Я продолжал свой путь в деревню и там столкнулся с группой недовольных жителей. Они раскидывали палатки под своими деревьями.
— Не собираюсь я жить на колючем растении, — бормотал Триммел. — Я категорически отказываюсь.
Другие одобрительно бормотали.
Я попытался их успокоить. Это было самое лучшее, что я мог сделать в этой ситуации.
— Как ваш Глава… — начал я.
— Ты тоже плясал!
— Ну, Главе необходимо находиться в хороших отношениях с волшебником, — ответил я. — Пурпурный пригласил меня танцевать. Мне нельзя было отказаться.
— Ладно, — пробурчал Сверг, — что ты теперь собираешься делать?
— И делать ничего не собираюсь. Это забота Шуги. Он обещал снова освятить все ваши домашние деревья. Как только представится такая возможность.
— Как только ему представится возможность? А если это случится через много-много дней?
— Не волнуйтесь, — ответил я. — Он поручил раздать вам голубые волшебные символы.
Они еще поворчали, конечно, но особенно не возражали. Волшебные символы были теперь в обороте в обеих деревнях.
Кто-то спросил:
— Ну, где символы?
— Мои подмастерья их делают, — ответил я и поспешил на свою рабочую поляну и быстренько замазал несколько костяных плашек голубой краской. После чего приказал своим подмастерьям накрасить столько же голубых символов Шуги, сколько было красных символов Пурпурного. В будущем они все нам потребуются.
Я вернулся в деревню и начал распространять символы. Тут началось новое ворчание и еще более сильное — из-за бригад сборщиков сока. Некоторые жители говорили, что волшебник не имеет права брать кровь их домашнего дерева, даже если теперь они и считались колючими растениями. Я заплатил им символами Пурпурного, и они успокоились.
Вскоре все разбрелись по своим гнездам спать.
А я пошел дальше к поляне ткачей. Ткачи роптали, потому что Шуга не явился сегодня для утреннего благословения. Вместо благословения пришлось раздать им пригоршню голубых символов.
— Это волшебные символы. Волшебные символы Шуги. Они имеют ту же цену, что и символы Пурпурного. Только отвечает за них Шуга.
Ткачи осторожно рассматривали голубые плашки. Им не особенно нравились и пурпурные, но они были вынуждены принимать их. Теперь же им предлагались еще одни символы, и они нравились им еще меньше.
Но я все-таки уговорил их.
— Шуга их оплатит, как только у него выдастся время. Это только обещание заклинания. Как только он покончит с другими делами, он придет и освятит ткань. Идите и работайте.
Они, недовольно поворчав, разошлись по своим станкам. Теперь они получали плату и пурпурными и голубыми плашками. Я поглядел, остались ли в карманах символы, нашел несколько штук пурпурного и голубого цвета и отправился обратно в деревню. То и дело встречались люди, которых я ранее пропустил и выражали нежелание жить в колючих растениях. Каждому я давал по два символа. По голубому — на заклинание, благословляющее дерево, и по пурпурному — за использование крови домашнего дерева.
Решив эти проблемы, я почувствовал, что отработал свою плату в качестве Главы и двинулся вниз по склону, чтобы навестить Анга Сетевязальщика.
— Анг, не найдется ли у тебя рыбы мне на обед?
Рыбак достал замечательную плоскую и уже вычищенную рыбину.
— Я могу обменять ее на что-нибудь, — ответил он.
— На костяную утварь?
— Нет, — он покачал головой. — Кость здесь гниет.
— Гм, как насчет воздушной ткани?
— Нет, у меня уже много такой ткани.
Я сунул руку в накидку и нащупал последний голубой символ.
— А на волшебное заклинание?
— Ты не волшебник.
— Нет, но Шуга — волшебник. Я дам тебе его символ, который является обещанием заклинания.
— Хм-м, — протянул Анг, осторожно его разглядывая. — Я бы лучше получил один от Пурпурного.
— Могу дать.
К счастью у меня еще сохранилось несколько символов Пурпурного. Я отдал один из них Ангу за рыбу. Он протянул мне рыбу и голубой символ.
— Вот разница между ценностью этой рыбы и ценностью символа.
— Откуда у тебя голубой символ? — поинтересовался я.
Я лишь несколько часов назад начал распространять их. Но Ангу не давал ни одного.
— Три голубых символа я выменял на рыбу. Потом мне предложили в обмен ткань, но ее оказалось недостаточно, поэтому мне доплатили несколькими символами, сказали, что позже я могу обменять их назад.
— Ага!
Что-то в этом меня беспокоило. Пока моя жена готовила рыбу на обед, я понял что это было. Люди обменивались символами, будто они и были самими заклинаниями. Но ведь они являлись только обещаниями заклинаний. И опять же, обещание — это символ действия, а символ — это то же самое, что и само действие.
Они обмениваются магией.
И тут мне пришло в голову, что «обещаний», можно наделать слишком много, и в деревне скопится невероятное количество магии. Тут требовался своего рода контроль. Ну да ладно, это проблема Шуги, а не моя.
