Ариса ВайаЛепрозорий
#1. Загадка для генерала
Смысла нет перед будущим дверь запирать,
Смысла нет между злом и добром выбирать.
Небо мечет вслепую игральные кости,
Все, что выпало, надо успеть проиграть.[1]
Безлунная ночь укрывала империю черным пологом, расшитым лиловыми звездами. Листала ветром бумаги, сложенные у распахнутого окна. Гладила рыжие крылья хозяина кабинета. Сверчала и ухала, шелестела осыпающейся листвой и горестно выла.
Лион неспешно пил остывший кофе и вчитывался в строки отчета, но смысл ускользал от него.
На страницах были подчеркнуты мелочи, теряющиеся в бисере текста, но слишком важные для понимания. И все об одном — каждый округ просил предоставить Охотниц, и непременно во главе с командиром. Лион усмехнулся, своей рукой дописывая условия, на которых он согласен передать отряды.
Ему казалось, что империя, наконец, восстанавливается, оправляется от болезни, пожирающей ее веками. Еще немного, последние штрихи — и точка! Он сдержит обещание.
Нахлынувшие воспоминания отбросило порывом ветра. Дверь распахнулась и глухо ударилась ручкой о стену.
— Генерал! — запыхавшийся крылатый юноша застыл на пороге. Торопливо отдал честь и сглотнул. — Разрешите доложить!
На плече гонца алела лента, указывающая, что тот из рода сапсанов, а значит — сообщение срочное. Точнее — чрезвычайное. Лион отложил бумаги и, сделав глоток, кивнул:
— Разрешаю.
— Маршал сбежала, — часто дыша, прошептал юноша. — Ночной караул не застал ее в палате час назад, — он и сам не верил, что говорил. Облизнул пересохшие губы и уставился на генерала немигающими желтыми глазами.
— Жертвы есть? — вмиг осипшим голосом спросил Лион, отодвигая уже ненужные бумаги.
— Есть, трое из охраны госпиталя, — гонец кивнул и перевел встревоженный взгляд на руку генерала, сжимающую чашку кофе.
Лион глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться. Что-то мерзко капало на пол, отвлекая, но он отбросил лишние мысли. Куда могла пойти маршал? К кому она могла обратиться? В лучшем случае за час она ушла до первого поста, в худшем — до второго. В лес ей не добраться за такой короткий срок. Нужно было больше информации и меньше паники.
— Доложи всем постам, пусть будут начеку, — скомандовал Лион, смотря поверх крыльев гонца. Тот торопливо кивал, запоминая. — Отчитаешься Рауну. Свободен!
— Да, мой генерал, — бросил юноша, ныряя обратно в коридор. Развернулся и перемахнул за окно в черную тревожную ночь.
— Раун, зайди! — крикнул Лион секретарю. Хотел было отхлебнуть кофе, но обнаружил лишь осколки чашки, крепко сжатые в кулаке. Кровь сочилась на пол, смешиваясь с песчинками кофе, у ножки стола расползалась бурая лужа. Он и не заметил сразу, да и сейчас от шока не чувствовал боли. — Чтоб тебя!
Секретарь бесшумно вошел и закрыл за собой дверь, когда Лион закончил вынимать осколки над раковиной.
— Генерал? — словно каркнул Раун, складывая иссиня-черные крылья за спиной.
Лион неспешно промывал раны, избавляясь от мелких песчинок. Ладонь горела, но ему казалось, что он весь — горит, и стоит лишь убрать руку из ледяной струи воды, как тело вспыхнет, лопнет от жара.
— Увеличь премию гонцу в этом месяце на одну капсулу Конфитеора. И на две — если ему удастся не допустить паники советников, — пробормотал Лион, промакивая руку полотенцем. — Пусть ангелы проверят пегасни и старый склад. Предупреди первый пост, если маршал добралась до них, то — второй пост. Собери всех медиков, главного врача хоть из-под земли достань.
— Что-то еще, генерал? — спокойным голосом уточнил Раун, ставя на поднос пустой черный эмалированный кофейник.
Лион откупорил зубами пузырек бутираля и залил кровоточащую рану. Руку обожгло, бурая пленка стянула кожу, словно нарыв лепры. Но боль стихла быстро, освобождая разум для мыслей.
Раун терпеливо ждал, смотря немигающими глазами в спину генерала. Машинально погладил горбинку на носу, убрал с глаз черную челку, обвел взглядом кабинет, приметив бурую лужу. Промедление его не беспокоило, а генералу всегда требовалось время на обдумывание ситуации, импульсивность, так свойственная маршалу, в том отсутствовала напрочь.
— Да, сейчас, — бросил Лион, погруженный в свои мысли. С чего начать? Как подступиться таким образом, чтобы оставить в живых безумную больную ангелицу, способную уничтожить все, на что он угробил целых двадцать лет? И стоит ли давать ей шанс? И как это сделать, не подставив самого себя?
