недель вернусь назад.
Поездка шла хорошо, пока я не начал спускаться вниз по Дунайцу. Вода была высокой, поэтому я работал на лодке один и у кромки воды, где звериная тропа спускается к воде, в том же месте где я раньше убил двух оленей, я увидел еще одного. У меня закончилось мясо, поэтому я выстрелил в голову оленю и приблизился к берегу, чтобы поднять его на борт, где меня и поймали за браконьерство.
Только я стрелял не в оленя! Это было чучело оленя, а меня, прежде чем я понял, что происходит, окружили люди барона. Они украли мою лодку и груз, как они сказали,
"конфисковали" и я больше их не видел. Они бы меня повесили, если бы у меня с собой не было
письма на пергаменте из хорошей телячей кожи с подписью графа Ламберта на нем.
Барон сказал, что он не собирается обижать настолько знатного дворянина, как граф Ламберт, по крайней мере, до тех пор, пока он не выяснит, что он не будет платить
за меня выкуп. В то время, пока я стоял связанным перед ними, они ели и пили и, после каждой
выпитой ими кружки вина, они принимали решение обо все более высокой цене моего выкупа.
К тому времени, когда они были уже почти мертвецки пьяны, они пригласили священника, чтобы он написал письмо графу Ламберту, в котором было сказано, что если он в течение
шести недель не пришлет четыре тысячи пенсов, то они меня повесят и я понял, что я
покойник. За всю свою жизнь я ни разу не видел за один раз такого количества денег, а граф
меня практически не знает. Кто будет тратить целое состояние, чтобы спасти человека, с которым он даже не встречался?
Потом они одели мне кандалы на руки и ноги, и бросили меня в подвал, в настолько
маленькую камеру, что в ней едва хватало место, чтобы лежать. Единственной едой, которую
мне давали, были объедки со стола каждый третий день или около того и, к тому же, они давали
мне очень мало воды. Они даже не дали мне туалетного горшка, поэтому я был вынужден ссать
и срать прямо на пол моей камеры. Но во всей крепости так сильно воняло, что они даже
не замечали добавляемое мною зловоние. Через месяц, когда я был полностью покрыт своим
собственным дерьмом, я, в конце концов, стал считать, что быть повешенным является
не такой уж плохой вещью. По крайней мере, я перестану ощущать идущий от себя смрад!
5
А потом приехал пан Конрад в одежде из красного бархата с золотой оторочкой
под которой были одеты хорошие доспехи. С ним был еще один рыцарь, пан Владимир, а также
две самых красивых девушки, которых я когда-либо видел, Анастасия и Кристина. Он выплатил
четыре тысячи пенсов серебром и также забрал назад мой лук и стрелы, но мне не повезло
с лодкой и грузом.
Кузнец сбил с меня оковы и мне было странно стоять там на ярком солнце, дыша чистым
воздухом и пытаясь понять, что я собираюсь делать, чтобы снова жить.
Пан Конрад сказал, что я должен ему четыре тысячи пенсов и, что я буду ему
выплачивать их, работая на него за три пенса в день, что было равно сумме, которую
платил ему я прошлой осенью. Мне потребовалось бы не меньше пяти лет, чтобы выплатить
ему эту сумму, даже если бы я выплачивал ему каждый заработанный пенс и множество раз
я желал заплатить ему те шесть пенсов, которые он попросил вначале, вместо того, чтобы
торговаться с ним и священником до чего-то более разумного.
Пока мы не добрались до постоялого двора, все они оставались от меня с наветренной
стороны, а владелец таверны не пустил меня внутрь, пока я не помылся во дворе. Они сожгли
мою одежду, и я должен был одеть комплект пана Конрада, закатав при этом манжеты.
Потом мы поехали на север и запад и, когда мы доехали до Кракова, то, работающий там
паром, был улучшен по предложению пана Конрада. От парома до большого дерева на берегу
выше по течению была приделана длинная веревка и, используя данную веревку, паромщик
мог ездить на пароме туда и обратно без привлечения каких-либо гребцов!
Я знал, что пан Конрад умный, но все равно меня это поразило. Я все еще смотрел
на это, когда мы были атакованы бандой оставшихся без работы гребцов. Они обвинили
пана Конрада в том, что он украл их рабочие места и, возможно, они хотели устроить драку.
Пан Конрад был сбит с лошади камнем, который попал прямо ему в голову, но пан Владимир
вышел и начал бить гребцов, а проклятая кобыла пана Конрада пошла туда и помогла ему.
Это жуткая лошадь и она умнее большинства людей, которых я когда-либо нанимал.
