Бадик, оттащил меня подальше от Принта, с громким лаем бросился назад, приноравливаясь, чтобы вцепится зубами в ногу чудовища, который обоими руками схватился за посох, пытаясь сбросить то, что пригвоздило его к месту. Но одновременно стремясь и завладеть взглядом Стража, чтобы опять завлечь его в свои сети. Тело Афанасия дрожало от слабости, едва удерживая посох у груди Принта, его глаза наполнялись слезами, хриплое дыхание прерывалось. Он с усилием отворачивал голову от глаз Темного мага, стараясь сосредоточиться на удержании посоха.
— Афанасий, ты сам видел отражение в зеркале. Принт одурманил тебя, пытаясь завоевать твое доверие и выведать наши планы. Ты сильней его и намного мудрее, — я встала и, засунув руки в карманы куртки, попыталась объяснить Афанасию, что произошло, пытаясь вернуть его к реальности.
Мне больно было видеть его бессилие, но я заметила, что мои слова приводили его в чувство. Он с надеждой смотрел на меня, словно ждал продолжения моих слов, как поддержки, вытягивающей его из иллюзий, сотканных умелыми руками Темного мага.
— Я уверена, что для таких случаев есть какие-то заклинания. Тебе нужно вспомнить их и применить. Я помогу тебе во всем. Я твоя внучка и мне ты можешь полностью доверять.
Я видела, как Афанасий закрыл глаза и, перехватив посох в одну дрожащую руку, поднес другую к голове извивающегося мага, который боролся с неугомонным псом, пытаясь сдвинуться с места. Посох Стража обездвижил, но не сломил его силу. Принт сможет быстро оправится, ведь силы Афанасия на исходе, если только старик не произнесет заклинание, которое сможет загнать его во тьму, не уничтожить, нет, а лишь обезвредить на некоторое время, дав нам возможность убраться подальше отсюда и продумать наши дальнейшие действия.
Видя, что Страж медлит, Принт улыбнулся, мысленно аплодируя себе. Что ж, он хорошо поработал, ещё день и Афанасий стал бы совсем ручным, полностью подчинившись магу. Но и сейчас, старик так слаб и одурманен, что память ему больше не помощник. Навряд ли он вспомнит единственное заклинание, придуманное могущественными волшебниками ещё в древности для Стражей, чтобы усмирить самих магов, несущих зло и выступающих против тех, кто добровольно вызвался охранять небесную дверь, запертую Лесным ключом.
— Неужели ты, Страж, поверил этой девчонке из ничтожного обыденного мира? Разве ты не видишь, чего она добивается. Ей нет дела до тебя или до нашей общей беды. Она даже легенду не знала, пока ты сам не рассказал ее. Ей нужны лишь сокровища. Уж тебе ли не знать, как людишки падки на богатство, а заполучив его они забывают все обещания и обязательства. Другое дело я, Афанасий. Мы оба хотим защитить мир от нечисти. Есть только ты и я, объединившись мы сможем противостоять возникшей угрозе. Только со мной ты сможешь добиться всего, чего захочешь: стать сильным, молодым и бесконечно счастливым. Ну же, Афанасий, убери свой посох от моей груди. Она — просто никчемный человек, а я — маг, способный помочь в твоем деле, стать наставником, — Принт, видя замешательство старика, снова начал оплетать своими речами его разум.
— Не верь ему! — закричала я. — Прошу тебя не верь! Он не тот, за кого себя выдает, ты же видел его истинное лицо! Ты сам не нужен ему, он хочет добраться до небесной двери в Приграничном Мире и стать предводителем монстров. Афанасий, смотри на меня, ни в коем случае не смотри ему в глаза. Я помогу тебе. Ещё не знаю как, но помогу!
Я старалась говорить медленно и спокойно, не выбирая слова, понимая, что только моя уверенность удерживает старика от дурмана манипулятора.
Афанасий смотрел на меня, и я видела всю его муку и боль. Он сопротивлялся воздействию Принта из последних сил. Бадик утомленный борьбой с сильным противником не уступал, пытаясь изнурить мага, но я видела отчаяние и усталость моего пса. Афанасий должен вспомнить это заклинание, которое хоть ненадолго избавит нас от хитрого и очень опасного чудовища, иначе мы все погибнем.
Я обхватила себя руками, стараясь унять противную дрожь, колотящую меня изнутри. Нужно как-то подтолкнуть память старика. Но что я могу? Ведь ни один из видов магии мне не доступен. Мысли лихорадочно крутились в моей голове. Эх, если бы я могла создать невидимый купол, мы все смогли бы спрятаться там и придумать, что делать дальше. Но я ничего, ничего не могу. Я лишний балласт в нашем путешествии. Вот если бы я занималась целительством, то смогла бы вылечить Афанасия, и тогда бы… Стоп, вот оно!
Я бросилась в шалаш и схватив мешок Стража, кинулась к нему. Как же я забыла, там же есть какие-то завернутые в тряпку флаконы, может среди них остался то, который может помочь восстановить память.
— Бадик, продержись ещё немного! Не отпускай это чудовище! — крикнула я разъярившемуся псу, намертво вцепившемуся в руку злодея, подбегая к старику.
— Афанасий, вот твой мешок, там есть целительные снадобья, которые сделал ты сам. Вспомни, что ты должен выпить, чтобы хоть на время вернуть себе память. Это очень важно. Постарайся сосредоточится.
