— Что? На аукционе появились лоты с мясом? У меня как раз закончилась еда.
— Цена мизерная. Скупил сразу пять — пойду приготовлю.
Лоты закрылись меньше, чем за минуту, и я выставил новые — по 100 грамм за 2 единицы любого ресурса. Я получил дерево, железо и медь. Недовольных быстрое исчезновение торговых предложений сделало еще более желчными, и они устроили на форуме травлю — кто-то поднял историю чата и выяснил, что еще вчера я впервые появился здесь, а теперь уже наживаюсь на беспомощных людях. За то, что выставил востребованный ресурс, я вдруг стал врагом для десятка человек. Кто-то даже предложил в следующий раз н е делиться со мной никакой информацией.
В личку посыпались слезливые истории и просьбы поделиться едой. Пришлось потратить пять минут, методично блокируя каждого попрошайку. Покупать товары они у меня смогут, а вот написать снова — нет.
Следующие 10 минут я провел, снова и снова выставляя лоты. Интересно, что лот с 400 граммами мяса, за 8 единиц ресурсов, висел все десять минут, а вот 250 грамм мяса за 5 единиц покупали охотно. Похоже, я нашарил психологическую границу, за которую не нужно выходить.
Так как ресурсов у меня теперь было море, я создал копье. Нужно будет научиться орудовать им, на случай, если встречусь с кем-то вооруженным мечом. Или — длинными когтями.
Еще я наделал еще пять древних ножей. Не знаю, как в будущем будет обстоять дело с продуктами, но пока их можно обменять на полезное — на ресурсы и чертежи, стоит забить свои закрома. И я забивал — собачье мясо разлетелось полностью.
Спустя полчаса от покупателя, который раскрыл мне тайну продажи чертежей, поступило еще одно сообщение:
— Змеиное больше не предлагай. Воняет блевотно, и готовка ситуацию не исправила.
Каков наглец! Ему даешь мясо, дефицитное для всех землян в этом мире, а он морду кривит!
— Ваше мнение очень важно для нас…
— Да не ерничай, я тебе написал не только мнение выразить. Слушай, если вдруг у тебя найдется другое мясо, нормальное, можешь писать мне первому. Куплю пару кило и даже накину что-нибудь из ресурсов в довесок к чертежу.
— Буду иметь в виду.
— Кстати, играл когда-нибудь в «Веселую ферму»?
— Ищешь собратьев по интересам?
— Похоже, зря я тебе написал.
Я прикинул, и решил не ссориться с человеком, который добывает чертежи, набивая морды кошмарам. Мало ли, вдруг когда-нибудь встретимся, а он в обиде.
— Нет, не играл. Продолжай, пожалуйста.
— Так вот, в этой игре ты готовые продукты превращаешь в другие, более вкусные и дорогие. Я это к чему: если ты будешь продавать уже готовую и вкусную еду, сможешь удвоить сумму.
— Думаешь, люди будут платить по два чертежа за готовую еду?
— Не знаю насчет остальных людей, а я точно готов. Готовить я ненавижу и не умею. Добыл кастрюлю в одном домике, пытаюсь варить мясо, но выходит отвратно, и время на это нужно тратить.
— Если дашь мне кастрюлю, могу в следующий раз продать тебе вареное.
— Боюсь, моя благодарность не простирается дальше диалога и советов. Все, Кошмарный, пока прощаемся.
Нужно будет попробовать обменять два куска мяса на один, но вареный. Правда, если у меня получится, то долго этот способ обогащения не протянет — найдутся люди, которые готовят лучше меня, имеют не только кастрюлю, но и шампуры и специи, сковороду и масло. И наценка станет минимальной — в одну единицу какого-нибудь ресурса. Так что должность повара оставлю кому-нибудь другому. Предпочту тратить время на культивацию и поиск ресурсов.
Глава 10
Я отчаянно хотел, чтобы все спортивные занятия ограничились миром островов, но к сожалению, не получалось. Несмотря на то, что именно там была комната для тренировок, и там я уставал во время боев, как никогда не уставал здесь, я решил, что кроме медитаций и закалки стоит подтянуть еще и свою выносливость.
И я начал бегать по парку, а иногда и на местном стадионе.
Я думал так — если тренировки в том мире влияют на мое реальное тело, должна быть и обратная связь. Буду тренироваться тут — шансы выжить там станут выше.
Когда я пробежал всего лишь три километра из запланированных пяти, понял, насколько на самом деле мала моя выносливость. После этого мне ничего не оставалось, как бегать каждое утро. То, что раньше было по желанию, стало обязаловкой.
Я ненавидел эти круги. Казалось, я бегаю часами, но на деле позавчера за сутки до этого я не пробегал дольше тридцати минут.
К моему удивлению, после того, как я вчера вечером пробежал шесть километров, я ощутил, что тренировки действительно работают. В том мире я тоже перестал чувствовать себя на последнем издыхании после скоротечного боя, к тому же стал двигаться немного быстрее и даже избежал пары неприятных атак, от которых не смог бы уклониться раньше.
