.
— Чан Гун предпочтёт принести жертву сейчас — или потом? — прошипел яогай.
Вот же блин! Неужели это часть испытания? И как теперь квест от такистов завершить? Об этом я не подумал. Да и без того — резать Мандаринку, хоть она и изрядно потрепала мне нервов, совсем не хотелось.
— Эм… чего? Мандаринку надо в жертву принести⁈ А это обязательно?
Глава 42Звонок с того света
Яогай нахмурился, явно не понимая моих сомнений.
— Это добыча Чан Гуна!
— Но я и без этого прошёл испытание! Я поймал священное животное, ведь так?
Члены семейства синхронно завикали. Серебристая Поросль вышла из толпы и обвила мою шею тонкими руками.
— Чан Гун прошёл первое испытание. Добыча должна быть съедена и принесена в жертву богам, в которых верит Чан Гун.
Снова полезла целоваться, но была выдернута обратно «тёщей». Я попытался выкрутиться из ситуации.
— Не, дорогуша, ничего подобного, — покачал головой. — Я просвящённый даос, и вообще когда-то был атеистом. Моя религия говорит мне оставить животное в живых, потому что в его убийстве никакого смысла
— Ясно, — кивнул первый яогай с пониманием. — Чан Гун решил оставить животное про запас! На холодные и голодные годы.
— Именно так. Запасной паёк, — вздохнул я. — А пока её следует беречь и хорошенько накормить. Завтра я её заберу.
Что ж, раз такое объяснение достаточно — то пусть будет так. Спорить никто не стал — уздечку у меня перехватили и отвели в стойло.
— Чан Гун прошёл первое испытание! — провозгласила Огненная Гортань. — Чан Гуну следует пополнить силы перед вторым.
— Что, сразу второе⁈
Кристофер подмигнул.
— Ага! Уже всё готово, — и сказал вполголоса. — Я говорил — тебе понравится.
А затем яогаи набросились на меня. Я не успел среагировать, так бы по морде дал хоть кому-то. Меня схватили четверо, принялись тянуть, тащить в разные стороны. Сначала я подумал, что меня собираются четвертовать, но секунду спустя успокоился — понял, что меня всего лишь раздевают.
С меня стянули всю одежду. Я оглянулся — раздели и Серебристую Поросль, её подхватили три женщины, включая «тёщу». А затем нас понесли куда-то вдоль цепочки из костров.
Блин. Блин. Меня несут, чтобы принести в жертву? Чтобы сварить? Или, чтобы мы с балериной…
Пожалуй, последний вариант напугал даже больше предыдущих. Я уже надумал всякое, и понял, что совсем не хотел бы, чтобы всё произошло именно сейчас и именно так… Ну, то есть, мой юношеский организм тут же весьма
обрадовался, но вот разум подсказывал — не надо. Остановись. Сделай что-нибудь!
Я стал брыкаться.
— Эй, мужики? Может, перенесём на завтра?
Нас отнесли к маленькому деревянному домику, стоящему на берегу ручейка. Из трубы дома шёл густой дым. Распахнули дверь, и…
— Второе испытание Чана Гуна — вместе со своей будущей женой второй младший муж должен пройти испытание огнём и водой!
Вдруг я понял, в чём состояло второе испытание. Банька. Простая банька, весьма даже похожая на русскую. Более того — там даже веники оказались, да ещё такие приятно-пахучие, из эвкалипта.
Меня сразу сгрузили на горячущую лавку, а Серебристая Поросль вошла следом. Дверь за нами закрылась.
Пару секунд я разглядывал её под тусклым огнём очага. Какая ж она худая! Хотя… там, где надо… всё оказалось вполне себе, видимо, прочный костюм балерины скрадывал все волнующие неровности. Не удивлюсь даже, если реципиент по возрасту была ближе к тридцати годам, просто маленький ростик в совокупности с профессией и одеждой девушку сильно молодили. Только вот волосы грязные, спутавшиеся — интересно, она мыла их хотя бы раз после подселения в это тело?
— Ну и что теперь?
— Мой второй муж, — сверкнула она глазами и смахнула с чёлки выступивший пот. — Теперь мы должны вспотеть и избить друг друга кустами!
— А! Это я с радостью!
В её глазах впервые прочиталась неуверенность.
— Серебристая Поросль боится воды, — предупредила она.
— Ну, придётся потерпеть. Это в тебе привычки прошлого мира говорят. А твоему текущему организму вода полезна.
Ни за что бы не подумал, что на тропическом побережье пригодится навык парения в баньке. Интересно, это Кристофер придумал, или у них у самих какая-то похожая традиция есть? Мой новый организм оказался не вполне к такому готов, но я предположил, что это может быть полезно моим застоявшимся меридианам.
— О, хорошо-о! Ой, горячо!! Ой, мокро! — вопила краснющая дочь князя огненных демонов, а я знай дело — хлестал её по бокам и по мягкому месту «кустами», то есть вениками. — А теперь пришло время хлестать Чан Гуна!
Периодически я всё-таки выбегал подышать. В момент одной из пересменок она спрыгнула с лавки и снова повисла на шее, прижалась, прошептала:
— Чан Гуна и Серебристую Поросль никто не видит! Пока никто не видит, они могут делать друг с другом всё, что захотят!
Вот оно — настоящее испытание. Очень тяжёлое, я должен сказать. Её руки принялись лезть и хватать за что не попадя, а затем снова полезла целоваться, но я справился, осторожно утихомирил и отстранил огненную барышню.
