Закончив с повязкой, Энид вместе с Даниэлем осторожно подложили под пострадавшего широкий кусок картона, и девушка аккуратно зафиксировала тело. Под голову она положила небольшой валик, тщательно следя за дыханием мужчины, а после закрепила и ее. Каждое действие было выверенным и быстрым – не прошло и пятнадцати минут, как все было готово.
Однако Энид не отходила от мужчины до самого приезда скорой, тихо спрашивая у него что-то. Возможно, она пыталась выяснить его состояние, а возможно, просто пыталась поддерживать его сознание разговорами. После того, как неудачливого вора увезли на скорой вместе с Марселло, вызвавшегося сопровождающим, девушка наконец повернулась к ним.
– Я не видела вас раньше в городе. Вы?..
– Кристиан Тайлер. Я из другой страны, Датхеттона. Расследую дело об исчезновении Филиппо Витале.
– Филиппо? – она явно опешила. – Я думала, полиция больше этим не занимается.
– Вы знали его?
– Я… Да, мы с Филиппо были знакомы. С другой стороны, я знаю почти всех в городе, профессия обязывает. А тот молодой человек?..
– Тоже приглашенный специалист, из столицы.
– За Филиппо и правда серьезно взялись… Это не может не радовать, – она скромно улыбнулась.
– Выходит, вы единственный медицинский работник в городе.
– Сказать по правде, я даже не медицинский работник. По закону люди с фармацевтическим образованием не имеют права даже на работу медсестрой. Но… вы понимаете. Приходится.
– Неужели в туристическом городе все настолько плохо с медициной?
– Этот город, Алькелано… Люди приезжают сюда, чтобы пожить подальше от цивилизации. Неудивительно, что здесь нет никого, кроме меня.
– Венена еще, – вмешался Даниэль. – Я у нее лечусь обычно.
– Венена… – спокойное лицо Энид слегка исказилось. – Да. Кто-то предпочитает Венену.
Казалось, она хотела добавить еще что-то, но промолчала. Подобное отношение к потенциальной конкурентке не показалось Кристиан необычным. Нужно будет познакомиться с этой Вененой – она явно пользуется доверием у определенной части населения.
– Что ж, если я здесь больше не нужна…
Энид неуверенно отряхнула платье.
– Постойте. У вас есть какие-то предположения о том, что случилось с Филиппо?
– Ох, если бы были… – она опустила голову, и вырвавшаяся из заколки прядь заслонила ее лицо. – Я бы давно сообщила в полицию. До свидания.
Она зашагала прочь, прижимая к себе чемоданчик с медицинскими принадлежностями.
– Даниэль… – позвала Кристиан, не оборачиваясь. – А почему ты предпочитаешь лечиться у Венены?
– Еще моя бабка у нее лечилась, Венена роды у нее принимала. Родителей через всю их жизнь провела. Вот и я теперь.
– Это сколько же ей?
– Явно старше седьмого десятка. Но бабуля шустрая, ничего не скажешь. Точно в медицине смыслит. А Энид…
Он замешкался.
– Ну, молодая она совсем. Веры в нее особо нет. Да и не из местных она – это и по имени понятно.
– Она переехала откуда-то?
– Иммигрировала к нам полгода назад, сначала с мужем в столице жила, но потом они вроде развелись, и она с детьми приехала сюда. Может, Марселло их знал? Хотя это же столица – не город, а муравейник.
– У нее есть дети?
– Да, сынишки. Вроде год им или два.
Кристиан посмотрела в сторону, чувствуя, как вновь сжимаются легкие. Словно это дело создано для того, чтобы давить на ее больные мозоли. Или просто она сама – уже одна сплошная больная мозоль.
Нельзя было сказать, что она слишком стара, чтобы заводить детей – в нынешнее время их заводят и в гораздо более старшем возрасте. Но едва ли с ее приверженностью работе она смогла бы уделять ребенку столько времени, сколько он заслуживает; кроме того, они ни разу еще не говорили на эту тему с сержантом, и почему-то капитан была уверена, что он вряд ли мечтает о детях.
Но более того, эта тема всегда заставляла ее… вспоминать. Обезумевшее лицо человека, которого она когда-то посмела в глубине собственной души назвать своим сыном, вновь всплыло перед внутренним взором. Если бы только память можно было спалить очистительным огнем, она бы не колеблясь это сделала.
– Марселло потребуется время на оформление документов, – голос Даниэля вывел ее из прострации. – Думаю, пока мы можем попытаться выяснить у Рауля что-то насчет завещания. Может быть, он что-нибудь знает.
– Если и знает, то вряд ли скажет. Хотя сейчас для нас важно как минимум узнать, почему наличие такого документа утаили от полиции.
– Все лучше, чем на месте топтаться.
Офис Филиппо, а ныне место обитания Рауля Джермайля, находился в центре города, недалеко от отеля «Парадайз», где обосновалась Кристиан. Небольшой садик с тропическими цветами обрамлял потрескавшуюся входную лестницу, и когда тяжелый ботинок Кристиан опустился на последнюю ступеньку, отделяющую ее от белоснежной двери, из-под нее выскользнул отвалившийся камешек.
Молодая секретарша, сидевшая в приемной, подняла на вошедших взгляд и вздохнула с нескрываемым раздражением. Да уж, полиция стала частым гостем в этих стенах.
