– Ненавижу, – сказала она почти ласково и кинулась на Страшилу.
Стиг Рыжехвост попытался перехватить ее руку, но отчаянье и злость придали женщины силы, она вывернулась и всадила острие Страшиле под ребра. Ася ахнула, вскочив на ноги, дети завизжали. Хозяин замка все же сумел скрутить руки своей обезумевшей жене, но слишком поздно. Страшила осел на пол, зажимая рану руками, сквозь пальцы сочилась кровь. Ася плохо разбиралась в медицине, но рана выглядела ужасно.
– Он умрет? – спросил младший мальчишка у своего отца.
Дети еще плотнее сбились в кучку, глядя расширенными от ужаса глазами. Асе тоже было очень страшно, но она заставила себя подойти.
– Что мне делать? Как тебе помочь? – она присела рядом.
Страшила посмотрел на нее спокойно.
– Проснись, – сказал он.
Ася моргнула, не понимая.
– Проснись! – повторил он. – Ты должна проснуться!
И девушка почувствовала, что очертания предметов теряют четкость, лица людей, смотрящих на нее, словно выцветают, превращаясь лишь в пятна света. Она заморгала…
Глава третья. Искусственный разум
…И увидела над собой потолок комнаты. Потолок был хорошо знаком ей до последней трещинки и пятнышка, потому что это был потолок ее спальни. Из-под подушки раздавался солиста группы «Нервы»: она поставила его песню на звонок будильника. Первые секунды Ася не понимала, где она находиться, но потом все встало на свои места. Сейчас утро, надо вставать и идти в школу. А события прошедшей ночи, хотя Ася отчетливо и ярко помнила каждое мгновение своего необыкновенного приключения, лишь сон и не более того. От усталости, которая ощущалась во сне, не осталось и следа: Ася проснулась бодрой, как никогда раньше, в отличном настроении. Паренька из сна было ужасно жалко, но он ведь только ее фантазия, и, может быть, он присниться еще когда-нибудь.
Ася взяла в руки ключ, виновника ее чудесного сновидения. Помниться, она хотела повесить его на сумку. Но пока не хотела с ним расставаться, потому что он был напоминанием о маленьком чуде, пусть еще повисит немного на цепочке. Она заправила его под ночную рубашку, чтобы мама не увидела, Ася была не готова объяснять, почему у нее на шее висит ключ, логических объяснений не придумывалось.
На кухне ждал завтрак: овсянка, как обычно.
Шлеп, шлеп – это Ася шлепает ложкой по каше, задумавшись о сне.
– Ешь, наконец, – не выдерживает мама. – О чем ты думаешь все утро?
– Мама… – Ася осторожно пытается подобрать слова, – расскажи мне снова о том дне, когда пропал папа…
Маме вздрогнула, роняя из рук полотенце, которым протирала стол.
– Зачем? – тихо говорит она.
Ася не знает, что сказать на это. Но ей необходимо это услышать, хотя она и так слышала этот рассказ десятки раз.
– Нужно. Расскажешь?
– Ладно, – так же тихо отвечает мама. – Вечером.
Ася шла в школу привычной дорогой, напевая тихонько себе под нос. Ей было не то, чтобы очень весело, но и не грустно, новые чувства охватили ее: мир вокруг словно начинал приобретать краски: небо было синим, солнце желтым, прохожие перестали быть темными пятнами, а стали пятнами цветными. Этот мир хотелось узнать поближе.
Занятая повседневными делами, Ася не заметила, как наступил вечер. Мама сама пришла к ней в комнату, когда девушка собирала сумку с учебниками.
– Еще хочешь послушать? – спросила она. – Ты же знаешь, особо рассказывать нечего. Полиция тогда даже не приняла во внимание эти факты. А с течением времени, мне самой начинает казаться, что все было не так, а, может быть, и совсем ничего не было…
– Я очень хочу послушать! Только расскажи все-все!
– Ну, слушай.
Тебе тогда было семь лет. Был самый обычный осенний день, среда, вечер. Мы уже все были дома, папа еще только пришел с работы и не успел снять куртку. Помнишь, у него была такая серая ветровка? А не успел он ее снять, потому что ты с порога набросилась на него, вскарабкалась, как на дерево, и потребовала устроить тебе «вертолетик».
(Ася слегка улыбнулась. Она отлично помнила эту игру: папа держал ее за одну руку и одну ногу и вертел по комнате, Ася визжала и была абсолютна счастлива.)
Папа был уставший, я это поняла по лицу, но он все же сдался и пошел тебя катать.
А потом в дверь постучали. Я в это время что-то делала на кухне, руки у меня были грязные, поэтому я крикнула папе, чтобы он открыл. Папа вышел, улыбаясь…
– А я осталась в комнате… Помню, меня заинтересовала какая-то реклама по телевизору! Вот глупость!
– Да. Он открыл дверь и замер на пороге, изменившись в лице. Кого он там увидел? Если бы знать! Дверь была полуоткрыта, и я видела лишь руку, которая держалась за ручку двери с той стороны. Руку с тонкими длинными пальцами, рукав темного пальто – вот и все, что я разглядела. Они говорили не долго. В основном говорил незнакомец, но что, я не слышала. Папа отвечал что-то тихо, а один раз отчетливо произнес «нет, этого не будет». Они разговаривали не дольше трех минут, а потом… Папа сказал, что выйдет ненадолго, пытался меня поцеловать, но у меня что-то кипело на плите, руки были грязные, и я его оттолкнула… Понимаешь, мне кажется, что он знал тогда, что не вернется… А я его оттолкнула… И он ушел.
