Всё сильнее поддаваясь беспокойству, Чак с несколькими помощниками по третьему кругу обследовал ближайшие к дворцу восточные стены. Прощупал руками все впадины и выступы сырых, покрытых паутиной стен подвала, где по общему мнению его спутников, было бы логично разместить секретный ход, но нигде и не нашлось и мельчайшего намека на его существование.
Простукивание, чтобы выявить пустоши, поиск сквозняков, зазоров, щелей, скрытых ниш наощупь и пламенем также не помогли. Собранные в подвале горожане, в основном одинокие старики, которые проспали общую эвакуацию из столицы, собрались с ручными свертками в общем коридоре и тревожно шептались о том, что враг уже совсем близко и они обречены. Подчиненные главы Морриса тоже уже начали впадать в уныние и поддаваться панике. Призывы успокоиться и обещания всех спасти тонули в пугающем грохоте, топоте лап врага на поверхности, усиливающемся гуле и сигнализирующих о скором обрушении песке и мелких камнях, начинающих сыпаться с трескающегося арочного свода.
Убедившись, что восточные стены совершенно глухие, Чак приказал своим людям обследовать вообще все внешние стены тюрьмы, включая даже те участки, что находились в одиночных камерах брошенных здесь умирать заключенных. При первом осмотре тоже сразу ничего не нашлось, но одна камера оказалась необычной. Глава гильдии обратил внимание на аномально густую паутину и толстый слой пыли, покрывавший всё: входную решетку, каменный лежак, пол от порога и до стены. От камеры не нашлось ключа, но сам замок создавал лишь видимость преграды и легко поддался усилию рук. В камере очень давно никого не держали. А возможно, и вообще никого и никогда. Даже солома на лежаке от времени полностью почернела и превратилась в труху.
Камера внешне ничем, кроме своей удивительной запущенности не выделялась, но Чак решил очень тщательно её осмотреть. Это было самое необычное место во всей темнице, что естественным образом намекало, что именно тут мог располагаться спасительный вход в тайный тоннель. Пока мужчина смахивал пыль с подозрительных выступов, дергал и крутил ржавые металлические стержни в стенах, надеясь с их помощью активировать скрытую дверь, на верхнем этаже началась паника. Оставленные там дежурные с криком кинулись на подземный этаж, затворяя за собой решетку. Началось.
Паника дежурных имела вполне понятную причину. Дверь, а затем и легкая баррикада не выдержали яростных ударов, и в образовавшейся прорехе показалась жуткая, зубастая морда одного из львов. Сдвигая мощным торсом всю гору сваленной в коридоре мебели, он словно насмехался над шокированными людьми. Сзади монстра подперли другие и баррикада поехала от входа с ускорением. Ничего больше не мешало монстрам хлынуть на первый этаж башни. Крики и испуганные лица дежурных вызвали панику и давку в коридоре.
Все люди, толкаясь, и сбивая друг друга с ног, пытались занять место подальше от винтовой лестницы. Пост у решетки бросили оставленные его охранять стражи. Вскоре со стороны лестницы на подземный этаж донеслись рыки и истошные крики ужаса. Кто-то из охотников не побежал за товарищами вниз, а спрятался на верхнем этаже башни и его нашли.
Спасительный тоннель всё никак не отыскивался и теперь мужчина горько жалел, что приказал трем десяткам своих подчиненных остаться с ним в городе. Среди них были и совсем молодые парни, всецело доверявшие знаменитому, легендарному охотнику - Чаку Моррису. Но правда была в том, что своими руками Чак не убил ни одного сильного монстра. Даже ни одного монстра второго уровня. Весь его имидж был хорошо выстроенной ложью.
Всё чем он занимался по жизни – это умело присваивал себе чужие заслуги и достиг статуса легенды, просто запугивая всех своей грозной духовной аурой. Он прекрасно знал, какое впечатление она производит на обычных горожан и прочих слабаков. Все-таки он имел эксклюзивный доступ к духовным камням, добытых членами его гильдии в течение тридцати лет и смог поднять духовную силу на довольно высокий уровень.
По концентрации силы он был ненамного слабее мастеров из второй десятки гвардейцев старого поколения и точно входил в сотню сильнейших людей в стране. Вплотную приблизился к четырнадцатому рангу, но из-за ранней смерти отца, погибшего на его глазах в пасти хищника, получил сильную психологическую травму. Заняв по наследству место главы гильдии, сознательно всячески избегал любых опасностей и, разумеется, в первую очередь охоты на сильных монстров. Он никогда не атаковал таких тварей сблизи, собственноручно, полагаясь на пращу, других охотников и ловушки. А так как вылазки за барьер вызывали у него припадки неконтролируемого, панического страха, как только это стало возможно, он полностью прекратил сопровождать членов отрядов гильдии на охоте, сконцентрировавшись на функциях администратора, вообще не покидая столицу.
