– Присядь, дружище, пива я тебе уже заказал. Есть, что то будешь?
– Да нет. не хочется.
– Болеешь, что ли? У федерального агента должна быть чистая совесть и как в следствие этого‑ зверский аппетит.
– А тебя твоя Молли – не кормит уже? Из‑за твоего занудства? Логан частенько ночевал у сотрудницы Федерального Казначейства – Молли Салливан, рыженькой, весёлой особы, разведённой матери двух детей.
– Моя Молли взяла потомков и укатила к матери в Бостон. А мне теперь судьба пожирать гамбургеры.
– Да уж. всем бы такая судьба. Видел сегодня нескольких бездомных и…
– Джеймс, мне твои рассказы про этих неудачников, которым ты раздаёшь свою мелочь‑ порядком надоели. Жить в Америке и быть нищим бездомным‑ это преступление в первую очередь по отношению к себе.
– Это как? Ведь есть обстоятельства – Нэт, которые людей довели до такого состояния.
– Ерунда, Джей и ты это знаешь не хуже меня. Здесь ты не на лекции по политкорректности в Бюро. А я не инспектор из отдела омбудсмена. Так, что можешь быть со мной, откровенен.
Я всегда знал, что с такими разговорами, можно легко вылететь из Бюро с «волчьим билетом». Специалисты из инспекторского отдела, внутренней безопасности и службы по правам человека при Бюро весьма ревностно следили за малейшими нарушениями политкорректности. И карали не взирая на лица. Что Логан откровенно призирал это категорию сослуживцев и называл их «комиссарами»‑было известно пожалуй всем. Поэтому, несмотря на блестящие способности оперативника‑карьера у него вверх не шла.
Хотя кличка «комиссары»‑им подходила как нельзя лучше.
– Нэт, ты ведь знаешь‑ много чего может случится, что бы превратится в бродягу.
– Не надо ля‑ ля. В бродягу может превратится только тот‑ кто этого хочет. Кто потерял человеческое достоинство и стал ходячим паразитом. Не мытым и не чёсанным. Я,Джеймс – не рассказывал про моего старика?
– Да нет. Кроме того, что он приехал в Штаты из Европы.
– Настоящая фамилия моего деда – Дамьен Брюссо. Он вырос недалеко от Дюнкерка‑ гнезда пиратов во все англо‑французские войны. Когда немцы оккупировали Францию‑ ему исполнилось пятнадцать. Когда союзники высадились в Нормандии – его вместе с несколькими сотнями земляков, немцы угнали в Германию. Работать на военном заводе в Баварии. После войны он вернулся во Францию‑ там разруха и безработица. Вернулся обратно в Германию – работал слесарем на американской военной базе, одновременно учил английский. В 1949 году – приехал в США, решил начать жизнь с нуля. Работал сначала почтальоном в нашей сельской глуши. Познакомился с бабкой, женился и для облегчения общения с местными, которые не могли выговорить правильно его фамилию‑ взял фамилию мамы‑ Логан. В 1952 году родился мой самый старший дядя‑Себастьян через два года сестра Дэриан. Наконец в 1957 родился и мой отец‑ Фрэнк. Обучился на моториста, работал на буксире, таскал по Миссисипи баржи. Затем решил выучится на горного инженера. Учился, работал, воспитывал детей. В 1962 – защитил диплом на инженера, у него было уже четверо детей. Получил первое назначение горным инженером на урановые рудники‑ это был тогда самый высокооплачиваемый но и самый опасный бизнес. За пятнадцать лет дошёл от простого инженера до вице‑президента компании по техническим вопросам. После выхода на пенсию – консультировал южноамериканские и африканские компании по добыче полезных ископаемых. Дед – приехав с полусотней долларов в чужую страну – боролся, учился, работал и победил. Сейчас ему‑ восемьдесят четыре а он бодр и выглядит лет на пятнадцать моложе – несмотря на жуткие нагрузки в молодости. И секрет в этом один‑ он работал а не опускался, пил и клянчил мелочь у прохожих. И он‑ достоин Америки. А вот эти‑ попрошайки достойны только…Северной Кореи или Кубы.
Я отпил пива и заказал сыра и чипсов. Захотелось чего то пожевать после гневной филиппики напарника. В принципе согласен на все сто…но уж больно это нарушало мои представления вложенные в голову еще в Куантико.
– Так зачем ты меня вызвал на разговор Нэт? Рассказать про своего старика? Не мог подождать понедельника?
– Ты в курсе, что я был в России, пять лет назад?
– Да нет… не говорил как‑то
– Я там был со своим прежним напарником, Филом Демпси. По одному делу о педофилах. Мы тогда работали в тесном контакте с русскими.
– Как ты с ними общался? На английском?..
– Почти все русские в московском отделении Интерпола знают английский. Да и Фил. он в криминальный отдел пришёл из контрразведки. Где семнадцать лет ловил шпионов КГБ и по‑ русски говорил, лучше самих русских. Вот ирония судьбы, Джеймс‑ сначала он ловил русских шпионов а затем, вместе с русскими, ловил наших, американских, педофилов. Которые приезжали за дешёвыми русским детьми в Москву как в Бангкок.
– И как тогда прошло? Всё удачно?
– Конечно. Сработали отлично. Взяли двух наших извращенцев, русского сутенера а европейцы накрыли всю сеть международного агентства для педофилов расположенное в Литве. Там я и познакомился с этим русским.. – Журовым. Он достал из кармана измятую визитную карточку. На ней значилось
МВД РФ
Национальное Бюро Интерпола
подполковник милиции
Журов Игорь Вячеславович
– Вя… Вя… чеславович… Ну и отчество. Язык сломаешь на фиг. Кто даёт им такие отчества? А ты не знаешь Джеймс?
