Сатана предлагает Иисусу хлеб. Казалось бы, что здесь плохого? Диавол лишь дает возможность Спасителю подкрепиться! На самом же деле он пытался отвлечь постящегося от чего-то насущного, духовного.
Состояние поста – райское, потому что до грехопадения люди не нуждались в телесной пище. У постящегося человека стихают внутренние желания. Даже если сначала пост может даваться трудно, то потом тело и разум обретут покой.
«Также, когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. А ты, когда постишься, помажь главу твою и умой лице твое, чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» (Евангелие от Матфея, 6:16–18).
«Пост есть насилие естества, отвержение всего, что услаждает вкус. Погашение телесного разжжения, истребление лукавых помышлений, освобождение от скверных сновидений, чистота молитвы, (…) здравие тела, виновник бесстрастия, разрешение грехов, врата рая и небесное наслаждение» (Лествица, 14:33).
Пост – это внимание к происходящему, внимание к своей душе, телу, духу. Последствие невнимания – это блуд. Многие грехи служат дверью, и если человек переступит за эту дверь, он упадет. Чревоугодие – одна из самых широких дверей.
«По пресыщении нашем сей нечистый дух отходит и посылает на нас духа блудного; он возвещает ему, в каком состоянии мы остались, и говорит: “Иди, возмути такого-то: чрево его пресыщено, и потому ты немного будешь трудиться”. Сей, пришедши, улыбается и, связав нам руки и ноги сном, уже все, что хочет, делает с нами, оскверняя душу мерзкими мечтаниями и тело истечениями» (Лествица, 14:27).
«Насыщение есть мать блуда; а утеснение чрева – виновник чистоты» (Лествица, 14:5).
Мы должны быть внимательны, чтобы не разрушить свой внутренний мир, духовное состояние, связь с Богом и чтобы не потерять рассудительность. Нельзя заплыть жиром.
Считается, что католическая церковь Табха стоит точно на том месте берега Галилейского моря, где Спаситель накормил хлебами и рыбой – хотя их было совсем немного, на дне корзины – несколько тысяч человек. Этот поступок – одно из самых удивительных и непонятных евангельских чудес. С тех пор Табха еще называется Церковью преумножения хлебов и рыб.
«В те дни, когда собралось весьма много народа и нечего было им есть, Иисус, призвав учеников Своих, сказал им: жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне, и нечего им есть. Если неевшими отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые из них пришли издалека. Ученики Его отвечали Ему: откуда мог бы кто взять здесь в пустыне хлебов, чтобы накормить их? И спросил их: сколько у вас хлебов? Они сказали: семь. Тогда велел народу возлечь на землю; и, взяв семь хлебов и воздав благодарение, преломил и дал ученикам Своим, чтобы они раздали; и они раздали народу. Было у них и немного рыбок: благословив, Он велел раздать и их. И ели, и насытили; и набрали оставшихся кусков семь корзин. Евших же было около четырех тысяч. И отпустил их» (Евангелие от Марка, 8:1–9).
Три дня народ был при Христе, люди приезжали целыми семьями послушать учение Спасителя. Христос не отпускал прибывших самих покупать себе еду, чтобы они не заботились о чреве своем. Хлеб и рыба – незамысловатая еда, без изысков и особого вкуса, но ее достаточно, чтобы насытиться. Господь дает людям возможность не суетиться после трехдневного учения, а закрепить все знания.
Это чудо говорит нам о том, что учение Христа нельзя смешивать с повседневным бытом. Выйдя из храма, нельзя сразу идти в магазин – нужно побыть в тишине, во Христе.
В ресторанах на берегу Галилейского моря, вероятнее всего, до сих пор подают ту самую рыбу, которой Спаситель накормил народ, и называют ее еще рыбой апостола Петра, так как он был рыбаком.
«Утесняй чрево воздержанием, и ты возможешь заградить себе уста; ибо язык укрепляется от множества снедей» (Лествица, 14:23).
Между животом и языком есть прямая связь. Человек, который плотно поел, хочет обязательно с кем-то поговорить. Язык удивительным образом развязывается под хорошую еду. От еды зависит молитвенное настроение. После обеда ничего не хочется делать, только порассуждать о пользе поста, пофилософствовать, помечтать о подвигах.
Чтобы воздержаться, нужно начать есть меньше, чем обычно. С едой связано очень много вещей, которые несовместимы с духовным ростом. Чревоугодие – смертный грех, который переносит тебя с вершины Лестницы в самый низ.
