– С русалками.
– Говорят еще, отличить лешего можно по тени. Тени у него нет. Ни души, ни тени.
Егор посмотрел на свою тень. Она была на месте. Ровным силуэтом она мирно лежала на запачканном столе и не шевелилась.
– А я вот думаю все наоборот. – предположил Егор. – Леший хороший. Он если кого в лес и заводит, то ханыг только разных и алкашей. По делу. А так он наоборот, помогает. Выводит всех, тропинки показывает и все такое.
– Да что-то я не слышала такого. Никого еще не выводил.
– Ну а кто же его видит, этого лешего? Сама же говоришь, что он уловками выманивает. От того никто ничего и не видит. А так может он каждого здесь уже спасал.
– Так чего ж он не кажется, раз хороший? Хороший прятаться не станет.
– Ну может стыдно ему, вот и прячется.
– Ну уж ты заговорился… Дед твой вот так же чесать умел. Как начнет только чушь плести, под конец уже как звать тебя не помнишь. Начнешь ему про худую крышу, а потом окажется, что и крыши тебе не надо, иди в траве спи.
– Да мне просто обидно за него. Несправедливо все. Может он герой? Ты вот ходишь плюешься сейчас, а узнала бы все, так молилась бы ему ему. Вот увидишь.
– Чего увижу?
– Да ничего. Я так. Несправедливо все вокруг. Одним памятники и почет, другим проклятие.
– Ишь ты заступник нашелся. За нечисть всякую…
– Ну ладно, бабуль, я это так, заразмышлялся.
– Ты суп ешь давай лучше, остыл поди. Уж если кому надо, то и без тебя за леших вступятся.
Покончив с супом, Егор выскочил во двор. Там он нашел старую раму велосипеда, висевшую на стене двора. Зажав ее в руках, Егор напрягся и согнул пополам. Следом в его руках сгинул чугунный горшок и старое велосипедное колесо. После, разбив о самодовольное, ухмыляющееся лицо старое корыто, Егор подошел к покосившемуся двору. Он уперся в него плечом и надавил. Двор, скрипя и треща, выправился. После всех этих подвигов, Егор отправился в огород, где торчал старый пень, оставшийся после спиленного дуба. Обхватив его руками, Егор принялся тянуть. Пень сопротивлялся, но не долго. В конце концов, все его гнилые корни оборвались и он, на глазах у изумленной соседки, взлетел над головой Егора. Лицо Егора горело от самодовольства. Он уже готов был выдрать из земли еще и стоящую рядом яблоню, но ее спасла женщина, окрикнувшая Егора через забор.
– Егор! Ты траву растишь говорят?
– Ращу. – Ответил Егор.
После он обтер руки о шорты и пошагал к дому.
Сверкая в последних лучах заходящего солнца, перед прудом стояли потрепанные жигули, из открытой передней двери которых играла громкая музыка. На красном облупившемся капоте жигулей стояли бутылки с пивом. Они подпрыгивали в такт ударам музыки. Вокруг жигулей стояло несколько молодых людей и две девушки. Все они отбивались от комаров и курили кальян, воткнутый в кусты. Вокруг них возвышалась высокая болотная трава.
– Ооо, бизнес-класс подтянулся. – приветствовал подошедшего Егора один из молодых людей . Он был лет 30, одетый в кожаную куртку. На глазах его были темные очки. Среди всех он выделялся тем, что почти не отмахивался от комаров.
– Иди в зад, Шмель. Че не позвал никто? – ответил Егор. Он, злой и обутый в сланцы, выскочил из высокой травы, громко чавкая болотной жижей.
– Щас он тебя озеленит, довыпендриваешься. – поддержал Егора другой молодой человек. Он был в длинной кофте с капюшоном и напоминал кокон. Рядом с ним стоял еще один человек. Под длинными волосами в нем довольно неотчетливо проступала мужская внешность. Он разговаривал по телефону.
– Я щас обоих вас озеленю, кидалы хреновы. Че пьете? Наливайте давайте.
Диман, который тоже был здесь, взял пиво и стал наливать в стакан.
– Пивас будешь? Я заходил. Твоей бабуле сказал, чтобы передала, ты работал где-то.
– Пиво нахер. Я литров двадцать сейчас его высосал, и хоть бы хер. Только зря тратить. Как будто воду пью, вообще ни в одном глазу.
После, подойдя к машине, Егор налил себе стакан водки. Не секунды не колеблясь, он выпил его залпом. Лицо его даже не переменилось.
– Ну ты отмороженный. – промычал человек-кокон.
– Сразу видно, человек работать начал. Сочувствую. – рассмеялся человек в куртке. Его смех дополнился кашлем девушки, которая в это время курила кальян. Она была в спортивном костюме и в галошах. Ее подруга стояла в стороне с каменным лицом. Худощавую фигуру ее обтягивал ярко желтый плащ, из-под которого торчал длинный свитер. На светлых волосах девушки красовался венок из ромашек.
– Да че-то настроение сегодня какое-то… Не пробивает нихера.
– Ща пробьет. Мы с Толяном бухали эту хрень вчера, одной бутылки на двоих хватило. Толян с утра еле ожил, я его на склад мешки тягать взял, он там в каждом углу наблевать успел.
– Гы Гы Гы. Сам валялся там, как говна мешок. Скажи спасибо, на тебя не наблевал. – парировал Толян – высокий, жилистый молодой человек, сидевший в это время с удочкой на берегу. На его голове была кепка, которую он постоянно снимал, чтобы почесать искусанную мошкарой коротко стриженную голову.
