На аэродроме их ждал легкий завтрак, после которого Алекс ненадолго куда-то исчез, а в это время из ангара техники выкатили истребитель Алексея с двумя подвешенными ракетами «Буллпап» яркой красно-белой раскраски, резко контрастировавшими с камуфлированным МиГом. Самолет сразу же окружили плотным кольцом вооруженные бойцы, судя по внешности, явно не пакистанского происхождения.
Как раз в это время появился Алекс. Взглянув на часы, сказал:
— Время еще есть. Отойдем, покурим.
Алексей обратил внимание, что, прикуривая сигарету, Алекс заметно нервничал. Перебросились несколькими ничего не значившими фразами, затем Алекс как-то неуверенно произнес:
— Я вот что хотел сказать… Вслед за тобой поднимут пару «Миражей». Некоторое время они будут тебя сопровождать.
Алексей внимательно посмотрел Алексу в глаза, но тот отвел взгляд в сторону.
— Я хочу сказать, чтобы ты не обращал на них внимания.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Выполняй полет, как будто ты один в воздухе.
«Бедняга Алекс, — подумал Алексей. — В последний момент решил предупредить, что я в опасности. Он, очевидно, знает, что разговор прослушивается, — либо на одежде жучок, либо диктофон в кармане. Поэтому намекнул очень осторожно — сказал о выполнении полета, а не задания. А дальше, по его замыслу, я должен сам сообразить, есть ли у меня шанс на выживание. Ну что ж, спасибо и на этом, дружище». А вслух нарочито бодрым голосом произнес, похлопав Алекса по плечу:
— Не переживай! Все будет выполнено в лучшем виде.
— Ну, в таком случае — удачи!
Они обменялись крепким рукопожатием и разошлись в противоположные стороны, Алекс — к ожидавшему его «Хаммеру», Алексей — к своему истребителю, окруженному охранниками. С тоской бросив взгляд на север, мысленно произнес: «Бетти права — нельзя мне со смертоносным грузом лететь к своим».
До вылета оставалось пятнадцать минут.
Заняв после взлета заданные высоту и курс, Алексей взглянул в перископ обзора задней полусферы. Как и следовало ожидать, на дистанции пятьсот метров болталась пара «Миражей», которые всячески демонстрировали свое присутствие.
«Ну что ж, ребята, — подумал Алексей. — Я рад вашему пристальному вниманию ко мне. Значит, все идет по плану».
Через пять минут «Миражи» начали отставать и вскоре с набором высоты отвернули вправо. Но, судя по всему, возвращаться на аэродром они пока не собирались.
Алексей понял, что этот маневр пакистанских пилотов означал уход с заданного рубежа от предполагаемой зоны поражения ядерного взрыва. Он взглянул на часы — до цели оставалась минута. Тщательно осмотревшись и не найдя ничего подозрительного в пределах визуальной видимости, он резко перевел самолет на снижение, занимая предельно малую высоту относительно гор, довернул на юго-западный курс и увеличил скорость. Через полчаса должен был показаться Кандагар.
В это время в эфире послышались чьи-то позывные и радиообмен на незнакомом Алексею языке. Кто-то пытался прояснить обстановку в районе базы боевиков, которая, по замыслу Госдепартамента США и ЦРУ, должна была прекратить свое существование еще минуту назад.
«Не срослось у вас, бравые американские парни», — вслух подумал Алексей.
Но все-таки нервы его были напряжены до предела. Максимально прижавшись к горам, минут через пятнадцать он с удовлетворением увидел, что их высота уменьшается, и только сейчас вспомнил об изделиях, подвешенных под крылом самолета. Убедившись, что ракеты на месте, выключил все, что касалось вооружения.
Прошло еще десять минут. Вдруг Алексея мгновенно прошиб холодный пот — сработала система оповещения радиолокационного облучения самолета. Причем с передней полусферы. Сработала звуковая и одновременно замигала световая сигнализация, а то, что произошло через мгновение, повергло Алексея в шок. Или наоборот — вывело из ступора.
Справа, на одной высоте с ним, медленно пристраивался… МиГ-21 такой же модификации с бортовым номером «01». Это не было галлюцинацией. «Ноль первый», установив безопасный интервал, качнул пару раз крылом и вышел вперед, что на авиационном языке означало: «Следуйте за мной».
Алексей понял, что МиГ с бортовым номером «01» оказался лидером, взлетевшим из Кандагара ему навстречу, чтобы сопроводить гостя до посадки.
После заруливания на стоянку фонарь кабины открыл подоспевший человек в тюрбане и с автоматом Калашникова за спиной, очевидно, техник самолета. Некоторое время с мрачным любопытством он в упор смотрел на Алексея, затем, не сказав ни слова, слез со стремянки, давая возможность сделать то же самое летчику.
Несмотря на раннее утро и поздний сентябрь, после затяжных пакистанских дождей сухой воздух афганской пустыни показался Алексею нагретым до предела. «И все-таки это свобода», — подумал он, все еще находясь в состоянии эйфории под впечатлением от встречи в воздухе. Он внимательно осматривался в надежде сейчас же увидеть того, с кем состоялась эта встреча.