На его глазах за тридцать пять лет погибли сотни охотников. Сменилось три поколения мастеров гвардии и два правителя. Погибли все те, кто знал о его слабостях, кто совершал рискованные вылазки вместе с его отцом, и ему уже не составило труда выдавать чужие достижения за свои. Так он и стал легендой, и постепенно сам уверовал в свою силу и значимость. А недавнее видение о явлении бога лишь подкрепило веру в его избранность и уже достигнутое могущество. Ведь Божества не выберут в избранники какого-то труса и слабака. Возникло огромное желание на деле доказать всем и себе, что он может, пусть и не с легкостью, но своими силами добыть десяток духовных камней третьего уровня.
Однако, его трясущиеся и подкашивающиеся колени показали, кто есть кто. Он тут же задрожал и поддался панике при одном виде черной полоски монстров, показавшейся на горизонте. Чак с большим трудом поддерживал имидж бесстрашного, могучего героя, каким на самом деле никогда не являлся. И вот настал момент истины. Все умрут из-за него здесь, в темных казематах.
Шум, грохот, появление за решеткой первого монстра и душераздирающие крики о помощи еще одного, непонятно откуда взявшегося на верхних этажах башни человека, стали настоящей симфонией ужаса для ожидающих своей участи людей. Даже если он сейчас обнаружит проход, больших жертв уже не избежать. Львы показали, что способны ломать такие преграды и обладают такой мощью, которая боевым мастерам их уровня и не снилась. Пятисоткилограммовое тело было решающим аргументом, когда нужно было что-то сломать массой и грубым напором.
Вдруг, один из кандалов на стене, трижды провернутый против часовой стрелки перестал крутиться, но при дальнейшем нажатии издал звук щелчка, и в стене под ним появился зазор, выдающий подвижную часть стены. Приложившись к ней плечом, мужчина протолкнул тяжелую каменную плиту внутрь прикрываемого ею прохода. Нашел!
Чак собирался устроить организованную эвакуацию, послать своего помощника к другим членам гильдии, чтобы сообщить им куда нужно бежать, но стоило ему высунуться из ниши, как его первый помощник не раздумывая нырнул в открывшийся проход с единственной на них двоих масляной лампой и звуки его шлепающих по воде ног, стали быстро удаляться от входа.
Помощник трусливо сбежал, едва увидел выход. Вначале Чак возмутился таким недостойным поведением, но когда прислушался к звукам в воцарившейся темноте подвала, то заметил, что отвлекавшие его до сих пор человеческие крики резко сихли, а на их месте слышался лишь тяжелый топот лап и рык монстров. Люди попрятались по камерам, сами заперлись и замерли, в страхе боясь даже дышать, не то, что пискнуть.
Если он сейчас крикнет всем бежать к нему, то привлечет к себе уже рыщущих у лестницы тварей. Он уже слышал, что тяжелые шаги приближаются к нему и опять запаниковал. Не сказав никому, что проход найден и открыт, Чак также нырнул в отверстие, но из-за своего высокого роста зацепился затылком за зубчатый выступ на его верхнем краю и до костей содрал кожу на спине.
Острая боль заставила его вскрикнуть и топот шагов за спиной ускорился. Это стало лучшим стимулом для мужчины бежать так быстро, как только позволяла ему темнота, скользкий, по щиколотку залитый водой пол тоннеля и маячащий где-то вдалеке мутный свет лампы его помощника.
Пожалуй, его спасла лишь массивность преследователя. Лев далеко не с первой попытки протиснулся в нишу, перед этим попытавшись разбить края прохода своими массивными лапами. Подгоняемый страхом глава Моррис скоро догнал своего помощника и дальше они, как две трусливые крысы, бросившие в беде товарищей, бежали уже вместе, пока неожиданно не уперлись в тупик.
Скорее всего раньше тут был проход, но кто-то заложил его камнем. Проклятый Брут обманул его, а может просто забыл, что проход заложили. Какая жестокая насмешка судьбы. Бежать дальше было некуда. Кто-то сознательно отрезал тоннель от башни от тоннеля под дворцом. Оставалось встретить свою смерть лицом к лицу.
Какая глупая и жалкая смерть. Его останки даже не похоронят. Никто не найдет его тело в этом каменном мешке. Топот лап Льва-оборотня приближался. Когда его силуэт вынырнул из темноты и ряды окровавленных зубов показались в тусклом свете масляной лампы, Чак Моррис рухнул на подкосившихся ногах на пол и обмочился. Это спасло ему жизнь, так как в следующий миг ослепительная вспышка снесла всё, что распологалось выше середины стены тоннеля, обнажив звездный небосвод.
Чудовищной силы направленный взрыв или само Божественное вмешательство Пяти Богов-защитников мира смело столицу Южной Флавии с лица земли и камня на камне не оставив. Линия тотальной аннигиляции материи прошла в каких-то сантиметрах над головой мужчины. Переполовиненные тела Льва-оборотня и его помощника рухнули на пол тоннеля.
И все же эта чудовищная сила уничтожила город не полностью. Один фрагмент южной городской стены и задняя стенка здания казармы каким-то чудом устояла. Что-то словно срезало целый пласт мироздания взмахом гигантского топора. И верхушка центральной дозорной башни оказалась выше этой границы. Неожиданно лишившись основания, она рухнула вниз, поднимая столбы пыли, а затем взгляду Чака открылось ещё более пугающее зрелище.