— Дерзкий мальчишка, — прошипел канцлер так, что слышала его только я. — Мало тебе?
— Ай, больно! — простонала я в ответ. — Пожалуйста, аккуратнее.
Перевязал он меня очень даже неплохо. Наверное, изучал медицину или оказывал раньше первую помощь? А может, здесь все так умеют?
— Моя благодарность безгранична, — объявила я, когда слуга встал перед канцлером на колени, чтобы тот вытер руки смоченным в розовой воде полотенцем. — Мне сразу стало легче.
Канцлер бросил полотенце на пол и улыбнулся на этот раз искренне:
— Какая радость слышать это, ваше высочество. И чтобы полностью вас исцелить, я хочу сделать вам подарок.
Я подобралась. А канцлер вытолкнул вперёд того юного красавчика — с таким видом, словно козырь открывал.
— Ваше высочество, примите от меня этого наложника в ваш гарем, пусть его красота утишит вашу боль…
Я чуть снова не застонала. Другими словами, мне под благовидным предлогом вручали шпиона. А возможно, ещё и убийцу. И вежливого способа отказаться не было — канцлер напоказ обидится, ещё и убьёт, поди, парнишку при мне, «не доставайся же ты никому!» А ко мне потом снова с проверкой явятся.
Выхода, казалось, не было. Канцлер угодливо улыбался, наложник стоял весь такой скромненький, глаза долу. Я комкала одеяло в кулаке — что же делать?
И тут — император подкрался незаметно.
Правда — его же обычно за километр объявляют, а тут без всякого предупреждения прозвучал его голос:
— Акито, как несвоевременен твой подарок! Ичи не может его принять.
Все, конечно, обернулись.
А довольный император вышел из-за ширмы и, улыбаясь, сел на край кровати.
— Сынок, как ты себя чувствуешь?
Сценку «помираю» разыгрывать было глупо, поэтому я просто сокрушённо вздохнула. Дескать, плохо мне, но я терплю.
— Умница, — потрепал меня по щеке император и обернулся к канцлеру.
Тот уже стоял, согнувшись в поклоне, а все остальные (включая Ли) лежали ниц.
— Государь, мы не знали, что вы здесь.
— Ай, да я просто к сыну пришёл, — улыбнулся император. — Акито, как ты? Рука сегодня устала, поди. Не болит? Нет? А ты уверен? Дай посмотреть.
Я с любопытством наблюдала, как канцлер явно нехотя подаёт руку. А потом стискивает зубы, словно и правда от боли.
— Вот и славно, — протянул император. — А подарок свой забери, зачем он Ичи? У него вон, — и кивнул на Ли, — этот есть. Не совращай мне мальчика, он только-только остепенился, любимца себе нашёл, в гарем по сто раз за день не бегает, слухи не вызывает. Ясно же, к свадьбе готовится, чтобы только с женой… А ты ему какой пример подаёшь?
— Простите, государь! — пробормотал канцлер. — Я не подумал. Накажите за глупость!
— Наказать? — протянул император, и я заметила, что канцлера затрясло. — Пожалуй, не стану. Хотя если ты продолжишь тянуть с отбором кандидаток в невесты Ичи, то и накажу. Всё, идите, я хочу побыть с сыном наедине… Эй, подарок! Привет главе Возраждённых передавай, пусть его лезвия не затупятся и… что там дальше у вас по ритуалу, я забыл. Всё, идите-идите…
— Это же был наёмный убийца? — спросила я, когда мы и правда остались с императором одни (не считая Ли).
— Ну а ты как думал? — усмехнулся император. — Тебя, милый, окружают одни наёмные убийцы. — И выразительно посмотрел на Ли.
Что ещё из красочного прошлого моего телохранителя я не знаю?..
— Ваше величество, я не понимаю: вам же выгодно оставить меня в живых. Почему вы не прекратите все эти нападения?
— Ичи, милый, чернь зовёт меня богом, но я не всесилен, — рассмеялся император, но взгляд не отвёл.
Так, глядя ему в глаза, я и сказала:
— И всё же это вы бы могли.
Император склонил голову, словно с такого ракурса я смотрелась лучше. Выдержал паузу, потом кивком указал на мои ноги.
— Покажи.
Бинты он снимал так же сноровисто, как и канцлер.
— И всё же, ваше величество?
— Ичи, счастье моё… Ты всё ещё не помнишь, как пытался меня убить?
Кто — я? То есть… Этот задохлик?!
— Я?
— Ты, ты… Ну что тут у нас… Между прочим, этой ночью тебя снова пытались убить, не так ли? Как ты выжил?
— Пытались? — Я могла бы собой гордиться, мой голос даже не дрогнул. — Правда?.. А! А я-то думал, мне кошмар приснился.
Император убрал руки с моих ног — я и не заметила, что болеть перестало, а раны исчезли, словно их и не было. Я старательно смотрела ему в глаза и пыталась забыть, что он читает мысли и может меня заколдовать. Я так старательно изображала невинность, что в итоге рассмешила «папу».
— Да, таким ты и правда нравишься мне больше, — бросил император. — Ичи, ты понял, за что тебя сегодня били?
— Конечно, государь. Я вам проиграл.
Император усмехнулся.
— Нет, милый. Ты выиграл. Я гордился тобой сегодня. Но если ты взялся за интриги, играй тоньше. Или закончишь, как в прошлый раз. — Он сделал паузу, глядя мне в глаза. — Ну что, ноги всё ещё болят?