— Не-не, только после свадьбы! Ну или… вообще… Таковы мои принципы. Дай-ка я тебе лучше голову намылю!
— Хорошо, будущий второй младший муж!
Напарившись и намывшись, я сиганул, как был, в ближайший ручей. Серебристая Поросль последовала за мной, плескалась и радовалась, как ребёнок, а я вот слегка взгрустнул.
Снова — ни капли ци в даньтяне. Не помогла банька. Ну, может, чуть-чуть что-то и шевельнулось, но до полноценного наполнения хотя бы половины одной из чакр — ещё было очень далеко.
Потом вместе поднялись, вытерлись, и Кристофер Натянутая Тетива протянул нам откуда-то позаимствованные банные халаты — чистейшие, белоснежные.
Я проверил, всё ли в порядке с Мандаринкой — да, её накормили и оставили на привязи. Оставалась проблема — как в темноте возвращаться в город? Да ещё и с банту на перевязи.
— Иди дрыхнуть, — сказал Кристофер. — Вон в тот дом, там никто не живёт, самый мажорный.
Коттеджик, действительно оказался — что надо, и отрубился я быстро, написав Сян и Дзянь коротко «не ждите, я поймал банту, заночевал в деревне».
Что было на следующий день? По утру отобедал ещё одним окороком, распрощался с яогаями и триумфально вернулся в город, ведя под уздцы банту — в белоснежном халате, пропахший костром и мандаринами.
— Возвращайся через неделю, будущий второй младший муж, — попрощалась со мной Огненная Поросль, куда более целомудренно поцеловав на этот раз куда-то в шею.
Шёл я через город до таксопарка долго, а новость о банту распространилась быстрее — на входе меня уже ждала стайка журналистов и доморощенных блогеров, от которых я ловко увернулся, сказав на камеры лишь пару слов.
— Это было сложно?
— Да, это было нелегко.
— У вас был какой-то план?…
— Был. И я его придерживался.
День пролетел быстро — вернул магическую уздечку, подписал закрывающие акты по договору, мне выплатили обещанную премию таксисты.
Когда спустил полтора эпикоина на новые шмотки по пути и наконец-то вернулся домой — стойко выдержал допросы Сян и Дзянь. По поводу того, где я пропадал, куда делась моя одежда и мотоцикл (по поводу последнего я договорился с Кристофером, что он вернёт его в гараж Троицы на окраине) и как вообще к ним отношусь.
— Дорогие мои, вы самые мои близкие люди, — сказал я ничуть не лукавя.
Принцесса огненных демонов — это всего лишь работа. А настоящая моя семья — тут, и это я точно знал.
Успел даже поработать пару часов и сделал вечернюю разминку на стадионе, а вечером к нам заявился Янсен собственной персоной и поставил на стол приличных размеров стопку эпикоинов.
— Премия от мэрии.
— Ну, спасибо. Но погоди! — я отодвинул стопку и сказал вполголоса. — Я же ещё не стал младшим мужем. Да и не хотелось бы.
— Ты уж постарайся… А это — за банту. Событие значимое. Ну, и аванс, типа. Как всё продвигается? Как там… принцесса?
— Нормально, — усмехнулся я. — Два испытания пройдены.
— А какое второе было?
Я подумал и решил не уточнять, чтобы не усугублять фантазии моего очкастого приятеля. Да и процесс, прямо скажем, был весьма интимный.
— Испытания огнём. Раскалённая печка, все дела. Избиение прутьями.
— А-а… О… Это ты поэтому в халате пришёл? А когда третье?
— Без понятия. Ну, они сказали, что надо наведаться через неделю.
— Ты уж постарайся.
Завалился я спать в отличном настроении, и совершенно не был готов к тому, что его испортят прямо среди ночи. Телефон зазвонил после полуночи. Толком не проснувшись, я поймал вибрирующий корпус, поднес к уху и сказал, не разлепил глаз:
— Алло?
И только потом понял, что звонить по идее мне некому — открыл глаза.
— Чан Гун, — произнес в трубке хриплый от усталости голос.
Не спросил. Он был совершенно уверен, что это я.
— Кто это? — произнес я, пристально глядя в темноту.
— Мы встречались. Это Лидер-Три.
Я сел в постели с трубкой, прижатой к уху:
— Я думал, ты не выжил, — произнес я.
— Никто не выжил, — согласился голос в трубке. — Кроме меня. Вы, твари, положили всех. Двенадцать полиэтиленовых мешков и никакой уверенности, что куски мяса внутри от одного тела. Но я выжил, это так. Видимо, в этом сосредоточен какой-то высший смысл, — как думаешь?
Конечно, я пытался соображать быстро, но ещё спал минуту назад… Мозги ворочались с трудом.
— Тебя послушать, так это мы… мы ворвались в твой дом и семью перебили, — ответил я. — И родственника похитили.
— Они были моей семьей, — просто ответил он. — И теперь ты знаешь, почему вы все умрете. Невиновных нет и непричастных нет. Вам всем конец. Я хочу, чтобы ты знал. Справедливость существует. И справедливость — это я.
— Ты гребанный психопат, — констатировал я.
— Видимо, да, — он внезапно легко согласился с очевидным. — Но, для тебя, твоей поганой семейки и всей вашей помойки на берегу моря — это ничего не изменит. Я позвоню тебе, когда начнется обратный отсчет. Ты будешь в курсе.