Все больше и больше неожиданных событий и тайн…
— Собери, пожалуйста, посуду, Аль, — попросила она дочку, — я чуть позже помою. Пойду гляну, как там наш «дядя» поживает…
Она покинула кухню, оставив Альбинку одну.
В зарослях молодого орешника возмущенно стрекотали дрозды. С макушки сосны им хрипло вторила ворона.
Уже на подходе к купели Санька почувствовала что-то неладное. Ощущения не обманули — незнакомца на месте не было. Не такой уж он был, похоже, и «бездыханный», как показалось сначала.
Вот ведь!
Санька быстро вернулась на кухню к Альбинке.
— Мам, что случилось? — встревожилась дочка. — У тебя такое лицо странное…
— Все нормально, доченька, не волнуйся, — успокоила девочку Санька, всеми силами стараясь говорить бодро и уверенно. — Просто «дядя» наш куда-то из «ванной» сбежал, не предупредив.
— Сбежал? — с любопытством переспросила Альбинка. — Он так быстро поправился?
— Похоже…
В кухню сунули морды заблудни, завиляли хвостами, позвали за собой.
«Нашли его», — догадалась Санька. Значит, не ушел далеко, зря я боялась. Выбрался из купели и лежит сейчас где-нибудь за соседним деревом… Эта мысль немного успокаивала, и в то же время рождала совершенно иную, не слишком приятную картинку: незнакомец прячется где-то на территории, живой и здоровый. Опасный. Возможно, уже с мечом в руках…
Если так, то посох наизготовку, Альбинку держать около себя. Рядом два магических волка — помогут.
— Пойдем-ка, поищем «дядю».
Санька взяла дочку за руку и, стараясь ступать как можно тише, двинулась за заблуднями.
Волки побежали к домику, прыгнули на терраску, проскакали галопом к двери, возбужденные и взволнованные. Не злые.
Незнакомец пошел в дом? Зачем?
Там же ребенок!
Санька поспешила за заблуднями. Альбинке велела остаться на ступенях терраски:
— Подожди меня тут. Я проверю малыша и вернусь.
— Я тоже хочу его проверить. С тобой, — заспорила девочка.
— Я проверю одна. А ты подождешь меня здесь и понаблюдаешь пока за двором, хорошо? — попросила ее Санька.
— Ладно. Так уж и быть.
— Так уж и быть… Так уж и быть… — эхом повторили за ней привлеченные суетой анчутки.
Они снова пришли меняться. Заметив Альбинку, стали протягивать ей на распахнутых утиных ладошках голубые камушки.
Саньке сейчас было не до анчуток. Напряженная, как натянутая тетива лука, она заглянула в жилую комнату. Посох стиснула так, что костяшки на пальцах побелели.
Картина ее взгляду предстала неоднозначная. Незнакомец, бледный и мокрый, склонился над спящим младенцем, производя руками какие-то магические пассы.
— Эй! Что ты делаешь с ребенком? Отойди от него сейчас же, а то… — строго начала Санька, но договорить не успела.
Парень повернул к ней усталое лицо. Произнес спокойно и тихо:
— Это мой ребенок. И я должен срочно снять с него заклятие.
— Что? — не поверила своим ушам Санька. — Так это твой сын?
— Дочь. Теперь моя, — прозвучал загадочный ответ.
Парень завершил колдовство, и младенец, не производящий до этого никаких звуков, вдруг истошно закричал.
— Ого! — Из-за Санькиной спины высунулась Альбинка. — Пупсик ожил.
— У вас тут есть молоко? Ее нужно срочно покормить. Она голодала больше суток. И… Моя сумка. Вы взяли ее?
— Да.
Санька быстро сходила на кухню, принесла крынку с молоком. Альбинка притащила кожаную сумку, подобранную на болоте рядом с незнакомцем.
— Вот молоко. — Санька протянула незнакомцу крынку. — Только оно горьковатое. Лосиное.
— Ничего. Я попробую изменить вкус. И подогреть надо…
Парень немного помагичил над глиняным сосудом. Потом порылся в сумке и вытащил из нее странный рожок. Санька видела похожие в музее — из них раньше, до появления резиновых сосок на бутылочках, поили грудных детей.
Налив молоко в рожок, парень бережно взял малышку на руки и принялся кормить ее. Его ловкость и уверенность восхищали. Похоже, насчет своего родительства незнакомец не обманывал…
Санька спросила:
— С малышкой все хорошо?
— Теперь да.
— Что за чары на ней были?
— Маскирующие. Мне пришлось их наложить, — ответил парень, словно оправдываясь. — Они небезопасные, знаю, но иного выхода у меня не было. Девочка не должна была плакать, нас бы нашли… Мы бежали. За нами гнались… У тебя есть что-нибудь на замену?
Парень закончил кормить малышку и принялся разворачивать ее уютный кокон. Очнувшись от чар, кроха тут же обмочила пеленки.
— Сейчас найду, во что ее завернуть. — Санька полезла в закрытую полку с постельным бельем, вытащила простыню. Поискала в ящике с одеждой. Там нашлись холщовые штаны и рубаха. Сложила найденное стопкой на кровать. — Вот. Это для тебя и для малышки. А потом, когда переоденешься сам и перепеленаешь ее, в твоих интересах рассказать мне обо всем, что с вами случилось. В подробностях. Как местная лешая, я должна знать, что происходит в этом лесу. — Перед тем, как выйти на терраску и оставить отца с дочкой одних, Санька обернулась. — Меня Саша зовут.
