ира!»
Я недаром провел тот день и эту ночь. Но отчего так сильно стучит сердце! Уже очень поздно, глубоко спит Флоренция, очарованная своей чистотой. Какой ценой я мог бы добыть это, чужой ее гость! Напрасно я черпаю рукой воду и омываю лоб, где бронзовый кабан льет горную струю. Теперь я у своей двери и отпираю ее ключом. Я осторожно ступаю по лестнице, чтобы не разбудить спящую в нижнем этаже синьору Питтони. На верхней площадке меня стерегут два круглых горящих глаза. Ведь это ты, мой Лепорелло, я различаю черную шерсть, оскаленную пасть, длинный красный язык. Тише, но ты молчишь, меня пугает блеск твоих зрачков! В моих глазах растешь ты дьявольским видением, готовым взять с меня плату проклятой ночи, проклятого дня. Ты оборотень, лишь крестное знамение могло бы испепелить тебя, но его давно разучилась делать эта рука! Вместо того я прижимаю ее к сердцу все крепче и крепче. Я останавливаюсь и падаю на каменную ступень, в моем сердце клокочет ад.