Понюхав зелье, Афанасий успокоился и пошел в мастерскую, чтобы соорудить повозку для кастрюли.
Повозка, предназначенная для перевозки кастрюли с магическим зельем, отличалась простотой и гениальностью. Три колеса были прочно закреплены на оси, к которой приделан обруч, служащий опорой для кастрюли. Этот простой и в то же время изящный механизм позволял легко и удобно передвигать кастрюлю с бесценным зельем, исключая ее механические повреждения и неустойчивость. К обручу прикрутили две длинные веревки, пригодные для пристегивания к ошейнику собаки, типа шлейки. Повозка получилась немного громоздкой, зато простой в исполнении. Изготовление этой удобной повозки заняло у старика несколько часов: особое внимание уделили закреплению кастрюли и подгонке верёвок под ошейник Сообразительный Бадик несколько раз попробовал зубами развязать веревки, чтобы снять с себя нехитрую повозку. И когда ему это удалось три раза подряд, Афанасий с удовлетворением понял, что пес хорошо понял устройство повозки. Медлить было нельзя — два солнца Приграничного мира уже клонились к закату.
Страж, поднеся палец к губам, призвал к молчанию, одновременно коснувшись посохом стены Приграничного мира. Разрыв, пропускающий изумительный свет и воздух двух миров, сложился мгновенно, создавая проход между двумя реальностями. Я выполнила повозку и, придерживая кастрюлю, помогла Бадика- тихо переместиться на сторону обыденного мира.
— Мы будем рядом, — прошептала я, глотая слезы, и обняла умного пса. Будь моя воля я пошла бы со своим верным другом ни минуты не сомневаясь, но у меня была другая задача и я постаралась сосредоточиться на ней.
Наблюдая, как Бадик с легкостью развязывает веревки, устанавливает повозку рядом с монстрами, зубами стаскивает крышку с кастрюли и отбегает на безопасное расстояние, я, взмахнув рукой, вызвала огонь, который заиграл на моей ладони. С помощью мыслеобразов я обернула послушный огонь водой, сформировав шар и бросила его в одного из чудовищ в одежде соседа Николая. Афанасий тотчас провел посохом, закрыл дыру в стене, оставив Бадика один на один с пробудившимися чудовищами, которые почувствовали внезапный энергетический импульс от полета шара и очнулись. Бадик, не испугавшись, лаял и перебегал между монстрами, которые окончательно пришли в себя. Его задача была вымотать их.
В туманном лунном свете застывшего леса разгоралось нечто необычное. Прозрачная стена, отделяющая Стража и меня от страшных существ, казалась непроницаемой барьером между жизнью и смертью. Раздирая воздух своими когтями, монстры бежали за Бадиком, пытаясь схватить животное.
Испытывая ужас и страх за друга, я в порыве отчаяния попыталась перелезть через стену и помочь своему другу, но Афанасий встал передо мной, закрывая путь. Он с силой оттолкнул меня подальше от стены, пытаясь побороть мой благородный, но ненужный порыв. Сам же держал наготове посох, чтобы при первой возможности запустить собаку обратно.
Ожившие монстры бегали между поваленных деревьев за Бадиком, издавая свист, который пронзал ночной воздух, но почему-то не желали приближаться к кастрюле. Игра в прятки затянулась до сумерек. Уставший Бадик подбежал к кастрюле и отчаянно залаял, призывая к себе монстров. То ли они устали, то ли запах зелья приманил их к себе, но вскоре они, толкая друг друга собрались у кастрюли, испытывая неутолимую жажду, живущую в глубинах их темных душ и стали жадно пить, отталкивая друг друга от зелья.
Магия трав и запах листьев опьянили их, маня магическим притяжением. Напившись, монстры продолжали наступление на собаку, окружив ее в тесное кольцо. Темные силы зла, обуреваемые неистребимой злобой, стремились достичь своей цели, готовые обрушить свою ярость и гнев на несчастного пса. Грозно рыча и лая, Бадик не отступал перед беспощадной армией чудовищ, занявших место в жизни людей. Он отчаянно дрался за свою жизнь, где каждый укус, каждое сопротивление было значимо и решило его судьбу.
Тени монстров, объятые безумием ярости, вытянув свои страшные когти на длинных руках, едва ли не касались его шерсти, когда, изловчившись Бадик стал проползать между их ног. Один из монстров в грубом комбинезоне соседа Николая резко нагнулся, схватил собаку за ногу и стал тащить к себе. Бадик отбиваясь свободной лапой, целясь в хобот, укусил ногу чудовища, которое в ответ со всей яростью вонзил когти в живот собаки. Бадик жалобно заскулил, но продолжал из последних сил с остервенением кусать, набросившихся на него монстров.
Вдруг что-то изменилось. Монстры остановились, замерли в зловещем напряжении, словно предчувствуя беду. Раздалось рокочущее рычание. Монстры покраснели и один за другим стали падать навзничь, извергая из пасти свои внутренности. У некоторых из них, на морде отрывались вены и тогда их обезумевшие от боли глаза отлетали, ударяясь о неприступную стену такого желанного Приграничного Мира. Через несколько минут скрюченные тела монстров валялись по земле перед входом — они были мертвы.