Мама сидела, грустно глядя перед собой, но на самом деле она видела руку с тонкими пальцами и рукав темного пальто.
– Он был необыкновенный… Такой чудесный… Ты знаешь, почему он так тебя назвал необычно?
Ася знала, конечно, но покачала головой.
– Думал, что это имя принесет тебе счастье, думал, что звезды к нему благосклонны. Потому что…
– Потому что у папы на плече было созвездие Льва. Я помню. Помню, он мне показывал астрономическую энциклопедию, и там была точности такая фигура из звезд, как из родинок у папы. Как это получилось?
Мама улыбнулась:
– Случайность просто. В жизни много удивительных совпадений. Но он думал, что это приносит ему удачу. Его личный амулет. Семь звезд в созвездии и еще одна, ты.
– Не принесли мы ему удачу, – нахмурилась Ася. – Если бы можно было отмотать время назад! Я ни за что бы его не отпустила!
Мама поцеловала ее в макушку.
– Некоторые вещи, к сожалению, изменить нельзя.
Спать Ася вновь улеглась с ключом. Она не верила, конечно, что ключ, ха-ха, перенесет ее в Межмирье, но… Отчего-то расставаться с ним не хотелось.
Девушка немножко подумала о папе, совсем чуть-чуть, чтобы тревожные мысли не проникли слишком глубоко в сердце, потом подумала о Страшиле. О том, как ее подсознанию удалось создать такой образ. Откуда он взялся? Это что, ее представление о идеальном парне. Не-е… Быть не может! Но… хотя… Пусть еще присниться разок, Ася возражать не станет. Еще Ася подумала о завтрашней контрольной по алгебре, но об этом думать было совсем не интересно, поэтому девушка повернулась на бок, завернулась в одеяло, и стала похожа на гусеничку, только маленький нос выглядывал наружу. «Вот если мне снова приснится что-то такое волшебное, – думала она, уже засыпая, – было бы лучше быть одетой в такой же красивый костюмчик, как у Кары в „Искателе“. Она смотрелась в нем шикарно…»
Ух! Ася вздрогнула, судорожно оглядевшись. Она стояла в очереди к стойке, держа в руке пластиковую карточку, похожую на банковскую. Ладно. У ног стояла небольшая дорожная сумка с фиолетовыми цветочками, видимо, ее, Асина, потому что на ручке сумки висела бирка, где Асиным почерком было написано ее имя. Ладно. Было очень жарко, почему-то тесно, и невыносимо чесалась спина и руки. Она не успела разобраться, в чем дело, потому что мужчина, стоящий впереди, шагнул вперед. Ася задумалась было, надо ли идти за ним, как сзади уже кто-то нетерпеливо тыкнул ее пальцем в плечо:
– Ты идешь? – спросил знакомый голос.
Девушка вздрогнула радостно и обернулась: это был он, Страшила. Она с трудом справилась с желанием повиснуть у него на шее, неудобно было в такой толпе народа, что бы про нее подумали. Парень выглядел сейчас немного иначе, волосы расчесаны и прическа не такая, как в прошлый раз: подстрижен короче. Он был одет в синие джинсы и футболку с флагом Великобритании и надписью Лондон.
– Это ты! – воскликнула она радостно. – С тобой все в порядке! Чем кончилась та история? Ой, Страшила, как я рада видеть тебя целого и…
Ася не договорила, потому что реакция Страшилы ее удивила. Лицо у него вытянулось от удивления, и он спросил:
– Как ты меня назвала? Девушка, милая, вы меня с кем-то путаете! Мы не знакомы!
Но тут же смягчился и даже улыбнулся:
– Но, наверное, надо познакомиться? Я Лондон Оскар. А ты?
У Аси же от такого развития событий скулы свело, и она не могла издать ни звука. Сзади начали шикать нетерпеливые собратья по очереди.
Страшила, или как его теперь следовало называть, тихонько подтолкнул ногой Асину сумку в направлении терминала, за ней пристроил свою, цвета хаки, повернулся к очереди, примирительно помахал руками над головой, мол, все в порядке, проблема устранена. Очередь всколыхнулась, сделала шаг вперед и расслабленно утихла.
– Так, на чем мы остановились? – спросил парень, как ни в чем не бывало.
Ася вздохнула. Придется приспосабливаться. В конце концов, он же объяснял, что теряет память, не удивительно, что он и ее не вспомнил. Но хотя бы знакомое лицо, причем дружелюбно настроенное, и на том спасибо.
– Как, ты говоришь, тебя зовут? – предпринял он заход с другой стороны.
– А я еще и не говорю, – проворчала Ася, но и скрывать резона не было, – Ася меня зовут. Астра.
– Миленько. Необычно.
– Ну, не так необычно, как Лондон…
Парнишка, улыбаясь, указал на свою футболку:
– Вот. Точно не забудешь.
– А у тебя шикарный наряд! – он обвел ее фигуру глазами. – Костюмчик супер!
Ася перевела взгляд на себя и ужаснулась: на ней был одет костюм из кожи, сидевший так плотно, что сдавливал все тело, даже дышалось с трудом. Теперь понятно, отчего было так жарко, и тесно, и чесалось все… Мамочки, караул!