Я вывалила содержимое мешка на землю и лихорадочно перебирала его, пока старик отчаянно пытался понять, что я от него хочу. Я собрала, на первый взгляд, совершенно обыкновенные вещи, но ненужные в данный момент, и засунула обратно в мешок, чтобы не мешались, оставив только два маленьких флакона. Из одного из них Афанасий давал пить Аквалисе, после боя и она, несмотря на раны и ожоги, очень быстро пришла в себя. Но из какого? Я схватила склянки и поднесла прямо к глазам старика, но увидела лишь сморщенный лоб и слезящиеся глаза. Его силы были на исходе, и, если я сейчас не найду этот нужный флакон, мы все погибнем, не когда-нибудь в будущем, а прямо через несколько минут. Злобный взгляд посеревшего Принта не давал в этом усомниться. Что делать? Внутреннее напряжение достигло пика, но сознание, что наши жизни зависят от моего выбора, не давала шансов на упаднические мысли.
Я схватила флаконы и поднесла их к своим глазам. В обоих флаконах жидкость была одинакового темного цвета, но запах был разный. Пахучий аромат из одного флакона напоминал запах крапивы и ромашки. А из второго флакона исходил тонкий аромат, похожий на запах моря. Я закрыла глаза и сосредоточилась, пытаясь вспомнить лекцию о целительной магии, которую недавно рассказывал нам Афанасий. Точно, смесь крапивы и ромашки, ещё там был подорожник вроде, использовалась для заживления ран. Значит, мне нужен второй флакон, ведь именно он возвращает силы.
Я, не раздумывая ни секунды более, открыла флакон с жидкостью и вдохнув чудесный аромат, залила несколько капель в рот, доверившемуся мне, Афанасию. На миг он пошатнулся, а я, боясь, что он упадет подставила ему свое плечо, одновременно схватившись обеими руками за его тяжелый посох, приставленный к груди Принта, но именно этого мгновения хватило для того, чтобы Афанасий начал приходить в себя.
Его взгляд стал осмысленнее и светлее, и он вспомнил то самое заклинание, которое его наставник Иерохим вложил в его память одним из первых, считая его самым главным. Заклинание — заградительное слово, которым просветленный Страж мог остановить действие любого мага, направленное против него, защитника Приграничного мира.
Я, затаив дыхание, с восхищением наблюдала на возрождающегося Стража, который расправив согнутую спину, уверенно коснулся свободной рукой лба Темного мага и зашептал слова на неизвестном языке, одновременно похожем на щебетание птиц, уханье сов и чего-то еще непонятного мне, но до боли знакомого и родного. Поднялся сильный ветер и закружился в странной пляске. Он подымал ветви, листья и пыль с земли, окутывая ими Принта, словно заворачивая его в тугой кокон. Рука Афанасия заискрилась серебряным светом, вкладывая просветленную энергию Стража в посох, который он держал. Каждое слово заклинания вызывало яркую небесную вспышку над головой, извивающегося от ужаса, Принта, который не в силах был противостоять древней магии, созданной его предками.
Он был сломлен и плотно завернут в кокон из лесных предметов. Видя свое поражение, Темный маг завыл громко, протяжно, выплевывая проклятия в наш адрес, обещая встретится с нами в аду и отомстить. Внезапно небесная вспышка соединилась с серебряным светом, идущим от Стража, вызывая столп света, направленный на Принта. Раскаты грома с оглушительной силой разорвали тишину, вызывая небольшое землетрясение.
Я упала на колени, пытаясь удержаться за трубчатую траву и обломки корней деревьев, чтобы безумный ветер не утащил меня за собой. Мне было одновременно страшно и захватывающе видеть к чему может привести столь сильное заклинание, но вспышки света в небе сменились кромешной темнотой, не давая оценить полную картину происходящего. Эта какофония мерцающего света, громкого звука грома и свиста ветра вызвали у меня сильное головокружение и тошноту, я теряла силу, сопротивляясь этому, но вместе с тем была счастлива, что смогла помочь Афанасию справиться с собой, своими страхами и иллюзиями, вспомнив, что он Страж.
Последние слова заклинания Афанасий произнес шепотом, после чего все вокруг замерло, словно ничего не было и мне это только привиделось. Наступил рассвет, зелёное солнце волшебного мира осветило поляну, и я почувствовала, что тяжесть на душе, так мучившая меня с момента встречи с Темным магом отступила. Поднявшись, я увидела замершего Принта, сидящего на земле, облепленного грязью и травой. Рядом с ним лежал посох Стража.
— Анна, помоги! — услышала я Бадика и обернувшись вскрикнула.
Афанасий, тяжело дыша, лежал на боку, устремив затуманенный взгляд на обездвиженного мага. Его седые волосы были разбросаны на обожженной земле. Он постарел еще больше, осознавая, что, защитив нас, потерял свою силу, а вместе с тем и магические способности.
Вытирая слезы, я бросилась к Афанасию, одновременно вытаскивая из кармана куртки флакон с драгоценной целительной жидкостью. Каково же было мое разочарование, когда я обнаружила, что флакон, сделанный из простого, но казалось очень прочного стекла разбился, не оставляя шанса вернуть силы старику. Держа в руках осколки, я с отчаянием смотрела то на Бадика, то на Афанасия и не знала что делать.