Клэр успела мельком взглянуть на башни, арочные двери, колонны и серебряные края портиков, прежде чем Сена поторопила их пройти к одной из боковых дверей. Бросив быстрый взгляд через плечо, девочка увидела, что стена, через которую они перемахнули, теперь была голой, на сером камне от цветущих стеблей не осталось и следа. Единственным свидетельством того, что прежде там могло быть гигантское растение, был ворох сухих листьев у её основания.
Отвернувшись, она поспешила за Сеной и Нэтом. Пока Клэр шла к двери, её всё никак не покидало ощущение, будто за ними кто-то наблюдает. Оглядев окна Флогистона, она не заметила никаких любопытных лиц, их изучавших. Запрокинув голову чуть сильнее, девочка наконец поняла, что вызывало у неё это липкое чувство.
Горгульи, не меньше ста штук, свирепо смотрели на них с покатых крыш.
– У меня такое чувство, словно они не спускают с нас глаз, – шепнула она Нэту.
Мальчик проследил за её взглядом:
– Так и есть. Это горгульи самоцветчиков. Их можно разбудить свистом, если тебе известен нужный мотив.
Клэр рассматривала длинные клыки и заострённые рога, представляя, каково было увидеть одно из этих существ в бою – каменная мощь в каждом шаге. Если их разбудить, они превратятся в армию гранитных зубов. Вот только…
– Что случилось с их ушами?
– Захватив Зал слушаний самоцветчиков, кователи откололи им уши молотками, чтобы они не смогли услышать свист, – объяснил Нэт, поправляя лямки своего рюкзака. – Эти горгульи больше никогда не смогут двигаться.
– Но не слишком расстраивайся, – добавила Сена, заметив выражение лица Клэр. – Эти каменные чудища уничтожили целый полк кователей во время Войны гильдий. Они и их хозяева самоцветчики не знали жалости. – С этими словами Сена открыла дверь и, махнув рукой, пригласила их проследовать внутрь. Шли занятия, и широкие коридоры были пусты. – Библиотека находится в главном дворе, – шепнула ковательница. – Если нам удастся добраться туда, оставшись незамеченными, дело выгорит. Просто… старайтесь вести себя так, словно вам здесь самое место. Кователи известны своим сильным характером, увлечённостью работой и…
– И зацикленностью на себе, – пробормотал себе под нос Нэт.
– Мы гордимся тем, что делаем. – Сена качнулась с пятки на носок. – Клэр, во имя копоти, не сутулься, а ты, Нэт, – её глаза задержались на земле под его ногтями, – спрячь свои руки.
Они бесшумно проносились мимо открытых дверей, слыша обрывки проходивших в стенах классов занятий. Всякий раз пролетая мимо очередного дверного проёма, Клэр ощущала, как её сердце поднималось к самому горлу. Если их кто-нибудь заметит… если Сену узнают… досмотрщики-кователи произвели на неё достаточно пугающее впечатление. Девочка начала потеть под чёрным кожаным жилетом. Она ожидала, что внутри каменного здания будет свежо и прохладно, но вместо этого там было тепло и душно, как в свитере в летнюю жару. Но то, что в школе кователей было жарко, казалось вполне разумным; чтобы подчинять чудесные свойства металлов своей воле, нужны огонь и тепло. Краем глаза девочка увидела учеников, сгорбившихся над металлическими листами; детей постарше, обучавших младших, как держать мечи; класс, в котором волосы всех детей посинели, когда один из учеников сыграл на своей золотой флейте неправильную ноту. Клэр гадала, как далеко им оставалось до библиотеки и как долго удача будет на их стороне.
– Почти на месте, – прошептала Сена. – Моя мама была профессором и преподавала алхимию в Флогистоне. В детстве она иногда брала меня с собой в библиотеку, хотя к тому времени я ещё не достигла возраста ученицы.
Они бегом завернули за угол…
…и врезались в худого мужчину, нёсшего стопку книг.
Мужчине удалось удержать равновесие, а вот Сена, Нэт и книги повалились на пол перед Клэр.
– Бегать по коридорам запрещено! – отчитал их мужчина, собирая учебники. На нём было то, что, как подумала Клэр, являлось арденским эквивалентом защитных очков, и они делали его глаза такими большими и круглыми, как если бы он ежесекундно был чем-то удивлён.
– Извините, – произнесла Сена, уже было трогаясь с места.
– Секунду, – остановил её учитель. Поджав губы, он указал на Нэта: – Мальчики из вторых классов готовятся работать с молотками в кузнях на нижних этажах, – сказал он. – Тебе следует поспешить, пока профессор Горн не погасил угли! Глаза земледельца метнулись к Сене, и Клэр увидела, что он умолял ковательницу сказать, как ему быть. Но, по всей видимости, идеи закончились даже у неё. Глаза мужчины стали ещё больше: – Тебе не требуется разрешения твоих друзей, чтобы отправиться на урок. Иди или я отведу тебя к директору!
Клэр затаила дыхание. Их разделяют! Ни у неё, ни у Нэта не было шанса выжить в академии кователей без помощи Сены. Но по тонким, словно проволока, губам учителя она поняла, что выбирать им, по всей видимости, не приходится.
– Да, профессор, – хрипло произнёс он. Бросив на девочек последний взгляд, земледелец поспешил в ту сторону, куда показал мужчина.
– Что касается вас, – учитель указал на Сену и Клэр, – ученицы первого и второго классов повторяют пройденный материал к летним экзаменам. То, что профессор Зола заболела сегодня простудой, ещё не означает, что вам можно пропускать занятия.
