— Держитесь! Я снижаюсь, чтобы подобрать его, — раздался голос Сэлли-Энн из динамика над головой Крейга.
Огромный вертолет быстро снизился и завис над головой Тунгаты.
Трава вокруг Тунгаты прижалась к земле от нисходящего потока воздуха, форма трепетала на его теле. Тунгата бросил автомат и посмотрел на Крейга. Вертолет спустился еще на несколько футов. Крейг высунулся из люка и протянул Тунгате руку. Тунгата прыгнул, они сцепили руки у локтей, и Крейг затащил его в вертолет.
— О'кей! — крикнул он в микрофон. И вертолет взмыл в небо так резко, что у Крейга подогнулись колени.
Поднявшись на тысячу футов, Сэлли-Энн выровняла вертолет и взяла курс на запад.
Тунгата повернулся к пленникам и замер. Он свирепо уставился на обмякшего на сиденье, еще не оправившегося после удара Фунгаберу.
— Пуфо, где ты их нашел? — спросил он хрипло.
— Решил сделать тебе небольшой подарок, Сэм. — Крейг передал ему «узи». — Взведен и снят с предохранителя. Могу оставить этих красавцев на твое попечение?
— Займусь этим с превеликим удовольствием. — Тунгата навел автомат на пленников.
— Пойду посмотрю, как дела у Пендулы, — сказал Крейг и уже собрался было отвернуться, но что-то привлекло внимание в позе белого пленника. Тот воспользовался замешательством, отстегнул наручник и бросил «дипломат» в открытый люк.
Крейг, чисто рефлекторно, прыгнул, как баскетболист, перехватывающий пас, и отбил «дипломат» в сторону переборки. Потом он упал на него и прижал к груди;
— Вероятно, там лежит нечто интересное, — сказал он тихо. — Сэм, не спускай с него глаз. Он коварен ничуть не меньше, чем красив.
Прижимая «дипломат» к груди, Крейг поднялся в кабину. Он сел в кресло второго пилота, снял ранец с алмазами и надежно закрепил его под сиденьем.
— Значит, ты все-таки умеешь летать на этой штуковине, леди-птица!
Она улыбнулась ему, и зубы ее выглядели белоснежными на покрытом грязью лице.
— Я собираюсь приземлиться на солончаке, рядом с которым мы оставили «лендровер».
— Правильно. Как дела с топливом?
— Один бак полный, в другом осталось три четверти. Вполне достаточно.
Крейг положил «дипломат» на колени и осмотрел замки. Они оказались кодовыми.
— До границы далеко? — спросил он.
— Сейчас летим со скоростью сто семьдесят узлов, значит, меньше двух часов. Лучше, чем возвращаться пешком, верно?
— Еще бы! — Крейг улыбнулся.
Он вырезал замки перочинным ножом и открыл «дипломат». Сверху лежали две рубашки, носки, наполовину полная бутылка русской водки и дешевый бумажник с четырьмя паспортами — финским, шведским, восточногерманским и русским — и билетами «Аэрофлота».
— А этот господин неплохо подготовился к дальним путешествиям. — Крейг открыл бутылку и сделал глоток. — Б-р-р-р! Вот это напиток! — Он передал бутылку Сэлли-Энн и поднял рубашки. Под ними он увидел три зеленые папки с надписями кириллицей и черными серпами и молотами.
— Русский, клянусь Богом! Этот парень — большевик! Он открыл верхнюю папку, и его интерес еще больше усилился.
— На английском! — Он стал читать с таким интересом, что не поднял голову, даже когда услышал голос Сэлли-Энн:
— Что в ней?
Он быстро просмотрел первую папку, потом две другие. Через двадцать пять минут он наконец поднял голову с выражением огромного изумления и невидящими глазами уставился на лобовое стекло.
— Невозможно поверить. — Он покачал головой. — Они были так во всем уверены, что напечатали все на английском для Питера Фунгаберы. Даже не пытались ничего скрыть. Даже не потрудились использовать кодовые названия.
— Что это? — спросила Сэлли-Энн.
— Уму непостижимо. — Он еще выпил водки. — Нужно показать Сэму.
Он встал и, с трудом удерживая равновесие, спустился к пленникам и Тунгате.
Тунгата и Сара сидели напротив пленников, которых Тунгата надежно связал по рукам и ногам запасными ремнями безопасности.
Питеру Фунгабере явно стало лучше. Они с Тунгатой смотрели друг на друга с ненавистью смертельных, готовых в любую секунду вцепиться друг другу в глотки врагов.
— Успокойся! — Крейг опустился на скамью рядом с Тунгатой. — Дай мне «узи», а сам пока изучи вот это. — Он бросил Тунгате на колени «дипломат».
— Приятно с вами познакомиться, полковник Бухарин, — вежливо поздоровался Крейг. — Не скучаете по московской зиме? — Он навел «узи» на живот.
— Я высокопоставленный сотрудник дипломатического корпуса Союза Совет…
— Да, полковник, я изучил вашу визитную карточку, — перебил его Крейг. — А я, полковник, отъявленный беглый преступник, способный нанести вам серьезную травму, если вы, конечно, не заткнетесь.
Он повернулся к Питеру Фунгабере.
— Надеюсь, ты хорошо заботился о моей собственности, Питер. Вытирал ноги, прежде чем войти в дом, и все прочее?
— Вам удалось ускользнуть от меня, мистер Меллоу, — тихо произнес Питер Фунгабера. — Но я не совершаю одни и те же ошибки дважды.