— А я Биргер. — Незнакомец наконец-то перестал быть незнакомцем. — Спасибо тебе.
Глава 9. Госпожа Корна
— С чего бы начать? — Биргер задумался на мгновение.
— Начни с главного, — посоветовала Санька, протягивая парню чашку с травяным чаем.
В кухне приятно пахло сдобой и парным молоком. Вокруг магической лампы-шарика водили хоровод пудряные мотыльки. Пробивалась в щели пена мха. В печи урчало пламя. Его дрожание заставляло тени отплясывать польку.
— Главное, что Мирабелла жива…
О побеге и охоте Биргер поведал вкратце еще днем, когда малышка, которую, как выяснилось, звали Мирабелла, заснула, насытившись. Но он рассказал далеко не обо всем. Альбинка все время крутилась поблизости, а разговор был, по-видимому, не для детских ушей.
Из короткого разъяснения Санька поняла лишь то, что на дочку и отца напали злодеи с собаками и загнали их в заповедный лес. Преследователи не рискнули сунуться в болото, решив, что оттуда их жертвам уже не выбраться.
Альбинку такой рассказ вполне удовлетворил, ее больше волновало текущее состояний новых знакомых — то, что они здоровы и живы. В собственную безопасность она уверовала свято и не сомневалась теперь, что новообретенная мамина магия и волшебные существа чудесного леса смогут дать отпор любому врагу.
Саньку же волновали причины.
Зачем кровожадным головорезам и их чудовищной своре понадобилась эта маленькая семья?
— Дело в малышке? — предположила Санька. — Это за ней гнались? Так ведь?
— Мирабелла — единственная наследница Корна, — подтвердил догадки Биргер.
— Это же то небольшое герцогство, что граничит с моим лесным участком, — вспомнила карту Санька.
— Верно, — кивнул Биргер. — Свободная земля, зажатая между горами и двумя областями соседней с вами Тирании. Родина и вотчина Мирабеллы. Место, которое ее родители любили и берегли.
— Родители? — Санька насторожилась. — Ты ведь назвался ее отцом?
— Теперь я им являюсь, но прежде у девочки были другие родители, — туманно ответил Биргер, после чего разъяснил: — Я родился и вырос на юге, в Туарге. Слышала о такой стране?
— Нет, — честно ответила Санька, мысленно пообещав себе подробно изучить всю мировую карту.
— О моей родине здесь мало кто знает. Так что я не удивлен. В Туарге есть обычай: если твой друг перед смертью просит тебя позаботиться о его детях, эти дети становятся твоими детьми. И просьба такая — большая честь.
— Вот оно что… — Санька нахмурилась. — Выходит, первые родители Мирабеллы мертвы?
Перед тем, как сказать это, Санька пыталась подобрать точный эпитет к слову «родители». «Настоящие»? «Предыдущие»? «Бывшие»? «Биологические» (вряд ли тут такое слово в ходу)? Все звучало как-то не очень. В итоге она остановилась на «первых».
Биргер ее понял:
— Да. Мертвы. Тиранийские головорезы напали на замок и убили их. Охрана не справилась. Негодяям помогали элитные боевые маги.
В груди у Саньки все сжалось болезненным комком:
— Почему они так поступили?
— Из-за земли. Герцог, умирая, рассказал мне об охоте за его владениями, что развернулась в последнее время… — Болезненно помутневший взгляд Биргера утонул в золотистой глубине ароматного чая.
— Что за беспредел у вас там творится? Неужели так можно? Просто убить хозяев и забрать их собственность? — У Саньки от возмущения даже щеки полыхнули жаром.
— Люди без сердца и совести идут на многое, если ставки высоки. По одному старому договору земли герцогства должны будут перейти короне Тирании, если правящий род Корна вдруг прервется. Потом их выставят на торги и продадут или сдадут в долгосрочное пользование кому-нибудь из тиранийских толстосумов.
Повисло тяжкое молчание.
Первой тишину нарушила Санька:
— Н-да-а. Ситуация.
— Я понимаю, что ты боишься, — прямо сказал Биргер. — Охота за Мирабеллой продолжится. Наши враги вернутся. И ты, и я это знаем. Опасность для всех… Нельзя злоупотреблять вашим гостеприимством, поэтому в ближайшее время мы с дочерью уйдем…
Санька взглянула на него, измученного и все еще нездорово-бледного. Произнесла решительно:
— Вы можете остаться. Собаки охотников сюда не проберутся. Здесь вас не найдут и не обидят.
— Ма-а-ам… — Альбинка резкой тенью возникла во входном проеме. Волки сопровождали ее, сонную, кутающуюся в вязаный плед. — Там Мирабелла проснулась и плачет.
— Разбудила тебя? — Биргер сорвался с места и направился к дому. — Я заберу ее. Можно мне взять одну из корзин, чтобы соорудить люльку? Мы ляжем здесь, на кухне, и не будем мешать вам. Тут молоко, вода и печь под рукой…
Альбинка нагнала его на терраске, подергала за рукав:
— Папа Мирабеллы, смотри, что я сделала для нашей малышки!
Она вытянула откуда-то из-под пледа очередную поделку — подвешенную на плетеном шнурке крестовинку из тщательно подобранных ровных палочек. К концам каждой еще по жгутику привязано. В жгутики голубые камушки, что у анчуток наменяны, прочно вплетены. Под камешками веселые кисточки оставлены.