То есть мама до сих пор жива, тут же поправила себя Ленора. Она жива и скоро приедет. Может, уже сейчас едет – ведь четыре дня прошло.
– А дядя Ричард сам вообще пользуется библиотекой? – спросила Ленора. Ей стало интересно, что читает он, и захотелось посмотреть и эти книги тоже. Многое ведь можно понять о человеке, если знаешь, что он читает.
Однако миссис Джонс плотно стиснула губы.
– У него своя отдельная библиотека прямо в лаборатории, – процедила она. – Ему так, видимо, удобнее. – Она рассеянно обвела взглядом обширные книжные ряды и покачала головой: – У него на выдуманные истории никогда терпения не хватало. Так что эта библиотека ему не очень-то нужна.
– Но Дарвин почему-то здесь, – заметила Ленора. Она вытянула книгу и чуть не уронила. Том оказался увесистым.
Миссис Джонс улыбнулась.
– Дарвина он читал, когда был маленький. Вообще, он много читал, но больше по научной части. – С её губ сорвался смешок. – Вечно они с твоим папой спорили, что я буду им читать.
– Вы им читали?
Миссис Джонс внимательно посмотрела на Ленору.
– Ну, я тут не всегда кухаркой была.
Вопросы замелькали у Леноры в голове. Тот, что сорвался с языка первым, был:
– А мне вы не могли бы почитать?
Больше всего на свете ей не хватало чтения вслух. Когда можно положить голову маме на колени и почувствовать, как слова входят внутрь вместе с вибрацией родного голоса.
Миссис Джонс уставилась на Ленору. Долгое время она молчала, прежде чем наконец кивнула и пробормотала:
– Да, пожалуй, почему бы и нет.
– Прямо сейчас?
– Нет, детонька, сейчас не получится. Может, попозже.
Попозже, то есть никогда? – подумалось Леноре. Но потом она вспомнила про свой план отыскать дядину лабораторию. Тогда это ничего, если миссис Джонс собирается уйти: Ленора займётся поисками.
– Хотелось бы взглянуть на книги, которые в лаборатории у дяди, – сказала она. Пусть это будет намёк. Однако миссис Джонс, очевидно, его не уловила.
– Ой, там всякие научные фолианты, – ответила она. – Толстые и скучные, скорее всего.
– И всё, больше у него ничего нет?
– Ну, может, ещё что-то по мистике.
– Мистике? – Ленора склонила голову набок. – Я думала, дядя Ричард – человек науки. – В конце концов, они из-за веры в мистическое с папой рассорились.
– А наука вполне сочетается с верой, – возразила миссис Джонс. – К тому же люди меняются. – Она сняла с полки ещё несколько книжек и положила их на столик рядом с креслом, с виду неудобным донельзя.
Ленора ухватилась за её слова. Дядя Ричард изменился. Но папа, наверное, тоже? Тогда почему они так и не помирились?
Она опустила глаза на книгу в руках и спросила:
– А дядя Ричард разговаривал с моим папой хоть раз после того, как папа уехал из Замкового поместья?
Миссис Джонс тоже уставилась на обложку книги, которую держала, провела пальцем по заглавию и наконец промолвила:
– Мне неизвестно ни об одном разговоре между ними после того происшествия. – Она подняла лицо. В её глазах, словно в голубых лагунах, плескалась печаль.
– Почему? – Ленора перестала что-либо понимать. – Папа всегда говорил, что самое важное – это прощать своих ближних. Что же такого ужасного сделал дядя Ричард, что даже папа не мог простить?
Миссис Джонс покачала головой.
– Ничего. Твой папа уехал из Замка после трагедии в семье. А трагедия способна перекроить людей до неузнаваемости.
– Даже так, что два брата расстались? – Слово за словом в голосе Леноры всё отчётливее проступал гнев. Что ж за трагедия такая? Почему никто ей ничего не рассказывает?
Миссис Джонс молчала.
– Мой дядя что, преступник? – В груди у Леноры что-то взволнованно затрепыхалось, будто там подрагивал листок бумаги на ветру.
Миссис Джонс прыснула.
– Не-ет, – протянула она и снова рассмеялась.
– Тогда в чём дело? – вопрос прозвучал значительно громче, чем Ленора того хотела. Слова ударились о стены и, отскочив рикошетом, тяжело опали на пол.
Миссис Джонс снова потупила глаза.
– Я бы хотела это знать, – прибавила Ленора, уже потише.
Кухарка всё ещё не смела поднять на неё взгляд.
– Хм, ну… – начала она. Затем сняла ещё одну книгу с полки и добавила в стопку на столике. – Если вечно раскапывать тайны, можно откопать отнюдь не самое приятное.
Ленора даже не знала, что ответить.
Что ж отвечать, когда это сущая правда?
26
От чтения, а точнее, от дрёмы над книгой, Ленору оторвал голос миссис Джонс. Вообще-то она не собиралась дремать, но когда кухарка оставила её в библиотеке одну, она рухнула в кресло и принялась думать.
А теперь выходит, что она проспала драгоценную возможность отлучиться, и из коридора уже доносятся голоса.
Миссис Джонс стояла в дверях той самой комнаты, которую Ленора мысленно окрестила дядиной лабораторией. (Она даже решила нарисовать карту Замка, чтобы вести учёт всех новых комнат и зал, а не позволять им беспорядочно крутиться в голове, как случайным кусочкам мозаики.) Кухарка разговаривала с кем-то, должно быть, с дядей Ричардом, больше ведь здесь никто не жил.
