- Не дёргайся, - недовольно сказал маг, коротко оглянувшись. – Испортишь мой ритуал – потом не получится возобновить.
- Где… мы?!
Взглядом Мирна прикипела к бедной растительности под ногами. Степь по осени? Но какая она бесконечная… Пока ведьма поднимала глаза разглядеть эту скудную бесконечность, краем глаза уловила в ней что-то, что ломало её… правильность?..
Именно туда смотрел Мстислав.
Она мелко потрясла его руку, с тревогой глядя на далёкий, громадный, лишённый трав и кустиков круг серой земли, в центре которого что-то торчало, а вокруг него будто муравьи шевелились.
- Где мы, Мстислав Никитич?
- Мстислав, - не оборачиваясь, поправил он. – Мы спим и пребываем в личном пространстве спящего Айаса. Ты понимаешь моё объяснение?
- Понимаю, - не совсем уверенно сказала Мирна. – Читала о нём, о пространстве. А зачем мы здесь? Это же Повреждённые земли, да?
- Да. Я нашёл тот слой шаманова пространства, когда его племя только-только собиралось идти в поход на нашу крепость. До сих пор я видел происходившее в его памяти обрывками. Но теперь, вооружённый артефактами Ингвара, могу чётче разглядеть всё, что меня интересует.
- А как здесь… зачем здесь я?
- Ты проводник для меня. Ты больше всех так или иначе общалась с нелюдем. Он злится на всех наших, кроме тебя. Не потому, что ты женщина, а потому, что знает: не будь тебя, сдох бы на том болоте. Ты в его памяти, как маячок: и среди врагов для него есть маленькая надежда, что всё обойдётся. Он думал о тебе, потому что ты помогала ему, обихаживая его. Он ждал тебя, когда ты уходила. В общем, он невольно закрепил тебя в своих личных пространствах, как наиболее близкого себе человека среди чужаков.
Мстислав всё-таки оглянулся. И быстрая улыбка скользнула по его жёстким губам.
- А ты доверяешь мне. Поэтому ты лучший проводник для меня в личные слои нелюдя. Но. Рук не разнимать! Ты же поняла, что тогда мы вернёмся в тот сарай. А нам надо многое узнать.
Мирна не спросила, что именно он собирается узнавать. Примерно догадывалась. Так что расслабила руку, которую он держал, чтобы легко повиноваться всем тем движениям, которые предстоят. А заодно присматриваться к тому серому кругу, где мельтешили, кажется, люди.
- Идём, - наконец решился Мстислав и потянул её за собой именно к кругу.
- Увидят! – испугалась ведьма.
- Нет. Это прошлое шамана Айаса. Нас никто не разглядит. Можем позволить себе сколько угодно гулять среди нелюдей – они на нас не обратят внимания. Зато поближе разглядим, что у них тут было за день до нападения на крепость. Идём.
И она заторопилась за магом, потому что, хоть он и старался усмирить свой шаг, но будучи высоким, шагал всё же довольно крупно. И она чувствовала себя маленькой девочкой, которую тащит за собой… старший брат? Нет, не брат. Брат был бы недоволен, что приходится возиться с мелюзгой.
Додумывать глупое не хотелось, потому что серый круг приближался и постепенно превращался вообще в бескрайнее поле, чья почва, выбеленно глинистая, вперемешку с мелким камнем, требовала от путников идти осторожно. Иначе неправильный шаг – и путнику, успокоенному видимой ровностью под ногами, можно легко споткнуться.
Постепенно до Мирны доходило, что они идут не просто в каком-то там слое личного пространства, но ещё и во сне нелюдя. Стало жутковато, и она изо всех сил прислушалась. Тишина вокруг была будто застывшая на каком-то мгновении. И это начинало пугать. Ей хотелось заговорить с магом – о чём угодно, лишь бы услышать какой-никакой звук! Но потом она заметила: чем ближе к серому кругу, тем отчётливее она начинает слышать нечто. Её это так изумило, что она напряжённо всмотрелась вперёд, чтобы заметить чей-нибудь движущийся рот и услышать хотя бы невнятный голос.
И оказалась права. Чем ближе к кругу, тем чётче слышны звуки. Она наконец расслышала, например, сухой посвист ветра по закаменелым комьям земли, неопределённый гул тех, кто бесконечной толпой шёл к центру круга.
- А что там? – в очередной раз догнав молчаливо шагавшего Мстислава, не выдержала Мирна. – Куда они все собираются?
- Под нашими ногами – земля, на которой ничего не растёт, - отозвался маг. – Думаю, мы попали в то место, где когда-то, по верованиям, упала с неба горящая гора. Учёные предполагают, что сюда упали остатки огромного метеорита. Заметила – мы идём вниз? Наверное, это бывший кратер от наиболее крупного обломка.
- Почему – обломка?
- Метеориты обыкновенно взрываются в воздухе, не долетая до земли. Их обломки падают на землю, а поскольку они всё же громадные, то оставляют на месте падения вот такие выжженные места – кратеры-круги, например.
- А нам туда зачем?
- У нас есть шаман, но бесполезный – в том смысле, что я не знаю, каким образом они сумели порвать нашу магическую защиту.
Точно! Мирна едва удержалась от возгласа. Только недавно она думала о том, что все они забыли задать Айасу вопрос, как нелюди сумели атаковать крепость, жёстко защищённую лучшими военными магами.
