Правда открылась путём наблюдений и подслушивания.
Сперва я подозревал, что они каким-то образом подкупили своих Лет. С самого начала был намёк на то, что Лета может быть причастна. Их копия или все остальные, за исключением, может быть, моей.
Моя Лета? Ого!? Какого хера?
Отстань, мужик. Соберись. Ах, да. Если разобраться, начиная с первой ночи, то… Божечки мои! Та копия Леты, что остаётся со мной сейчас, была одной и той же.
Посреди творившегося смертельного хаоса меня осенило. Каждая копия Леты выберет себе единственного мужчину и останется с ним до тех пор, пока мы не сдохнем.
Когда смерть с неба устремилась на нас, моя Лета осталась со мной и Душечкой. Было слишком поздно бежать и прятаться.
Головной снижающийся ковёр-самолёт примерно в ста метрах над нами внезапно развалился на части.
Куски рамы разлетелись, сопротивление воздуха вырвало ткань из-под зада седока, который продолжил быстрый полёт к земле, скорой встречи с которой избежать не было никакой возможности.
Второй летела Шёпот. Она неслась на сотню метров позади, но её цель была чуть в стороне от первой. И это была Душечка, либо ваш рассказчик.
Скорее главной всё же Душечка, потому что она та, кто есть, а Каркун просто занимал особо тёплое место в чёрном сердце Шёпот — это благодаря в том числе мне, что она стала Взятой.
Шёпот не страдала туннельным зрением, ей удалось отвернуть.
Но недостаточно быстро.
Из её ковра вырвало несколько больших лоскутов.
Она совершила жёсткую посадку в дальнем конце поляны, рухнув с обломками ковра на лес.
Некоторые из парней, чья голова ещё варила, бросились в ту сторону, надеясь навсегда с нею покончить. Взятая могла сломать себе что-нибудь серьёзное, чтобы утратить способность защищаться.
Третьей летучей сволочи удалось избежать катастрофы, но ездок не понимал, что делать дальше.
Новенькие Взятые неважно справляются с неожиданностями.
Госпожа выбирает их не за ум и изобретательность.
Текущий хранитель летописей тоже справился неважно. Он просто стоял, таращась с отвисшей челюстью, не в силах даже пробормотать: «Что это была за хрень?»
Лейтенант созвал срочное совещание штаба. Собрались обычные участники, куда увязалась моя Лета, несмотря на неодобрение Душечки.
Удачливый Взятый болтался высоко в небе.
Светлые нити продолжали создавать новых глупых клонов Леты.
Большинство мужчин теперь просто стояли вокруг, менее активные, чем Леты. Их незаинтересованность сбивала меня с толку. Но у меня не достало внутреннего запала, чтобы их приструнить.
— Шёпот скрылась, — объявило начальство. — Мы нашли остатки её ковра и немного крови на месте падения, но тела нет.
— Вот тот случай, когда я жалею, что нет собак, — наш Леденец скорее кошатник.
Гоблин с Одноглазым молчали, надутые как индюки и ухмылялись.
— Взятый улетел, — объявил новость Ильмо.
Действительно, он или она спикировал куда-то в сторону: примерно в том направлении сбежала Шёпот после жёсткой посадки.
— Подбирает долбанную ведьму.
Догадливый Ильмо верно рассудил. Ковёр поднялся в небо с двумя седоками на борту и, покачиваясь, начал набирать высоту.
— Свежеиспечённый, — предположил я. — Едва справляется с ковром.
Ковёр улетел на запад.
— Бедненькая Шёпот, — съязвил Ильмо. — Сколько раз мы её отымели? Уже раз двадцать?
Это преувеличение, но несколько раз мы её опустили — точно.
Просто отдельные личности не в состоянии оставить нас в покое, за что и расплачиваются.
Я толкнул зажигательную речь:
— Парни, не пора ли двинуться дальше!? Не можем же мы просто сидеть здесь, зажав яйца в кулаке, пока каждый незанятый член не дождётся своей подружки.
— Всё не совсем так, Каркун, — отмахнулся Леденец.
Я это знал. Основная проблема была в поляне. Именно она лишила нас желания движения.
И я даже не нашёл в себе желания поразмыслить, почему это так.
Леденца с Лейтенантом заинтересовало, как моя Лета так привязалась ко мне. Вероятно, переживали, не станут ли их копии столь же липкими.
Последний вопрос в повестке Лейтенант задал лично Гоблину:
— Итак, как вы это сделали?
Одноглазый начал нести какую-то бессвязную околёсицу о своей врождённой гениальности, в общем, ничего полезного.
Молчун помахал рукой, привлекая внимание, и показал знаками:
— Это не они. Это женщины Леты.
Моя Лета улыбнулась и кивнула.
Ох-ре-неть! Осмысленное и первое доказательство того, что она понимает, что говорят рядом с ней, по крайней мере, на языке глухонемых.
— Думаю, теперь черёд Каркуну отыгрываться за всех, — изрёк Леденец.
Я уловил мысль на лету. Поскольку я тот, кто быстро схватывает языки, и мне досталась лучшая из всех версия Леты — то и крайний теперь я. За всех.
Все усераются от смеха, овации и куча подколок о том, как станет переживать моя бывшая в своей одинокой Башне. Я не стал поддаваться и реагировать. Мне хватало переживаний из-за странного не по сезону светлячка.
