ивая при малейшем звуке и на ласковое «кис-кис» опасливо жался в дальний угол и злобно урчал в ответ.
Гнездо рысь устраивает в низком дупле, буреломе или под корнями деревьев, где-нибудь в глухой чаще. В помете обычно 2–3 котенка, очень редко их бывает 4. В литературе приводится единственный случай, записанный со слов сибирского промышленника, рассказавшего, что был найден выводок из пяти рысят. Поэтому исключительный интерес представляет сообщение о нахождении еще пяти рысят в большом прикорневом дупле ели, всего лишь в ста километрах от Москвы, в лесах Загорского района.
Самец в период выкормки рысят живет отдельно, но присоединяется к семье с осени, когда рысята подрастут. Держатся рыси семьей до весны.
Охотятся рыси постоянно в одном и том же участке, не делая больших переходов. Основная пища их — заяц-беляк, но нападает рысь и на охотничьих птиц, ловит много мышей, кидается с деревьев на молодняк копытных: оленя, кабаргу, лося. Пищу хищник потребляет всегда свежую, к остаткам, которые он прячет куда-нибудь, летом не возвращается вовсе, а зимой лишь в крайнем случае. Несмотря на свою кровожадность, рысь не прожорлива: пойманного зайца она никогда не может съесть целиком, а одного рябчика вполне хватает на обед взрослой рыси-самцу.
На домашний скот рысь нападает редко, а на человека только тогда, когда он сам ее тронет. Чаще всего на охотника кидается раненый зверь. Но и это не всегда. Даже раненая рысь предпочитает уйти, что обычно и делает. Рассказы о том, что рыси кидаются на проходящего человека, не соответствуют действительности.
Численность рыси в лесах небольшая.
Пойманная котенком и выращенная среди людей, рысь становится, в отличие от дикого кота, очень ручным зверем. Мы жили на окраине небольшого сибирского поселка, в доме, где была выращена рысь. Повадки ее в комнате напоминали кошачьи: маленькая она любила лежать на коленях и щурилась, когда ей почесывали за ушами, взрослая ложилась у ног и «мурлыкала»; мурлыканье напоминало работу довольно большого электромоторчика. Ела она все, но только свежую пищу, отворачиваясь от вчерашних щей. Какого-либо особого интереса к сырому мясу не проявляла и даже из предложенных одновременно сырого и вареного мяса брала вареное. Крупные кости обгладывала, как собака, лежа на животе и придерживая мосол лапами. Будучи уже двухлетней, подолгу играла с деревянным чурбаком, подвешенным на веревке к потолку. Вытянувшись во весь рост и стоя на задних лапах, любила «точить когти» о косяк двери, тогда из-под них на пол сыпались тонкие древесные стружки. В зимнее время, в отличие от домашних кошек, не лезла на печь, а спала на коврике у входной двери, а то и в сенцах, но на огонь в русской печи могла смотреть все время, пока топилась печь.
Выпущенная во двор, на домашних птиц рысь не обращала внимания, а собак, еще будучи котенком, она приучила не подходить к ней. Иногда уходила на полдня в ближайший лес. Чем она там занималась, неизвестно, но, возвратясь, от еды отказывалась и только лакала воду. Так как вблизи поселка в лесу особой дичи не было, то, очевидно, наш Пушок ловил там мышей. Любимым местом Пушка была слабопокатая крыша хлева, по-сибирски — стайки, на которой рысь дремала или смотрела на дорогу, идущую из леса к воротам. Когда на дороге появлялись знакомые Пушку люди, зверь поднимался на ноги и смешно, по-собачьему, вертел куцым хвостом из стороны в сторону; при появлении незнакомых — прыжком перемахивал с крыши во двор и скрывался в сенях.
В. В. Бианки писал о другой прирученной рыси: «Мне удалось видеть в Томской тайге рысь-самца, воспитанную стариком-охотником. Зверь всецело заменял ему собаку. Эта рысь пользовалась полной свободой. Частенько она по своему желанию уходила в лес и, быстро удовлетворив там свой голод, приносила и хозяину добычу: тетерева, рябчика, зайца или… мышь. Послушание ее было таково, что уже схваченную в лапы птицу она отпускала по единому окрику хозяина. Будучи далеко увезена от хозяина, она через несколько месяцев сбежала из клетки и снова вернулась к своему хозяину».
Добывают рысей немного — при случайных встречах или специально охотясь на зверя с капканами. Легко рыси попадают в волчий капкан, поставленный на их тропе или на лыжном следу — при глубоком снеге рыси часто пользуются твердой лыжней для передвижения. Охотник специально прокладывает лыжный след, но через определенные промежутки прерывает его, сходит с лыж и идет без них, оставляя на пути 4–5 следов-ямок, затем снова становится на лыжи. В один-два средних следа ног он ставит капканы, маскируя их снегом. Идя по лыжне, рысь доходит до этого места, в редких случаях в первый раз обходит следы стороной, обычно же осторожно ставит лапу в первый след, смелее во второй и уже смело в третий, тут и захлопываются дужки капкана. А с капканом на ноге рысь далеко не уйдет, и ее добивают выстрелом.
Охотятся на рысь и с собаками. Зверовые лайки, или гончие, найдя рысь, загоняют ее на дерево и держат там, пока осторожно не подойдет охотник и метким выстрелом картечи или крупной дроби не свалит хищника.
