С Ар-Нелем Бэру общается вовсе не так, как полагалось бы столпу истинной веры общаться с необращённым язычником… дорого бы я дал, чтобы узнать, что между ними произошло в Синей Цитадели, когда Бэру выбирал, к кому примкнуть… Надеюсь, мне удастся это выпытать у милого-дорогого Ча хотя бы в общих чертах.
Впрочем, на завтрашнее утро назначен эпохальный поединок милого-дорогого и нового Льва Львов. Анну демонстративно ломает каноны… не слишком ли смело? Ар-Нель, чистенький, увешанный побрякушками, как в старые добрые времена, в длинном кафтане из своих, сохранённых Юу, вещей, о чём-то болтает с синими стражами у фонтана – как в Тай-Е. Вид у него надменный, небрежный и легкомысленный. Что-то он завтра запоёт…
Мы с Мариной истощили запас чудес на целый год вперёд – и наши целительские способности теперь ограничиваются навыками по оказанию первой помощи. При нетяжёлых травмах и начале метаморфозы – у нас большой опыт. Мы выскребли аптечку Ильи досуха, чтобы помочь всем, раненым в драке за Дворцовые Ворота… всё равно убитых много.
С другой стороны, при других обстоятельствах их могло быть гораздо больше.
У Кирри – лёгкая рука. Он намерен учиться у хирургов Синей Цитадели, лучших целителей на территории Лянчина. Ри-Ё собирается остаться с ним и тоже переквалифицироваться в лекари из стеклодува и солдата; они болтают по-лянчински на террасе – и Ри-Ё учит Кирри северной игре в буквы на ладони. Я же, как правильный знахарь, официально приглашён в библиотеку Цитадели – на предмет делёжки опытом. Я считаюсь лекарем при северном посольстве.
При создавшемся, вернее, созданном Юу положении вещей – хорошо, если ещё и не повивальной бабкой… Но, надеюсь, это не надолго: наступает время длительного перемирия, через границу открыт проезд учёным, южане и северяне наверняка побеседуют не только о политике…
Не думаю, что всё будет совершенно гладко. Не уверен, что не случится никаких неожиданностей. Но катастрофы, похоже, мы избежали.
Марина пребывает в задумчивости.
Она – военный консультант Кши-На. Ей с Дин-Ли необходимо вернуться в Тай-Е, чтобы отчитаться перед Государем о законченной миссии. Мне же придётся на неопределённое время остаться при лянчинском дворе.
Я замечаю, что обнимаю её, будто хочу удержать около себя. Она не сопротивляется.
– Гора с горой не сходится, – говорит чуть грустно, но улыбаясь. – Мы с тобой скоро увидимся, Дуров. Мы же налаживаем международные связи… глядишь, грядёт либо поход, либо посольство в Шаоя… не пройдёт и полгода – и я появлюсь…
– Угу. Чтобы снова уйти на полгода…
– Тебя звали в КомКон.
– Спасибо. С вашими методами… Скажи, Мариша, а если бы ты знала в тот момент, что Бэру уже выбрал себе в Львы нашего Анну и собирается прийти на помощь его людям, а не дворцовой страже – ты стала бы вызывать лик Господень?
Марина задумывается.
– Не знаю… Это было красиво… Когда-нибудь их потомки узнают о том, кто был автором знамения… и может быть, простят нам это богохульство за спасённые жизни и спасённые государства… А может, сочтут, что мы не имели права лезть не в свои дела… Но нет, не жалею. Земляне не везде оставляют память в виде метели из цветов, я бы сказала.
– Ага, – отзываюсь я. – Не худшее воздействие, госпожа агент влияния. И если бы цветы везде действовали эффективнее, чем атомная бомбардировка, мы, наверное, заслужили бы доброе слово от потомков, и наших, и чужих.
Ви-Э идёт по аллейке, приподнимая подол шёлковой юбки, прекрасная, как средневековая кшинасская гравюра:
– Господин Вассал Ник, Уважаемая Госпожа А-Рин, Львята ждут вас к ужину, вы будете?
Мы переглядываемся и киваем. Мы идём за Ви-Э в Логово Льва, главный дворцовый корпус, и я слышу, как проигравший в слова Кирри напевает по-русски высоким чистым голоском юного нги, не подходящим этому тексту:
…Проложите, проложите хоть тоннель по дну реки –
И без страха приходите на вино и шашлыки,
И гитару приносите, подтянув на ней колки,
Но не забудьте, затупите ваши острые клыки…
От автора:нечто вроде послесловия
О людях, нелюдях и антропоморфизме
С японским акцентом: «Я не читар Ре Гуин и не смотрю аниме. Простите».
У меня появилось отчаянное желание это написать, когда добрые люди увели «Лестницу из терновника» в пару пиратских библиотек и принялись пихать то в фэнтези, то в боевую, Господи, прости, фантастику, то ещё в какую-нибудь малоподходящую для неё жанровую нишу. А когда другие добрые люди занялись поисками в ней «пропаганды гомосексуализма» с упорством, достойным лучшего применения, я перестал бороться с собой. Пусть будет послесловие. Так вот.