– Рауль на месте? – Даниэль не стал утруждать себя приветствиями.
– Да, я сообщу, что вы снова пришли.
Она нажала кнопку на приемнике и слегка приблизилась к микрофону.
– Господин Джермайль, тут Даниэль Рио. Да, и какая-то женщина.
Селектор, видимо, включенный на громкую связь, издал короткий писк, и низкий мужской голос наполнил приемную:
– Да, Сесиль. Я приму их в ближайшее время.
Кристиан словно током поразило. Она застыла на месте, чувствуя, как кислород застревает в гортани, царапая стенки. Сомнений быть не могло – именно этот голос она слышала на пляже. Этот человек угрожал кому-то прошлой ночью.
С трудом она заставила себя задышать вновь, и кровь снова прилила к ее побледневшему лицу. Если предыдущее дело чему-то и научило ее, так это не хвататься за ответы, которые кажутся очевидными. Все может быть гораздо глубже, чем ей кажется, и она не имеет права на ошибку. Они с сержантом Крайше прошли слишком долгий путь, чтобы позволить ей еще раз так ошибиться.
Дверь отворилась, и широкоплечий мужчина широким шагом направился к полицейским. Аккуратно причесанные черные волосы, короткая, придающая брутальности щетина, белоснежная рубашка с коротким рукавом, приятно контрастирующая с загорелой кожей – одетый с иголочки Рауль Джермайль, казалось, уже полностью вжился в новую должность. Он был хозяином в этом здании – об этом говорил каждый его шаг, каждое движение, размеренное, неторопливое.
– Давно не виделись, Даниэль. Кажется, ты заходил ко мне… вчера? – он повернулся к Кристиан, широко улыбнувшись. – Или ты сегодня ко мне по столь важному поводу, как знакомство с дамой?
– Кристиан Тайлер, приглашенный следователь из Датхеттона, – капитан протянула руку. Рауль кивнул, крепко пожав ее.
– Да, меня уже предупреждали, что вы приедете. Понятия не имею, как национальность влияет на способность разыскивать людей, но, если Филиппо вернется, буду только рад. Дел здесь невпроворот, Даниэль, не в первый раз говорю тебе это.
Рауль демонстративно покрутил тяжелые наручные часы. Дорогие.
– Мы ненадолго, Рауль. Хотели лишь узнать, как так, два месяца разыскиваем Филиппо, и ни одна собака нам не намекнула, что у него было завещание.
Рауль нахмурился, перестав крутить часы.
– Думаю, нам стоит пройти в мой кабинет. Ненадолго, как вы говорите.
Мужчина провел их в просторный офис и сел за стол. Обстановка была простая – но от того не менее элегантная.
Рауль помолчал немного, а затем посмотрел на стоявшего перед ним капрала. Даниэль не удосужился даже сесть.
– Я ничего не знаю о завещании. Ему рановато в таком возрасте его писать. Может, и было, конечно, но не со мной ему об этом разговаривать, – мистер Джермайль отвел взгляд в сторону, еще сильнее хмурясь. – Хочешь верь, хочешь нет, но о многих делах Филиппо я не имел ни малейшего понятия.
– Ты, конечно, зубы-то мастер заговаривать, Рауль, да только ты главный подозреваемый, и прекрасно это знаешь, – голос Даниэля стал до странного низкий и глухой. – И нам птичка напела, что в этом завещании ты наследуешь весь бизнес.
– Что?
Изумление Рауля казалось искренним. Даниэль отошел на шаг, смерив его холодным взглядом с ног до головы.
– Можешь притворяться, что не знал. Может быть, ты и правда не знал. Но если Филиппо пропал по твоей вине, тебе придется взглянуть в глаза тому факту, что ты предал человека, который был готов отдать тебе все.
Рауль стойко выдержал его взгляд.
– Даниэль, я знаю, как ты хочешь найти Филиппо. Мы все хотим. Но я не позволю тебе так со мной обращаться, – он обернулся к Кристиан и, словно извиняясь, улыбнулся. – Я понимаю, вы хотели бы побеседовать со мной лично, но надеюсь, вы удовлетворитесь аудиозаписями допросов в базе полиции. Слишком много дел. Приятно было познакомиться.
Когда они вышли на улицу, Кристиан многозначительно уставилась на Даниэля. Но то ли на него абсолютно не действовал фирменный «я-жду-объяснений» взгляд капитана, то ли он специально ее игнорировал, поэтому вопрос пришлось задать:
– Ты говорил с ним довольно… фамильярно. Он подозреваемый, но еще ничего не доказано.
Даниэль раздраженно повел плечом, словно сбрасывая невидимый груз.
– Не стоит вестись на его вежливость и идеальный вид. Он ужасный человек, Кристиан. Из тех, кто правда мог сделать что-то с Филиппо.
Кристиан промолчала. Слова, услышанные вчера на пляже, эхом прозвенели внутри ее головы.
Вечером, сидя в номере, она прослушивала записи допросов Рауля Джермайля. Тембр, тон, особенность произношения букв – он словно надавливал на твердые согласные – все совпадало.
Кристиан выключила запись. Ей нужно отвлечься.
Несколько длинных гудков, и трубку на другом конце земного шара сняли. Вечно жизнерадостный голос заструился по комнате, и женщина неосознанно улыбнулась.
– Капитан, наконец-то вы позвонили! Я уже успел соскучиться.