Я проследовала за размытой тенью в дверной проём старой станции. Внутри было темно, пахло водорослями и гнилым деревом. Вдруг раздался звук удара кремня о кресало, и через мгновение на стене вспыхнул масляный светильник, освещая небольшое помещение.
В его свете я разглядела худощавого мужчину лет сорока с обветренным лицом морехода и глубоким шрамом, пересекавшим левую щеку от виска до подбородка. Он был одет неброско, но опрятно, а за поясом у него я заметила рукоять кинжала.
– Благодарю, что пришли, – сказал он, жестом приглашая меня присесть на одну из двух покосившихся скамей. – Меня зовут Роланд Хейс. Я был помощником и другом Джеремайи Фолсома.
– Был? – насторожённо переспросила я, оставаясь стоять.
– Джеремайя мёртв, – мрачно сказал Роланд. – Его тело нашли в гавани Дримхейвена два дня спустя после встречи с вашим отцом. Официальная версия – несчастный случай, упал в воду пьяным. Но Джеремайя никогда не пил на службе, а в тот день он был при исполнении.
Я медленно опустилась на скамью, чувствуя, как холодеет всё внутри.
– Вы думаете, его убили? – тихо спросила я.
– Уверен, – кивнул Роланд. – Как и вашего отца. Лихорадка была слишком… своевременной. И слишком быстро свела его в могилу.
Я вздрогнула. Значит, мои подозрения оказались верны – смерть Харлона не была случайностью или естественной болезнью.
– Кто? – только и смогла спросить я.
– Морган, – без колебаний ответил Роланд. – Олдермен узнал, что ваш отец и Джеремайя собрали доказательства его причастности к контрабанде. И избавился от них обоих.
– Доказательства, – повторила я. – В письме Джеремайя упоминал, что у него есть доказательства… Что это было? И куда они делись?
– Записи, корабельные журналы с изменёнными данными о грузах, свидетельские показания, – перечислил Роланд. – Джеремайя был королевским таможенником. Последние полгода он расследовал контрабанду в портах южного побережья. И выяснил, что за ней стоит не кто иной, как уважаемый олдермен Мареля.
Роланд достал из-за пазухи потрёпанный кожаный мешочек:
– Джеремайя передал часть документов вашему отцу на той встрече. В тот же вечер люди Моргана напали на него у гостиницы. Но он успел спрятать самое важное… и передать мне это.
Он протянул мне мешочек. Внутри оказался маленький латунный ключ с замысловатой бородкой и выгравированными на головке буквами «ДФ».
– Ключ от сейфа Джеремайи, – пояснил Роланд. – Он хранится в королевской таможне Дримхейвена. Там все оригиналы документов. Джеремайя был осторожен и сделал несколько копий, одну из которых передал вашему отцу. Но после его смерти в доме был устроен обыск под видом оценки имущества для уплаты долгов. Бумаги исчезли.
– Не все, – тихо сказала я, вспомнив письмо, найденное на чердаке. – У меня есть письмо Джеремайи к моему отцу. Там нет прямых доказательств, но упоминается их расследование.
– Это важно! Даже такая косвенная улика может помочь делу. Особенно в сочетании с документами из сейфа.
– Но как нам получить доступ к сейфу? – спросила я. – Наверняка для этого нужны полномочия, которых у нас нет.
– У меня есть друзья в таможенной службе, – заверил Роланд. – Но действовать нужно быстро. Я слышал, что Морган планирует большую контрабандную поставку на следующей неделе. Если мы сможем поймать его с поличным и предъявить документы…
– Он падёт, – закончила я за него. – И ответит за смерть моего отца и Джеремайи.
– Именно, – кивнул Роланд. – Но для этого мне нужна ваша помощь. Я не могу долго оставаться в Мареле – Морган знает меня в лицо, и если его люди заметят бывшего помощника Джеремайи в городе, они насторожатся.
– Что я должна сделать? – спросила я.
– Сохранить это письмо и ключ, – ответил он. – И через три дня передать их человеку, который придёт в вашу лавку. Он спросит свежую треску из бухты Лиона. Запомните этот пароль. В ответ вы должны сказать: «У нас только макрель с северных отмелей». Тогда он представится как Гарет и попросит встречи наедине. Ему вы и передадите всё.
Я молча кивнула, запоминая инструкции.
– И ещё, – Роланд понизил голос. – Будьте осторожны с молодым Вейном. Он глубоко замешан в делах своего покровителя Моргана. Именно Тобиас следит за прибытием и отправкой контрабандных грузов. Не доверяйте ему ни в чём.
Это подтверждало мои худшие подозрения о Тобиасе, но всё равно было болезненно слышать. Часть меня – та, что унаследовала чувства Лессы, – всё ещё хотела верить, что в нём осталось что-то хорошее.
– Понимаю, – тихо сказала я.
– А теперь идите, – Роланд бросил взгляд на маленькое окошко, за которым начинало светлеть небо. – Скоро рассвет. Нас не должны видеть вместе.
Я поднялась, пряча ключ и мешочек во внутренний карман плаща: – Спасибо, что рискнули ради правды.
– Я делаю это не только ради правды, – мрачно ответил Роланд. – Но и ради мести. Джеремайя был мне как брат. – Он помолчал и добавил: – Если со мной что-то случится, передайте эти вещи непосредственно капитану королевской таможни Дримхейвена, Лоуренсу Форду. Он знает об этом деле и доведёт его до конца.