– Да я че только не бухал сегодня уже. – выдохнул Егор. – Заболел может чем… Херня какая-то.
– Может в тебе червь алкогольный. Ну типа как в этих, в дистрофиках. – Усмехнулся человек-кокон невнятным пьяным говором.
– Сам ты червь алкогольный. – ответил Егор. – Ща доухмыляешься, зубы по кустам собирать будешь.
– Да успокойся ты. – перебил Диман. – Все нормально.
– На, втяни. – Протянула девушка Егору кальян. Полная фигура ее шатнулась с ноги на ногу, заставив скрипеть разбитый деревянный поддон, брошенный под ноги.
Егор взял кальян и глубоко затянулся.
– Да обидно нахер. – объяснил все Егор, принимая трубку кальяна.
После, он налил еще стакан и опять весь выплеснул себе в рот, словно это была вода. А потом, почти сразу, вновь потянулся к бутылке.
– Ну-ка нахер. – остановил его человек в куртке. – Иди масло тракторное лакай, может от него вставит. Обанкротишь нас сейчас, опять спиртяру пить придется.
– Да говорю, херня какая-то. Никогда такого не было. Как проклял кто. Пью и нихера.
– Может тебя закодировали?
– Да кто меня нахрен закодирует… – выдохнул с разочарованием Егор. После он сел в кусты рядом с озером. Рядом с ним на небольшом бугорке сидела пухлая девушка, Толян и Диман.
– Диман рассказал, как ты там сегодня стены лбом рушил. – переменил тему молодой человек в куртке. – В якудзу подался что ли?
– Да Диман расскажет, якудза…
– Алкудза. – вставил Толян.
– А если я сейчас тресну доской по башке тебя? – спросил человек-кокон.
– То я тебя потом так этой доской тресну, что башка в жопу провалится.
– Не, я имею ввиду, что если тресну, выдержишь?
– А ты доску-то сам удержишь?
– Да че мне ее не удержать…
– Ну попробуй.
Человек-кокон поднял доску и робко замахнулся. Всем своим замахом он продемонстрировал, что никакого удара не будет.
– Бей давай. – приказал ему Егор. – Если не треснешь, то я потом тебе в зад ее засуну и в пруд закину, серфить жопой будешь.
Человек-кокон переменил руку, а потом взял доску в обе руки. Глаза его бегали из стороны в сторону.
– Ну бей ты уже! Очко рваное.
Доска мелькнула в руках молодого человека, а потом раскололась о голову Егора. Тот даже не покачнулся.
– Ну ты вообще терминатор.
– А кирпич переломишь?
В следующий миг о голову Егора разбился кирпич. Девушка, на которую посыпались осколки, отсела в сторону. Бутылка пива застыла в руках Димана. Все глаза остановились.
– И че, не больно?
– Не, не больно.
– Ну ты пипец, супермен отдыхает.
– Тебе нужно в Сирию ехать, танки головой раскалывать.
– Человек — железная башка.
– Не, человек Хер чем споишь.
На лице Егора промелькнула улыбка. Но на фоне разгорячившейся пьяной толпы он все же выглядел серым привидением.
– Говорят у нас ядерные отходы в лесу зарыли. Ты грибов каких-нибудь светящихся не наелся?
– Блин, если так, я с утра за грибами.
– Да ну нахер. Если меня водяра брать перестанет, то хана…
После, достав из багажника жигулей трехлитровую банку с прозрачной жидкостью, человек-кокон подошел к кальяну. Солнце уже село, и все окутал вечерний полумрак. Над зеленой водой пруда загорались звезды. По земле растекался туман. Вся компания сидела вокруг кальяна. Молодой человек с телефоном стоял в стороне и разговаривал по телефону.
– Че будет кто? – обратился человек-кокан к друзьям.
– Че за отрава? – спросил человек в куртке.
– Дед у меня гонит. Вот отжал у него за косяк.
– Деда рекитируешь?
– Да че там… он совсем обнаглел уже, пусть платит.
Спустя несколько мгновений содержимое банки разошлось по стаканам.
– Давай и мне. – подал признаки жизни Егор.
– На. – человек-кокон, ухмыльнувшись, протянул ему банку, в которой оставалось еще около двух литров самогона. Все вокруг засмеялись. Егор, даже не улыбнувшись, взял банку из его рук.
– Если выпьешь все, я голый домой раком пойду. – пролепетал Диман заплетающимся языком.
– Слыш, иди нахер. Неси свой самогон. – вступился человек-кокан за свою банку.
– Да ладно, Макс, пусть пьет. Он и три глотка этой жижи не потянет.
– Ну вот сам потом пойдешь объяснять его бабушке, от чего он откинулся. Я тут не при деле.
– Да хватит ныть. – остановил споры Егор. Он поднялся с земли и поднес банку к губам. Потом он принюхался. От ужасного запаха лицо его сморщилось. Все вокруг напряглись. Человек с телефоном оторвался от телефона. После, Егор поднял банку и большими глотками стал пить. Через минуту банка была пуста.
– Кто там раком домой голый идет? – ухмыльнулся Егор. Все вокруг взорвались ликованием. Затухающее пламя вечеринки вновь разгорелось. Все лица наполнились радостью, отовсюду доносился смех. Единственным лицом, которое не тронули перемены, оказалось лицо Егора. Оно осталось все столь же понурым и отрешенным. В глазах Егора горело разочарование.