Макс молчал не меньше пяти секунд, а потом — спохватился и запустил обратное превращение.
— Конечно… Разумеется, да. Держи, — протянул он кусок хитина. Девушка сразу убрала его в сумочку на поясе.
— Предлагаю уйти отсюда как можно скорее, чтобы не наткнуться на других монстров, против которых мы сейчас не в состоянии сражаться, — сказала Клева, и мы были с ней всецело согласны.
Я вызвался проверить открытый тоннель. Если бы в нем была опасность, я бы постарался тихо вернуться.
Ход разветвлялся: один из отнорков шел вверх под значительным углом, и я даже видел тусклый свет, похожий на лунный. А второй отнорок вел вниз. Если от первого пахло свежестью и чистым воздухом, то второй пах разложением, был сухим и душным.
Я вернулся к товарищам и рассказал об увиденном. Мы вместе добрались до поверхности, я оглядел окрестности, убедился, что им ничего не угрожает, и отсюда можно дойти до причалов, и сказал:
— Ну что, на этом пока и разойдемся.
— Ты разве не пойдешь с нами?
— Ты не устал, Кин?
Я покачал головой. Мне нужно было хотя бы краем глаза осмотреть второй тоннель. Паучиха стремилась утащить нас, живых, в свое логово. Что, если там уже десяток-другой коконов с людьми? Или хотя бы один, но с обликом или атакующим артефактом внутри?
От любого противника, который встретился нам в этих пещерах, я легко мог сбежать, и вряд ли столкнусь с противником, который будет в разы быстрее. К тому же выход совсем рядом, и если я наткнусь на монстра, с которым не справлюсь, именно сюда и сбегу.
Можно уйти сейчас, с одним обликом в кармане, но мне эта добыча казалась чересчур мелкой. Мы упустили сотни паучьих тел, оставшихся за завалом, но даже если их еще не растащили, и мы сможем их вытащить, я хочу добычу побольше.
— Ты похож на человека, который выиграл в казино, но ему мало, и он готов поставить еще раз, — бледно усмехнулась девушка. — Будь осторожен, Кин.
Я кивнул. О да, я точно буду осторожен.
Второй тоннель казался заброшенным. При каждом шаге я наступал на толстый ковер из пыли и земли, пока не вышел в пещеру.
Сюда шли еще пять ходов — похоже, мы не единственные, кто мог прийти сюда.
А еще внутри хватало коконов. В большей части паутинных свертков лежали скелеты летающих змей, скальных псов и прочих тварей, в парочке свежих я нашел задохнувшихся людей с посиневшими лицами. Похоже, Вдова ввела им свой яд: плоть несчастных была мягкой на ощупь, и трогать их было мерзко. Меня не отпускала мысль, что надави я чуть посильнее, и кожа лопнет под моими пальцами, как перезревший фрукт.
Благо, обыскивать коконы мне не требовалось — все ценности лежали на широкой каменной плите посреди пещеры. Здесь были мечи — одноручные, двуручные и полуторники. Были сломанные луки, покореженные саи, пара цепов, как у Макса. Хватало и обликов, если я правильно понял назначение вырезанной из дерева свистульки, камня на веревке и парочки других безделушек. Только вот силы в них не ощущалось никакой — похоже, паучиха выпила энергию из этих артефактов так же, как и из облика Клевы.
Я достал из рюкзака глаз Вдовы и уставился вглубь этого странного камня. Свет внутри завораживал, хотелось смотреть, смотреть и смотреть вглубь этого камня. От него точно ощущалась сила — злая, темная и недобрая. Нужно будет оценить его, как вернусь на свой остров.
— Эй! — позвал меня кто-то из-за спины.
Голос был глухой и далекий, будто говоривший находился за полсотни метров, но я все равно мгновенно обернулся и подхватил с плиты первый попавшийся меч.
Звали меня из угла пещеры, но сколько я не силился, не мог понять, откуда шел голос.
— Кто здесь? — тихо спросил я, и в следующую секунду на меня обрушился шквал слов, наполненных истовой надеждой.
— Неужели это не сон⁈ Наконец-то здесь есть кто-то кроме этих ужасных существ! Дружище, как я рад, как рад! Ты не представляешь, как я счастлив! Ты же не причинишь мне вреда, верно? Ох, как я рад тебя видеть, как рад…
Голос тараторил и тараторил на гортанном языке, но я каким-то образом понимал его. Наверное, при моем первом появлении в этом мире мне в голову вложили понимание этого языка — если подумать, то я и паучиху понял, хотя она тоже не на русском общалась.
Я приблизился к стене пещеры. Пол здесь был завален высохшими коконами и костями, а у самой стены шла трещина — сантиметров сорок в ширину. Внутри трещины что-то зашевелилось, и я увидел маленького человечка, ничем не отличающегося от обычного горожанина в моем Красноярске. За исключением неопрятности, пожалуй. Лицо узника было грязным, заросшим неопрятными усами и бородой. Хотя, понятное дело, что взаперти особо не помоешься и не побреешься.
Ростом узник был под метр шестьдесят, худенький и узкоплечий.
Несмотря на свое плачевное положение и явную худобу, человечек смотрел на меня любопытными глазенками.
— Помочь тебе выбраться?
— Нет, благодарю. Я вылезу сам, когда удостоверюсь, что все в порядке. Не сочти мое любопытство оскорбительным, но где твой Nurseling?
— Мой кто?
— Ну… Nurseling. Нурс. Твой питомец, помощник, душой с тобою связанный. Прости, но я не верю, что ты поднялся на такую высоту самостоятельно, и тем более — что самостоятельно смог сразиться с паучихой. Если только она его не убила.