Пан Конрад говорит, что она человек, и даже платит ей зарплату за ее работу, взяв с нее клятву
как с вассала, но она меня иногда пугает. Это просто ненормально.
Я натянул свой лук, но заметил, что пан Владимир наносит удары мечом плашмя, поэтому я не стал никого убивать. Я просто пригвоздил руки некоторых из них к деревьям
и зданиям и это были хорошие выстрелы.
После того, как пан Конрад снова пришел в себя, то он сказал гребцам, что если кто-то
из них не сможет найти работу в Кракове, то они могут прийти к нему в Три Стены
и работать там. Большинство из них приняли его предложение. Также, там были много других, которые никогда не были гребцами, но это было не мое дело и я ничего не стал говорить.
Зачем мне быть причиной, по которой человек не получит работу?
Нашу группу прямиком к Вавельскому замку вел пан Владимир, а пажи и конюхи
сновали вокруг нас, как будто мы были по-настоящему важными персонами. Меня разместили
вместе со слугами, а не со знатными людьми, но это было неплохо. Замковых слуг хорошо
кормили и мне был необходим еще как минимум месяц, чтобы отъесться.
Кроме того, что меня накормили, слуги рассказали мне о том, что происходит.
Они рассказали мне, что пан Конрад стал правой рукой графа Ламберта за то, что построил
для него различные виды машин, а граф Ламберт дал пану Конраду огромный участок земли
в горах недалеко от Цешина. Пан Конрад строил там город и, когда он услышал, что у меня
проблемы, то по пути на помощь ко мне сам поимел целую кучу дерьмовых неприятностей.
Они сказали, что он встретил отряд тевтонских рыцарей, которые вели сотню молодых
детей язычников на рынок в Константинополь, а пан Конрад не позволил им это сделать.
Он сказал, что они растлевали детей, поэтому он и пан Владимир порубили семерых
охранников и взяли детей с собой в Три Стены.
6
Проблема была в том, что тевтонские рыцари или, как их называли, крестоносцы, являлись самым большим и раздражительным рыцарским орденом на тысячи миль вокруг, и они вовсе не собирались давать возможность пану Конраду спокойной уйти, после того, как он их ограбил. Должно было состояться Испытание битвой и смерть пана Конрада будет
свидетельствовать о том, что он совершил грех. Никто не смог бы победить в честной борьбе
чемпиона крестоносцев, а чаще всего они не сражаются честно.
Говорю вам, если вы хотите что-то узнать, то просто спросите у дворцовых слуг.
Они знают обо всем, что происходит и, вероятно, поэтому у пана Конрада нет никаких слуг.
Понимаете, на него работает множество людей, но утром он просыпается и сам получает
свою еду также, как и все остальные.
Мы приехали в Окойтц и я смог увидеть, почему граф Ламберт настолько высокого
мнения о пане Конраде. Там была огромная ветряная мельница, более высокая, чем шпиль
церкви, а также там пилили дрова, стучали молотки и делалось множество различных вещей.
Кроме того, там была огромная суконная фабрика битком набитая самыми адскими машинами
изо всех, которые я когда-либо видел, которые делали целые мили ткани.
В городе также собралась лучшая в мире коллекция красивых девушек и ни одна из них
не носила слишком много одежды. Все они толпились вокруг графа Ламберта и пана Конрада, в надежде, что их похлопают по попке или потискают сиськи. Но ни одна из них не обращала
внимание на таких как я. Я не был рыцарем, а у них не было времени для простолюдинов.
И, как будто вокруг не было сотни красивых девушек, а крестоносцы не собирались
его убить, пан Конрад изобрел летающую игрушку, называемую воздушным змеем и потратил
неделю на его постройку. Он очень странный человек.
Потом мы поехали в Три Стены, где я был приставлен к работе, которая, в основном, заключалась в несении ночного караула. Это было не так плохо, поскольку пан Конрад
позволили мне охотится на все, что мне хотелось, поэтому все, во что я попадал, оказывалось
в горшке, что было просто здорово. Также, как и пан Конрад, я съедал свою долю. Одним из его
правил было то, что все ели то же самое, а еды должно быть в избытке. Я был благодарен ему
за это, хотя я думаю, что многие другие считали, что он сумасшедший.
Ну, в Трех Стенах было не так и много построек, но была большая лесопилка
и несколько временных хижин, но еще до того, как пошел снег, они получили несколько
прекрасных зданий, а поскольку их проектированием занимался пан Конрад, то вы точно могли
быть уверены, что они будут полны всяких странных штук. Самой странной вещью там были
ванные комнаты в которых были смывающиеся туалеты, горячий душ, а также такое
количество медных труб, которое вы не видели за всю свою жизнь. А также чертовски