Внимание Алексея привлекла толпа вооруженных людей, сгрудившихся возле крыла с подвешенной ракетой. Они что-то оживленно обсуждали. Алексей среагировал немедленно, он попытался разогнать этих идиотов, но тут же ему в грудь уперся ствол автомата. Бородач в чалме что-то злобно прошипел, а на плечо Алексея легла чья-то рука.
Он оглянулся. Летчик среднего роста, плотного телосложения, в защитном шлеме и летном комбинезоне советского образца строго смотрел на Алексея. И вдруг широко улыбнулся, снял шлем и с удивлением воскликнул на русском языке:
— Товарищ инструктор?!
— Акмал? — изумился Алексей. — Глазам своим не верю. Какими судьбами?
— Ну этот вопрос, — все еще смеясь, ответил Акмал, — логичнее прозвучал бы в твой адрес.
Акмал был одним из первых курсантов Алексея, которых он учил летать, будучи еще лейтенантом. В силу одинакового возраста за два года летного обучения между ними установились дружеские отношения. С тех пор питомец Алексея сильно возмужал, значительно прибавил в весе и, хотя выглядел старше своего возраста, был легко узнаваем. Да и лет-то прошло всего ничего — менее десяти.
Шум за спиной Алексея не прекращался, и он быстро заговорил:
— Акмал, дорогой! Все вопросы потом. А сейчас надо убрать этих людей от самолета. Я тебя умоляю! Ракеты с ядерными боеголовками.
Акмал резко изменился в лице и направился к толпе, после чего всех вояк как ветром сдуло.
— Что ты им сказал? — удивился Алексей.
— Сказал, что перестреляю всех, если не уберутся отсюда за пять секунд. — На лице Акмала не было и тени улыбки. — А теперь расскажи, Леша, что произошло. Меня просили принять советского летчика, который пытается вырваться из лап американцев, но без подробностей. Пойдем позавтракаем, выпьем кофе, и ты мне все расскажешь. А самолет твой сейчас же будет взят под охрану.
— Да, но…
— Я знаю, что ты хочешь сказать. Не волнуйся. У меня здесь находятся американские советники по самым разным вопросам — ракеты будут обезврежены. И не удивляйся: этим ребятам плевать на идеологические соображения, они работают на тех, кто им платит.
Алексей догадался, что Акмал, чьи приказания беспрекословно выполняются, стал большим начальником, и это вселило в него надежду на скорое возвращение на родину.
За чашкой кофе, ни минуты не сомневаясь в честности своего бывшего ученика, Алексей в общих чертах рассказал о том, что произошло с ним за прошедшие два года. Опустив, естественно, все, что связано с Бетти.
Акмал, не перебивая, внимательно выслушал своего бывшего инструктора и был искренне потрясен его приключениями.
— Шакалы! — с брезгливостью произнес он, когда Алексей закончил свой рассказ. — Ничего святого нет — столько людей хотели погубить. В общем, так. Поживешь пока в гостинице, здесь, на аэродроме. Я распоряжусь, все необходимое для жизни тебе принесут. Можешь гулять в пределах аэродрома — никто тебя не тронет. А я пока в ближайшие дни попробую выяснить, как тебе помочь. Это непросто будет сделать, сразу хочу предупредить. Документов у тебя нет никаких, обстановка в нашей стране тебе известна. К тому же в каком ближайшем городе есть советское консульство, кроме Кабула, не могу сказать.
Акмал еще многого не мог сказать. Например, того, что через пару дней моджахеды сдадут правительственным войскам Кандагар, который уже не раз переходил из рук в руки. А также, что еще до начала штурма несколько МиГов, базирующихся в Кандагаре, не без участия Алексея возьмут курс на один из южных аэродромов Пакистана.
На вторую ночь пребывания в Кандагаре Алексея разбудил Акмал:
— Вставай, Леша! Сейчас начнется обстрел аэродрома, надо вывести самолеты из-под удара в зону ожидания.
— Какие самолеты? — не сразу сообразил тот спросонок.
— Наши самолеты, Леша, наши МиГи. Не волнуйся, это ненадолго. Мы с тобой поднимем спарку.
На стоянке самолетов в ночной тишине со стороны города уже слышались орудийные выстрелы. Но никакой паники среди моджахедов не было. Самолеты — три боевых и одна спарка — готовились к вылету, как во время плановых полетов. Взлетали при выключенных огнях взлетно-посадочной полосы по одному, с минутным интервалом. При яркой луне такой взлет не представлял сложностей.
Алексей, находящийся во второй кабине, насторожился, когда увидел, что Акмал, пилотировавший самолет, взял курс на юго-восток. Он помнил по карте, которую изучал перед вылетом из Кохата, что через семь-восемь минут полета по этому курсу они пересекут границу с Пакистаном. «Какого черта?» — выругался он с досадой и нажал кнопку самолетного переговорного устройства:
— Акмал, я не вижу, чтобы мы занимали зону ожидания. Долго мы будем идти этим курсом?
— Леша, не надо нервничать, — беззаботно и даже весело, как показалось Алексею, ответил Акмал. — Мы сядем на запасном аэродроме и будем отдыхать оставшуюся часть ночи.
— Запасной в Пакистане? Я правильно понял?
— Это не имеет значения, — теперь уже резко ответил Акмал. — Не задавай лишних вопросов, Алексей.