Во второй верше тоже, кроме улиток, ничего не обнаружилось.
– Это как-то не похоже на рыбу, – заметил Жмуркин.
Витька промолчал.
В третьей и четвертой верше не было даже улиток.
– Хороший признак, – хихикал Генка. – В следующем снаряде будут жуки-плавунцы.
Но жуков-плавунцов они не поймали. Пятая верша оказалась забита упитанными головастиками, в шестой не было ничего.
– Хорошо хоть ужей каких-нибудь не поймали, – продолжал издеваться Жмуркин. – Я ужей без хрена не уважаю.
– Не сезон сейчас для рыбы, – объяснял Витька. – Июль, жарко, водоросли размножаются. Вода цветет – рыба не клюет…
– Плохому рыбаку всегда водоросли мешают, – не унимался Жмуркин.
Генка согласно кивал головой.
– А может, атмосферное давление шалит. – Витька разглядывал пустую вершу. – Генка же говорил, что погода должна поменяться…
Ни шестой, ни седьмой верши обнаружить не удалось. Витька даже нырял, стараясь найти снасти. Безрезультатно.
– Водяные утащили, – злобно заметил Жмуркин.
Витька не ответил и стал пробираться к последней верше.
– У тебя, Витька, просто неудачливая рука, это же всем широко известно. – Жмуркин принялся раздеваться. – Ты рыбу распугиваешь, рыба тебя не любит. А меня любит. Последнюю корзину я достану.
– Ты же воды боишься, – напомнил Генка.
– Да тут всего по колено, – Жмуркин полез в ручей, – рискну уж… Под корягой?
Витька кивнул.
Жмуркин нетерпеливо погрузил в ручей руки и стал искать по дну. Витька уныло за ним наблюдал. Генка точил о камень свой швейцарский нож.
– А!!! – заорал вдруг Жмуркин. – Меня что-то схватило за руку!
– Неужели золотая рыбка? – спросил Генка.
Жмуркин дернул руку. Верша не отпускала.
– Кусает! – завизжал Жмуркин и дернул сильнее.
Верша соскочила и упала в воду. На руке у Жмуркина висело длинное пятнистое существо, похожее на толстую змею. Существо вцепилось Жмуркину в руку и пыталось отжевать ему пальцы.
– Анаконда [8] ! – верещал Жмуркин. – На меня напала анаконда!
Генка не выдержал и засмеялся. Витька тоже засмеялся.
– Чего вы ржете! – истерично кричал Жмуркин. – Помогите мне!
Но Витька и Генка не собирались помогать Жмуркину, они валялись на траве и тряслись от хохота.
– Да отстань ты наконец! – Жмуркин не выдержал и стукнул рукой с вцепившейся в него тварью по земле.
Существо хрустнуло и выпустило руку Жмуркина.
Витька застонал и схватился за живот.
– Анаконда в России… – Жмуркин внимательно рассматривал свой трофей. – Это же сенсация! Надо ее сохранить как-нибудь… Мы совершили научное открытие. Анаконда…
– Это не анаконда, Жмуркин, – сквозь смех сказал Витька.
– А что же тогда?
– Это налим.
И Витька с Генкой снова захихикали.
– Налим… – Жмуркин разочарованно потыкал рыбину пальцем. – Если это налим, то значит… значит, его можно есть!
– Это точно. – Генка подобрал рыбину с травы. – Можно. Только почистить надо.
– Я и так уже пострадал, – сразу же сказал Жмуркин.
– Я сам почищу. – Витька отобрал у Генки налима. – Тут свои тонкости… Нож только, Ген, дай…
Жмуркин стал зализывать ранки от рыбьих зубов, Витька принялся чистить налима, а Генка улегся на травку и стал бездельничать.
С налимом Витька провозился долго. Недавно Витька видел передачу про японские рестораны и теперь хотел приготовить налима по старинному японскому рецепту. Он выпотрошил рыбину, отрезал голову, отделил мясо от костей и срезал кожу. Получившиеся куски Витька разрезал на маленькие части и аккуратно разложил на листьях лопуха.
– Готово! – Витька сделал приглашающий жест. – Питательное японское блюдо, угощайтесь!
– Сырым, что ли, есть будем? – Генка задумчиво потрогал пальцем кусочки рыбы.
Жмуркин, наоборот, жадно схватил свою порцию, запихал в рот и принялся жевать. Генка, глядя на него, тоже цапнул рыбы, но почти сразу же ее выплюнул и прополоскал рот водой из котелка. Жмуркин же продолжал жевать. Постепенно на его лице проступало выражение задумчивого отвращения.
– Теплый еще, – сказал Генка. – Еще недавно в реке резвился…
Жмуркин не выдержал и тоже выплюнул рыбу.
– Ну и зря. – Витька принялся уплетать налима. – Очень питательно.
На самом деле ему не очень понравился сырой налим. Даже больше – налим показался ему весьма омерзительным по вкусу, но уронить себя в глазах друзей Витька не мог. Поэтому, скрепя сердце, Витька съел всю оставшуюся рыбу, запил водой и зажевал хвоинкой.
– Хорошо. – Витька выковырнул ногтем из зубов налимью косточку.
– Ну что же. – Генка поднялся с травы. – Пообедали, пора и в путь.
– Время стучит нам в темя, – добавил Жмуркин.
– Я сейчас, – кивнул Витька.
Он стоял над последней вершей и думал. Вдруг в животе у него громко заурчало. Витька плюнул и пнул вершу ногой. Она скатилась к ручью, булькнула и затонула.
– Вот вам и японская еда, – сказал Витька и побежал догонять друзей.
