Я, долго не могла прийти в себя, закрыв лицо руками я пыталась остановить слезы, душившие меня. «Как же так-то? А как же я? Что ж я буду делать дома без моего друга?”- проносились у меня в голове снова и снова. Сердце сжималось от разочарования, но умом я понимала, что Бадик прав. И его выбор верен, но принять это душой не могла. Может потому, что хотела остаться сама?
Собрав свои вещи в рюкзак, я заплела косу, которую тотчас, словно по взмаху волшебной палочки, украсили цветы, и села за стол. «Неужели это все. И я никогда не увижу моих друзей». От этой мысли было очень грустно. На какой-то маленький миг, мне так сильно захотелось остаться, что я уже было открыла рот, чтобы признаться в этом. Но тут же перед глазами возник образ Никиты. Ведь остаться в этом мире, значит забыть свою жизнь, свою любовь, свой дом. Нет к этому я была не готова.
Последний раз собравшись за столом в огромном зале пещеры, каждый из нас думал о своем. Скатерть-самобранка давно была разложена, но никто ничего не заказывал. Наше путешествие подошло к концу, монстры получили заслуженное наказание, и этот факт наполнял спокойной радостью выполненного долга. «За время наших испытаний мы словно срослись друг с другом, привыкли думать и нести ответственность не только за себя, но и за всех остальных. А теперь что получается? Афанасий и Бадик останутся в одном мире, а я — в другом?”- с горечью думала я, последний раз осматривая пещеру. На миг мне показалось, что книги Стражей, будто приподнялись со своего места и поклонились мне, прощаясь. А в гнетущей тишине послышался скрип пера…
Тяжёлое молчание прервал Афанасий. Он встал со своего колченого стула и низко поклонился мне и Бадику.
— Друзья мои, я так благодарен вам за то, что в самые трудные моменты вы были со мной. Спасибо, что не бросили меня, когда я стал бесполезен, утратив магическую силу. И за то, что отвернулись от меня, увидев, как Принт одурманил меня своими речами. Именно вы с вашим упорством и любовью смогли достичь цели и принести Лесной ключ туда, где ему место. А уж про твой бой с монстрами, Бадик, у меня просто нет слов, — сказал Афанасий и промокнув бородой глаза, сел на свое место и заказал любимый суп.
— Не горюй, внученька. Тебе предстоит вернуться домой и присматривать за монстрами. Надеюсь, что мы победили их всех, но, сама знаешь, расплодились они по земле, так что будь осторожна, на рожон не лезь, — продолжил Афанасий, повернув голову в мою сторону. — Так и мы с братом моим разделились когда-то. Я здесь остался обучаться у Иерохима, а Стёпка дома сторожил монстров и в поле зрения держал. Так что покушай на дорожку и ступай, девонька. Ты должна идти по своему пути, а мы с Бадиком — по-своему.
Я кивнула и сглотнула ком. В глазах заблестели слезы, но я сдержалась — момент был неподходящим.
— Я тоже благодарна вам обоим. Вы показали мне, что такое дружба, верность и ответственность. Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации, но благодаря вам я справилась. Не отступила. Мы все герои, и мир остался цел. Но… — начала было я, но не выдержала, опустила глаза и шмыгнула носом. — Неужели мы никогда больше не встретимся? Как же так? Я буду сильно скучать….
Я закрыла лицо руками и заплакала. Верный и преданный Бадик виновато подошел ко мне, прижался мордой и проникновенно, почти с человеческой мудростью посмотрел мне в глаза.
— Честно скажу, опасаюсь тебя одну отпускать. Ты уж постарайся не вляпаться никуда, а как домой доберешься — щенка возьми. От меня привет дому передай. И знай, хозяйка, я тебя очень люблю. Я буду скучать по тебе, мы всегда будем вместе, хоть и в разных мирах.
Тяжело расставаться, ой как тяжело. Никакая еда в горло не лезла. И чтоб не затягивать этот грустный момент, я поцеловала Афанасия в лоб, обняла Бадика и, схватив рюкзак, достала монету, которая помогла мне оказаться в Приграничном мире. Сильно сжав ее в кулак, я мысленно представила кресло-качалку в своем доме…
И тотчас исчезла, оставив при себе сердца своих друзей, оставшихся в этом магическом мире.
Глава 25. Возвращение
Жёлтое солнце клонилось к закату, когда я ощутила себя сидящей в кресле-качалке родного дома. Мое тело было заботливо укрыто пледом, а под головой чувствовалась мягкая подушка. Аромат вкусного чая со смородиной приятно щекотал нос. Я вздохнула полной грудью пьянящий воздух реального мира и улыбнулась.
— Привет, дом! Я вернулась.
Я встала с кресла и, кутаясь в плед, медленно обошла все комнаты первого этажа, остановившись напротив портрета своего предка Степана Тимофеевича. Некогда серьезное лицо брата Афанасия, теперь разгладило брови и улыбалось, будто приветствуя родственницу.
— Я выполнила твое поручение: Лесной ключ — у Стража, монстры уничтожены. Мир спасен. Ох и задачку ты мне задал Степан Тимофеевич, но я справилась. Спасибо, что выбрал меня, — Знаешь, карта у меня. Могу вернуть, если хочешь только под деревом нет больше Лесного ключа.
Я замолчала, будто ожидая ответ, и, прислонившись лбом к портрету, обвела пальцем медальон с вензелем нашего рода — большими буквами ЛК.
— Ты уж извини, подробностей пока не будет. Может как-нибудь потом, — произнесла я.
