Выждав, когда хоть немного прояснится, я заглянул в помещение. Там оказалось очень темно. Свет шел только от приоткрытой щели двери, но сейчас внутренний дворик находился в тени и внутри царили потемки. Комнате явно не хватало полноценного окна. Внутри стоял одновременно неприятный запах сырости и выедающей ноздри гари.
Снаружи двухэтажный дом выглядел не очень, но внутри творился форменный кошмар. В этом здании явно давно никто не жил. Прошлые хозяева хранили здесь какую-то старую, поломанную мебель. Возможно, когда-то тут располагалась мебельная мастерская, поэтому везде на полу, особенно по углам и вдоль левой стены сохранились целые горки древесной стружки, прекрасного рассадника для грызунов, насекомых и плесени.
Среди них виднелись трухлявые обрезки дефектных и поломанных элементов мебели, ножек и спинок стульев, которые также никто не удосужился убрать. Или для новых владельцев помещение освободили совсем недавно или эти самые новые владельцы и палец о палец не стукнули, чтобы снять свисающую с потолка и по углам старую, пыльную паутину, смести стружку и вымыть полы и все другие поверхности.
Боже, какая внутри царила грязь и беспорядок! Я шагнул внутрь, но запах гари оставался настолько сильным, что мне пришлось тут же выскочить наружу. В помещении явно не хватало нормальной вентиляции.
Я сначала удивился, почему у двери клубился серый дым, но теперь было очевидно, что помещение было задымлено бестолковыми обитателями. Или… или кто-то намеренно пытался убить себя, отравившись дымом! Я глянул на Лию, а она все так же продолжала молча стоять, опустив голову и смотреть в сторону. Неужели… неужели я помешал ей совершить самоубийство. Эта догадка током прошила мою спину. Теперь ей было стыдно или она придумывала сейчас для себя какую-нибудь отговорку.
Перед тем, как зайти внутрь, пришлось посидеть во дворе еще полчаса. Мои подозрения, что я стал свидетелем незаконченного самоубийства, только крепли. После этого Лия провела меня внутрь своего жилища, брезгливо переступая через раскиданный на полу мусор, приподняв руками подол своего длинного платья, впрочем, уже такого же грязного внизу, как и сам пыльный пол.
Ой, ё! Это же не жилище, а какой-то заплесневевший хлев для скота. Состояние у помещения было нежилое. Старейшина Кин явно не так уж много за него отдал. Вот скотина! Позаботился о родне, называется. Всё выглядело очень печально, но в первую очередь потому, что новые хозяева сами не приложили никаких усилий, чтобы привести его в порядок.
Я сначала не понял, о чем говорит Лия, заявляя, что Весте тут не место. Что еще за "спать в одной комнате с мужчинами", а потом осмотрелся и до меня дошло. От входной двери открывался доступ лишь к одной комнате. Лестницы на второй этаж нигде не наблюдалось. Я почему-то решил, что весь дом принадлежит нам, а оказывается, нет!
Второй этаж занимал совсем другой владелец, и лестница, попавшаяся мне на глаза во внутреннем дворе, вела не на чердак, а к отдельному жилищу на втором этаже. Здесь же всем приходилось спать рядом, в одном помещении. Из мебели были лишь появившиеся здесь явно недавно обеденный стол, пара стульев, а у правой стены стояло несколько грубо сбитых, но также новых, узких, одноместных кроватей. У дальней стены располагалась импровизированная кухня с очагом для обогрева помещения, который кто-то безуспешно пытался использовать для готовки пищи.
Это и вправду была жалкая «лачуга», как выразился старейшина Кин, особенно в сравнении с прошлым просторным особняком. Лия выглядела растерянной и несчастной, но точно уловила мои мысли и эмоции по разочарованному выражению лица.
- Марк, дорогой, не волнуйся, если отцу удастся устроиться на склад в гильдию охотников, писарем или сборщиком налогов у правителя Валхаима, наши дела опять пойдут в гору. Сейчас нам приходится тяжело, но не нужно отчаиваться. Да, с деньгами у нас сейчас очень туго, но главное, что ты жив, мы опять все вместе. Вижу, ты уже совсем окреп, ходишь не хромая.
А ведь и вправду, после той суточной культивации я и сам не обратил внимания, что моё колено больше меня не беспокоит. Я перестал испытывать в нём стреляющую, острую, спонтанную боль и напрочь забыв о нём, легко всю ночь двигался в столицу. Скорее всего я уже прошел первую или сразу несколько ступеней закалки и поэтому колено пришло в норму. Удивительно, что Лия заметила, а я нет. Хотя, у меня голова была занята другим. Я боялся попасться на глаза хищникам и бандитам и все время был настороже. Моё внимание сфокусировалось на окружающем мире.
Женщина опять натянула на себя маску беззаботности и принялась щебетать, чтобы заполнить возникшую паузу.
- Ты даже не представляешь, как я волновалась, когда мы с Вестой приехали в столицу, а глашатай Фёрста объявил осадный режим. Я места себе не находила. Отец в тюрьме, я и мастер Гор тут, а ты с братом один у границы в самый разгар демонического вторжения. Даже эти проходимцы, ученики мастера Гора вас бросили, забрав последний транспорт. Я была так зла на них, днем и ночью молила богов, чтобы они отвели от вас эту смертельную угрозу и они услышали меня. Ты и Ланчер живы. Слава всем богам! Это такое счастье.