- Но как можно узнать про это? Мы же не сумеем задавать вопросы… во сне!
- И не надо, - уверенно ответил Мстислав. – Мы вошли в тот слой памяти нашего шамана, где он запечатлел события за день до нападения. Поскольку у них, судя по всему, племенной строй, то сейчас, перед вылазкой, они должны выполнить некий ритуал. А если племя проводит ритуал перед войной, они, нелюди, должны обеспечить себе победу, дарованную богами. Вот и посмотрим, что они сделали, чтобы проникнуть через магические преграды и сжечь нашу крепость.
Пока не дошли до толпы, которая уже не просто невнятно гудела, а громко переговаривалась, время от времени взметая вверх оружие, Мирна почему-то думала, что она и Мстислав пройдут сквозь толпу, как сквозь разноцветные тени. Но нет, так не получалось. Приходилось уворачиваться от нелюдей, чтобы их не задели, и постоянно следить за тем, чтобы руки Мстислава и её невольно не разомкнулись.
А толпа с двух сторон отекала высоченный камень, больше похожий на обломок скальной породы. И, если на подходе к месту поклонения нелюдей этот обломок был похож на большой палец какого-то гиганта, закопанного в землю, то поблизости обнаружилось: камень двойной. То есть он словно пытался развалиться на две части, но что-то его удержало от распада.
Пока двое пытались пробиться в первые ряды, ближе к каменному обломку, чего только ни насмотрелись. Впереди, в тех самых первых рядах, уже начали петь – пронзительно и временами с вызывающими криками. Наверное, боевыми? А потом Мирна вообще пришла в недоумение, невольно оглянувшись на раздражённое блеяние где-то рядом. Среди мельтешивших фигур рассмотрела: несколько нелюдей тащили туда же, вперёд, каких-то животных. Немного зная историю, она всё же слегка потрясла руку Мстислава, чтобы тихонько спросить:
- Там, справа, ведут животных. Как вы думаете – зачем? Будут проводить обряд жертвоприношения?
- Не уверен, но вполне возможно.
Маг всем телом тянулся взглянуть вперёд, благо в большинстве своём нелюди оказались небольшого роста… Наконец, они оба встали на линии первого внутреннего ряда нелюдей, и их взгляды стремительно притянуло место прямо перед ними.
Раздвоенный каменный обломок с их стороны был как будто подпёрт несколькими обломками помельче, больше похожими на громадные ступени перед чуть ли не столом, широким и с неровными краями. В узком пространстве между «столешницей» и самим камнем то и дело вспыхивало огоньками, которые быстро исчезали, а потом вновь полыхали длинными огненными языками, облизывая главный камень.
Ведьме стало не по себе. Бывало – в деревнях тоже приходилось приносить кровавую жертву, но простую и обыденную – ту же курицу зарезать или петуха. Но к камню нелюди тащили больших животных, и как-то почудилось – этих даже жалко стало.
Казалось, моргнула разок, а за это мгновение по обе стороны «столешницы» очутились Айас и его младший брат, Саман.
Больше Мирна на других людей и не смотрела. Ещё бы – встретить в странной, реальной нереальности два знакомых лица!.. А, наблюдая за обоими, заметила, что братья ведут себя с большой разницей.
Айас стоял на своём месте сутулясь, будто угрюмая птица, мрачно поглядывая вокруг. В своём плаще, словно застёгнутом наглухо – на все пуговицы, он выглядел тёмным и странно озлобленным. Может, потому что старался смотреть на людей своего племени вполоборота – лишь здоровым глазом?
Зато Саман вовсю наслаждался началом ритуала. Он приплясывал на своём месте – так, чтобы его плащ взвивался над ним огромными крыльями. А ещё Мирна заметила, что младший шаман невольно или специально привлекал внимание толпы к своим глазам. Что-нибудь выкрикивая, он то и дело распахивал глаза шире, чем это необходимо, почти таращился – и толпа дружно откликалась на их ярко-голубой блеск раскатами торжествующего вопля.
В эти мгновения Айас хмуро опускал свои глаза и будто сливался с камнем за своей спиной.
Но вот толпа возопила громче – и на свободное место в кольце между камнем и окружившими его людьми вышел богато одетый мужчина, с выправкой солидного и знающего себе цену. За ним – явные воины, возможно – его охрана. Как ни всматривалась в него ведьма, так и не смогла с уверенностью определить: ещё один шаман? Или вождь племени?
- Вождь, - проговорил Мстислав, то ли отвечая на её мысленный вопрос, то ли сразу объясняя.
Тем временем шаманы замерли на своих местах, у «столешницы», а вождь обернулся к толпе и взмахнул рукой.
Толпа снова взревела, заглушая возмущённое блеяние двух огромных козлов, которых, предупредительно связанных, потащили за верёвки – каждого по четыре мужчины, и то с трудом.
Разглядев животных, Мирна инстинктивно прижалась к Мстиславу. Понимая её состояние, маг и сам обнял её, утешая без слов.
Первый козёл отличался тем, что был не просто крупным, с величественными рожищами. Нет, главным в нём было, что чуть ли не на его плече пялила выпученные глаза на всех подряд вторая голова – поменьше, но орущая не слабее.