ввиду любви смирилась –
Должна же быть загадка в мужике!
С души, как со ступеньки скользкой, стылой
Сомнения сметая, словно снег,
Лишь только раз она его спросила:
«Ты можешь говорить, как человек?»
«Нет, не могу, — ответил он, зато я
Невиданный в твоём лице улов
Сумел заполучить. Где нет застоя,
Там человек способен на любовь!»
Ну, вот уже теплей, — уже по делу
Он вроде начинает выступать,
Но раз, и всё! — и вновь, как очумелый,
Кричит, что не воротишь время вспять!
Она ему: «Ну что ты меня грузишь?
Я что тебе — машина, грузовик?»
«А то гружу, что в самом умном ВУЗе
Ты хрен постигнешь то, что я постиг!»
-20-
Ладно, что уж теперь, как умеет,
Так пускай потихоньку и мелет
Всё, что хочет. Плевать. Заслужил.
Как-никак, веренице вопросов
Проверяющих нас кровососов
Он на время конец положил!
Это я о проверочных рейдах
И о наших мозгах перегретых
По итогам дебатов и склок,
Что порою у нас возникали,
Когда с нами консенсус искали,
Чтоб нам штрафы оплачивать впрок.
Время шло. Мы уже были в силе,
Мы в окрестностях корни пустили,
К нам отличный народ приходил,
Не сказать, что непьющий, но всё же
Каждый бился вовсю, лез из кожи,
Чтоб завод развивался и жил.
Мне друзья из столицы звонили,
Зазывали обратно, манили:
«Эй, ты как там, здоровый, живой?
Вы от стали своей не устали,
И вообще — богачами-то стали
В ходе вахты своей трудовой?»
Конечно, кое-что мы наварили.
И про судьбу счастливую свою
Мы, не стесняясь, прямо говорили
По радио и в телеинтервью.
При этом мы реально помогали
Спортсменам, ветеранам, детдомам,
И абсолютно не предполагали,
Что нам дадут за это по рогам.
Мол, есть же федеральные программы,
Ну и зачем соваться мимо них?
Заманский ваш — настырный бык упрямый,
Он должен больше думать о других!
Не так чтоб мы уж очень претендуем
На ваш благотворительный бюджет,
А просто по-людски рекомендуем
Не забывать наш скромный кабинет.
Нам и чихать-то было не по рангу
На это оборзевшее жульё,
Мы не вступали с ними в перебранку,
А просто дело делали своё.
Чтоб малость просветлел он, облик хмурый
Теперь уже родной для нас земли,
Из кучи хлама новый дом культуры
Мы заново, по сути, возвели.
Колонны вознеслись, как кипарисы;
Фасад в узорах явно был не плох,
Где двадцать лет хозяйничали крысы
И на руинах рос чертополох.
И как-то наша Катька утром рано
Пришла туда: «А где здесь педагог,
Чтоб он колоратурное сопрано
Мне обнаружить в голосе помог?
Другие пусть сачкуют и филонят,
От сложных арий малость подустав,
А я в голосовом диапазоне
Хочу иметь в запасе пять октав!»
Она в итоге лучшие частушки
Смогла освоить меньше, чем за год,
И звуки по башке, как колотушки,
Уже не бьют, когда она поёт!
-21-
Как лодку на волнах в большом пороге,
Мотало нас на выбранном пути.
Прошло полгода. Первые итоги
Уже уместно было подвести.