- Боги тут ни при чем, - небрежно ответил я, - Лия, ты хотела покончить с собой?
Женщина испуганно глянула на меня, после чего потупила взгляд в пол и вместо ответа опять принялась меня утешать, хотя слова утешения нужны были ей самой.
- Марк, ты, главное, не волнуйся. Глава Рамп… Вернее, твой отец что-нибудь придумает. Он очень умный и всегда находит выход. Ты обязательно продолжишь учиться в Академии. Если не в этом году, так в следующем. Я знаю, что ты влюблен в одну очень милую девушку, и она также ответила тебе взаимностью. Об этом многие в городе говорят. Ками из клана Лот – отличная пара для тебя, но ты же и сам понимаешь, пока наша семья в упадке, нам будет сложно завоевать расположение их клана, но со временем всё наладится, вот увидишь! Даже моя капризная и не очень привлекательная младшая сестра нашла своё счастье. На вот, лучше поешь. Это приготовили для нас в доме моей сестры. Ланита очень заботится о нас. Я ей так благодарна. Ты же голоден?
Сказав эту фразу, женщина встала со стула, на котором, как истукан сидела посреди мусора и, так же брезгливо поддерживая платье, прошла к очагу, где взяла одной рукой накрытую тарелкой миску. Здесь у Лии возникла дилемма. Или принести мне миску и ещё вымазать платье или переложить доставку мисок на меня. Она выбрала второе.
- Марк, дорогой, иди сам возьми здесь всё, что нужно.
Расписавшись в своей полной беспомощности, женщина поставила на место миску и опять двумя руками подтянув платье, вернулась и села на стул. Божечки, теперь понятно, почему в помещении свинарник. И как я раньше не замечал, что эта женщина такая белоручка. Она даже не пытается измениться в тяжелых условиях. Отказывается что-либо делать своими руками. Ходит и воротит носом от грязи, а самой убрать слабо? Даже еду для неё готовят в другом доме слуги сестры. Это финиш.
Я прошелся в конец комнаты, взял пару накрытых сверху тканью простых, коричневых мисок из обожженной глины и поставил их на небольшой, шатающийся на неровном полу стол. Приставил к нему стул и открыл ткань, скрывающую пищу. Я особо ничего не ждал, но почти трое суток без еды сделали обычную пшеничную кашу с маслом без соли и специй, пару кусочков мяса и уже черствый, но выпеченный по хорошей рецептуре из качественной муки, душистый хлеб, очень вкусными.
Не успел я доесть, как в закрытую мной калитку двора опять громко постучали, требуя Рампа. Лия побежала открывать. Её звал слуга из дома тёти Ланиты. Возникла странная, тихая пауза. Из живого интереса я последовал за матерью и увидел очень странную сцену. Во дворе, опустив голову, красная, как помидор, стоит моя младшая сестричка в порванной одежде, а над ней нависала какая-то некрасивая женщина с неприятными чертами лица, злыми глазами и презрительной гримасой.
- Сестра, я больше не намерена терпеть в своем доме эту лгунью! – громко заявила уродина, но потом резко перешла на шёпот, - Она нажаловалась отцу моего супруга, бывшему главе клана Рокун, что мой сын её несколько раз домогался и не просто домогался, а попытался связать и изнасиловать. Она подло оклеветала его, и отказывается забирать свои слова обратно. Я не намерена больше терпеть в доме эту наглую лгунью и помогать тебе я тоже не хочу, пока она на коленях не выпросит у моего сына прощение.
Высказав свои претензии, женщина грубо толкнула Весту в спину и презрительно хмыкнула носом, когда та сорвалась с места и, спрятавшись за спину матери, начала в открытую жаловаться, что она говорит правду, а ей никто не верит.
- Заткнись, мерзкая лгунья! – оскалившись, сорвалась на крик Ланита, - если еще раз посмеешь задеть честь моего сына, я не посмотрю, что ты моя племянница и заставлю выпороть тебя плетьми!
Веста разрыдалась от этих слов. Она была так напугана и расстроена, что даже не заметила моего присутствия у двери дома.
- Мама, мама… - позвала девушка на защиту единственного человека, на которого она могла положиться.
- Помолчи, Веста, - шикнула на неё Лия, - иди в дом, я серьезно с тобой поговорю. Ты будешь наказана, раз не знаешь, как должна себя вести.
Я был в шоке, просто в шоке. Веста пробежала мимо меня внутрь, рыдая упала на одну из кроватей, даже не глянув на меня. Честно говоря, я прекрасно понимал её чувства.
- Прости, сестра, Веста еще совсем ребенок. Она постоянно что-то выдумывает. Я накажу её за ложные обвинения, - покорно склонив голову, пообещала Лия.
- Вот именно! Накажи её и построже, а не то за её наказание возьмутся другие, - пригрозила женщина и с выражением победителя направилась к выходу со двора.
«Да что такое с этими людьми! Что Рамп, что Лия – ужасные лгуны и лицемеры», – подумал я. Меня разобрала досада. Вместо того, чтобы защитить дочь, разобраться, почему та выдвинула обвинение в домогательстве, Лия сразу стала на сторону сестры и её сына-преступника, чтобы поскорее замять конфликт. Веста пострадала, так еще и крайней осталась. Для неё это вдвойне обидно. Очень обидно, когда ты прав, а родные люди, на которых ты надеялся, занимают сторону обидчиков! Кошмар.