Глава 5 Рай в шалаше
Лес выглядел очень странно. Половина деревьев была повалена, а другая половина росла как ни в чем не бывало. Пробираться через такой валежник было тяжело, но Генка сказал, что другой дороги нет. Надо придерживаться выбранного направления, а значит – идти через бурелом.
– Прошлогодний ураган. Но это еще ничего, – утешил Генка, – в Бразилии мы бы вообще среди лиан дорогу прорубали…
– Хорошо, что мы не в Бразилии, – вздохнул Витька.
– Нам повезло, что у нас есть топор. – Генка опять разглядывал топорик с разных сторон. – Ну, пусть не совсем настоящий, а всего лишь туристическая разновидность. Но все равно. С помощью топора в лесу можно делать все что угодно. Вечером построим шалаш и будем ночевать нормально, как люди.
– Пожрать бы что-нибудь лучше раздобыл, – сказал Жмуркин. – Из топора только в сказке суп делают…
– Тут я вам не помощник. – Генка заткнул топорик за пояс. – Это вон Витька в деревне жил, он должен знать, что в лесу можно есть.
– Середина лета, – сказал Витька. – У грибов еще роста нет, а ягод здесь много не бывает. Места не те. Так что есть нечего. Сырую рыбу вы не захотели…
– Мы не японцы, – сказал Генка. – Сегодня утром я в этом окончательно убедился.
– А я бы, пожалуй, сейчас уже не отказался и от сырой рыбки, – мечтательно сказал Жмуркин. – Если японцы едят, то мы чем хуже?
– Сырую речную рыбу есть опасно, – возразил Генка. – В ней могут водиться бычьи цепни. А вы знаете, что такое бычьи цепни [9] ? Это огромные черви, они живут внутри организма и только ждут своего часа. Так что я спас вас от мучительной смерти.
– Зря все-таки рыбу выкинули. – Жмуркин проглотил слюну.
– Ты, вместо того чтобы причитать, лучше бы огонь раздобыл, – сказал Витька.
– Огонь мы добудем, – заверил Жмуркин. – Это я беру на себя.
– Смотрите-ка! – хмыкнул Генка. – Жмуркин что-то берет на себя!
Жмуркин не ответил, а только ускорил шаг. Так что Витьке и Генке даже пришлось подстраиваться под него. В таком темпе они шагали почти час, а потом наткнулись на небольшую, в несколько метров шириной, речушку.
– Опять речка, – вздохнул Витька.
– Я же говорил, что их тут полно. – Генка зевнул. – Их тут до фига. Речки, ручьи, болота…
Эта речка была не похожа на предыдущую. Она была извилистой, с крутыми обрывистыми берегами и, судя по всему, глубокой. Дна, во всяком случае, не было видно.
Витька подтащил к берегу старую сухую сосну и закинул ее в реку. Трехметровое дерево полностью погрузилось в воду.
– Я плавать не умею, – сразу же сказал предусмотрительный Жмуркин.
– Жмуркин, – ехидно сказал Витька, – ты совершенно зря волнуешься. Ты не утонешь.
– Это почему? – насторожился Жмуркин.
– Потому что мы построим мост, – вывернулся Генка и стал осматриваться в поисках подходящего дерева.
Подходящее дерево нашлось скоро – высокое, стоявшее на травянистом косогоре. Жмуркин посмотрел на него с сомнением и сказал:
– Надо идти вдоль реки. На истории всегда говорили, что поселения образуются на берегах рек. Если мы пойдем вдоль реки, то, может быть, выйдем к какой-нибудь деревне.
– Ты посмотри, вода какая, – указал пальцем Генка.
– Какая?
– Торфяная. Эта речка вытекает из одного болота и, скорее всего, в другое болото впадает. Так что поселений на берегу ждать бессмысленно. Видимо, мы к западу уклонились.
И Генка направился прямиком к выбранному дереву, на ходу вытаскивая топорик.
Топорик несколько не соответствовал толщине его ствола. Топорик был маленький, а ствол толстым.
– Ты год будешь его рубить, – сразу же сказал Жмуркин. – Я называю это мартышкин труд.
– Нас тут, кажется, трое. – Генка поплевал на руки. – Втроем срубим быстрее. К тому же…
Генка раскинул руки и обнял ими ствол. Пальцы сомкнулись.
– Видишь, – Генка пошевелил пальцами, – если пальцы сходятся, то, значит, рубить имеет смысл. Так что не колотись, Жмуркин, все будет мумитрольно…
Генка размахнулся и ударил топориком по дереву.
– Главное тут – чтобы потом вся эта радость тебе на башку не грохнулась, – говорил Генка, вгоняя в кору тонкое лезвие. – Дерево, правда, обычно падает на самого последнего рубщика…
– Пожалуй, я тоже немного разомнусь, – сказал Жмуркин. – А то что-то плечи затекли…
Генка улыбался.
– Только ты, Жмуркин, смотри, как надо правильно рубить, – подсказывал Витька. – Вот так – не поперек древесных волокон, а как бы наискосок. Врубаешься снизу, затем врубаешься сверху. И так вокруг всего дерева.
– Лучше было бы обход поискать, – ворчал Жмуркин.
– Обход… можно… до… вечера… искать… – Генка продолжал врубаться в древесину. – И не найти… А дерево, да к тому же сухое… для рубки самое… подходящее…
Генка продолжал ловко орудовать топориком. Витька искал вокруг шесты, чтобы повалить дерево в нужную сторону, Жмуркин следил за Генкиными движениями и уворачивался от отскакивающих белых щепок. Генке удалось врубиться в ствол сантиметров на пятнадцать, правда, не с одной стороны, а по окружности. Казалось, что дерево обгрыз огромный трудолюбивый бобер.