Я машинально опустила взгляд — и ошарашенно уставилась на то, что буквально минуты назад было открытой раной. Теперь о ней ничего не напоминало. Я знала, что император маг, но чтобы настолько!..
Он, кстати, наблюдал за мной и ждал.
— Сп-пасибо, — выдавила я, дрожащими пальцами ощупывая гладкую кожу.
— Не благодари, — отозвался император, заставив меня моментально собраться. Голос его ничего хорошего не сулил. — Я хочу позабавиться, Ичи. И ты мне в этом поможешь.
Я вспомнила висящего на крестовине Соля и торопливо спрятала руки за спину — чтобы не видно было, что они дрожат.
— К-конечно, ваше величество, к-как в-вы пожелаете…
Императора это рассмешило.
— Ну-ну, Ичи, не волнуйся так. Тебе тоже будет весело, поверь мне. Знаешь, что я придумал? — Император заговорщически понизил голос и наклонился ко мне. — Вижу, ты полюбил пари. Мне это нравится, давай сыграем с тобой ещё.
— В шахматы? — выдохнула я. И сразу поняла, что теперь так легко не отделаюсь.
— Шахматы! — рассмеялся император. — Нет. Я объявляю охоту. Через три дня. Я видел, как ты тренируешься, и мне интересно, Ичи…
Охота? Я готова была кричать от отчаяния. Охота, мать вашу! Толпа вооружённых слуг — если кто-то случайно меня пристрелит, виновного даже не найдут. К гадалке не ходи — ясно, на кого они будут охотиться.
Император специально выдержал паузу, чтобы насладиться моей реакцией. И когда я, откашлявшись, сказала:
— Ваше величество, последнее время мне не здоровится, не думаю, что на охоте от меня будет польза…
Император отмахнулся.
— Вздор, я только что вылечил твои ноги, а всё остальное у тебя в порядке. Ты не дослушал, Ичи. Я предлагаю пари… Как там Соль?
— Кто? А… М-м-м…
— Я могу вернуть его, настоящего, — подмигнул мне император. — Но пока не хочу. Так вот, Ичи, я сделаю это, если ты принесёшь мне убитого тобой тигра.
Что?
Я нервно хихикнула.
— Тигра? Я?
— Ты, милый мой Ичи. Ты. Сделаешь это, и Соль выздоровеет. Обещаю.
— А если не сделаю?
Император с улыбкой посмотрел на замершего у ширмы Ли.
— То не выздоровеет. Бедный принц Рё-Ка — я ведь заставил его представлять себя собакой. Несчастной побитой собакой…
Да ты ненормальный, думала я, ошарашенно глядя на императора. Кому такое в голову придёт!
— П-почему с-собакой?
— Кошкой не весело, — отозвался император. И от души хлопнул меня по плечу. — Что ж, Ичи, тренируйся. Хочу шкуру тигра в своих покоях. Давай, я в тебя верю.
Верит! Он верит!!
Это невозможно. Какой, к чёрту, тигр? Это что, такой оригинальный способ после моей смерти объявить: «Ой! А это он сам. Зачем к тигру-то полез? Эх, всегда не в себе был, а последнее время вообще…» Ну да, отличное оправдание, прекрасный способ от меня избавиться. Спасибо, папочка!
Ли не смотрел на меня, когда после ухода императора я упала на подушки и шумно выдохнула.
— Я не сделаю это. Не смогу.
— Да, господин, — голос у Ли был невозмутимый, словно ничего не случилось. — Конечно, не сможете.
Повисла звонкая, тяжёлая тишина. Я вылезла из кровати, посмотрела в окно — солнце ещё было высоко. День даже не близился к закату.
Я правильно решила. Это же верная смерть.
Но почему тогда так давит грудь? Наверное, сердце слабака-принца снова пошаливает.
— Господин, приказать приготовить ваш лук и мишени? — спросил Ли, и я вздрогнула.
— Почему ты так спокоен?
— Господин?
— Император предложил вылечить твоего брата, и я только что сказал, что этого не случится. Почему ты так спокоен?
Ли впервые поднял на меня взгляд и даже слабо, почти незаметно улыбнулся.
— Господин, это не было предложением. Простите мою дерзость, но это была насмешка. Прошу, забудьте о ней.
— Насмешка? Почему? Император не может вылечить Соля, даже если я принесу ему этого проклятого тигра?
— Может, господин. Он один и может, но он не станет этого делать. Поэтому и поставил вам невыполнимое условие. Его величество любит игры, ему интересно, как вы поступите, вот и всё.
— И отступить сразу будет правильно, — пробормотала я.
— Да, господин. Будет лучше всё забыть.
Я задумчиво кинула.
— Ты прав. Да, прикажи готовить мишени.
Мне казалось тогда, что всё решено. Я постаралась выкинуть тигра из головы — и вполне успешно это сделала, ведь даже Ли, которого это напрямую касалось, сказал, что так нужно.
Но что-то царапало внутри, тихонько, почти незаметно, но всё же — весь день. До вечера, когда, закончив с тренировкой (тигра не одолею, но жизнь мне это когда-нибудь спасёт), я увидела, как пара служанок и евнух выгуливают в саду Соля. Всё это время я не навещала его, Ли наверняка тоже — он же ни на шаг от меня не отходил. Может, это и к лучшему — Соль представлял жалкое зрелище и сейчас, когда я знала, с кем его сравнивать, действительно вёл себя, как побитая собака. Даже скулил по-собачьи и предано заглядывал в глаза евнуху. Худой, сломанный человек. Жалкий.