И вот я подналег на тренировки в обоих мирах. В конце каждой пробежки, дыша тяжело и хрипло, как загнанный конь, вытирая пот с лица, я говорил себе «пожалуй, завтра я возьму выходной. А лучше — ни за что на свете не стану делать это снова», но все равно приходил на следующий день. Я знал, что меняюсь, и меняюсь к лучшему, поэтому собирал силы в кулак и шел до стадиона, становился на стартовую линию и просто начинал бежать. Самое трудное было дойти до стартовой линии. Чтобы побежать от нее, почти не требуется усилий — в конце концов, если ты уже стоишь на старте, глупо вдруг развернуться и уйти.
Я бежал по парковой дорожке, стараясь размеренно дышать.
Время от времени за оградой проезжали машины. По дорожке шли мамочки с колясками, где-то в стороне ревел громкоговоритель, по которому кто-то рекламировал сумасшедшие предложения со скидками в пятьдесят процентов.
В небе над моей головой, гудя тяжело и раскатисто, пролетел самолет.
Эти сцены обычной жизни в последнее время вызывали у меня чувство диссонанса. Они настраивали на обычный, спокойный лад, будто и не находятся по больницам заснувшие люди, и никто не попадает в мир Парящих островов.
Пробежав пару раз по всем парковым дорожкам, я поймал себя на совершенно другой мысли. Вокруг меня куча людей — кто-то сидит в бетонных коробках, кто-то — бродит по дорожкам. Кто-то ждет светофора или ведет спутницу в кафе.
И каждый из них ощущался хрупким, как древняя ваза с тонкими стенами. У меня — две жизни, а у них лишь одна. У меня есть шанс стать культиватором, руками дробить камни и драться с «монстрами размером с гору», как сказал учитель, а у них такого шанса нет. А после создания фундамента я стану гораздо крепче.
И тут мы переходим к другому.
Я не один такой. В мире островов — куча других людей, и некоторые из них наверняка обладают развитыми сверхспособностями. Правительство еще не знает о них, а если и знает, не раскрывает секрета. Правила поведения в обществе и применения сверхсил еще не написаны и не отрегулированы. И чем сильнее культиваторы будут развивать свои способности, тем дальше они будут уходить от обычных людей. Сможет ли закон остановить человека, способного набить морду танку? Каким образом государство будет контролировать нас? Какими станут последствия за нарушение закона, ведь в тюрьму культиватора точно не засунуть.
А конфликты между такими, как мы — к чему они приведут, кроме разрушений и многочисленных жертв? Будут ли демонизировать нас, и останется ли в стороне церковь?
Может, кто-то намеренно размоет границу между обычными людьми и нами. Это заставит обычных людей почувствовать, что несмотря на появившихся сверхлюдях с невероятной силой, они ничем от нас не отличаются. Если случится так, не будет демонстраций и митингов, на которых люди будут требовать власти поселить нас в отдельном загончике. Но это слишком хороший вариант развития событий, как по мне, а в хорошее я давно не верю.
Как узнать о решениях? Мониторить сеть? Этим можно только косвенно вычислить последствия, ведь подобного рода вопросы обычно решаются лично между властьдержащими. Только достаточно умный и подкованный в политике человек, к которым я себя не причисляю, сможет вычислить, что готовится в Красноярске, и готовится ли что-то. Не думаю, что мониторинг поможет.
Поэтому в первую очередь мне нужно залечь на дно, и продолжать совершенствоваться, а во вторую, третью и прочие — не всплывать с этого дна. Постараться не создавать проблем с властями, законом, вообще не пересекаться ни с кем, пока не стану непобедимо сильным. И потом тоже не пересекаться, потому что во сне я абсолютно беззащитен, меня спасет только анонимность.
После пробежки помылся и поехал за вещами. Нужно было окончательно переселяться в свою новую квартиру.
И в этом крылась проблема. Потому что когда я подходил к подъезду, мне навстречу выкатился Семеныч — злющий, как тысяча чертей.
— Сопляк! — взревел мужчина. — Решил, что самый умный, да⁈
На это я не ответил: решил не бесить этого человека, и не говорить, что по сравнению с ним самым умным будет даже орангутан.
— Не понимаю, о чем вы, — развел я руками, но вышло неубедительно. Актер из меня никакущий.
Я незаметно посмотрел по сторонам. Сбоку ко мне никто не подкрадывался, машин с красно-синими проблесковыми маячками тоже нигде не было. Значит, проблем особо и нет.
Однако Семеныч так не считал. Маленький, едва достающий мне до подбородка колобок приблизился и без предупреждения схватил меня за отлет воротника.
Его вспыльчивость и ярость, которые он и раньше особо не прятал, вовсю рвались наружу.
— Я заставлю тебя пожалеть! — визгливо вопил Семеныч, безуспешно пытаясь наклонить меня. — Твоя мачеха сказала, что ты переехал! Там бы и оставался! Зря ты вернулся! Думаешь, тебе сойдет с рук кража мотоцикла моего племянника⁈ Сделал копию ключей и угнал мотоцикл!
После боя с летающими змеями стариканы вовсе не были противниками. Я спокойно перехватил запястье колобка и отцепил его от своей рубашки.
— Я не крал мотоциклы. Нельзя без причины нападать на людей, — объяснил я ему, удерживая его руку и не давая вырваться. Семеныч пыхтел и шел красными пятнами.