– Мы вызвали на допрос близкую подругу Каштановой, побеседуем с ней. Быть может, она знает кого-то из ее знакомых, кто был бы похож на Занозина.
– А Надежда, жена Занозина? Она что говорит? – спросила Женя, теряя нить разговора и окончательно запутавшись в ходе событий.
В присутствии Журавлева она вообще плохо соображала. И ей вдруг захотелось домой, где все просто и понятно и где от нее не требуется каких-то сверхчеловеческих усилий.
Между тем принесли суп, и Павел с аппетитом принялся за него. У Жени, напротив, кусок в горло не лез, и вообще, она чувствовала себя скованно и стеснялась есть. Да что с ней такое?
– Мне бы с невестой Агневского еще поговорить, – сказала она, уставившись на лапшу в тарелке. – Узнать, что она думает по этому поводу. Знает ли о существовании любовницы…
– Я жду ее у себя завтра утром, – сказал Павел, уминая сочный кусок баранины и запивая его соком. – Но если успеешь поговорить с ней раньше, было бы неплохо, конечно, разговорить ее в неформальной обстановке, – поддержал ее Павел. – Если сможешь, конечно.
Женя переглянулась с Наташей.
– Мы подумаем, – ответила вместо нее Наташа. – Но я не перестаю удивляться всей этой истории! Прямо дух захватывает!
– А что с экспертизой? Может, обнаружились какие-то детали? – Женя цеплялась уже за соломинку, смутно представляя себе, как будет действовать дальше.
И как же она жалела, что вызвалась помогать Журавлеву в таком серьезном деле. Вот что мешало ей ограничиться простым флиртом и легкими любовными переживаниями с обеих сторон, вместо того, чтобы пытаться продемонстрировать ему свои сомнительные таланты следователя?! И какой она следователь? Так, любитель, которому на самом нижайшем, дилетантском уровне и удавалось раздобыть важную информацию. Просто везение и немножко интуиции.
И теперь, находясь в страшном волнении из страха, что Павел в ней разочаруется, ей придется круглые сутки заниматься этим сложным делом, где все так запутано! А что скажет на все это Борис? Заметит ли ее состояние? Не заметит ли, какими глазами она смотрит на Павла? И Наташа… Вот она точно провокатор, сама же об этом и говорит, признается. Хотя кто, как не она, сможет ей помочь?
– Ничего странного или особенного. Никаких следов на теле не обнаружено, не боролась, не сопротивлялась, просто была отравлена. Женщина была молодая, здоровая, ухоженная. Могла бы еще прожить лет сто.
Женя хотела задать вопрос: не было ли у нее накануне смерти полового контакта, но не решилась. Язык не повернулся. Ужас! Да разве так ведут расследование?
– Никаких следов насилия, ни полового контакта накануне смерти… Ничего такого, – сказал, словно услышав ее мысли, Журавлев. – Смерть наступила за несколько часов до того момента, как в полицию позвонил Агневский и сообщил о том, что убил женщину.
– А это значит, что ее мог отравить тот, другой, усатый мужчина, который вез ее в лес. Возможно, он привез ее уже мертвую и просто затащил в лес, – предположила Наташа.
– Да, и такое возможно. И знаете, почему? Если ее тело затаскивали в лес от дороги, а там, между дорогой и лесом, просто трава и следов волочения найти невозможно, то уже в лесу мы обнаружили вполне четкие борозды в слое хвои, из чего можно сделать вывод, что вполне возможно, что тело волочили. Причем в некоторых местах след от волочения похож на след острого каблука, как если бы на женщине были туфли на каблуке.
– Но обуви нигде не было, так?
– Да. Она была босая.
– И нормальной, так сказать, цивильной, одежды, в которой Каштанова была до того, как ее переодели, тоже не нашли. А то, что ее переодели, не остается никаких сомнений. Ведь в машине-то она ехала в другой одежде, как бы в своей, в темных тонах.
– Но зачем же ее надо было переодевать в это дурацкое детское платье? – рассуждала вслух Женя. – Если только это убийство не связано с убийцей той девочки Вали… Ведь ее тогда так и не нашли. Постойте… А что, если Юра знал, кто убил Валю, и все эти годы хранил молчание, а потом случайно встретился с убийцей, пригласил его в лес… Или, наоборот, убийца Вали решил избавиться от свидетеля, то есть от Юры, пригласил в лес под неизвестным пока предлогом…
От этого предположения Женя почувствовала какое-то физическое недомогание, как если бы над ней самой нависла угроза жизни. Даже живот заболел.
«Куда я лезу? Что мне вечно надо куда-то влезть?! А что, если все это на самом деле опасно и где-то рядом с Агневским или окружением Каштановой ходит-бродит убийца?»
– Я тоже думал об этом, – сказал Павел. – Но тогда логичнее было бы предположить, что убили бы самого Агневского, как свидетеля. Или же Агневский убил убийцу девочки из своего детства. Но это точно не могла быть Каштанова, ей же тогда было лет двенадцать, не больше!
– Да? – хмыкнула Наташа. – Вы думаете, что девочка двенадцати лет не в состоянии убить пятилетнего ребенка?
– Постойте… – осенило Женю. – А что, если эта детская травма связана именно с убийством Вали?! Что, если Юра был свидетелем того, как Валю кто-то убил?
– Или же произошел несчастный случай, и на глазах Агневского другая девочка, Лида Каштанова, так сильно раскачала Валю, что та упала, ударилась головой и умерла… – сказала в сильном волнении Наташа.
