Лиза пошла в третий класс. Она стала присылать мне открытки на Рождество. Интересно, сколько еще Шерил будет помогать ей писать поздравления?
— Эй! — Мел ткнула меня локтем в бок, возвращая к реальности. — Мы на месте.
Веревка пересекала ленту под углом градусов в тридцать, уходя на юго-запад (по крайней мере, я считал, что на юго-запад).
— Вот здесь мы с Томо и остановились, — пояснил Нил.
— И куда мы двинемся дальше? — поинтересовался Бен.
— Я бы предложил идти по веревке, — сказал Джон Скотт. — По крайней мере, что-то новое, да?
— Звучит убедительно.
Джон Скотт и Томо одновременно развернулись в нужную сторону, проявляя тягу к приключениям, и чуть не столкнулись.
— Джентльмены, вперед! — Джон Скотт махнул рукой в выбранном направлении.
— Это больше смахивает на папашу-сутенера во главе с телочками, — сострил Томо.
Чувак, ты слишком много смотришь «Эм-Ти-Ви».
— Fa shizzle dizzle it’s the big Neptizzle with the Snoopy D-O-Double Gizzle!
Томо, цитирующий Снуп Догга[5], действительно выглядел крайне комично, хотя засмеялся только Джон Скотт.
Томо двинулся вперед, за ним Джон, Бен, Нина и Мел.
Кажется, Нил начал сдавать. Он пропустил всех вперед и пошел рядом со мной, в арьергарде.
— Надеюсь, ты запоминаешь дорогу, — сказал я.
— Я думал, ты следишь.
— Мы забрались довольно глубоко.
— Нам нужно будет лишь вернуться по собственным следам.
— Проще сказать, чем сделать.
— Мы пройдем по белой ленте и повернем налево. Вот и все.
— Если мы отыщем ленту.
— Как мы можем промахнуться? Тут идти всего десять минут. — Он махнул рукой в сторону, откуда мы пришли.
— Я бы сказал, двадцать, — ответил я. — И если мы не найдем ее, мы не сможем отсюда выбраться.
— Да найдем мы ленту.
Я не ответил. Не потому, что был согласен или, наоборот, не согласен. Просто добавить было нечего. Мы либо отыщем ленту, либо не отыщем. Если найдем — все в порядке. Если нет, нам придется хорошенько обдумать дальнейшие шаги.
— Как думаешь, где тело той девушки?
— Наверное, полиция забрала.
Он кивнул.
— Что? — удивился я. — Ты не согласен?
— Я только кивнул, и все.
— Но… — Я чувствовал, что у него явно что-то было на уме.
— Почему они не забрали ее вещи с поляны?
— Не знаю, руки были заняты.
— Может быть.
— Ну или она все-таки передумала и вернулась.
— После того, как порезала документы и кредитки?
Я пожал плечами.
— Все это легко можно восстановить.
— Тогда другой вопрос: почему она не забрала с собой сумку, зонтик?
— Куда ты клонишь, Нил? Либо она ушла отсюда на своих двоих, либо ее унесла полиция, все. Какие еще варианты? Или ты серьезно думаешь, что за ней пришел юрэй[6].
— Тут есть над чем задуматься.
Я воззрился на Нила. Он шел, рассеянно глядя под ноги.
— Нил, ты ведь не веришь в привидения?
— Никогда не был склонен, — ответил Нил. — Это чуждо западному человеку, да? Но Каори верит. И это на меня действует до некоторой степени.
— Она видела привидения?
— Говорит, что видела. Однажды она проснулась среди ночи и увидела лицо маленькой девочки в изножье кровати. В тот день — она клялась и божилась, что это было именно в тот день, — возле нашего дома маленькую девочку насмерть сбила машина, а Каори узнала об этом лишь на следующее утро.
Первой моей реакцией было желание рассмеяться, но я все-таки сдержался. У меня тоже было несколько знакомых, которые верили во что-то сверхъестественное, и все они относились к своим убеждениям весьма серьезно.
В школе я подрабатывал посыльным в маленьком семейном отеле в Мэдисоне. Владела им женщина по имени Белла Грэйсон. Она была единственным ребенком и приняла бизнес у своего отца, когда того свалила болезнь, лет за десять до этого.
Белла начала подрабатывать в отеле еще девочкой и попробовала себя на всех должностях: посудомойкой, горничной, поваром, администратором и далее по списку. Кажется, она гордилась тем, что получила кресло начальника после долгих лет тяжелой работы, а не просто из отцовских рук. Она производила впечатление простой, погруженной в ежедневные заботы женщины, до тех пор, пока в разговоре со мной не упомянула о том, что отель населен привидениями или, по крайней мере, был населен ими раньше.
Белла рассказала, насколько я помню, что встретилась с привидением лет шесть или семь лет назад. В полночь, когда почти весь персонал уже разошелся по домам, она пересчитывала дневную выручку в кабинете и услышала шум в баре. Заглянув в него, Белла увидела маленькую девочку в красном платье и черных лакированных туфельках, которая тут же вышла и скрылась в дальнем коридоре. Она поспешила за ней. Прошла всего пара секунд, как утверждала Белла, но коридор был абсолютно пуст. Вернувшись, она заметила, что всё пепельницы в баре были сдвинуты к краям столов.