Глава двадцать первая
Три дня спустя Грим закончил первый воздушный мешок и взялся за второй. Шуга, Пурпурный, Орбе и Вилвил уже осторожно укладывали первый мешок под огромной наполняющей установкой, которую мои сыновья построили много рук дней назад.
Три другие наполнительные установки ждали по соседству своей очереди, пока что пустые.
— Только четыре мешка? — спросил я.
— Нет, — ответил Пурпурный. — Я рассчитываю на большее количество. Но подставки нам, вероятно, понадобятся только четыре. Мы можем сразу наполнить только под одной из них мешок, а остальные будут поджидать пустыми. Мы будем наполнять мешки по очереди.
— Ага, — сказал я. — А что это за канавы внизу?
— Для воды, вместо водяных горшков мы решили попытаться использовать канавы. Видишь эти трубы по бокам? Там мы поместим делающие водород провода. Горловину мешка прикрепим там же. А делающие кислород провода мы опустим по другую сторону канавы. Кислород нам не нужен.
— Используя канаву, — пояснил Орбе, — мы сможем произвести намного больше электричества.
— Нет, — поправил его Пурпурный. — Мы сможем намного эффективнее его использовать. Баллоны будут наполняться быстро. Мы сможем наполнять сразу четыре баллона или один баллон вчетверо быстрее. Все зависит от того, как мы распределим провода и трубы. — Пурпурный указал на странного вида мешок с набором больших труб. — Мы сможем подсоединить его к нескольким подающим газ трубам и направить весь водород в один баллон.
— Похоже, вы проделали большую работу, — признал я. — Все, что нам теперь понадобится — так это электричество.
При последних моих словах Пурпурный поморщился.
— Как ваши с Френом успехи в изготовлении волшебного источника? — поинтересовался я.
— Да, проклятье, меня это беспокоит. — Пурпурный вздохнул. — Френ сделал все правильно, но я неверно намотал провод. А затем еще понадобится время придумать коммутатор…
— Что?
— Переменный ток, отец, — сказал Орбе. — Мы не можем его использовать.
— Мы должны превратить его в постоянный ток, — добавил Вилвил.
— Ладно, ладно, считайте, что я ничего не спрашивал.
— Пустяки, — сказал Пурпурный, — как бы там не было, но сейчас он работает. Он дает не так много электричества, как мне бы хотелось, но Френ уже строит более мощные машины, и они, к счастью, будут готовы раньше, чем воздушные мешки. Хочешь взглянуть на них?
Он не дал мне возможности отказаться и потащил вверх по склону, где недавно пришедший подмастерье сидел на велосипедной раме и неистово крутил педали, но никуда не ехал.
— Что он делает? — спросил я.
— Взгляни, — ответил Пурпурный, — разве не видишь? Он делает электричество.
Я посмотрел. Но увидел только сложное устройство из рукоятей, ремней и шкивов, заставляющих вращаться металлический стержень так быстро, как это только возможно. От вертушки два провода бежали к батарее Пурпурного.
— Он восстанавливает ее силу? — спросил я.
— Ну да… только ему никогда не восстановить ее всю, — ответил Пурпурный. — Но он может наделать достаточно электричества, чтобы оно не кончилось до конца путешествия.
Мы двинулись дальше по склону. Френа, с полудюжиной других мужчин, мы нашли работающими над какими-то огромными рамками из железа и меди. В жизни не видел столько металла сразу.
— Откуда ты столько набрал?
— Мы практически ограбили всех кузнецов на острове, — хмыкнул в ответ Пурпурный. — Они очевидно, не очень-то счастливы от этого. Вон и Френ, он редко бывает доволен чем-то.
— Велосипедные рамы скоро будут готовы? — пробурчал Френ.
Пурпурный застонал.
— Вот проклятье… я чувствовал, что забыл что-то. — Он поглядел на меня. — Твоим сыновьям приходилось строить множество велосипедов — и все без колес. Для того, чтобы привести в движение мой воздушный корабль, чтобы делать электричество для моих батарей. А теперь их придется построить еще больше. Так много, как только возможно, чтобы привести в действие эти вращающиеся устройства.
— И сколько же их потребуется?
— По крайней мере, по десять на каждую вертушку. Чем больше мы их сделаем, тем быстрее сможем вращать.
— И сколько вертушек ты намерен построить?
— По крайней мере, четыре. Но мы не станем ждать, как они все будут готовы. Как только будет готова очередная, мы будем подключать ее для восстановления силы в батарее.
— Но, Пурпурный, ты просишь сорок велосипедных рам без колес. Это очень много. Потребуется время, чтобы изготовить столько машин.
— Я знаю, знаю. Лучше пойдем обратно и поговорим с мальчишками. Мы можем организовать еще одну поточную линию. На этот раз для велосипедов.
Пока мы шли вниз, я заметил, что на велосипеде теперь новый подмастерье.
— Это очень утомительная работа, — объяснил Пурпурный.
— Ну так пойдем, — сказал я. — Я сам покатаюсь на велосипеде…
— Это не велосипед, — поправил меня Пурпурный. — Это генератор. Попробуй повернуть ручку вон на той стороне.