Я, не желая ждать момента, когда Афанасий создаст портал для прохода в Приграничный мир, взяла ситуацию в свои руки. С закрытыми глазами, осознавая силу своей магии, я решительно прикоснулась своей рукой к прозрачной стене. Представив в уме дверь, открыла ее с легкостью и ринулась вперед, к Бадику. Слёзы катились по щекам, падая на тела поверженных чудовищ. Я с яростью стала оттаскивать безобразные тела чудовищ с тела Бадика, наступая на конечности и с хрустом ломая их когти. Подоспевший Афанасий, помог освободить собаку от мертвых смердящих тварей. Взяв на руки ослабленное тело пса, Афанасий занес его в проход, в безопасность. Я, отбросив ногой одного из чудовищ, смачно плюнула на его мертвое лицо и с равнодушием раздавила отвалившиеся глаза. Перемахнув через созданный дверной проход в стене, я запечатала стену и забежала в пещеру.
В мягко свете свечей, наполнившем комнату полумраком, Афанасий осторожно положил израненную собаку на деревянный стол. Смахнув с шерсти собаки грязь, он внимательно осмотрел ее раны, стараясь заглушить глухой стук сердце разболевшегося от беспокойства за друга. я стояла рядом, сжимая Бадика в объятиях, слёзы текли по щекам, а руки дрожали от напряжения и страха. Собака была в очень плохом состоянии — дыхание тяжелое и прерывистое, из разорванной раны на животе сочилась кровь, а закрытые глаза и высунутый розовый язык свидетельствовали о потере сознания. Бадик был на грани жизни и смерти.
— Помоги мне, потом плакать будешь. Его ещё можно спасти, — встряхнул меня за плечи Афанасий и открывая склянку, разжал челюсти собаке и стал вливать внутрь настойку.
Взяв себя в руки, я, сдерживая эмоции, приложила руки к жуткой ране, и в моем воображении возник образ заживления ран: я ясно представила себе, как кожа собаки срастается, а внутренности приходят в нормальное здоровое состояние. Когда рана на животе начала затягиваться, мои руки плавно перемещались по телу друга, наполняя каждое прикосновение невероятной магией и любовью. Магическая энергия Анны проникла в собаку: тепло, исходившего из ее рук будто перетекало в тело Бадика.
Мне стало очень жарко, будто внутри меня зажёгся сильный огонь. Магия проснувшаяся во сне будто вспыхнула внутри, и я превратилась светящийся силуэт, от которого отделился прозрачный сгусток энергии, и медленно опустился на язык Бадика. В ярком сиянии тело собаки зашевелилось, глаза открылись, и он с трудом поднял голову.
Отдав частицу своей жизненной энергию, я почувствовала сильную слабость и стала наклоняться назад. Афанасий, будто ожидавший подобной реакции, вовремя подхватил меня и осторожно отнес в спальню, уложив в кровать-люльку. В пещере повисла тишина, лишь дыхание израненного Бадика нарушало покой, но теперь оно было спокойным и ровным — он спал.
— Вот ты нас напугала. С чего ты вдруг решила в обморок то упасть, хозяйка? Поскользнулась, наверное. Говорил же тебе — под ноги смотри. Глаз да глаз за тобой нужен, — услышала я любимое бурчание Бадика и открыла глаза.
— Очнулась, внученька. Вот и славно. Все закончилось. Бадик жив и здоров, помолодел даже. Монстров больше нет. Дверь небесная плотно запечатана заклинанием. Лесной ключ место свое занял. И обоим мирам больше ничего не угрожает.
Я села на кровать, поджав под себя ноги, и слушая старика, украдкой рассматривала Бадика. Тот и правда помолодел: седина на морде исчезла, шерсть блестела, а живот стал поджарый. Пёс нетерпеливо сидел на полу, готовый в любую минуту броситься ко мне и облизать ее лицо, но сдерживал себя, явно наученный Стражем.
— Бадик ты так изменился, тебя теперь и не узнать. Одни глаза умные остались, — улыбнулась я, радуясь выздоровлению друга, и погладила его по голове.
— Это точно, и чувствую себя лет на десять моложе, — гордо сказал пёс и завилял хвостом.
— Пошли, Бадик, на стол накрывать. Пообедаем, а потом я вас соберу в дорогу. Ваши приключения закончились, — Афанасий поднялся со стула и суетливо пошел к выходу. Его плечи опустились. Я украдкой смотрела на него и мне стало очень его жаль — старик опять останется один, заглушая в себе боль и отчаяние от разлуки с друзьями. Я вздохнула, думая как помочь ему, приободрить, но Бадик отвлек мои мысли на себя.
— Гм, я хотел сказать… Наверное, позже, но что тянуть? Анна, я.… не пойду с тобой. Здесь останусь, — наклонив голову, виновато сказал Бадик и отвел глаза в сторону.
Я аж поперхнулась. Ничего себе поворот.
— Не обижайся, хозяйка. Я очень люблю тебя, но, понимаешь, я здесь молодой и здоровый. Говорить могу. А дома… Сама же говорила, что вся магия заканчивается у стены Приграничного мира. Вот и подумай, что там будет со мной. Может пройдя сквозь стену, я сразу умру. Опять же Афанасий тут один остаётся. Пропадет ведь, сама знаешь. Пригляжу за ним тут, чтоб не случилось чего. Только не отговаривай меня, душа и так в клочья разрывается.
Бадик опустил голову и, не оглядываясь, выбежал из спальни.
— Ты уж не серчай на него, Аннушка. Дело он говорит, сама небось понимаешь — он жив, только благодаря магии, а она заканчивается у стены Приграничного мира, Ну вставай и к столу, — опустив глаза, произнес Афанасий. Он потоптался у кровати и быстро вышел в зал, расправив спину.