— Нет, он жив, просто отдыхает, — кивнул я в сторону пещеры, где убил паучиху.
Думаю, этот странный человечек посчитал, что я его соотечественник. Не буду его переубеждать. Паучиха тоже говорила, что внизу, в тумане, живут люди. Наверное, когда земляне освоят здешние острова и захотят обследовать мир, они устремятся вниз. Возможно, в их числе буду и я.
— А с паучихой точно покончено?
— Да, — киваю. — Я разобрался и с ней, и с ее помощником. Но подозреваю, что в здешних пещерах еще полно пауков, так что если тебе нужна помощь…
— С остальными мой нурс справится. А ты точно-точно разобрался?
В ответ я показал человечку глаз, оставшийся от Вдовы. Взгляд мужичка налился алчностью. Человечек непроизвольно сглотнул.
— Это… Это впечатляет. Могу я посмотреть на эту блестяшку поближе?
Намерения человечка легко читались на его бесхитростном лице.
— Конечно, — улыбнулся я. — Вылезай, и я дам тебе ее подержать. Надеюсь, ты не попросишь меня кинуть ее тебе в твое убежище? Такая просьба бы нехорошо отразилась на наших отношениях. Возможно, я даже подумал бы, что ты хочешь меня обмануть.
— Нет-нет… — отвел взгляд человечек. — Мне достаточно увидеть каххлен издали.
— Меня зовут Кин. Из какого ты поселения, если не секрет? — спросил я. Нужно вытянуть из человечка хоть что-то, прежде чем встреча себя исчерпает. Классно было бы убедить его вылезти, показать своего питомца и научить меня приручать кошмаров, если я правильно понял, и его питомец из их числа. Но я трезво оценивал свои навыки дипломатии. Если Клеву я еще мог развести на бесплатную информацию, то запуганного мужичка точно не получится. Я на его месте точно не кинулся бы в объятия незнакомого человека, который убил кошмарного монстра. Мало ли какие планы в голове незнакомца — вдруг он режет не только чудовищ, а вообще всех?
— Шаргкоф. А ты?
Прекрасно. Теперь я знаю, что у людей внизу есть поселения, и даже знаю название одного.
— Я много где жил, но в Шаргкофе не был, — пожимаю плечами. — А сюда-то как попал? Нет, я слышал, что некоторые люди поднимаются на острова в поисках сокровищ: собственно, сам я тоже оказался здесь в поисках каххлена, и даже нашел, но как угораздило тебя попасть в такую ситуацию?
Я просто пересказал человечку услышанное, но этого хватило, чтобы он немного расслабился и пожал плечами:
— Да все так же получилось. Дурак — услышал рассказ от одного владельца дирижабля, что рядом с нами появились острова. Вот и полетел на Нурсе вверх, и даже нашел такой остров на свою беду… Кто знал, что его облюбует одна из дочерей Матери пауков!
— А ты думал, сокровища будут находиться без охраны? — хмыкнул я.
Человечек потупился.
— Ну, я думал, здесь все будет, как в сказках. Пещеры с алмазами, драгоценные травы и ресурсы для роста нурса. Я даже кирку с собой прихватил, прежде чем сунуться сюда. Правда, выронил где-то в этой пещере. Слушай, ты это… Не бери кирку, а? Мне ее нужно знакомым рудодобытчикам вернуть. Я ее у них… одолжил.
— Я не видел тут никакой кирки, — пожимаю плечами.
Человечек мне явно не поверил.
— Эх… Ну, ты хотя бы меня спас. Еще раз — огромное тебе спасибо! Не знаю, как бы я выбирался, если бы пауки по-прежнему охраняли эту пещеру.
Да рано или поздно сдох бы, и все. Чего гадать.
Помолчали. Я не знал, о чем еще спрашивать, потому пожал плечами.
— Ладно, если помощь тебе больше не нужна, то давай прощаться.
— Да, да…
Вот уверен, что в ближайшие пару часов он отсюда и носа не высунет.
К слову, нужно бы его предупредить, чтобы не откровенничал с остальными, если кто-то еще доберется до этих пещер.
— Кстати, хочу тебя предупредить — я видел, как к тем причалам на дальней от нас стороне острова пришвартовывались летающие острова. Мне показалось, что люди на них жестоки. Они разговаривают на нашем языке, но отличаются от нас. Они бесстрашны, ходят по пещерам группами и с удовольствием режут глотки друг другу и арахнидам.
— Ты, наверное, шутишь? — отшатнулся человечек.
— Я абсолютно серьезен.
— Ладно… Подожду, пока все успокоится, а потом мы с нурсом сбежим отсюда.
Либо его питомец погиб, и человечек бредит, не желая принимать действительность, либо его питомец достаточно мелкий, чтобы протиснуться в тридцатисантиметровую щель. Я скорее в первое поверю.
Я уже развернулся, но человечек окликнул меня:
— Погоди… Спасибо тебе, Кин. Прости, что не вылезаю и не могу тебя по-нормальному обнять — страшно мне. Но не поблагодарить не могу тоже. Держи, это это все, что у меня есть.
Человечек высунул из трещины ладонь, и швырнул мне что-то, напоминающее прозрачную пластинку. Пластинка проскакала по полу и остановилась рядом с моими ногами. Я поднял ее, не заботясь, что та может быть отравлена — будь у человечка яд, он бы уже попытался потратить его на паука. Да и сам не стал бы голыми руками пластинку держать.