- Черт! - сказал герцог, - барон Конрад, езжайте за ними и постарайтесь сделать
все возможное для продолжения переговоров.
- Да, Ваша Светлость, - сказал я, намереваясь сделать полностью противоположное.
Я одел своих людей, но не в доспехи или мундиры, а в обычную одежду и в вышитые
вельветовые туфли всех цветов радуги и не только. Некоторые из цветов, которые носил Петр, были уникальными!
Поскольку мы все ехали верхом на Больших Людях, то догнали монголов в течение часа.
- Привет, посол. Ты остался без своего почетного караула! – сказал я.
- Очередная твоя наглость, барон Конрад? И ты называешь эту кучу попугаев почетным
караулом? Почему вы без доспехов, а половина из вас женщины!
- Они наша лучшая половина! И зачем, по-вашему, нам нужны доспехи в нашей
собственной стране? Никто из наших людей не захочет нанести нам вред, а несколько лет назад
все эти леса были очищены от волков. Вы что, никогда раньше не были в цивилизованной
стране?
- Глупых дураков верхом на откормленных лошадях я видел и раньше.
- Ну раз уж мы заговорили о лошадях, как ты думаешь, смогут эти твои маленькие пони
за нами угнаться? Что ты думаешь насчет заезда, скажем, отсюда и до Буга?
64
Каждый из его людей имел по четыре заводных (Примечание: Свободных) лошади, а как он мог видеть у нас таких не было.
Поэтому он спросил:
- Барон, ты предлагаешь пари?
- Почему нет? Как насчет мешка золота победителю?
Он настоял на том, чтобы я показал свое золото, и мы сделали ставку. Вскоре мы их
обогнали и заставили глотать нашу пыль. Когда мы опередили их на шесть миль, то остановились у ручья и устроили пикник. К тому моменту, когда монголы догнали нас
на взмыленных от пота лошадях, пикник все еще продолжался.
- Хотите к нам присоединиться, посол? - крикнула ему Кристина, размахивая рукой, -
У нас тут осталось много объедков!
- Монголы едят в седле! - посол не выглядел обрадованным.
И они поехали дальше.
Через некоторое время мы снова догнали их и замедлились, чтобы поболтать.
- Я заметил, что вы уже поменяли лошадей. Неужели они уже устали?!
- Менять лошадей это обычай моего народа, - сказал он сухо.
- Как скажете, - сказал я, - Но ведь очевидно, что это такое соревнование несправедливо.
Мы постараемся сделать его более честным.
И с этими словами Анна и я поскакали сначала в начало их строя, потом вокруг него, потом в конец и наконец, снова в начало, образно говоря, нарезая вокруг них круги.
Все остальные из моей группы тоже присоединились к веселью, смеясь и крича, в то время
как монголы стоически скакали вперед.
К закату мы снова оставили их позади себя и когда они снова нас догнали, мы разложили
большой костер и Киликия танцевала для нас вокруг него. Петр и двое братьев Банки играли
на флейтах, а остальные проводили время, стуча по седлам и мечам (Примечание: Возможно
неправильно перевел "...and the rest of us were keeping time by beating on saddles and swords").
По кругу передавали бутылки с вином, а я сидел у костра, привалившись спиной к дереву.
Киликия подгадала свое выступление таким образом, чтобы они могли хорошо
насладиться ее великолепным обнаженным телом, а затем закончила свое выступление
эффектно упав мне в руки.
- И снова ты сделал все, чтобы меня унизить, - сказал посол, - Что это за отродья дьявола
на которых вы скакали?
- Эти? Это обычные христианские лошади. На самом деле все они просто кобылы.
Жеребцов мы бережем для битв, когда нам действительно требуется что-то большое и быстрое.
Вы когда-нибудь видели хороших лошадей до этого? – спросил я.
- Раньше мы уже сражались с христианами. И все русские теперь наши рабы! Но у них
не было таких животных как эти!
- А... ну это были православные. Мы католики. Нужно понимать разницу.
- Твои ложные боги не имеют ничего общего с твоими лошадьми!
- Не говори им этого! Они могу взбеситься. Они все очень религиозные, - сказал я.
- Ха! Может быть они и быстрые, но это не может продолжаться вечно. Гладкие лошади
должны есть зерно! Они голодали бы, если бы им пришлось путешествовать по степи!
- Ну что ж, у нас есть для них достаточно хлеба, но, на самом деле, если у них
есть выбор, то они предпочитают траву. Ну или, в крайнем случае, они могут съесть что-нибудь
невкусное. Анна! Иди сюда, девочка!
65
Посол остолбенело смотрел на то, как подошла Анна.
- Анна, этот человек не верит, что ты сможешь прожить без зерна. Не могла бы
ты поесть для него то дерево?