– Вячеслав – славянское имя. похожие есть и у поляков и украинцев…
– Ладно. так вот мне этот Журов, сразу понравился. Ведь большинство русских, с которыми мы работали в Москве были либо заискивающими слабаками либо надменными ублюдками, которые относились к нам высокомерно. А вот Журов‑ настоящий. как говорят русские – mujik…То есть‑ крутой парень. Настоящий профи, который много очков вперёд и большинству в нашем Бюро даст. Никогда не заискивал, и не проявлял высокомерия да и не пьёт практически. Что для полицейских в России‑ редкость. После совещания‑ я сразу решил ему позвонить. Благо контакты остались.
– А что никому ни сказал?
– Зачем? Рано пока – только контуры появились. И то размытые.
Становилось интересно. Значит не зря, он выдернул меня в выходной.
– Это имеет отношения к информации Пирса? Которую он озвучил на совещании?
Заместитель директора ЦРУ Пирс – заметил некоторые странности в России, за последние три с лишним года. Дело в том, что после обвала цен на нефть и падения режима отставного офицера КГБ‑ Молчунова, в России сильно ограничили всевластие спецслужб и понизили, приблизительно в два раза военные расходы. Причём цифры эти‑ публичные и обсуждались в русском парламенте – открыто. Но в это время, российская армия скрытно начала, массовые закупки новейшего снаряжения и вооружения за границей. Во Франции куплена большая партия тепловизоров для танков и бронемашин в несколько тысяч комплектов. В Израиле – закупки беспилотных самолётов, последней модели и совместная разработка новых боеприпасов и средств связи для сухопутных войск. В Германии и Италии идут переговоры о сотрудничестве в области дизельных подводных лодок и стрелкового оружия. Причём всё это оплачивается из частных, негосударственных фондов. Так же оплачивается и модернизация устаревшей техники. Русские – теперь стали умнее, они берут старую машину и по максимуму делают ей «апгрейт». То есть – официально закупается мизер а в реальности‑ на лицо перевооружение. По самым современным стандартам. Откуда берутся эти колоссальные финансовые средства? Вот в чём собственно вопрос.
– Не знаю. Но есть интересные факты. Я ещё в четверг позвонил Журову и попросил его узнать про Муравьёва. Хотя надежда была слабая‑ спецслужбы и полиция в России, не дружат. И вряд ли наследники КГБ будут разбрасывается информацией перед офицерами полиции, тем более Интерпола.
– И что он тебе ответил?
– Да ничего. Как и следовало ожидать, в КГБ или как там сейчас это называется. его послали далеко и надолго. Сказали оформлять запрос через Генеральную прокуратуру.
– И что…что здесь интересного?
Нэт улыбнулся…он любил когда из него информацию приходится буквально «выдаивать»
– А то, дружище Джеймс, что я затем отправил к нему по почте письмо с описанием убийства Большого Джима и его шестёрок. И спросил – были ли подобные высокопрофессиональные убийства в России. С характерным почерком. Отключение электричества, приборы ночного видения, стрельба очередями в корпус жертвы без промаха.
– Он ответил?
– Да. сегодня ночью. Подобное у них началось‑ четыре года назад. Перед падением власти Молчунова…
Стрелец. Москва
В подвале недостроенного супермаркета на Юго‑западе Москвы, горело несколько ярких ламп расставленных по углам и сильно пахло потом, кровью и дерьмом. Пристёгнутый ремнями к металлическому стулу в центре помещения, на стуле скорчился крупный мужчина. С некогда сильным и волевым лицом. Теперь лицо было отёкшим от многочисленных гематом, бледным а по подбородку текла кровь смешанная с вязкой слюной. Мужчина был одет в брюки и дорогие туфли из крокодиловой кожи с серебряными застёжками. Шикарная шёлковая рубаха была разорвана и лежала кучей тряпья возле стула. Недостроенный супермаркет принадлежал входящей в Сеть корпорации «Яуза – Продукт» и был любезно предоставлен сотрудникам Антитеррористического центра МВД во временное пользование. Это было вызвано тем‑ что вернувшийся из Японии, министр Куличиков вместе с вице‑премьером Лещёвым устроили натуральный розыск задержанных оперативниками АТЦ главарей уличных мятежников. Следователи и оперативники центрального аппарата МВД, усиленные представителями Генеральной прокуратуры‑ буквально носом рыли землю вокруг базы АТЦ в Реутове и ещё на нескольких адресах. Исполняющий обязанности мэра Москвы, господин Селюков, надрывался по московскому же телеканалу о массовых нарушениях прав по отношению к «достойным представителям мусульманских диаспор». Их тревогу можно было понять‑ исчезли основные денежные мешки, финансирующие, причём бесконтрольными наличными политические игры престарелого Лещёва и его подельников из Региональной партии. Уже три дня – опергруппы Финансовой полиции проводили выемки документов во множестве фирм, близких к кавказским криминальным сообществам. Помешать им ни Лещёв ни Куличиков ни даже директор ФСБ,Задорожный‑ не могли. Национальная финансовая полиция организационно входила в министерство финансов, которым заправлял ставленник Стрельца‑ финансовый аналитик Геннадий Архаров, известный своей нетерпимостью к «серым» финансовым схемам и откровенному воровству. Так, что надеяться на то, что удастся легко отделаться от этих неприятных и въедливых проверяющих‑ не приходилось. Оставалось пытаться выцарапать из рук Сальникова – наиболее крупных фигур теневого столичного бизнеса.