ся.
— А ты на каком языке с ней говорил?
— Пушту.
— А откуда его знаешь?
— Ну, я же специалист по Востоку, если ты еще не заметил.
— Ты бывал здесь раньше?
— Приходилось.
Основательно захмелев с дороги уже после второго бокала виски, Алексей спросил:
— Слушай, Алекс! Может быть, ты все-таки расколешься относительно моего ближайшего будущего?
— Легко, — ответил Алекс и посмотрел в окно, по которому стекали потоки воды от непрекращающегося дождя.
— Поскольку мы оказались здесь в сезон дождей, надо будет ловить погоду, чтобы облетать матчасть после сборки.
— Какой сборки? — не понял Алексей.
— Сборки твоих МиГов, спарки и боевого, — невозмутимо произнес Алекс. — Спарку переправили сюда еще неделю назад, а боевой — сегодня, на том же борту, на котором мы летели. Технический состав, который будет этим заниматься, тоже с нами прилетел. На это уйдет не меньше недели, после чего будем планировать полеты на облет.
— И это все, что ты мог сообщить мне?
— Ну да, — удивленно ответил Алекс. — Ведь ты же о ближайшем будущем спросил. — Он плеснул виски в бокалы. — Еще по одной — и отдыхать. Я тоже чертовски устал. И кстати, никуда пока не выходи из здания. Все передвижения по территории только со мной. — Сняв трубку телефонного аппарата, Алекс что-то пробормотал пьяным голосом на языке пушту. — Все, Алексей, иди в свой номер, сейчас кто-то придет наводить на столе порядок.
Алексей ушел к себе. Он понял, что Алекс в курсе планов не только на ближайшую перспективу, но продолжает валять дурака.
Самолеты после сборки Алекс облетал через две недели, как только позволила погода. Все это время Алексей безвылазно просидел в гостинице, впрочем, как и Алекс, который лишь иногда куда-то исчезал на короткое время. Изоляция от внешнего мира, невозможность с кем-либо общаться сильно угнетали Алексея. Даже обедали они только в номере Алекса, очевидно, из соображений все той же безопасности, дабы пресечь возможные попытки Алексея вступить в контакт с обслуживающим персоналом — официантками и горничными. Расстроенный тем, что не допущен к облетам, Алексей спросил:
— Почему меня держат взаперти? Я мог бы слетать с тобой хотя бы на спарке?
— Мог, но со мной полетит афганский летчик, выпускник, кстати, вашего училища. Он перешел на сторону моджахедов. В общем, не я решаю такие вопросы, ты давно уже должен был это понять.
— И ты по-прежнему не хочешь мне ничего рассказать?
— Не сейчас, — тоном, не допускающим возражений, ответил Алекс.
Обедали практически молча. Когда Алексей вернулся в свой номер, то обомлел от неожиданности — на столе лежала полетная карта пятикилометрового масштаба, аккуратно сложенная в небольшой формат, как это принято у летного состава. Первым желанием было вернуться к Алексу, но что-то его остановило.
Алексей запер дверь, развернул карту. Оценив расстояние до Таджикистана, сразу отбросил этот вариант по очень простой причине — ему не дадут сразу после взлета занять произвольный курс, тут же прижмут со всех сторон и далее последует принуждение к посадке на аэродроме вылета.
Он психанул и нервно закурил, уставясь в карту, как вдруг увидел маленький, аккуратно нанесенный шариковой ручкой крестик примерно в восьмидесяти километрах юго-западнее Джелалабада, в пойме какой-то горной реки. Это было ущелье, образованное высокими, не менее четырех тысяч метров, горами с достаточно пологими склонами. «Вполне вероятно, крестиком обозначена цель моей атаки», — решил Алексей и задумался. Затем вновь склонился над картой и увидел такой же крестик в южной части Афганистана, у города Кандагар, рядом с обозначенным на карте аэродромом.
Он почувствовал, как учащенно забилось сердце. Кто же этот таинственный благодетель? Неужели Алекс? Алексей спрятал карту в шкаф для одежды, логично рассудив, что какое-то продолжение в скором времени должно за этим последовать.
И он не ошибся. За ужином Алекс открыл бутылку виски, которую они благополучно и прикончили. Причем Алекс, в отличие от Алексея, напился как никогда, что объяснялось очень просто. Во-первых, Алексей был внутренне возбужден по известной причине. Во-вторых, при разливе он взял инициативу в свои руки, в итоге спиртного больше досталось Алексу. В результате такого нехитрого приема Алексей надеялся услышать от пьяного собутыльника то, что было у того на уме. Но фокус не удался — во все времена разведчиков, в любом государстве, учили контролировать себя, в каком бы состоянии они ни находились.
После окончания ужина, когда в номер вошла официантка, раздался телефонный звонок. Алекс, выслушав кого-то, пробормотал, что напился некстати, и вышел, пообещав скоро вернуться. Алексей уже выходил вслед за ним, когда какие-то необъяснимые силы заставили его задержаться и оглянуться — официантка стояла с непокрытой головой и улыбалась.
— Ты?! — воскликнул Алексей и прислонился спиной к двери, словно боясь упасть от неожиданности.