Анна посмотрела на сосну, которую я ей указал, поморщилась и сделала выражение
неприятного вкуса во рту.
Затем она задумчиво посмотрела на стоящую рядом молодую яблоню.
- О, хорошо. Можешь съесть вместо этого яблоню.
На глазах у ошарашенных монголов, Анна и некоторые из ее дочерей, съели эту яблоню
прямо до земли, откусывая и пережевывая куски дерева.
- Ну что ж, - сказал я, - Это было приятным лирическим отступлением, но мы не взяли
с собой наш передвижной лагерь. В двенадцати милях по этой дороге, прямо на берегу Буга
есть таверна. Мы будет ждать вас там и рассчитываем получить наш выигрыш.
- Моноголы предпочитают спать под звездами!
- Дело ваше. Добро пожаловать к огню, но не забудьте потушить его, когда соберетесь
уезжать. Лесные пожары, знаете ли.
Мы подозвали Больших Людей и начали собираться в дорогу. Мы седлали их, в то время
как Киликия одела свою одежду и галопом ускакала в непроглядную тьму. У Больших Людей
было удивительное зрение. Они действительно могли видеть в темноте.
Это была еще одна из моих таверн Розовый Дракон, в которой я еще не был раньше.
Владелец таверны пообещал, что разбудит меня, когда приедут монголы, но они не приехали.
На следующий день мы узнали, что они переправились несколькими милями выше по реке
и ушли в Россию.
- Они обманули нас с выигрышем! - сказал пан Владимир.
- Не волнуйся, - сказал Петр, - Мы получим его весной.
66
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Простаивали все заводы, и никто не стоял у станков. Шахты больше не работали и печи
были холодными. На фермах не было фермеров и местность выглядела покинутой.
Точно по графику. Наступила зима перед войной и почти каждый дееспособный
молодой мужчина на юге Польши обучался военному делу. Наша пропаганда, призывы, а иногда и прямые приказы принесли свои плоды и изо всех управляемых герцогом земель в Ад
пришли тридцать тысяч новых мужчин. За несколько недель квадратная миля почти пустых
зданий превратилась в самый населенный город в Европе. Каждый обученный человек, которого я имел, был необходим, чтобы обучать новых пехотинцев и, если нам не хватало
какого-то воинского снаряжения, то мы просто обходились без него. Больше уже не было
времени, чтобы что-то изготавливать.
Оруженосцы и пажи обнаружили себя произведенными в рыцари и обучающими свои
собственные копья из шести человек каждое. Рыцари теперь стали знаменосцами или даже
капитанами, а мы оказались в затруднительном положении, чтобы предотвратить от скатывания
в хаос командной ситуации.
Всюду был хаос, ну или, по крайней мере, так казалось со всеми этими вновь
прибывшими людьми. Всюду стояли большие знаки, но половина новеньких не умела читать, и не было времени, чтобы их этому учить. Некоторым из них даже пришлось нарисовать
на рукаве номер барака, чтобы они могли сравнить его с номером над дверьми бараков и найти
свою койку.
Но почему-то оружие и доспехи были выданы и подогнаны, мужчины были накормлены
и обучение полным ходом пошло вперед. Требовалось очень мало умственных усилий
для составления действующего расписания, поскольку мужчин не учили читать и писать
и им совсем немного рассказывали про стратегию и тактику. У нас уже были все лидеры, которых мы планировали иметь, и у нас оставалось всего четыре месяца для обучения людей, которые будут только сражаться.
Это были тренировки, тренировки и еще раз тренировки – с пиками, топорами
и пушками. Даже меч был отложен в сторону, поскольку, чтобы сделать мечника, требуются
годы. В качестве второго оружия новым солдатам были выданы топоры. Большинство из этих
деревенщин уже знали, как использовать топор.
И на фоне всей этой работы, делая то, что никто из нас раньше не делал, и, имея дело
с вшестеро большим количеством людей, чем мы когда-либо имели, пытаясь отслеживать
миллионы деталей без помощи компьютеров или даже приличной бюрократии, ко мне в гости
пришел мой сюзерен, граф Ламберт.
67
- Барон Конрад, есть очень серьезный вопрос, который я хотел бы с тобой обсудить.
- Да, мой господин?
Черт. Наш новый пароход только что затонул, и это ломало все планы, шесть тонн
боевых топоров были неправильно закалены и, кажется, у нас закончились наколенники пятого
размера. Что он хочет?
- Можем ли мы поговорить наедине?
- Конечно, мой господин.
Я повел его к моему личному кабинету, оставив Петра выяснять, куда пропали
пятьдесят пять наборов карт.
- Речь пойдет о моей дочери, барон Конрад. Она приехала в Польшу и я о ней
беспокоюсь.