Конечно, не нужно забывать о своем здоровье. По возможности следует питаться хорошей, правильной едой, однако следить, чтобы пища не повелевала тобой.
«Когда тело победит тебя, укрощай его трудами; если же ты по немощи не можешь этого, то борись с ним бдением. Когда глаза отяжелели, берись за рукоделие…» (Лествица, 14:25).
В Новом Завете манна Небесная стала Хлебом жизни – о Нем как о главной нашей пище говорил Спаситель на берегу Галилейского моря. О Хлебе просит и наша главная молитва: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». Хлеб жизни мы можем вкусить ежедневно, подойдя к Чаше причастия.
Если человек с верою и упованием приходит к причащению, он восстанавливает то райское взаимоотношение между ним и Богом, через которое спасается. Через причастие мы опять возвращаем Богу власть над собой.
Если ты не думаешь о пище, то побеждаешь чревоугодие. Если на место чревоугодия у тебя становится причастие, то ты победил чрево. А если побеждено чрево, то и с духом блуда, о котором речь на следующей ступени, будет легко справиться.
В труде святого Иоанна есть строки, где как будто сам грех говорит, как человек может побороть его:
«Память согрешений воюет против меня. Помышление о смерти сильно враждует против меня; но нет ничего в человеках, чтобы могло меня совершенно упразднить. Кто стяжал Утешителя, тот молится Ему против меня, и Он, будучи умолен, не попускает мне страстно действовать в нем. Невкусившие же небесного Его утешения всячески ищут наслаждаться моею сладостью» (Лествица, 14:36).
Пятнадцатая ступеньО нетленной чистоте и целомудрии
«Чистота есть усвоение бестелесного естества. Чистота есть вожделенный дом Христов и земное небо сердца» (Лествица, 15:1).
Мы прошли половину пути по Лестнице. Если человек сходит с пятнадцатой ступени, он не просто соскальзывает ниже – он падает прямо вниз. Блуд – это падение. Когда человек заблудил, он разбивает весь свой духовный опыт, сводит на нет все старания, приходит в отправную точку.
Достаточно один раз преступить заповедь чистоты и целомудрия, чтобы появилось желание грешить дальше. Если человек укореняется в страсти блуда, последствия будут очень тяжелыми.
В человеке действует блудная страсть, она заходит в нас и парализует, связывая по рукам и ногам. Грех усваивается человеком, входит в его естество. С пятнадцатой ступени соскальзывали миллионы людей, целые народы и даже государства, например, Содом и Гоморра, на месте которых до сих пор безжизненное Мертвое море.
Лествичник называет целомудрие всеобъемлющей добродетелью. Оно относится ко всему: к помыслам, к плоти, к духу. Целомудренный дух человека не позволяет остальным частям естества впасть в грех.
«Целомудрие есть чистота души и тела» (Лествица, 15:5).
Бестелесность после грехопадения стала для нас неестественным состоянием души. Когда-то в райских обителях это было, наоборот, неотъемлемым – целомудрие; гармония; состояние, когда ничто тобой не обладает, а мудрость целиком охватывает человека.
«Чистота нас усвояет Богу и, сколько возможно, делает Ему подобными» (Лествица, 15:36).
Битва христиан – это битва за чистоту и незамутненность. Целомудрие позволяет освоить глубины божественной радости, высоты божественного созерцания. Целомудрие – это отсутствие мути, грязи и тех страстей, которые делают человека рабом. Но борьба за чистоту может продлиться до самой смерти.
«Не думай, что ты по причине воздержания пасть не можешь; ибо некто, и ничего не вкушавший, был свержен с неба» (Лествица, 15:18).
Мы всегда оправдываем блуд больше, чем любой другой грех, думая, что это природа, потребность. На самом деле, блуд неестественен и не замышлялся Богом при создании человека. Апостол Павел говорил, что блудный человек грешит против своего тела. При венчании мы говорим, что брак должен быть честен, а ложе – нескверно. У каждого свой темперамент, но его можно проявлять только в законных рамках своей семьи. Верность – ключ к целомудрию в браке.
«И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует» (Евангелие от Матфея, 19:3–9).
Близость в законном браке должна быть целомудренна.
«Некоторые говорят, что по вкушении плотского греха невозможно называться чистым; а я, опровергая их мнение, говорю, что хотящему возможно… И если бы ключи Царства Небесного были вверены девственнику по телу, то мнение оное, может быть, имело бы основательность. Но да постыдит умствующих таким образом тот, кто имел тещу, а был чист и носил ключи царствия» (Лествица, 15:66).