— Ты чего орешь, ненормальный? — Бетти стремительно приблизилась и прикрыла рот обалдевшего Алексея своей теплой ладонью. Затем они начали осыпать друг друга горячими поцелуями.
— Но как?! — спросил наконец изумленный Алексей. — И зачем ты волосы перекрасила?
— А ты много видел местных женщин со светлыми волосами? — со смехом спросила Бетти. Она повернула ключ в дверном замке и нетерпеливо подтолкнула Алексея к кровати.
— А как же Алекс? — пробормотал Алексей, лихорадочно пытаясь раздеть Бетти. Не понимая, как это можно сделать быстро, окончательно запутался в ее восточном одеянии.
— Не задавай глупых вопросов, милый. — Бетти тихо засмеялась, и в результате каких-то неуловимых движений ненавистный хиджаб наконец оказался на полу. — Алекс находится в надежных руках. Надо думать, надолго.
— А на кой черт ты напялила колготки? — задыхаясь от накатившего желания, спросил Алексей.
— Ну какой же ты все-таки глупый! Ползи выше — это чулочки, дурачок! — хохотнула Бетти. — Ты совсем одичал здесь без меня. Должна же я в полной мере следовать исламским предрассудкам, как ты думаешь?
Но смысл последних слов Алексей уже не мог уловить. Он с ожесточением принялся утолять свой голод, успев с удовлетворением отметить про себя, ощущая впившиеся в спину острые ноготки Бетти, что и она со стоном отвечает ему тем же.
— Ты что-то про Алекса сказала, — переведя дух, произнес Алексей.
— Я сказала, что он появится не скоро, — промурлыкала Бетти, обнимая Алексея и жадно покрывая его лицо горячими поцелуями. — Вероятнее всего, только к утру, поскольку в настоящее время он находится в объятиях своей новой пассии.
— Откуда ты знаешь?
— Во-первых, работа у меня такая. Во-вторых, эта пассия — мой агент, служит в подразделении связистов, обслуживающих эту базу.
Алексей приподнялся, чтобы взглянуть Бетти в глаза. Она поняла его намерение.
— Не задавай лишних вопросов, Алеша. Подробности тебе ни к чему.
— Тогда, может быть, расскажешь, что произошло в штате Невада при моей попытке совершить так называемый побег? Зачем тебе понадобилась эта проверка?
— Какая проверка? Ты о чем? — удивилась Бетти.
Алексей, в свою очередь удивленный ее вопросами, рассказал о разговоре с Алексом после того, как не состоялся его полет на авиабазу «Эдвардс».
— Вот негодяй! Не верь ни одному его слову! Алексу каким-то образом стал известен наш план, и он в то же утро выложил все мне. Я была в шоке. До сих пор не представляю, где мы прокололись. Такое ощущение, что и машина, и все придорожные кафе близ Неллиса были взяты на прослушку. Короче говоря, он поставил условие: я под любым предлогом выхожу из операции, а он не докладывает руководству о случившемся. Пришлось на время исчезнуть. Ты мне веришь?
Алексей снова откинулся на спину и уставился в потолок.
— Я уже не знаю, кому из вас верить. И в каком, интересно, качестве ты здесь оказалась, если вышла из операции?
— Ну, это Алекс думает, что нейтрализовал меня. На самом деле я здесь для того, чтобы осуществлять дальнейший контроль подготовки и проведения операции «Факел».
— «Факел»? Интересное название. Соответствует. Надо полагать, что степень секретности этого мероприятия — наивысшая, а ты сейчас открытым текстом выбалтываешь мне государственную тайну, не опасаясь последствий. И я должен верить в эту чушь?
— Алеша! Во-первых, жучков здесь нет — проверено. Во-вторых, ты так ничего еще не понял? Не понял, что я безумно в тебя влюблена? — В глазах Бетти блеснули слезы.
— Ну-ну, успокойся, девочка моя. Просто я зверски устал от неизвестности. А что, неужели Алекс утратил доверие руководства?
— Нет. Но именно потому, что степень секретности — «Особой важности», было принято решение об осуществлении надзора за проведением операции. Обычная в таких случаях практика.
— Погоди, попробую угадать. С самого начала, в госпитале Центра допросов в Марокко молоденькая наивная медсестра, которая нахально залезла ко мне в койку, уже осуществляла контрольно-надзорные функции? И Алекс до сих пор остается в неведении?
Бетти не ответила, только улыбнулась и теснее прижалась к Алексею. Он все понял, а после долгого поцелуя спросил:
— Полетная карта — твоих рук дело?
— Какая карта? — томно, нараспев, ответила Бетти.
— Что-о-о? — встрепенулся Алексей.
— Да шучу я, шучу! — рассмеялась Бетти. — Слишком много вопросов для одного вечера, а время идет. Поэтому, прежде чем я удалюсь, ты повторишь все, что сделал со мной полчаса назад. Но только медленно. О-о-очень медленно. Представь, что ты не истребитель, а летчик транспортной авиации.
— И насколько медленно?
— Часик, один только часик, — проворковала Бетти и вдруг оттолкнула Алексея, привставшего с определенными намерениями, и быстро уселась на него верхом. — Вот так, мой дорогой, и не иначе — свысока я буду контролировать каждое твое движение, а по глазам — малейшее желание.