Ленора встала и тихохонько подкралась к двери. Выглянула наружу в затемнённый коридор. Поначалу различить что-то было трудно, но когда глаза привыкли к полумраку, Ленора разглядела дядю: он стоял, прислонившись плечом к двери, которая вела, да-да, в пресловутое восточное крыло Замкового особняка. Он зачарованно смотрел перед собой, и глаза его светились, как звёзды.
– Так вы что-то обнаружили? – спрашивала миссис Джонс.
– Я обнаружил интереснейшее дерево, – говорил дядя. – Я бы даже сказал, сверхъестественное. А почва вокруг него… – он говорил тихо, но возбуждение в голосе так и плескалось через край. Левая рука поминутно хлопала по ноге, а тростью дядя то и дело отстукивал то, что сказать не решался.
– Прямо-таки сверхъестественное, – повторила миссис Джонс, даже не стараясь скрыть скепсиса в голосе. По крайней мере, Леноре он был очевиден.
Видимо, дядя Ричард тоже его уловил.
– Вы мне не верите, – произнёс он, и его горящие глаза сузились в щёлки.
Миссис Джонс не ответила.
– А Джону бы поверили?
У Леноры перехватило дыхание. Это он о папе? Стараясь не проронить ни слова, она вовсю буравила взглядом спину миссис Джонс, которая заметно напряглась.
– Потому что Джон в это верил. Он сам видел. Он знал… – Голос дяди Ричарда надломился, и он не закончил.
Ленора с трудом сглотнула. Что же такое знал её папа?
– Он любил лес, – хрипло, с возмущением произнесла миссис Джонс. – Он бы никогда…
– Он пытался предупредить меня, – прервал её дядя. – А я его не послушал.
Повисло молчание, тяжёлое от груза невысказанных слов – нерассказанной истории, содержание которой Ленора даже в самых общих чертах не могла разгадать.
– Это дело всей моей жизни, – послышался дядин голос. – И оно сработает. Я разобью Проклятие. И верну его домой.
Миссис Джонс отвернула голову, вскинув подбородок, и даже в полумраке коридора Ленора разглядела, как он дрожит. Женщина подобралась, пристально посмотрела в глаза дяде Ричарду, затем опустила лицо.
– Да, сэр.
Она уже поворачивалась, чтобы уйти, и Ленора отскочила прочь от двери. На цыпочках она метнулась через всю комнату к креслу, в котором читала, и бухнулась в него. Схватила начатую книгу – оказалось, забыла вложить закладку на то место, где остановилась. А ведь заботливая миссис Джонс заранее положила ей на столик специальные тесёмочки, чтобы закладывать страницы. Ленора терпеть не могла, когда забывала вложить закладку: нет ничего хуже, чем искать потом, где остановился.
Недолго думая, она раскрыла книгу на случайном месте и притворилась, что читает.
Едва переступив порог библиотеки, миссис Джонс ахнула. Ленора подняла глаза и увидела, что бедная женщина остановилась как вкопанная и держится за грудь.
– Миссис Джонс! – воскликнула Ленора. – Что случилось?
Что она сделала не так?
Кухарка испустила громкий вздох и шагнула в комнату, наведя указательный палец на Ленору. Та сидела ни жива ни мертва. Да что она такого натворила?
– Ради всего святого, скажи мне, почему ты выбрала это кресло? – выдавила в конце концов миссис Джонс.
Ленора боязливо оглядела дорогую зелёную обивку своего кресла.
– Ну, оно… – Больше всего на свете она боялась сейчас ляпнуть что-нибудь не то. – Оно показалось мне удобным. И ещё оно зелёное. – Она вцепилась пальцами в подлокотники. – Извините.
– Нет-нет, – спохватилась миссис Джонс. Она тряхнула головой, и седые волосы закачались. – Ты ни в чём не виновата, золотце. Просто… – Очевидно, ей не хватало слов. Она пробежала пальцами по щеке – то ли в поисках мысли, то ли готовясь уже утирать слёзы, подступившие, наверное, к глазам; от её одежды тепло пахло свежим хлебом. – Просто Бобби тоже всегда читал именно в этом кресле. Он каждый день читал, с утра до обеда. – Голос её звучал хрупко, будто норовил оборваться в каждую секунду. Она слабо улыбнулась. – Я когда вошла, гляжу – передо мной его призрак.
Ленора опустила глаза на книгу, которую держала в руках.
– Ну вот точно он взял да и вышел из леса, и… – миссис Джонс опять нервно и резко втянула ртом воздух. Ленора метнула на неё взгляд. Вид у кухарки был совершенно оторопелый, и Ленора понимала почему. Миссис Джонс тоже до сих пор не смирилась с утратой – просто не могла смириться.
– Значит, Бобби ушёл в лес?
– Не надо было мне ничего говорить, – расстроилась миссис Джонс. Плечи её поникли. – Вечно я всё порчу.
– Так дядя поэтому не хочет, чтобы я заходила в лес? Потому что там случилось что-то плохое с Бобби?
Миссис Джонс встретила её взгляд и долго не отводила глаз. В конце концов проговорила:
– Бобби ушёл в лес и так и не вернулся.
Камень на душе у Леноры потяжелел.
– Твой дядя боится, что то же случится и с тобой. – А вот от этих слов, хоть они и прозвучали зловеще, у девочки внутри потеплело. Всё-таки дядя Ричард боится за неё и хочет её защитить.