В глубине души он принял решение сразу, как только узнал пугающую новость. Маршал сбежала из южного крыла госпиталя. В ближайшей к тому территории было много ключевых зданий и точек, вопрос лишь, насколько важными она их сочла. Чем ближе утро, тем выше вероятность ее поймать. Но чем дольше промедление, тем дальше она сбежит. Быть может, она пойдет напрямик. Но на нее это не похоже. В войну она занимала точки в определенном порядке, даже если не все были согласны. Сперва медикаменты со складов для поддержания боеспособности имеющихся солдат. Дальше освобождение пленных — живая сила имела для нее наивысшую ценность. Следом — оружие, одежда, необходимая утварь; при наличии живых бойцов любой склад можно взять штурмом. Затем — пропитание, когда есть чем его обеспечить. И на последнем месте была сама война, борьба и завоевание территорий.
Он уже дал распоряжения по всем возможным точкам, оставалась лишь мелочь — действовать!
— Собери совет к завтрашнему вечеру, не стоит пока поднимать панику, — но на самом деле генерал лишь хотел дать себе еще немного времени. — Быку отправь посыльную птицу. Остальным — явка строго обязательна, у нас чрезвычайная ситуация.
Стоило загнать маршала в ловушку, а когда капкан захлопнется — думать, что делать. По крайней мере, сейчас Лион не мог решить этот вопрос, а в глубине души — не хотел.
На роль ловцов подходили только двое.
— Пришли ко мне советника императрицы, — Лион приставил кулак к губам, продолжая перебирать мысли в голове. — И кофе покрепче принеси, с перцем.
— Да, мой генерал, — Раун кивнул и бесшумно вышел.
Лион допивал вторую кружку горячего пряного кофе, как дверь распахнулась.
— Звал? Что, опять война? Или какая еще должна быть причина, чтобы поднимать меня посреди ночи? — на пороге показался раздраженный советник императрицы. Тряхнул белой гривой, наигранно зевнул и без приглашения присел на стул перед генеральским столом. Опустил сизые крылья павлиньим хвостом, по-хозяйски закинул ногу на ногу. От него снова несло духами леди Изабель.
Каким бы сонным и уставшим не старался казаться советник, но его вид выдавал его с головой. Гладко выбрит, волосы собраны в хвост, белоснежный наряд для верховой езды, как всегда, чист и выглажен, три золотых нимба на груди и четырехкрылые запонки отполированы, сапоги из белой кожи начищены до блеска. Как будто Лион выдернул его с церемонии, никак не меньше.
Советник сверлил генерала взглядом из-под нахмуренных черных бровей. Лион смотрел в ответ, по-ястребиному искоса, не моргая. Глубоко вдохнул и выдохнул, отбрасывая мысли о советнике. Была забота важнее.
— Люцифера сбежала, — пожал он плечами, наливая третью кружку.
Фамильярную насмешку смело с лица советника, тот неловко сглотнул. Попытался осмыслить. Бегло провел по волосам рукой, убирая назад. Не поверил.
— Ты издеваешься? — проронил дрогнувшим голосом.
— Ничуть, — повертев черную чашечку, Лион сделал глоток на пробу. Кофе разлилось приятной горечью, но не хватало еще перца.
— Ты убьешь ее? — тот уже совладал с собой, и теперь только бегал глазами с одного медного крыла Лиона на другое, терзаясь мыслями о беглянке.
— Пока — нет. Она маршал, а не солдат. И все здесь обязаны ей жизнью, — распахнув черную шкатулку с дорогими специями в ящике стола, Лион присыпал кофе красным перцем. — Поэтому я тебя и вызвал, полковник Хоорс.
— Да, мой генерал, — советник демонстративно отдал честь и фыркнул. — Вот только найти ее любой сможет, я тут при чем? У нас в каждой, даже самой чахлой, деревушке кладбище с ее статуей, каждый житель империи узнает ее по крыльям. Каждый, Лион, каждый!
Любой рядовой не подходил.
— Из всех, кто знаком с Люцией лично, ты — самый близкий ей человек. И если есть хоть кто-то, кто может вернуть ее, не убивая, так только ты, — подумав, Лион сделал глоток. — Я пошлю еще кое-кого, но вы будете действовать отдельно.
— Мы больше десяти лет не виделись, — Хоорс провел языком по зубам, словно между ними что-то застряло. — Я не уверен, что она меня послушается.
— Если не послушается тебя, то вообще никого не послушается, — Лиону начинал надоедать павлин. — Так что найди ее и верни.
— Но если…
— Это приказ. Выполнять! — спокойно перебил его генерал.
— Да выполню я, о, мой генерал, — протянул Хоорс, сверля его взглядом. — Но…
— Разговор окончен, у меня много дел, — Лион встал из-за стола и залпом осушил чашку. Хоорс поднялся со стула-жерди, но не двинулся с места. — Свободен, Хоорс, выполняй. Вечером отчитаешься перед Советом. И письменный отчет завтра передашь через Рауна.
— Да, мой генерал, — зло прошипел советник и удалился, громко хлопнув дверью.
Лион усмехнулся, наливая следующую чашку. Полковник в отставке был не вправе ослушаться приказа, трибуналу не помешает даже императрица. «Победа, чистая победа!»
Генерал машинально закинул в рот крохотную капсулу лекарства от лепры и запил ее кофе. Подошел к двери и выглянул в коридор, но секретаря не было. На столе того были лишь бумаги, разложенные по разным стопкам, и старая статуэтка Люциферы — точная копия той, что была на каждом кладбище империи. Лион с силой дернул чистый лист и набросал записку — «лаборатория сто восемь», оставил подпись и придавил бумагу фигуркой, чтобы ветром из распахнутого окна не унесло.