Возможно. Самые гнусные, могущественные и нарцисстичные личности невероятно жестоки из-за малейшего пренебрежения со стороны тех, кто не ценил их так же, как они ценили себя.
Лета вернулась — разговор закончился. Она с любопытством посмотрела на нас.
Я прикинул, что вскоре, на удачу или на беду, мы увидим истинную Лету.
Миновала ещё одна ночь. Снова пришлось встать и отлить, слишком часто в последнее время. Когда я, спотыкаясь, вернулся, то заметил едва заметную серебряную нить, идущую от головы Леты и уходящую сквозь крышу нашей палатки.
Я вынырнул наружу. Нить было трудно разглядеть, но я её нашёл: она уходила вверх и в сторону, откуда мы пришли.
— Чёрт! — Лета не ушла. Ей просто позволили отойти чуть подальше любой из сестёр.
Я нырнул внутрь и начал трясти Лету.
— Детка! Вставай! Просыпайся! Проснись и борись!
Она наполовину приоткрыла глаза, томно улыбнулась, и шёпотом произнесла:
— Я так сильно тебя любила. Я старалась… но у меня не хватило сил.
Глаза её закрылись, и больше она не отвечала.
Это совсем не мужественно, но я всплакнул. Несколько имён богов было произнесено всуе. Я привязался к этой женщине, больше, чем подозревал.
Затем сквозь слезы я заметил светлячка, парящего у входа в палатку.