Совещание закончилось, я нахлобучил свою лекарскую шляпу и занялся вскрытием сбитого Взятого. Лета осталась со мной. Лейтенант решил тоже взглянуть. Душечка — поддавшись уговорам Молчуна, отступила. На время.
— Это же почти ребёнок…
Да, едва младше Душечки. Очень красивая.
— Тебе она не кажется знакомой? У меня ощущение, будто я её уже видел.
Лета отчётливо, медленно и не очень внятно произнесла:
— Плохо. Беда. Приближается.
— Э?
Над верхушками деревьев пронёсся ковёр номер три, уже без Шёпот на борту, резко рванул вверх и попутно что-то сбросил по баллистической дуге, затем развернулся и удалился.
В нашу сторону полетели четыре предмета: три из них были достаточно небольшими, и почти не видны, а третьим была чёрная бочка. Все это летело прямо мне на голову.
— Вот, чёрт! Бежим! — Я схватил подружку за руку и попытался утянуть за собой.
Она не сдвинулась с места, просто смотрела на летящую бочку.
Лейтенант метнул свою задницу с максимальной скоростью, на которые были способны его костлявые ноги. Он-то насмотрелся на падающие чёрные бочки.
Краем глаза я заметил, что все Леты остались на месте и уставились в небо.
Бочка не упала.
Она взорвалась в небе.
Повсюду брызнуло горящее масло, что привело к куда более масштабному эффекту, чем просто взрыв от удара.
Капли огня полетели в разные стороны, в том числе и на меня, но спасла одежда.
Никто не умер, но я был занят до глубокой ночи, смазывая ожоги. Лета осталась со мной. Через некоторое время она начала помогать, и справилась довольно сносно.
Моим последним пациентом на сегодня был Гоблин. Он был угрюм, но не вымещал злость на мне. При этом он поделился любопытным наблюдением.
— Ни одна из Лет не обожглась. Я думаю, масло предназначалось трупу Взятого, а не тебе.
— Э?
— Видимо, не хотят, чтобы ты познакомился с ним поближе.
— Чепуха.
— Так тебе кажется, но не обязательно, чтобы ты видел в этом смысл, так? В первую очередь это должно иметь смысл для них.
Я вернулся к трупу красивой девушки, и не заметил ничего очевидного. Однако я слишком устал, чтобы продолжать.
— Закончу завтра, — решил я.
И снова ночью было не одиноко. Но на этот раз Лета не выдвигала голодных требований. Всё, чего она хотела, это тепла. Я прижался. Тепло и мне не повредит.
Я не был женат. Сестры, шлюхи и Госпожа из моих фантазий не считаются. Как и Душечка. Вот и весь мой опыт. Душечку я считал приёмной дочерью, а не женщиной. А вот эта Взятая… пробудила во мне столько необычных эмоций, и я понятия не имел, почему.
Да, она была прекрасна. Прибавьте ей несколько лет, и она физически стала бы той женщиной, которую, будь я повелителем поляны с белыми нитями, соткал бы для себя.
Вид её трупа оставил у меня ощущение, будто сами боги украли у меня шанс встретить свою вторую половинку.
Моя аналитическая сторона была сбита с толку.
Какого чёрта? Я её совсем не знаю. Почему я решил, что она мне подходит? Суженая? Дочь? Накрывает какое-то безумие.
Очевидно, что недруги Отряда нашли способ поиметь мозг официальному летописцу.
Лета прижалась ко мне, взяв меня за руку. Она издавала звуки, вероятно, призванные утешать, и прошептала:
— Снова печаль. Так грустно.
Я не успел уточнить, что это значит, как снова раздался сигнал тревоги. Приближался Взятый.
Этот налёт был аналогичен предыдущему, и цель была та же.
На этот раз я сосредоточился не на большой чёрной бочке, с которой разберётся Лета с двойниками, а на рассыпанных чёрных шарах поменьше.
Совершенно понятно, что бочка отвлекала внимание.
Кстати, куда делись первые три шара? Я знал, что их никто не взял.
Атака снова провалилась. Бочка взорвалась ещё выше, прежнего. Горючая жидкость разлетелась дальше и меньшими каплями. Топливо почти полностью сгорело, ещё не долетая до земли. Никто не пострадал.
Это ещё сильнее убедило меня, что весь смысл атаки в маленьких снарядах.
Совещание собралось в обычном составе. Я снова прибыл с Летой. Все всё видели оба раза, поэтому никто не назвал Каркуна свихнувшимся параноиком.
Едва я открыл рот, как Лейтенант вызвал посыльных для передачи приказа.
Моя Лета, по-видимому уйдя в себя, сейчас постоянно держала меня за руку, словно ей был необходим якорь, чтобы оставаться телесно в этом мире.
Моя тайная половина летописца была в восторге. Она так наслаждалась этим положением, что отказывалась размышлять о том, чем это должно закончиться.
И была почти полностью рада топтаться на месте и наслаждаться моментом.
Сразу нашлись четыре из шести чёрных шаров. Каждый был размером с куриное яйцо. Наши колдуны полностью завладели инициативой. Они начали с изучения одного экземпляра внутри душечкиной ауры и незамедлительно пришли к выводу, что моя паранойя себя оправдала.