— Дело не в этом, — махнул рукой Полоцкий. — Мы с Дианой, поженившись, очень хотели ребенка и беспокоились, почему она не беременеет. У богатых людей должны быть наследники. Мы не оставляем свои капиталы кому попало. Естественно, мы отправились к врачу и сдали анализы. Их результаты надолго выбили нас из колеи: ни я, ни она не способны иметь детей, то есть оба бесплодны, понимаете? И никакое лечение не помогло бы.
Заметив недоверчивое выражение на лице Сергея, Валерий добавил:
— Дома у меня имеются все необходимые справки. Если вам интересно на них взглянуть…
Сергей прислонился к прохладной стене комнаты. Ему стало не по себе. Если то, что сказал ему этот богатый и известный мужчина, правда, он пропал… Нет, этого просто не может быть! Скорее всего, господин Полоцкий купил себе подобную справку, чтобы отбиваться от всех называющих себя его детьми. Ведь сам же признался, сколько у него было баб… От этой мысли молодому человеку стало легче.
— Такому, как вы, ничего не стоит приобрести подобный документ, — резко сказал он. — Наверняка не один я имею к вам претензии такого рода. Однако я вам не верю, и так просто вы от меня не отделаетесь.
— Хорошие слова, сынок, — похвалил его Валерий. — Только ты ведь пришел не обнять папочку, а, насколько я помню, содрать с родителя сумму, необходимую для погашения долга. Сколько у тебя набежало?
В душе парня шевельнулась надежда.
— Пятнадцать тысяч долларов, — ответил он. — Ведь для вас это мелочь, правда? А для таких, как я, — вопрос жизни и смерти. Вы не откажете мне?
— Во-первых, это не мелочь, — назидательно начал Полоцкий, потихоньку выходя из себя, — иначе ты бы сам заработал их. Во-вторых, сыну бы я действительно не отказал, но ты чужой для меня человек. Так что пошел вон. И чтобы больше я тебя не видел. Иначе при каждом твоем появлении мои охранники будут учить тебя уму-разуму, раз это некогда делать твоей маме.
Сергей повернулся и покорно пошел к выходу, чувствуя, как пол уходит у него из-под ног. Решение действовать родилось неожиданно быстро. Проходя мимо ничего не подозревающего охранника, он ловким движением вырубил его и выхватил пистолет из кобуры. «Все-таки армия пригодилась мне, — думал парень, снова взбегая по лестнице наверх. — Напрасно мать так горевала, что отмазки не получилось».
Валерий был удивлен и по-настоящему напуган, увидев стоящего перед ним с пистолетом в руке Сергея. Он раскрыл рот, чтобы что-то сказать, оттянуть время, дать деньги, лежавшие в сейфе, проклиная себя, как он мог позволить себе так расслабиться, однако парень пришел уже не за этим.
— Вы мразь, — сказал он, взводя курок. — Самая настоящая мразь. Таких надо мочить.
Полоцкий выставил ладони вперед, словно этот жест мог спасти его от пули. Сергей, прицелившись, выстрелил ему в грудь. Кандидат в мэры взревел, как раненый зверь, с ужасом глядя на кровь, фонтаном бьющую из раны, и ощущая, как силы покидают его вместе с этой красной жидкостью. Нет, перед ним не промелькнула, как утверждают некоторые, пережившие клиническую смерть или бывшие к ней очень близко, вся его жизнь с самого рождения, раскручиваясь, как кинолента, нет, перед ним не стояли умоляющие глаза его жертв. Этого всемогущего человека не покидало чувство удивления и ужаса. Мысль юлой вертелась в голове: кто-то посмел поднять на него руку, и этот кто-то непременно получит по заслугам, а сейчас надо спасать жизнь. Валерий заметался по комнате, обагряя белоснежные обои и дико воя, а Сергей, даже не целясь, расстреливал его. Наконец всемогущий упал, сотрясаясь в конвульсиях. Парень подошел к нему и сделал контрольный выстрел в голову, помня, что это обязательно надо сделать, несколько секунд постоял у распростертого тела, глядя в широко раскрытые глаза, в которых так и застыло недовольство и удивление, потом бросил пистолет рядом с трупом и на негнущихся ногах отправился домой.
Мать, как всегда, проверяла тетради и готовилась к урокам. При виде ее у Сергея стеснило дыхание.
— Бедная мама, — прошептал он.
Впервые за двадцать лет его жизни ему стало по-настоящему жаль ее. Кроме этого чувства, парень ощутил полное понимание всех ее поступков, за которые раньше осуждал ее. Когда этот подонок, папаша, бросил ее, она не захотела от него ничего, и правильно сделала. Сведя сегодня счеты с этим негодяем, он тоже не хотел от него ничего, не хотел еще до того, как нажал на спусковой крючок, кроме одного — удовлетворения своей гордости. Сергей подошел к матери, обнял ее и, всхлипнув, как-то по-детски заплакал.
— Что случилось, сынок? — Она повернулась к нему, и, увидев на ее еще молодом лице глубокие морщины, оставленные заботами и страданиями, парень зарыдал еще больше.
— Господи, да что с тобой? — Женщина давно уже не видела сына в таком состоянии. — Скажи, что случилось? Ты же знаешь: я всегда пойму и всегда помогу тебе.
