– Мы клянемся восходящим солнцем и блеском луны служить вам всегда. Мы ваши дети и ваше сердце, а вы – наша жизненная сила и сам воздух, который мы вдыхаем, – торжественно произнес Цзюнь, заканчивая молитву. – Мы храним веру в вашу мудрость и величие.
– Мы храним веру в вашу мудрость и величие, – шепотом отозвались придворные.
Сифэн поднялась, и вельможа переместил подушечку тремя ступенями выше, после чего Сифэн вновь встала на нее на колени. На этот раз молитву прочитал главный советник Императора. Когда он ее закончил, Сифэн поднялась на помост и преклонила колени непосредственно перед Императором.
– Я дарую Фэн Лу и Царству Великого Леса Императрицу, которая будет служить вам со всем доступным ей усердием.
Он поднял со стоящего рядом со своим трона искусно изукрашенную корону. Она состояла из массивного золотого обруча с пятью зубцами, увенчанными драгоценными самоцветами.
– Я дарую Фэн Лу и Царству Великого Леса Императрицу – дочь деревьев и ветра.
На голову ее опустилась тяжелая золотая корона.
– Встань, моя Императрица, и правь вместе со мной.
Она поднялась, и одновременно с этим евнухи, министры и придворные затянули тихие песнопения, один из вельмож горячо произнес молитву, и несколько придворных осыпали ее лепестками жасмина.
Император и Императрица, встав на колени, отвесили в сторону тронов девять поклонов.
Когда они вновь поднимались на ноги, Сифэн встретилась с ним взглядом и заметила слегка приподнявшийся уголок его рта. Под продолжающиеся песнопения придворных и молитвы одного из вельмож они воссели бок о бок на золотые троны.
Длившаяся часами церемония включала в себя музыку и речи, а также процессию из детей аристократов. Но Сифэн казалось, что она с радостью так и сидела бы всегда на троне подле Императора. Ощущая на голове тяжесть короны и прохладное золото трона под собой, изучающе глядя на толпящихся вокруг придворных, она чувствовала в себе необыкновенную легкость и уверенность, что она наконец-то попала на принадлежащее ей по праву место.
– Свершилось, свершилось, – казалось, пел ветер в ветвях деревьев снаружи.
Двор переместился в пиршественный зал, где была сервирована праздничная трапеза. После торжественных молитв и речей общее настроение стало теперь гораздо более веселым и легким.
Сифэн чувствовала, что в обращенных к ней поклонах и почтительных речах было подлинное преклонение перед ее властью. Она улыбнулась Цзюню, и он ответил ей широкой улыбкой; она почти готова была заплакать о той девочке, которой была когда-то.
Больше всего на свете эта девочка страшилась, что может на всю жизнь застрять в омерзительном Гумином городишке, что предсказанная картами судьба никогда не сбудется. Эта девочка пересекла когда-то насквозь Великий Лес и повстречала королеву тэнгару, которая разглядела в ней больше того, что она о себе знала. Эта девочка любила когда-то бедного парня так, как она не могла любить больше никого на свете, и мечтала о жизни в солнечном краю где-нибудь далеко-далеко.
И вот теперь на ней корона Императрицы.
И рука ее вложена в руку самого могущественного человека на континенте.
Теперь она наблюдает, как придворные едят и пьют, поют и танцуют в ее честь. В честь нее одной.
Последний остававшийся в живых пасынок Императора был отправлен навстречу собственной смерти в далекие земли. Дочь Императора отослали из дворца, и теперь она влачит где-то жалкую жизнь, до которой Сифэн нет никакого дела. А что касается двух избранных наложниц, она уничтожила их обеих. Цзюнь изгнал наложниц, принадлежавших когда-то первому мужу Лихуа, и поклялся никогда не заводить новых, потому что он готов с радостью исполнить любое желание своей новой красавицы-Императрицы.
Она будет править единолично, ведь не осталось никого, абсолютно никого, кто мог бы бросить ей вызов.
Неудивительно, что после дня, насыщенного столькими замечательными событиями, Сифэн удалилась в императорские покои с легким сердцем и в приподнятом настроении. Цзюнь ожидал ее в огромной великолепной спальне, освещенной сотней красных свечей, возлежа на грандиозных размеров кровати, украшенной свежими пионами. Сифэн было приятно ощущая на себе его взгляд, не торопясь, распускать волосы, выпутывая из них драгоценные украшения, как будто вылавливая самоцветы из темных речных вод. Она пропустила между пальцев пряди волос и, неслышно напевая, накинула халат цвета песка в пустыне, такой тонкий, что он казался почти прозрачным. В бронзовом в полный рост зеркале мягкие очертания ее нагого тела напоминали золотисто-розовый плод с нежной тонкой кожицей.
Направляясь к Цзюню, она приостановилась у окна, чтобы насладиться видом лесного царства – ее лесного царства. Это была ее первая ночь Императрицы, владеющей всеми этими землями, хозяйки каждого прутика, листика или ветки, каждого журчащего ручья, каждой пещеры и горы.
Но то, что она увидела и почувствовала, было не просто прохладным и свежим ночным воздухом ранней весны. И это не было перешептыванием верхушек деревьев в отходящем ко сну мирном темном лесу. И не было безмятежным ночным небом с рассыпанными по нему звездами – глазами небес.