Время нынче такое… неблагоприятное для научной фантастики. Издавать не хотят, писать не хотят, читать не хотят… Чтобы хотелось читать НФ, интерес к науке в обществе должен быть, желание постигать закономерности и природы, и общества, чувство ответственности должно быть, а главное – взрослое, не инфантильное сознание у читателей. Причём этот уровень «взрослости» никакого отношения к их реальному возрасту не имеет.
Не то, чтобы в шестидесятые-семидесятые НФ была в таком уж пышном расцвете и к ней относились так уж по-настоящему серьёзно – но всё-таки находились люди, готовые воспринимать фантазии, основанные на трезвом и реальном познании мира. Даже больше – этих людей было немало. Они читали, чтобы думать – а не «чтобы голова отдохнула». А если надо думать, тогда очень хороши Лем, Хайнлайн, Кристофер, Стругацкие…
Читателям порой было лет по двенадцать-пятнадцать. И эти ребята ухитрялись худо-бедно понимать сложные вещи и делать из них выводы. Время было такое, видите ли. Гагарин, Армстронг, океанские глубины, борьба с туберкулёзом и чумой, попытки проломиться в геном, пересадки сердца, мирный и немирный атом, всё правильно. Интересовал людей окружающий мир. Даже детей. И не только то, что можно будет сунуть в рот или поставить на полку. Люди чувствовали себя хозяевами жизни и собственной судьбы – и устраиваясь в жизни по-хозяйски, исследовали свой дом.
Я вот подумал сейчас… Может, для такого отношения к НФ нужно лучше относиться к себе? Иметь чувства собственного достоинства с горчичное зерно, верить в человеческий разум, в волю, в силу духа. Считать, что человек – это звучит гордо, и что хозяином жизни он быть достоин…
Времена изменились.
В наш благословенный текущий момент реакции и разброда, всеобщей безграмотности, безответственности и безверия – думать, а тем паче делать из чьих-то посылок выводы «средним людям» совершенно не хочется. Хочется умственного отдыха – любимого занятия инвалидов якобы умственного труда. Как писал Шаов, «все ждут метафизической халявы» – исключительной точности, ёмкости и меткости слова. Ага. Её, родимой ждут, щуки, которую Вовка – попаданец в Тридесятое Царство выловит из некоего пруда без всякого труда и по чистой случайности, и которая даст, наконец, всё. Чесалку для самолюбия, ласкалку для либидо и палку с гвоздями для подавленных агрессивных импульсов. А для того, чтобы создать такой продукт, рациональное сознание не просто не подмога – оно помеха.
Дешёвое фэнтези следует из сказанного, как неизбежный вывод. Для конвейерной работы в жанре поточной фэнтезятины самое главное – не заморачиваться на всякого рода обоснованиях и внутренних связях. «А почему?» – спрашивает читатель, уже догадываясь, что автор ответит: «А потому что МАГИЯ!» Магией можно объяснить всё. Магия – это уже не литературный инструмент, а ко всякой сюжетной и мотивационной дырке затычка. У магии нет и не может быть ограничений. Магия – оружие Марти Сью точно в той же мере, в какой булыжник – оружие пролетариата.
Ну и всё. Я – пас.
Я, оказывается, больше не могу. Мне хочется базы, обоснований, логики – и уменьшить невероятность фантдопущений до минимума. Мир велик и прекрасен – в нём столько тем и идей для литературной работы, что измышлять всякую ерунду потехи ради, во-первых, скучно, а во-вторых, реальность зачастую оказывается многообразнее и интереснее фантазий.
Надоело маскировать НФ под фэнтези. Захотелось чистоты и честности. Убрать рояли из кустов и сюжетные подпорки в виде магии к кузькиной матери – и посмотреть, сколько пороха в пороховницах и на что способен тот самый реализм, который, в сущности, и создаёт НФ.
И вот. Памятуя о том, что НФ далеко не ограничивается космооперами, хронопарадоксами и альтернативной историей – к которым её свели за последнее время, я выбрал для работы в качестве научной базы этнографию и биологию. Мне казалось, что именно эти науки особенно страдают в нынешней фантастической литературе – и я сделал отчаянную попытку реабилитации.
Ну сколько же можно, в самом деле, думал я, клепать на коленке жукоглазых инопланетян для всякого рода вторжений, одинаковых, как штамповка из пластмассы, и ожидаемо противных и безмозглых – надо ведь сделать их такими, чтобы земляне посимпатичнее смотрелись на их фоне! Неужели народ не тошнит от «мутантов» всех сортов, которые неизбежно превращаются из простых менеджеров в страшных чудовищ через месяц после атомного взрыва, в эпицентре которого они ухитрились выжить? Не грустно ли? Именно сейчас, когда биология и генетика развиваются теми самыми семимильными шагами, какие двигали космонавтику в шестидесятые – наши читатели не знают школьных основ или прочно их забыли, не знают, что такое мутация, вид, половой отбор, эволюция…
Умолчим об этнографических фантазиях. Изобретая очередную «новую расу» или, как сейчас, почему-то, модно писать, «рассу», автор часто придаёт ей, не мудрствуя лукаво, черты какого-нибудь известного земного народа, не меняя даже имён и названий – но это ещё не худший случай. Худший – это когда «национальные черты» присобачиваются просто наобум святых, а автор, понятия не имеющий, как существует социум, как возникает мифология, какой глубинный смысл существует в обрядах и традициях, сваливает в кучу массу фантазий разной степени нелепости.