Несмотря на автомат в руках, несмотря на то, что Питер Фунгабера был связан как жертвенный агнец, Крейг не мог побороть дрожь от полного ненависти взгляда Питера Фунгаберы. Он отвел взгляд и посмотрел на Тунгату.
Тот быстро листал страницы, и выражение недоверия уходило с его лица, сменяясь яростью.
— Ты знаешь, что это такое, Пуфо?
— План кровавой революции, — ответил Крейг, — написанный на хорошем английском языке, видимо, для Питера Фунгаберы.
— Они предусмотрели все, буквально все. Смотри, списки приговоренных к смерти. Списки людей, на сотрудничество которых можно рассчитывать. Они даже подготовили заявления по радио и по телевидению в день переворота!
— Посмотри страницу пятьдесят два, — предложил Крейг.
— Здесь обо мне, — сказал Тунгата. — «Переправить в клинику в Европе, провести лечение по изменению психики, превратить в безумного предателя, который поведет матабелов в вечное рабство…»
— Да, Сэм, ты был осью, вокруг которой вращалась вся операция. Когда Фунгабера потерял тебя в пещере, когда он взорвал галерею, он признал свое поражение. Посмотри на него.
Тунгата не слушал его, он переложил «дипломат» на колени Крейгу и наклонился вперед так, что всего фут отделял его лицо от лица Фунгаберы. Он выставил вперед челюсть, и постепенно его глаза налились кровью ярости.
— Ты собирался продать нашу землю и наш народ в новое рабство, установить такой строй, по сравнению с которым даже режим Смита показался бы мягким и альтруистическим? Ты обрек мое племя, и свое собственное, и многие другие на… безумие… — Тунгата от ярости говорил бессвязно. — Бешеный пес, обезумевший от жажды власти.
Он взревел, давая выход своим страданиям, ненависти и ярости. Он бросился на Фунгаберу и схватил его за связанные запястья, другой рукой он расстегнул ремень безопасности. С безумной силой раненого буйвола он швырнул Фунгаберу к открытому квадратному люку.
— Бешеный пес! — прохрипел Тунгата и, прежде чем Крейг успел пошевелиться, сбросил Фунгаберу спиной в люк.
Крейг перебросил «узи» Саре и прыгнул к Тунгате. Вес Питера Фунгаберы опустил Тунгату на колени, и он держался свободной рукой за край двери.
Питер Фунгабера болтался в воздухе, глядя Тунгате прямо в лицо. Под ним проносились коричневые холмы Африки, скалили зубы, как акулы в предвкушении добычи, черные острые вершины.
— Сэм, остановись! — постарался перекричать вой ветра и грохот двигателя Крейг.
— Умри, коварный, кровожадный… — рычал Тунгата прямо в лицо Фунгабере.
Крейг никогда не видел подобного ужаса в глазах человека. Рот Фунгаберы был широко открыт, ветер срывал слюну с его губ, он не мог издать ни звука от ужаса.
— Сэм, погоди! — закричал Крейг. — Не убивай его. Только он может снять обвинения с тебя, со всех нас! Ты не сможешь жить в Зимбабве, если убьешь его…
Тунгата повернул голову и посмотрел на Крейга.
— Он — наш единственный шанс оправдаться! Взгляд Тунгаты уже не был таким кровожадным, но он с трудом удерживал тело Фунгаберы.
— Помоги! — прохрипел он, и Крейг быстро схватил ремень безопасности, размотал его с инерционной катушки и застегнул на поясе. Он упал на живот, зацепился ступнями за ножки скамьи и схватился обеими руками за нейлоновый ремень, которым были связаны руки Фунгаберы.
Вдвоем они подняли Фунгаберу, и тот настолько обессилел от ужаса, что не мог стоять на ногах.
Тунгата отшвырнул его от себя, Питер ударился в перегородку и сполз на пол. Он перевернулся на бок, прижал колени к груди и застонал от унижения и горечи поражения, закрыв лицо обеими руками.
Крейг, шатаясь, поднялся в кабину и плюхнулся в кресло рядом с Сэлли-Энн.
— Чем вы там занимались? — спросила она.
— Ничем серьезным. Я только что помешал Тунгате убить Питера Фунгаберу.
— Зачем старался? — спросила Сэлли-Энн, пытаясь перекричать шум винта над головой. — Я бы сама с удовольствием пристрелила эту свинью.
— Милая, ты можешь связаться по радио с посольством США в Хараре?
Она подумала.
— Только не с этого вертолета.
— Назови им регистрационный номер «сессны». Уверен, никто не знает о том, что она пропала.
— Придется связываться через аэропорт Йоханнесбурга, только там есть станция необходимой мощности.
— Мне все равно как, я хочу, чтобы нас услышал Морган Оксфорд.
Аэропорт Йоханнесбурга быстро ответил на вызов Сэлли-Энн и принял ее позывной.
— «KYA», сообщите, где находитесь.
— Северная Ботсвана, — Сэлли назвала место, в котором надеялась оказаться через час. — Между Францистауном и Мауном.
— Назовите номер в Хараре, с которым хотите соединиться.
— Лично с атташе по культуре посольства США Морганом Оксфордом. Номера, к сожалению, не знаю.
— Оставайтесь на связи.
Меньше чем через минуту они услышали искаженный помехами голос Моргана Оксфорда:
— Оксфорд слушает.
Сэлли-Энн передала микрофон Крейгу, он поднес его к губам и нажал кнопку передачи.