Спать не хотелось, а вот голод я почувствовала, вспомнив, что при расставании с друзьями ничего в горло не лезло. Я пошла на кухню. «Жаль, что у меня нет скатерти-самобранки, как у Афанасия. Сейчас бы точно заказала себе мороженое, „- подумала я, рассматривая пустой холодильник, где лежал лишь хлеб и кусок колбасы. Соорудив бутерброд, я пошла в зал, вспомнив про чай, аромат которого и разбудил меня
Свет включать не хотелось, и сделав несколько шагов, я запнулась о плотно набитый рюкзак, небрежно брошенный на полу.
«Под ноги нужно смотреть. Сколько раз тебе говорил, “ — пронеслись в голове слова Бадика, я тотчас невольно обернулась и включила свет. Но дом был по прежнему пуст, лишь скрип кресло-качалки нарушал тишину.
Я обрадованно подхватила рюкзак и, не выпуская из рук бутерброд, побежала в зал. А вдруг призрак двоюродного деда ее решил навестить? Я с волнением присматривалась к креслу, пытаясь увидеть призрак, но все было тщетно. В доме никого не было. И от этого ощущения полнейшего одиночества мне стало так тяжело, что я села прямо на пол и, откусывая бутерброд, горько заплакала.
Утро застало меня на диване. Умный дом перенес меня на него ночью, убаюкал вытирая горькие слезы, окутывая своими тёплыми объятиями, словно забирая страхи и разочарования. Я выпростала руку из-под пледа и опустила ее, надеясь ощутить шерсть собаки, но опять наткнулась на свой рюкзак. Вскочив с кровати, я сжав зубы решила не только разобрать вещи из рюкзака, чтоб он не решался под ногами, но и, наконец, сделать гениальную уборку на втором этаже. «Жизнь продолжается, „- подумала Анна, быстро доставая разные предметы из рюкзака.
Разложив найденное по полкам комода, я выложила на поверхность стола мятую карту, благодаря которой отправилась в это удивительное путешествие. Тетрадь Афанасия, к которой так и не притронулись, монету и небольшой мешок, подаренный ей Тенями, о котором я благополучно забыла.
Закинув грязные вещи в стирку, я, налив чай со смородиной, позавтракала вчерашним бутербродом, не решаясь притронуться к разложенным на столе предметом. Мое сердце громко стучало, отдаваясь в висках. Заставив себя прибраться в комнатах второго этажа, я сходила в местный магазин за продуктами. Каждый раз я находила повод подойти к столу и ещё раз посмотреть на предметы. Они манили и отпугивали меня одновременно. Слишком много воспоминаний было связано с ними.
Незаметно наступил вечер — второй вечер в обыденном мире после возвращения. Я физически устав от наведения чистоты и уюта, наконец, позволила себе подойти к столу. Первой взяла монету и аккуратно положила ее на свободную полку комода. Тетрадь Афанасия последовала за ней. Взяв в руки карту, я не удержалась и расстелила ее на столе. С первого взгляда карта не изменилась, но что-то в ней все же было не так. Включив фонарик на телефоне, который вновь работал, я направила его свет на карту. Возглас удивления разорвал тишину: на карте исчезло дерево и река. И указатели изменились. Теперь на карте была только гора, лес и мой дом. Ничего себе. Я закрыла рот рукой, чтобы не закричать и не выдать никому то, что знала в этом мире только я одна — Лесной ключ вернулся в свою обитель, а гора — Приграничный мир. Я ещё долго рассматривала карту, не понимая, кто мог ее исправить. И когда это было сделано. Ничего не придумав лучшего, я свернула карту в свиток. Перевязала ее тесемкой и спрятала в новой рамке портрета Степана Тимофеевича, а что он столько лет хранил свою тайну — пусть послежит ещё.
Оставался подарок Теней, но я долго успокаивалась прежде, чем открыть мешок, сшитый из шелковой черной ткани. Развязав мешочек, я высыпала содержимое на стол и обомлела. Передо мной лежало целое состояние — драгоценные камни, золотое ожерелье в виде трубчатой травы волшебного мира и несколько золотых колец. Я глядело на все это богатство и не чувствовала ничего: ни восторга, ни радости. Теперь я стала обладательницей целого состояния, а внутри ничего не дрогнуло. Я лишь улыбнулась, вспоминая свои мысли перед началом путешествия: яхта, подиум, выставка картин… Как давно это было и будто не по мной вовсе.
Сейчас я отдала бы всё это богатство за то, чтобы мои друзья оказались рядом и тогда я бы уж точно не чувствовала себя такой одинокой и никому не нужной. Богатство хорошо, если его есть с кем разделить. Я небрежно смела рукой сокровища в мешок, но вдруг ее внимание привлек прозрачный шар, заполненный водой, скромно лежащий на поверхности стола. «Как же я сразу его не заметила?”- ахнула я, зачарованно покрутила его в руках и непроизвольно встряхнула его, вспомнив как в детстве у ее бабушки был похожий шар и когда его встряхивали начинался снегопад.
Послышался чей-то смех, но я, не придав этому значения ещё несколько раз встряхнула прозрачный шар. Внезапно мне показалось, что кто-то позвал меня по имени. Я оглянулась и, не выпуская шар из рук, подбежала к креслу-качалке. Но оно по прежнему было пустое, а смех слышался где-то близко, прямо под ухом. Я осторожно перевела взгляд на шар и увидела радостное лицо Афанасия и довольную морду Бадика.