Белла позвала горничную, которая как раз переодевалась в подсобном помещении, перед тем как уйти домой. Горничная, девушка двадцати трех лет по имени Грэйс, сказала, что никого не видела. Последний посетитель, хозяин строительного магазина напротив, давно ушел. Кроме того, она была абсолютно уверена в том, что ставила пепельницы подле подставок для пива, где им и надлежало быть.
Некоторое время ничего больше не происходило, пока через месяц холостяк, снявший комнату на втором этаже, не пожаловался, что по коридору всю ночь бегала маленькая девочка в красном платье.
Еще через несколько недель Белла обнаружила, что сейф в ее кабинете открыт настежь. Деньги лежали на месте.
Она расспросила о загадочной девочке своего старика. Тот признался, что и сам видел ее, и рассказал, что ребенок умер в отеле в начале прошлого века.
Белла рассказала мне это прямо на собеседовании и пристально следила за моей реакцией, видимо, ожидая возражений. Я заверил Беллу, что верю каждому ее слову, и получил работу. Проработал я в этом отеле три сезона, и моя смена часто затягивалась до поздней ночи. Но ничего страшного, кроме глухого шороха, я ни разу не слышал.
Не допуская мысли, что Белла просто шутила надо мной, я тем не менее верил, что всему должно быть рациональное объяснение, хоть порой его трудно найти.
Что касается видения Каори, оно, возможно, было простой игрой теней в ее спальне, а то, что ребенок погиб на их улице в тот же день, — простым совпадением. Или же Каори уже знала об аварии, к примеру, услышав краем уха чей-то разговор в подъезде. Она не придала ему значения, но ее подсознание, получив информацию, преобразовало ее в соответствующую форму, когда Каори засыпала и была особенно восприимчива к игре воображения.
— Ты их тоже видел?
— Привидения? — уточнил Нил.
Я кивнул.
— Не, не видел.
— Ты думаешь, Каори и правда видела призрака?
— Я не думаю, что она стала бы выдумывать такое.
— Ну она могла… перепутать.
— Возможно.
— Но ты так не думаешь?
— Когда она меня разбудила, то была белая, как простыня, и в полуобморочном состоянии. Потом она никак не могла заснуть и будила меня всю ночь, пока на улице не рассвело. — Он пожал плечами. — Никто пока не смог доказать, что призраки существуют. Но нужно помнить, что и обратное никто убедительно не доказал.
— То же самое можно сказать и о зубных феях.
— Я не хочу спорить, Итан. Я вовсе не сумасшедший адепт, но законченным скептиком я тоже оставаться не могу. Просто есть вещи, которые нам не дано понять. Давай оставим этот разговор.
Так мы и поступили.
Через пару сотен метров веревка привела нас к еще одной ленте, на этот раз желтой. Как и предыдущая, она, петляя по лесу, тянулась с севера на юг. Ее было видно на расстоянии примерно в двадцать-тридцать ярдов в каждую сторону, а дальше густые заросли надежно ее скрывали.
— Что будем делать? — спросил Бен. — Продолжим идти по веревке или последуем за лентой?
— Я бы сказал, надо выбрать ленту, — заявил Джон Скотт.
— Мы все время делаем то, что ты хочешь, — сказала Мел, и это прозвучало почти как обвинение. — Мы собирались посмотреть на веревку и ленту. Если вы хотите продолжать, отлично, идите. А я разбиваю лагерь.
— Присоединяюсь, — сказал я и увидел, как Мел тут же расцвела. — Но земля тут очень жесткая и вся в камнях. Предлагаю пройти немного по веревке, найдем подходящее место и остановимся там.
Мелинда кивнула, радуясь любому компромиссу.
— Хорошо, ребята, делайте что хотите. — Джон повернулся к остальным участникам. — Вы со мной?
— Да, мы с Ниной продолжим. Мы сюда за приключениями пришли.
— Поскольку в моих услугах проводника больше нет необходимости, — промолвил Нил, — я предпочту откланяться.
— А ты, Томо?
— Я, пожалуй, перекурю, чувак.
— Ты что, любитель травки?
— Я устал, мы столько ходили.
— Как хотите, — пожал плечами Джон Скотт. — Пусть наши петушки найдут место для лагеря. Мы быстро вернемся. Только не отходите от ленты.
На этом дискуссия закончилась, и Джон Скотт в сопровождении израильтян ушел. Мы же двинулись дальше вдоль веревки.
— Что такое петушки? — спросил Томо.
— Птицы такие, — ответил я.
— Он назвал нас птицами?
— Он идиот.
— Итан, будь повежливей, — вмешалась Мел.
Еще через десяток шагов все мое лицо оказалось в паутине. Я громко отплевывался, пытаясь убрать липкие неприятные нити с лица и изо рта.
— Что случилось?
— Паутина попалась.
— Интересно, что этот паук тут ест, — задумался Нил. — Не видел ни одной букашки.
— Может, они вылетают ночью.
Веревка шла не прямо, а петляла между деревьями, будто человек, ее оставивший, был сильно пьян. Я подумал, что это не исключено, ведь Юми тоже принесла бутылку водки с собой. Разве не так кончают с собой: летальный коктейль из крепкого пойла и снотворных пилюль?