С этими словами он задул светильник, и мы расстались – он направился вдоль берега к южным воротам города, а я – обратно к своей лавке окольными путями.
Глава 15
По дороге я обдумывала всё услышанное. Итак, олдермен Морган действительно виновен в смерти отца Лессы. И, возможно, косвенно – в её попытке самоубийства. Он разрушил жизни двух людей, и кто знает, скольких ещё. А Тобиас… Тобиас был его сообщником, прекрасно зная о грязных делах своего покровителя. Это объясняло его нежелание жениться на Лессе, когда дела её отца пошатнулись. Он боялся, что связь с семьёй, которую Морган считал угрозой, навредит и ему самому.
К рассвету я вернулась в лавку, осторожно пробравшись через чёрный ход, чтобы не разбудить Эмму. Но к моему удивлению, старушка уже не спала – сидела на кухне с чашкой травяного чая, словно ждала меня.
– Где вы были, госпожа? – спросила она без упрёка, но с явным беспокойством в голосе. – Я проснулась среди ночи от шума и обнаружила, что ваша постель пуста.
Я заколебалась. Рассказать Эмме правду? Или придумать правдоподобную ложь? После минутного размышления я решила, что ложь только усложнит ситуацию, а Эмма заслуживает доверия.
– У меня была важная встреча, – призналась я, присаживаясь рядом с ней. – С человеком, который знает правду о смерти моего отца.
– О смерти господина Харлона? Но он умер от лихорадки… или нет?
– Боюсь, что нет, – тихо сказала я. – Его отравили. Как и его друга-таможенника, который расследовал контрабанду олдермена Моргана.
– Святые небеса! – прошептала Эмма, крестясь. – Вы в это верите, госпожа?
– У меня есть доказательства, – кивнула я. – Точнее, скоро будут. Но об этом нельзя никому говорить, Эмма. Никому! Даже Мирте, даже… даже Марку. Это слишком опасно.
Эмма молча кивнула, её морщинистое лицо было серьёзным и собранным:
– Я никому не скажу, госпожа. Но вы… вы должны быть очень осторожны. Если олдермен способен на такое…
– Я буду осторожна, – заверила я её. – И скоро весь город узнает правду.
Следующие два дня прошли в напряжённом ожидании. Днём я работала в лавке, обслуживая покупателей и готовя новые блюда, словно ничего не происходило. Но в каждом незнакомце, заходившем в лавку, мне мерещился шпион олдермена, а в каждом неожиданном шуме – признак опасности.
Марк, как и обещал, вышел на работу, помогая восстанавливать лодки на верфи. Он заходил каждый вечер, приносил свежую рыбу из утреннего улова других рыбаков и рассказывал новости. Лодку Марка так и не нашли – скорее всего, её разбило в щепки о скалы, а обломки унесло в открытое море. Но его артель уже начала строить новую, и Марк с воодушевлением описывал, какой быстрой и маневренной она будет.
– Через две недели спустим на воду, – говорил он, помогая мне раскладывать товар. – И сразу в море. Соскучился я по настоящей работе.
– Ты и сейчас работаешь не меньше, – заметила я. – Целыми днями на верфи.
– Это не то, – покачал головой Марк. – Море… оно часть меня. Без него я как рыба на берегу – дышу, но не живу.
Я понимающе кивнула. У каждого человека было своё призвание, своя стихия. Для Марка это было море, для меня – торговля и кулинария. И казалось таким естественным, что наши пути пересеклись именно здесь, в маленьком приморском городке, где эти две стихии соприкасались…
На третий день после встречи с Роландом в лавку зашёл среднего возраста мужчина в добротной, но не броской одежде торгового моряка. Осмотревшись и убедившись, что кроме меня в лавке никого нет, он подошёл к прилавку:
– Доброе утро, госпожа. У вас есть свежая треска из бухты Лиона?
Моё сердце пропустило удар. Вот он, условный сигнал!
– К сожалению, нет, – спокойно ответила я. – У нас только макрель с северных отмелей.
Мужчина едва заметно кивнул:
– Жаль. А я надеялся… Меня зовут Гарет. Не могли бы мы поговорить наедине? У меня есть деловое предложение по поставкам рыбы.
– Конечно, – я указала на дверь, ведущую наверх. – Пройдёмте в мой кабинет.
Убедившись, что нас никто не подслушивает, я достала из тайника письмо Джеремайи и ключ, переданный Роландом:
– Вот. Берегите их, они стоили жизни двум хорошим людям.
Гарет бережно принял реликвии и спрятал их в потайной карман своего камзола:
– Благодарю за помощь, госпожа Хенли. Вы оказали неоценимую услугу короне. Капитан Форд просил передать, что дело близится к завершению. К концу недели у нас будет достаточно доказательств, чтобы арестовать Моргана и его сообщников.
– И Тобиаса Вейна? – уточнила я.
– Всех, кто замешан, – твёрдо сказал Гарет. – Королевское правосудие не знает исключений.
Я кивнула, испытывая смешанные чувства. С одной стороны, Тобиас заслуживал наказания за соучастие в преступлениях. С другой… часть меня всё ещё помнила юношу, читавшего стихи Лессе в городском саду, даривший ей цветы и обещавший вечную любовь.