Наказали негодяев — и хватит пока.
— А ты еще не поняла? — Листвяна взглянула на Саньку своими крапчатыми глазами. — Оно твое. Так же, как Древо Жизни — мамино. Ты теперь связана с этой твоей манцинеллой. Силой. Духом. Волшебством.
— А ты? — Санька взглянула на сестру удивленно.
— А я еще свое дерево не нашла. И место тоже, — донеслось в ответ.
— А лес? Он ведь…
— Твой. Мне он нравится, правда, но мне, похоже, досталась мамина жажда приключений. Жажда движения и познания. Ты расскажешь мне про земной мир? — Листвяна ковырнула босым пальцем ноги теплый песок.
— Да, — кивнула Санька. — Даже покажу, наверное. Биргер попробует наладить интернет на моем ноуте.
— Что? — Листвяна непонимающе прищурилась.
— Ну… Связь такую специальную, по которой можно картинки передавать в ту железную плоскую штуку. Я же тебе показывала? В общем, мы подумали, раз связь через лешачьи камни между мирами работает, то и… вот…
— Ага. Получится, возможно… В твоем мире много такого волшебно-железного? — спросила Листвяна, довольно щурясь. — Типа той штуки с говорящими картинками и повозки?
— Все такое. В основном. И это не магия. Наука, — пояснила Санька. — Ты точно решила идти?
— Точно.
— Я буду волноваться.
— У меня сильная магия. Не бойся. Слишком долго я была на одном месте, теперь мне нужно… Ах, Сашенька! Я хочу видеть все эти машины, и все чудесные растения твоей земли. Хочу узнать свою родину лучше. В каждой из нас живут два мира, помнишь? И я всегда буду приходить к тебе. И к маме. Ей еще долго придется спать. Но однажды она проснется, и ты узнаешь, какая она замечательная. — Листвяна мечтательно посмотрела на лесные гребни у горизонта. — У нас столько возможностей. Два мира… Два! Я поверить в это не могу. И в то, что мы встретились.
— Да, — согласилась Санька. — Поэтому я тебя не отпущу никуда, пока не передам опыт. Расскажу тебе про то, как я стала ходуньей и с чем столкнулась.
— Правила поведения в незнакомом мире? — уточнила Листвяна.
— Что-то вроде того.
— Напиши книгу об этом. Все ходуньи и ходуны тебе скажут спасибо.
Они рассмеялись. Вместе. Дружно.
Мимо будто белый айсберг проплыл. Это единорожица зашла в озеро и, опустив благородную голову, принялась пить воду.
Санька спросила:
— У нее есть имя?
— Я зову ее Зима…
«Скоро, и вправду, наступит зима», — подумала Санька.
Погода стояла теплая, но к своей середине подбирался уже второй месяц осени.
Жизнь в лесном домике продолжалась.
Лес вокруг засыпал. Дни становились все короче, а печки теплее. Альбинка пошла учться. Сама Королева позаботилась о том, чтобы девочке прислали приглашение из школы с магическим музыкальным уклоном. Волшебная музыка — для Альбинки самое то.
Яра, получившая вожделенную должность министра лесов, подарила ей лошадь на начало учебного года. Единорожица с удовольствием катала Альбинку по лесу, но в город идти категорически отказывалась, поэтому ведьма привела откуда-то невысокую гнедую кобылку по кличке Руффин.
Биргер зачаровал для Санькиной дочери несколько мощных артефактов, с помощью которых она могла общаться с мамой на расстоянии, а также настроил защиту и удобный телепорт. Кучу сил и времени потратил, но справился. Телепорт завизировали в министерстве образования, как ученический, чтобы ученица могла им пользоваться постоянно. Так делали и другие дети, живущие от школы слишком далеко.
Они и от земной учебы не стали отказываться — решили попробовать учиться заочно, как советовала Санькина мачеха. Вдруг получится?
Санька планировала в ближайшее время еще раз наведаться в родной мир. Нужно было вернуть Марь-Константинне арендованную скрипку, купить Альке новый личный инструмент, закрыть кредитку и подобрать беспроводной роутер для интернета (вдруг все-таки получится). С мачехой и подругам опять же встретиться.
Биргер настроил еще один телепорт: из леса в Корн. Санька предложила ему и Мирабелле остаться в лесу, пока замок восстанавливают.
— Живите и дальше здесь. Сколько хотите.
— Будем стеснять тебя, — сказал маг.
— Не будете. Вы ведь тоже моя семья, — ответила Санька, а потом предложила. — Давайте все вместе поедем на море? В Оридею?
— Можно, — согласился Биргер. — А хочешь, съездим в Туарг, к моей родне? Там рядом соляные озера Фильрэ. И горы Монко. И океан.
Санька улыбнулась:
— Я никогда не видела океан.
Над зарастающим как рана пепелищем кружили молодые сирины. Их мать пела на холме.
Победную песню.
Птенцам. Лесу. Древу.
Всем.
И Санька знала: пожары могут пожрать прошлое, зацепить настоящее, но до будущего им не добраться. Потому что в руках будут семена, а из семян прорастут деревья и поднимут ее на своих ветвях к дождевым облакам, к ясным радугам, к солнцу, к небу, к надежде, к мечте.