Мясо рыси светло-белое, как у теленка, нежное, вкусное и широко употреблялось в пищу в Западной Европе, — когда там водились рыси. На Руси рысятина подавалась на княжеских пирах, а на Венском съезде царей в 1814 году специально подавалось жаркое из рыси, мясо для которого доставляли из России.
Только суеверие и религиозные предрассудки заставляют охотников, добывших рысь, выбрасывать тушку, вместо того чтобы употребить мясо в пищу.
Рысь в лесу истребляет много дичи и считается вредным хищником, поэтому охота на нее разрешается весь год.
О кровожадном тигре — обитателе дальневосточных лесов — слышали и знают все. Мало разбираясь в биологии этого хищника, люди обычно убеждены, что большинство тигров — людоеды, ни с того ни с сего нападающие на людей. Дальневосточники, живущие в Приморской тайге, знают других тигров, охотящихся на диких свиней, молодых лосят и оленей, преследующих волков и собак, очень редко нападающих на домашний скот и избегающих встречи с людьми.
В начале нашего века тигры водились не только на Дальнем Востоке, где их было гораздо больше, но и в Закавказье и в Средней Азии. На Кавказе и в Средней Азии сейчас от тигров остались лишь одни страшные рассказы и предания, а на Дальнем Востоке в настоящее время эти звери взяты под охрану закона — настолько уменьшилась их численность: во всех дальневосточных лесах сейчас не насчитывают и ста тигров.
На человека этот хищник нападает в исключительных случаях, и почти всегда виновниками нападения бывают сами люди. Тигр нападет на человека, если тот неосторожно подойдет к раненому или к облаиваемому собаками зверю; на человека может напасть тигрица, защищающая своих детенышей. Наконец, тигр может напасть на человека, неосторожно приблизившегося к нему в ночное время. Тигр меньше других хищников боится людей и ведет себя по отношению к ним дерзко, но не агрессивно. Однако грозный вид и сопутствующие хищнику легенды так действуют, что даже у смелых людей при виде тигра подкашиваются ноги и отнимается язык.
Около одного поселка лесорубов поселилась тигрица. Она часто ходила вблизи поселка, показываясь людям, но на домашний скот не нападала, даже тогда, когда он пасся в лесу без пастуха. Зато собакам тигрица спуску не давала. Однажды, когда в поселке шел киносеанс, тигрица подошла к дверям клуба и заглянула в зал…
Страх перед этой тигрицей был настолько сильным у жителей поселка, что, несмотря на ее безразличное отношение к ним, они потребовали застрелить ее, что и было легко сделано, потому что тигрица не таилась от людей.
Размножаться тигры начинают на четвертом году жизни, и самки приносят 2–4 тигрят один раз в три года. Тигрята вскоре начинают ходить за матерью и оставляют гнездо.
Чтобы насытиться, взрослому тигру надо съесть за один раз от 30 до 50 килограммов мяса, поэтому главная добыча тигров — дикие свиньи. За стадом этих животных тигр ходит долго, время от времени выхватывая из него одну свинью или кабана. Наевшись, тигр ложится и не уходит с этого места до тех пор, пока не доест всего мяса, а затем идет за очередной жертвой. Охотники говорят в этих случаях полушутливо-полусерьезно, что тигр «пасет свое стадо». Если диких свиней нет, тигр охотится на других диких животных, иногда делая большие переходы, но не выходя за пределы своего охотничьего участка. Где-нибудь обосновавшись, тигр, то ли избавляясь от возможных конкурентов по пище, то ли от врожденной ненависти всех кошек к собачьему племени, быстро очищает эту местность от волков. Возможно поэтому тигр часто охотится и на собак, которых, задрав, съедает целиком без остатка. Изгоняя волков, тигр спасает домашних животных от их исконных врагов. Сам же он на домашний скот нападает редко, лишь в тех случаях, когда в лесу нет диких копытных животных. Но и тогда он сначала пробавляется какой-либо падалью и, уж если совсем ничего не может добыть, нападает на стадо.
Окрашен тигр в желто-оранжевый цвет с поперечными черными полосами, идущими по всему телу. Эта окраска позволяет ему маскироваться, незаметно подкрадываться к добыче. На деревья тигр не лазает — это полностью наземное животное.
В настоящее время добыча тигров в СССР запрещена, за убой его налагается большой штраф и конфискуется оружие. Для отлова тигрят на экспорт каждый раз требуется особое разрешение правительства.
В зимнее время за тигром часто следуют харза, подбирающая остатки, и медведь, хотя с медведем тигр легко справляется, особенно со спящим в берлоге.
Ранней осенью 1940 года в густом лесу под Ленинградом заметили низкорослого серого зверя. Приняв его за волка, выстрелили. Зверь, взвизгнув по-волчьи, сразу залег. Охотник, убивший зверя, подойдя к нему, долго рассматривал его и, разведя руками, сказал: «Первый раз такого вижу, это не волк, но что же это такое?»
Зверь был лохматый, с широким туловищем, белой острой мордой, опушенной под ушами густыми бакенбардами, с короткими округлыми ушами и пушистым небольшим хвостом. Шерсть была серовато-черно-бурая.