Нет, Великий Лес полыхал странным зловещим светом. Она слышала доносившийся снизу гул голосов людей, высыпавших на улицу, чтобы посмотреть на деревья. Они громко перекликались, указывая на таинственное, невероятное зрелище; они задирали головы, и в их восклицаниях слышались смятение и страх.
Прижав руку к сердцу, Сифэн смотрела на фонарики, и, казалось, они смотрели на нее в ответ: тысяча сияющих, ослепительно белых фонариков каким-то образом оказались висящими на деревьях Великого Леса. Они повисли на самых верхних ветках, слишком высоко, чтобы туда мог забраться человек; они весело раскачивались от легкого ветерка, их свет отражался в каждом листе, превращая деревья в гигантские светильники.
И Сифэн понимала так ясно, как если бы перед ней явился дух Императрицы Лихуа и сообщил ей об этом, что это была тысяча фонариков, обещающих одинокой принцессе, что любовь и торжество справедливости еще ждут ее впереди. Тысячу фонариков развесила рука той, чья любовь пережила даже смерть, потери и поражение, чья самозабвенная преданность укажет путь. Это была тысяча фонариков из старой сказки, из истории, рассказанной царицей с печальными глазами, которой пришло время умереть.
Фонарики светили Сифэн прямо в глаза, и их сияние было грозным и прекрасным.
Благодарности
Как бы горячо ни мечтала я о той минуте, когда наконец, смогу поставить последнюю точку в этой книге, временами мне, по правде говоря, казалось, что это никогда не случится. Согласно поговорке, иногда нужно «взяться за дело всем миром», и я должна сказать спасибо множеству людей, благодаря которым я смогла закончить эту работу.
Прежде всего мне хочется выразить любовь и благодарность своей семье, особенно моей маме, Мэй, которой я посвятила эту книгу. Ее поддержка в течение последних нескольких лет значила для меня очень много, ее щедрость и ободрение очень помогли мне. Спасибо тебе, дорогая, только такая мама, как ты, смогла вдохновить меня к написанию целой серии книг. Спасибо также моим любимым братьям, Джону и Джастину, ставшим моей личной командой поддержки, за их веру в меня и за постоянную готовность посмеяться вместе. Я люблю вас, ребята!
Многие люди хвалят своих литературных агентов, но, думаю, не будет преувеличением с моей стороны сказать, что Тамара Радзински – настоящая суперзвезда. Два года назад она разглядела во мне нечто, чего никто больше не замечал. Именно благодаря ей моя мечта воплотилась в жизнь, и я верю ей, уважаю и восхищаюсь ею всей душой и сердцем. Спасибо за то, что сражались за меня, были для меня одновременно адвокатом и другом и в трудные, и в победные для меня моменты! Спасибо Лоре Дэйл и всем сотрудникам LDLA (Литературное Агентство Лоры Дэйл), особенно замечательным стажерам, прочитавшим мою книгу, а также моим киноагентам из CAA (Creative Artists Agency) – Джону Кассиру и Саре Лючано.
Эта книга не могла бы состояться в ее настоящем виде без Брайена Джеффена, моего блестящего и мудрого редактора, с самого начала отнесшегося с любовью и пониманием к образу Сифэн. Его острый глаз и бескомпромиссная честность помогли моему повествованию обрести окончательную форму, а его доброта и терпение сгладили для меня полный ухабов путь к писательской карьере. Для меня большая честь назвать вас, Брайен, не только своим издателем, но и другом! Спасибо также великолепным сотрудникам Philomel Books и Penguin Young Readers за их усилия и оказанную мне поддержку, особенно моему издателю Майклу Грину, техническим редакторам Лорел Робинсон и Джанет Розенберг, сделавшей макет книги Дженнифер Чанг, дизайнеру обложки Линдси Эндрюс и иллюстратору обложки Джейси.
Мне выпало счастье иметь рядом замечательных друзей – истинное благословение для начинающего писателя: Маризу Хопкинс, оказывавшую мне огромную поддержку с первого дня работы, чье ободрение и потрясающие живописные работы давали мне силы работать над своим замыслом; Мелоди Маршалл, моего дорогого Фродо, с которым мне не страшно будет сколько угодно раз карабкаться на Роковую гору; Эрин Флетчер, чей оптимизм и дружбу я ценю столь высоко; Диану Салерни, моего надежного наставника, на чьи дельные советы я всегда могла рассчитывать; и Лолу Алесси, чей талант и благородная душа светили мне даже в самые трудные для меня дни. Все вы очень дороги моему сердцу.
Спасибо Бренде Дрейк и объединению «Авторские баталии», которые вселили в меня уверенность, что следует использовать каждый шанс, который дает мне жизнь. Благодаря состязаниям, которыми руководит Бренда, в моей жизни появилась не только Тамара, но и два очень дорогих для меня друга и учителя: Стефани Гарбер и Н. К. Трэвер, выпестовавших меня от писательского младенчества до состояния оперившегося автора, не жалевших времени и сил на вдохновляющие речи, мудрые советы, а при необходимости, и всегда готовых подставить плечо, чтобы на нем поплакать. Стеф и Нат, мы вместе прошли через сложные времена, но вы всегда верили, что этот счастливый день для меня настанет. Вы мои кум