– Девочки, все это, конечно, здорово, но не забывайте, что наш главный герой, Юрий Агневский, имел романтические отношения с родной сестрой Лидии Каштановой. Вы верите в такие совпадения? То есть он встретил Надю, полюбил ее, и тут вдруг выясняется, что ее сестра – и есть та самая девочка, которая убила Валю. И что?
– А куда эта Каштанова тогда дела труп девочки? – нахмурилась Женя. – Думаете, они вместе закопали ее? И с тех пор бедный Юра не спит по ночам? Знаєте, что? Пока еще рано говорить с невестой Агневского. Я думаю, нам с Наташей надо бы прямо сейчас поехать в Сапроново и побеседовать с местными жителями, быть может, кто-нибудь из них вспомнит, проживала ли, или гостила тогда в деревне девочка Лида Каштанова? И если проживала, значит, она на самом деле могла быть связана с исчезновением Вали.
– А ты у самого Агневского не хочешь спросить?
– Наташа, да он может и не сказать!
– Ну, хорошо. Поедем тогда в Сапроново. Время есть. Если там ничего не узнаем, сможем навестить Надю.
– Я сейчас пришлю тебе, Женя, ее адрес и номер телефона. Но не забывайте, вы – просто гражданские лица… Сами понимаете.
Женя впервые улыбнулась. Ей так уже хотелось действовать!
Наташа, чтобы оставить Женю с Павлом наедине, сказала, что ей надо вымыть руки, и ушла.
– Я так рад видеть тебя… – сказал он, и Женя заметила, как его руки сжались в кулаки, как если бы он сдерживал себя, чтобы не наброситься на нее и не обнять. – Бог с ним, с этим расследованием. Ты не обижайся, но дело намного серьезнее, чем мы предполагали, и здесь надо пахать и пахать. Расслабься и делай все, что хочешь, конечно, но не думай о том, что я жду от тебя каких-то быстрых результатов. И не потому, что не верю в тебя, нет! Мне Ребров все уши прожужжал о твоем таланте и интуиции, просто мне не хотелось бы, чтобы наши отношения развивались исключительно в этой плоскости. Повторяю, поступайте с Наташей так, как вам кажется правильным, и я буду вам благодарен за помощь, и буду помогать, но на самом деле мне было бы куда приятнее встречаться с тобой просто так, где-нибудь в парке, скажем, куда ты бы приехала с Мишей, мы бы погуляли, поговорили, подышали свежим воздухом. Да мне просто приятно находиться с тобой рядом, понимаешь? Я знаю, ты замужем, все понимаю… Но ты же не пленница. Имеешь право с кем-то встречаться, просто разговаривать… Только не подумай, что я предлагаю тебе дружбу. Такой красивой и интересной девушке предлагать дружбу – это по меньшей мере глупо. Ты просто создана для любви. И если бы ты только знала, как мне хочется тебя поцеловать…
Он это сказал или Женя все это себе придумала? Рядом уже стояла Наташа, а Женя, оглушенная биением своего сердца, не сводила глаз с Журавлева.
– Ну что, девочки, мы договорились? – Он тоже смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. – Поезжайте в Сапроново, потом позвоните и расскажете.
– Договорились! – Наташа протянула ему руку, Женя слабо помахала ему, и Журавлев, сунув купюру в папку со счетом, ушел.
– Пригласили его на обед мы, а заплатил за нас он сам. Развели бедного следователя, как нам не стыдно?! – дурачась, посетовала Наташа и тут же расхохоталась. – А ты почему ничего не поела?
Впереди столько дел, нам нужны силы. Женя, вернись за стол, хватит стоять, как истукан, и смотреть на дверь, доедай мясо, допивай сок, и поехали!
В Сапроново въехали со стороны леса и сразу же увидели припаркованную неподалеку от тропинки машину. Красный новенький «Форд».
– Это кого еще занесло сюда, в этот жуткий лес? – насторожилась Женя.
– Женщина. Готова поспорить – это, скорее всего, кто-то из женщин нашего Юры. Или невеста Настя, или его любовница Надежда.
– Или его сестра Лиля. Странное дело, как только упоминается ее имя, то все как один отзываются о ней, как об очень хорошем человеке. И, заметь, Журавлев пока еще ни слова о ней не сказал. Хотя наверняка вызвал на допрос. Это же только она одна как бы знала о проблемах брата. Да и я как-то увлеклась другими персонажами, заподозрила Занозина… Хотя адрес-то своей сестры Агневский дал мне еще в нашу первую встречу.
– Да куда она от нас денется? И ее навестим. Ну что, подруга, пошли в лес?
– А что, если там снова увидим труп?
– Женька, хватит нагонять страху!
Они вышли из машины, подошли к «Форду», осмотрели его.
– Точно не могу сказать, но, если судить по номеру, – вроде бы Московская область. Хотя я могу и ошибаться. Ну, ты чего остановилась? Назвался груздем, как говорится, полезай в кузов! Пойдем, давай руку!
– А тебе самой не страшно? Все-таки ты стала мамой, у тебя маленький ребенок. Неужели инстинкт самосохранения у тебя совсем отсутствует?
– Ничего у меня не отсутствует. Просто я не верю, что с разницей в несколько дней в одном и том же лесу произойдет еще одно убийство или же туда подкинут еще один труп. Но уверена, что женщина, которая решила заглянуть туда, точно не случайный человек. И, сама понимаешь, она связана с Агневским.