больше чем три десятка страниц и самая длинная из них содержала стихи, которые я
смог вспомнить.
Одна из них назвалась "Прикладная оптика". Все, что мне было известно, заняло
двадцать девять страниц. Другая - "Передача электроэнергии", имела объем восемнадцать
страниц. Я испытал разочарование! Здесь было все, что я смог вспомнить из семнадцати лет
формального образования и множества прочитанных книг, помимо этого. И это все уместилось
в одну маленькую пачку бумаги! Кроме того, многие из них будут бесполезны здесь еще
в течение многих лет и такие книги как "Устройство компьютера", "Программирование"
и "Полупроводники" были написаны для использования в будущем. Но "Мосты", "Каналы",
"Шлюзы" и "Плотины" могли помочь современным строителям, и я не видел никаких причин, чтобы замалчивать информацию. Я отправил пачку отцу Игнацию и заказал шесть тысяч
иллюстрированных экземпляров каждой брошюры. Он был поражен, но сказал, что они тотчас
приступят к работе.
Ближе к Рождеству, пан Петр принес мне копии его первых карт - первых аккуратных
карт моих земель, которые когда-либо были сделаны. Он был удивительно хорошим
математиком и после нескольких лет обучения под моим руководством, он стал разбираться
в этом лучшем меня. И, конечно же, его книги по арифметике, алгебре и тригонометрии
были лучше моих, и мы опубликовали их, вместо тех, которые сделал я. Он сам, с помощью
бухгалтеров, которые работали с ними, написал книгу тригонометрических таблиц и разработал
методы, необходимые для точной картографии. Мы также их напечатали и заплатили за это
приличные гонорары.
На карте была роза ветров, поэтому я развернул ее так, чтобы стрелка смотрела наверх
и я мог читать надписи. Я смотрел на схему земли по которой я ездил в течение многих лет
и не узнавал ее (Примечание: Исходный текст "...I couldn't make heads or tails of it").
- Пан Петр, здесь где-то допущена большая ошибка. Это не моя земля.
- Да нет же, мой господин. Не представляю себе, как я мог сделать ошибку
в топографической съемке местности.
- Но... поместье пана Мешко у тебя на карте нарисовано к югу от Трех Стен. А оно
расположено к северу от нас!
- Все верно, мой господин. Оно к северу от нас.
- Но почему оно тогда в верхней части карты?
- Потому что я расположил юг вверху карты, мой господин.
- Ты расположил юг вверху карты?
- Да, мой господин. Меня немного это беспокоило, поскольку обычно вверху размещают
восток…
- Ради Бога, какой восток?
- Конечно, мой господин. Но я знаю, что Вы хотите, чтобы дело дела делались разумно
и рационально и, естественно поэтому, я и разместил юг сверху.
- Естественно. Не мог бы ты объяснить причины этого решения?
Не знаю, было ли это вызвано окончанием Школы Воинов, посвящением в рыцари
или женитьбой на Кристине, но Петр теперь уже не терялся в споре (Примечание: Буквально -
"пугался").
21
- Буду рад, мой господин. Вашим первым помощником всегда являются Ваши часы.
Все наши углы измеряются по времени дня так, как если бы большой палец был под этим
углом. По крайней мере, такой системе вы меня научили. Большой палец соответствует
положению солнца, когда часы находятся на юге от наблюдателя и, по этой самой причине, все Ваши часы всегда установлены на южной стене. Поэтому все показанные на карте углы
соответствуют нормальным часам, как если бы карта была расположена рядом с ними.
Поскольку карта соответствует земле, а земля, если смотреть на юг, имеет части, которые
являются более высокими, то просто естественно разместить юг сверху карты. Кроме того, каждый знает, что горы расположены к югу от нас, а равнины и море – к северу. Горы выше, поэтому естественно они должны быть сверху.
Некоторое время я смотрел на него, обдумывая сказанное, но, в конце концов, я вынужден был признать, что его образ мышления был более последователен. Более
последовательно отсчитывать наши углы по часовой стрелке, а не против часовой - так, как это
делается в современном мире, поэтому мы и стали делать это подобным образом.
В современном мире электричество течет от отрицательного заряда к положительному.
Так произошло, потому что Бенджамин Франклин знал, что что-то течет, но он неверно угадал
направление. Поскольку я начинал с нуля, то я исправил ошибку Бенджамина. Наши электроны
имели положительный заряд.