Сена вдруг схватилась за живот:
– Извините, – выдохнула она, отходя от мужчины. – Мой живот – наверное, я что-то не то съела… – После чего девочка умчалась прочь, оставив Клэр разбираться с рассерженным кователем в одиночку.
Мужчина сердито покачал головой:
– Вот почему я не преподаю детям младшего возраста! В каком кабинете проходят твои занятия? Ты учишься в первом классе, верно? – Клэр кивнула, испытав хотя бы некоторое облегчение – учитель, по всей видимости, не понял, что они чужаки. – Тогда идём со мной, – продолжил мужчина.
Положив ладонь на плечо девочки, он быстро повёл её вниз по коридору. В голове Клэр кружилось множество мыслей, но она не могла придумать никакого способа высвободиться из хватки мужчины – никакого способа, который не привлёк бы к ней ещё больше внимания.
– Ах да, – наконец произнёс он. – Пятьсот первый кабинет – вот мы и пришли!
Учитель затолкал Клэр в классную комнату. Влажное тепло обволокло её, словно летний день, моливший о приходе грозы. Каменные скамейки были расставлены вдоль трёх стен помещения, в то время как огромный глиняный свод с мерцавшим красным глазом занимал четвёртую. Он слегка напоминал круглые печки, которые можно увидеть в дорогих пиццериях.
Пятьдесят или около того девочек: все роста Сены или выше, с волосами, аккуратно убранными от лиц в косы, и молотками, висевшими на ремнях, уставились на Клэр.
Девочка почувствовала, как у неё потеют ладони.
Учителя, возможно, и не всегда способны определить, что перед ними незнакомое лицо, но Клэр знала по опыту, что дети моментально вычисляют чужака.
Глава 16
Строгий голос прозвенел сквозь густой пар, стоявший в классной комнате:
– Садись, Эбигейл, – велела учительница. Женщина смотрела на неё, прищурив глаза, сквозь запотевшие стёкла очков. С волосами, забранными в тугой пучок, и в серой мантии она выглядела в точности как булавка, которую использовала мама во время шитья.
Через секунду Клэр поняла, что учительница обратилась к ней. Она перепутала её с кем-то другим. Но прежде чем женщина смогла понять, что ошиблась, девочка скинула рюкзак и шлёпнулась на ближайший стул, который, так уж получилось, стоял прямо под настенным украшением в виде зловещих остриёв копий. Тяжесть взглядов, которые на неё бросали другие девочки, и их перешёптываний вдавила её глубже в сиденье.
Оглядевшись по сторонам, она увидела, что в арсенале каждой ученицы имелась тетрадь, молоток и нечто, походившее на пару огромных щипчиков. Опустив руку в карман, Клэр обхватила свой карандаш, пытаясь успокоить нервы. По крайней мере у неё был молоток.
– Ты кто? – прошептала сидевшая рядом девочка. – Ты не Эбигейл.
– Тишина в классе, – велела учительница. – Прошу вас сосредоточиться на нашем повторении практических навыков. Я задам каждой из вас вопрос, а вы продемонстрируете ответ у главного горна. Всем выстроиться в цепочку, – последовали скрип стульев и звяканье молотков: девочки поспешили к дальней стене. Клэр шла чуть позади. Волнение переросло в удушающую панику, она изо всех сил пыталась выровнять дыхание. Ей предстояло продемонстрировать навыки кования перед всеми. Или, вернее, не продемонстрировать, поскольку у неё вообще-то не было чудесных способностей. Первая ученица заняла своё место у горна, и ладонь девочки сжала карандаш ещё сильнее. – Я загадала число от одного до пятисот, – объявила учительница. Она бросила что-то маленькое и блестящее ученице, и та поймала предмет одной рукой. – Назови мне точное число, которое я загадала.
Стоявшая перед Клэр девочка с волосами, заплетёнными в две высокие косички, сказала своей подружке вполголоса:
– Повезло Хейзл.
– Да, знаю, – шепнула та ей в ответ. – Мы уже сто раз проделывали заклинание «Медяк за твои мысли».
Стоя перед горном, ученица по имени Хейзл просматривала предметы, сваленные на каменном столе в кучу. Она выбрала конусную свечу, которую зажгла с помощью искры из горна. Зажав монетку между большим и указательным пальцами, девочка поднесла её к пламени.
Прошла минута, затем вторая.
Клэр сжала пальцы в кулак, удивляясь, как ковательнице удавалось держать голые руки у огня так долго. Когда папа брал их с Софи в поход, ей всегда приходилось использовать особенно длинный прутик, чтобы пожарить на костре зефир.
Монетка заблестела, затем начала плавиться, словно тающее на солнце мороженое. Вдруг медяк вспыхнул красным. Вскрикнув, Хейзл уронила его в ведро с водой. Секунду спустя она запустила туда руку. Достав монетку из ведра, она разжала кулак, демонстрируя классу число двадцать два, отлитое из меди. Остальные вежливо ей похлопали.
– Неплохо, – отметила учительница. – Но ты забыла поддерживать температуру своего тела на том же уровне, что у металла, не так ли? – Девочка кивнула, выглядя сконфуженной. – Помни ты об этом, – продолжила женщина, – смогла бы продолжить плавить медь, пока она не приняла бы точную форму числа, которое я загадала, а именно двухсот двадцати трёх. – Повернувшись, учительница обратилась к классу: – У кого-нибудь есть предложения, как Хейзл может выработать у себя устойчивость к высоким температурам?