К айляшу тетушка Жива подала чудесные сырные лепешки с маслом. Я старалась не смотреть на это все голодными глазами и сдерживаться, однако получалось из ряда вон плохо.
Это действительно было потрясающе вкусно.
Ализар только косился на меня и улыбался уголками губ. Однако ничего не говорил. И тоже наслаждался едой. После того как ужин был съеден и чародей подлил мне какого-то золотистого хмельного напитка, я все же осмелела и спросила:
– Так я получу ответы?
– Какие именно? – невозмутимо уточнил Ализар, делая вид, что до этого мы ни о чем не говорили и он понятия не имеет, что мне нужно.
На некоторое время в столовой воцарилась тишина. Я чувствовала, что начинаю раздражаться. Говорить одно и то же – нужна огромная выдержка. Однако не стоило срываться и вести себя, словно деревенщина. Поэтому, сделав глубокий вдох, приказала себе сохранять самообладание.
– Почему вы предложили стать вашей даэ?
Дверь неожиданно распахнулась, да с таким грохотом, что мы оба невольно вздрогнули, и в столовую, чеканя шаг и гневно сверкая темными глазами, ступил Хиллар дранг Аэму. Выглядел он как-то не очень хорошо – разозленный, немного потрепанный и хмурый.
Он посмотрел на нас обоих, потом хмыкнул. Взял стул и поставил возле стола. Уселся и шумно выдохнул:
– Ширы забери весь этот королевский сеймат! Каждый раз, когда вносится дельное предложение Нижним кругом советников, обязательно находится дрянь из Верхнего, которая все знает.
При произнесении последних слов он скривился так, будто попробовал туман-оборотня на вкус.
Я навострила уши. Сеймат – королевский совет. Верхний круг советников в основном состоял из чародеев и аристократии, которым не было особого дела до простых граждан, и всегда назначался Кейраном II. Нижний круг составляли представители торговцев, ремесленников и слабые чародеи, которых избирал народ каждый год. Противостояние между ними всегда было острым, словно лезвие артефактного ножа. Однако именно оно не давало одним почивать на лаврах, а другим сидеть сложа руки.
– Что на этот раз, Хиллар? – поинтересовался Ализар, глядя, как дранг Аэму взял лепешку и принялся ее жевать.
Кажется, находясь вне чужих глаз, даже королевские чародеи могли себе позволить более простое поведение.
– Туман-оборотни, – сообщил он.
Я насторожилась. Даже отставила в сторону бокал. Однако Ализар с самым невозмутимым видом наполнил его напитком еще раз.
– Хорошо восстанавливает силы, – невозмутимо сказал он. – Пей.
Почему-то захотелось поспорить и возмутиться, однако я благоразумно промолчала. Ничего плохого Ализар не сделал. А чем раньше я приду в себя, тем лучше. Нужно же подумать, где теперь жить и как добывать пропитание. И обязательно посмотреть на наш дом. Точнее, на то, что от него осталось.
Дранг Аэму тем временем расправился с лепешкой и потянулся за второй.
– Этот Гиант, сыночек, мальчик золотой, решил, что может ставить нам палки в колеса. Подверг сомнению доклад нашей поисковой группы, приблизившейся вплотную к гнездам.
– Каким образом? – нахмурился Ализар.
Аэму пожал плечами:
– Говорит, следует еще раз проверить. Туман-оборотень, появившийся в Чамрайне – всего лишь плод чьих-то чар. Он даже предоставил отчет, однако я так и не сумел до него добраться.
Гиант? Интересно, кто это такой? Королевских чародеев на самом деле не так уж и много. Если десятка два или чуть больше наберется, будет хорошо. Ведь у каждого такая сила, что мало не покажется. Однако имени Гиант я никогда не слышала.
Ализар фыркнул что-то среднее между «широв сын» и просто «шир проклятый». Кажется, с дранг Аэму они понимали друг друга прекрасно. И мое присутствие их ни капли не смущало.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. В столовой повисла напряженная тишина.
– Что будем делать? – наконец спросил Ализар.
Дранг Аэму тяжело вздохнул, а потом резко перевел на меня взгляд. И тут же словно перехватило дыхание. Мощь чародея ощущалась буквально кожей. И сила была такая, что, казалось, сомнет, сплющит – ничего не оставит на месте.
Я сделала глубокий вдох и вернула ему прямой взгляд. Даже если прощупывает и проверяет – пусть. Робеть не собираюсь.
Уголки губ Аэму изогнулись в улыбке.
– Тебе повезло, Ализар, – произнес он. – Эта женщина не боится чародеев.
«Боится, – подумала я. – На самом деле боится. И не только чародеев. Только вот не собирается этого показывать».
Ализар чуть нахмурился:
– Хиллар, не смущай ее.
Аэму только фыркнул:
– Да ее смутишь. Вон как смотрит.
– Вообще-то обсуждать меня в моем же присутствии не очень вежливо, – все же произнесла я, отмерев и вновь обретя способность говорить.
– Напротив, – неожиданно развеселился он. – Обсуждать за спиной – нехорошо. Гадости надо говорить в лицо!
– Хиллар!
Дранг Аэму поднял руки в шутливом жесте. Мол, так и быть, сдаюсь. Хотя в то же время я чувствовала, что сдаваться он совершенно не собирался.
– Прошу простить некультурных королевских чародеев, – неожиданно важно проговорил он. – Но на несколько минут я отлучусь с уважаемым дранг Талларэ на пару слов. Нижайше прошу простить.