Управление самолетом также работало отлично от самолетов двадцатого века, поскольку
мальчика начинали летать на дельтапланах. Когда вы используете обычную ручку управление, то если вы хотите снизиться, вы нажимаете рычаг от себя, но на дельтаплане, который
управляется изменением положения массы тела, чтобы снизится вы должны тянуть за ручку, чтобы вытащить тело вперед. Поэтому, когда они начали делать планеры с управляемыми
поверхностями, то для них было естественно тянуть ручку, чтобы снижаться. То же самое
произошло с поворотами влево и вправо. Разумно, но отлично о того к чему я привык.
Такая же ерунда происходила на пароходах. Я установил обычный штурвал, но Тадаос
настаивал на его переделке так, чтобы он был более "естественным" для него. Он использовал
для управления румпель, с которым, чтобы идти в бой, вы толкали его налево (Примечание: Исходное предложение "He was used to steering with a tiller bar, where to go to the fight, you push the bar to the left"). "Естественно" для него было перемещать верх колеса влево, чтобы
направить лодку вправо. Мне пришлось сделать так, как он требовал или же мне пришлось
его уволить, а у меня некем было его заменить.
Да, я знаю, что все мы поляки, но должна же быть какая-то причина, почему все шло
задом-наперед?
22
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ИЗ ДНЕВНИКА ТАДАОСА КОЛПИНСКИ
Ну, они, черт побери, чуть меня не убили, но у них это не вышло.
Они побрили меня налысо, а затем начали вопить и кричать, и заставляли меня
взбираться вверх и вниз по горам, скалам и веревкам, а во время этого мы постоянно должны
были распевать эти тупые песни, дуть в рога и стучать в дурацкие барабаны. И каждый день
они поднимали меня еще до рассвета, чтобы произнести одну и ту же чертову клятву; клятву, которую я не мог не запомнить, после того как говорил ее каждое утро из двухсот последних, а потом они набрасывались на меня с пиками, мечами и топорами и заставляли меня делать
с другими то же самое. Они заставляли меня смешно ходить, смешно говорить и смеяться, когда они на меня кричали.
Видите ли, одним из двенадцати качеств, которыми мы всегда обещали обладать, являлось быть веселым и, я думаю, это было наиболее сложным из всех. Наконец, я понял, что если я сощуривал глаза и показывал им зубы, то обычно мог заставить их думать, что я
улыбаюсь.
Но самое худшее заключалось в том, что в первые шесть месяцев они не позволили мне
напиться или расслабиться.
Думаю, что иногда последней вещью, которая позволяла мне продолжать было то, что я знал, что как только выйду из этого ада, то те маленькие девочки будут ждать
пана Тадаоса, чтобы его обслужить. Я жил ради этого и, как я уже сказал, я чуть за это не умер.
В ходе этого обучения умерло много мужчин, но не в моем взводе. Думаю, что мне
повезло, что в течение первых шести месяцев я был помещен с менеджерами барона, а из них
неудачу потерпели немногие. Я имею ввиду, что они все уже умели читать и писать, а также
проявляли достаточное благоразумие. Некоторые из них получили довольно сильные травмы
на скалах, но даже они закончили. Я думал, что я закончу обучение с ними, но буквально
за день до испытания хождения по углям и бдения, мне было сказано, что для меня
запланировано прохождение всей годовой программы. Поэтому я пошел и поговорил об этом
с паном Владимиром, поскольку он управлял школой и я довольно хорошо его знал.
Черт, однажды он позволил использовать себя в качестве мишени для стрельбы, но это
уже другая история.
Как бы то ни было, он мне сказал, что ничего не может с этим поделать в силу приказа
барона, поэтому он об этом мне написал и это все, что он мог сделать. Но он дал мне пропуск
в Три Стены на три дня, поэтому я смог хорошо выпить и посетить вдову Бромски. В первую
очередь, таким пьяным меня помогло сделать то, что я потратил шесть месяцев, мечтая обо всех
этих сладких молодых штучках, а увидел снова ее. Я одел бы свою броню, но, в любом случае, я не дурак. И точно не является дурой ни одна из этих девушек. Должно быть, они имеют
какой-то секретный код относительно такого рода вещей. Но, по крайней мере, я хорошо
погулял с девушками в таверне Розовый Дракон. Конечно, это место из разряда смотри-но-не-трогай, но, говорю я вам, там есть на что посмотреть.
Затем я вернулся в Ад и в этот раз они поместили меня вместе с новыми рыцарями
барона, которым он стал после того, как маленький Петр убил барона Стефана и Конрад занял
место старого барона. Вначале, они были довольно сдержанными, но затем однажды
пан Владимир назвал меня во всеуслышание "оруженосец Та