— Мамочка, прости меня, моя бедная любимая мамочка, — шептал парень, крепко обняв ее, — я убил этого подонка. Я попал в беду, а он не захотел помочь мне.
Мать побелела:
— Убил? Что я слышу, Сережа? Кого? За что? Когда? Нет, ты разыгрываешь меня, ты не способен на это!
— Я убил своего папашу, мама, — Сергей вытер мокрое лицо. — Он мразь, он недостоин жить на свете.
— Твой отец в городе? — Она удивленно посмотрела на сына. — Но он же обещал мне. Он сам тебя нашел?
— Не надо лгать, мама. — Чувство жалости к матери сменилось злостью. — Он всегда жил в Приреченске, и ты знала это лучше меня. Я давно знаю, кто мой отец. Только не говори, что это не Валерий Семенович Полоцкий.
Женщина встала со стула, схватилась за сердце и, пошатнувшись, осела на пол. Ошарашенный сын бросился к ней.
— Мама, что с тобой? Мамочка!
— Ты убил Валерия Полоцкого? — непослушными губами прошептала Галина Николаевна. — Это правда?
Сын кивнул, отвернувшись.
— Что ты наделал! — Она схватилась за голову. — Он не был твоим отцом! Как мне доказать это? Наши с ним жизненные пути никогда не пересекались! Ты убил человека, который нашей семье ничего не должен и наверняка говорил тебе об этом! Ну почему ты не спросил меня, не послушал его!
Сергей почувствовал, как у него отнимаются ноги, и бессильно опустился рядом с матерью.
— Я сама виновата в этом! — она собиралась с силами. — Я должна была рассказать тебе обо всем раньше.
— Валерий Полоцкий не мой отец? — на Сергея было жалко смотреть. — Но этого не может быть! Ты лжешь мне, как всегда!
Галина Николаевна поднялась с пола и, тяжело ступая, пошла к дивану.
— Сядь, сынок, — спокойным голосом, который так действовал на ее учеников, — сказала она. — Послушай меня внимательно.
Глава 46
Галя Усольцева была студенткой третьего курса педагогического института, когда подруга Вера предложила ей сходить на танцы в военное училище, достав пригласительные через своего брата, учившегося там. Галя, до сих пор ни с кем не встречавшаяся, отличница, с радостью согласилась. Судьбе было угодно, чтобы девушка встретила там будущего мужа. Иван Полоцкий, красивый высокий блондин, курсант пятого курса, весь вечер не отходил от нее, потом, как водится, проводил домой и попросил телефон. Их роман развивался стремительно. На дворе стояла весна, курсанту подходило время выпуска. Иван приблизительно знал, куда его направят. Дальние точки Севера ждали молодых офицеров. Одному ехать не хотелось. Галя казалась подходящей кандидатурой, и Полоцкий сделал ей предложение. Девушка не помнила себя от счастья. Она считала себя недостаточно яркой для этого парня, а он, оказывается, думал иначе. Будущий зять ее родителям (мать и отец Гали работали на заводе инженерами) понравился. Знакомство с его родителями обескуражило молодую пару. Мать Ивана, высокая сухопарая женщина, дворник, оглядев будущую невестку, заметила:
— Не по себе, Ванечка, сук рубишь. Мы люди простые. Нам бы что-нибудь попроще. А на нее, — она ткнула указательным пальцем в Галю, — пахать придется. Ведь она-то работать не будет.
— Почему? — девушка была искренне удивлена. — Через два года я тоже получу диплом.
— Два года! — усмехнулась будущая свекровь. — И эти два года мой сын тебя кормить должен?
— Мама! — Ваня укоризненно посмотрел на мать.
— Ладно! — махнула рукой женщина. — Черт с ними, с этими двумя годами. Допустим, ты закончишь свой институт. И где ты будешь работать? Ты ведь в курсе, куда пошлют моего сына.
— Там тоже есть школы, — уверенно сказала Галя.
— Есть, — кивнула головой свекровь. — Только и желающих работать в них много. Опять будешь на шее сына моего сидеть. Небось, рученьки свои белые пожалеешь, уборщицей не пойдешь.
— Мама! — опять встрял Иван.
После знакомства со свекровью Галя уныло возвращалась домой. Иван шел рядом, крепко обнимая девушку за плечи.
— Ну не думай ни о чем, моя милая, — шептал он ей на ухо. — Нам жить с тобой, а не с родителями. Скорее всего, тебе вообще не придется работать. И что с того? Будешь вести хозяйство, растить наших детей. Я хочу много детей, а ты?
Девушка молча улыбалась, прижимаясь к любимому.
Счастливые события в жизни проносятся с катастрофической быстротой. Как одно мгновение, пролетела свадьба, выпуск Ивана, день отъезда на Север. Несколько месяцев молодые жили душа в душу. Галя перешла на заочное отделение, и Иван признавался молодой жене, что со страхом ждет, когда она уедет. Одному коротать полярные ночи…
Когда ты молод, все кажется тебе романтичным: и пятидесятиградусные морозы, и полярная ночь, и огромные сугробы, и серое неприветливое море. В далеких военных гарнизонах всегда находятся хорошие преданные друзья, готовые прийти на помощь и оказать поддержку в любое время суток. Друзей Полоцкие обрели великое множество и были несказанно счастливы своей жизнью.