Я криво улыбнулась, а Ализар закатил глаза. Кажется, серьезно собеседника он не воспринимал. Лишь шепнул мне:
– Я сейчас.
Они вышли, а я осталась в одиночестве переваривать услышанное. Впрочем, понимала все равно мало – ведь почти ничего не знаю. А в тайны королевских чародеев меня явно посвящать не собираются.
Я встала со стула и подошла к окну.
Вечерело. Листья акаций касались зеленоватого стекла. Солнце садилось за горизонт, щебетали неугомонные птицы. Неожиданно почувствовалось, насколько я тут чужая. Все неправильно. Я не должна тут вообще находиться. Мой дом – лес. И речка, где живут ши. И мельница, на которой хозяйничает Слепой Дого.
Почему-то стало холодно, хотя ветерок был слабеньким и едва шевелил занавески. Я обхватила себя руками за плечи. Сделала шумный вдох и прикрыла глаза.
– Тебе нехорошо? – вдруг совсем рядом шепнул Ализар, и я вздрогнула.
Его ладони огладили мою спину, чуть сжали плечи. Я помотала головой, почему-то не решаясь обернуться и посмотреть ему в глаза.
– Ты не обращай внимания на Хиллара, – тихо сказал он. – Колючка колючкой, хотя мой самый верный друг. Просто он такой.
– Я рада, – буркнула, сама не понимая, почему вдруг упало настроение.
Ализар замер, словно не зная, что делать, чтобы не обидеть меня. От осознания этого стало даже немного смешно. Наконец-то набрав воздуха в грудь, я повернулась и посмотрела на чародея.
– Где Карон?
Получилось немного хрипло и тихо, однако Ализар все же услышал. В бело-серых глазах скользнуло что-то такое, отчего захотелось убежать. Кажется, я спросила что-то не то… Или псу стало хуже? Мне тут же поплохело. Я тут отдыхаю, ем, слушаю болтовню чародеев, а Карон…
– Его забрал целитель, – чуть нахмурившись, сказал Ализар. – Раны не смертельные, но выздоровление идет как-то медленно. А Шартрэ – один из лучших ветеринаров в столице. Поэтому не переживай, поставят на ноги. Думаю, через некоторое время увидитесь.
Увидимся. Обязательно.
В окно вдруг застучали капли. Задул ветер, пробрав до костей. По спине пробежали мурашки. Погодка не ахти, уже второй день все никак не успокоится.
Ализар стоял рядом и не сводил с меня взгляда. И голова почему-то начала кружиться, а внутри стало безумно горячо. Откуда-то пришло странное ощущение, что так и должно быть. Ведь столько времени я сюда и шла… именно сюда.
Шла ли?
Голова закружилась, в воздухе появился аромат ландышей и снега. Я невольно сделала шаг вперед и уткнулась в плечо Ализара. Мгновение он не дышал, а потом мягко обнял и прижал к себе. Провел ладонью по спине, задержал ее на пояснице.
Мне стало тепло и уютно, словно от чародея исходил волшебный огонь аэйс, о котором рассказывают сказки, что он способен согреть в любую непогоду и может появиться только от любящего сердца.
Тело словно обмякло, под коленками дрогнуло. Я неосознанно потерлась щекой о его плечо. И тут же выругала себя за слабость. Ну вот какого? Это точно чары!
Я попыталась отступить, однако Ализар и не подумал отпускать.
– Ты хотела спросить, Вийора, – мягко сказал он. – Спрашивай. Больше нам не помешают.
О да. Хотела. Только вот неожиданно губы почему-то не двигались. Были силы только вдыхать снежно-ландышевый запах. И…
– Ты мне тоже снишься, Вийора, – неожиданно сказал Ализар, и я замерла.
Вот этого я точно не ждала. Чего угодно, только… Сердце пропустило удар. Поднять глаза – страшно. Почему-то вдруг показалось: я сделала что-то предосудительное, неправильное, то, о чем нельзя никому говорить… Это была маленькая тайна, о которой никто, кроме меня, не знал. И тут…
Ализар коснулся пальцами моей щеки, провел по скуле. Аккуратно подцепил подбородок и поднял лицо, заглядывая в глаза.
Неожиданно потемнело, на улице загрохотало, а ливень хлынул с удвоенной силой. Бело-серые глаза полыхнули нереальным серебристым пламенем, от которого стало безумно жарко.
– Ализар, – шепнула я пересохшими губами, словно называя тайное имя какого-то божества. Имя, запрещенное веками, которое не предназначено для человеческих губ.
Однако божества не было. Рядом стоял чародей. Пусть и королевский, но вполне живой и понятный.
– Снишься давно, – шепнул он мне на ухо, касаясь губами мочки. – Уже больше месяца. Каждую ночь.
Я вздрогнула. Не может быть. Двойное наваждение. Но как?!
Его ладони невесомо огладили мою грудь, но никуда не двинулись, замерев.
– Как? – прошептала я, не понимая, что происходит.
Голова шла кругом, снежный запах заставлял сжиматься и льнуть к нему, а сладость ландышей пьянила почище греля.
– Не знаю, – выдохнул он, сжимая меня чуть сильнее, чем можно было позволить. – Я пытался разгадать, кто меня зачаровал. Однако ни целитель, ни Хиллар не смогли помочь. Никаких чар нет.