ого интереса. Просто отработанный материал.
— Ты ошибаешься, потому что не владеешь ситуацией и не знаешь Фарида. Он представляет в нашей стране интересы наиболее радикальной исламской группировки суннитского направления. А дело вот в чем. Ракеты с ядерными боеголовками каким-то образом оказались в руках именно этой группировки. Ее лидеры провели секретные переговоры с американцами и теперь грозятся предать огласке план неудавшейся операции «Факел», если те не заплатят им круглую сумму в обмен на молчание.
— То есть имеет место банальный шантаж? — усмехнулся Алексей. — А откуда тебе стало известно название этой операции? Я не рассказывал тебе о таких подробностях.
— Я же сказал, что случайно услышал разговор о тебе.
— Ну, допустим. А как американцы отреагировали на шантаж, ты случайно не слышал? — улыбнулся Алексей.
— Они поставили два условия. — Салех не обратил внимания на иронию Алексея. — Первое — вернуть ракеты.
— О втором условии нетрудно догадаться, — продолжил Алексей. — Это будет гарантией того, что если мировой общественности что-то и станет известно об операции «Факел», то это останется на уровне слухов без прямых доказательств. — Он некоторое время помолчал, пытаясь осмыслить услышанное. — А скажи, Салех, честно — почему ты это все мне рассказал?
— Я понимаю, Леша, что сейчас тебе трудно верить кому-либо. Но вот что я тебе расскажу. Наш полк базировался в Шинданде, где моим командиром эскадрильи был Акмал. Однажды, когда мы облетывали с ним спарку после регламентных работ, прозевали пыльную бурю, надо было следовать на запасной аэродром, которым был Герат. Но Акмал принял решение сесть в Кандагаре. Я не знал, что как раз в это время город оказался занят исламистами, — обстановка менялась скоротечно. А Акмал был в курсе. Как и Рашид с Ахмедом — потом стало понятно, что между ними была договоренность. В общем, я в этой компании оказался случайно.
— Но во время перелета в Пакистан ты перегонял боевой самолет и мог вернуться обратно в свой Шинданд.
— Не мог. Ты не знаешь наших обычаев, меня никто не стал бы выслушивать — привели бы приговор в исполнение немедленно.
— Понятно. А какова сейчас обстановка в районе Кандагара?
— Я понимаю ход твоих мыслей. В Кандагаре сейчас правительственные войска, но забудь об этом варианте. Пока ты летаешь с курсантами, один из нас дежурит в воздухе с заряженной пушкой — ты ведь знаешь об этом. На меня можешь не надеяться. Если пушку и «заклинит», к примеру, что абсолютно нереально при ее надежности, то парень, который будет находиться у тебя в передней кабине, при направлении в сторону границы катапультирует вас обоих. Эти мальчишки проинструктированы соответствующим образом, так что моя жертва будет напрасной. Понимаешь, о чем я?
— Я тебя понял, Салех. И спасибо за информацию. Правда, я пока не знаю, чем она может мне помочь. — Алексей невесело усмехнулся.
«Во всяком случае, — подумал он, — за полгода пребывания на этой базе я впервые услышал конкретные новости, проливающие свет на перспективу моего существования».
— Ты не отчаивайся сразу, — поспешил успокоить Алексея Салех, увидев, как тот изменился в лице. — Акмал пока возражает против предложения Фарида. И знаешь что? Ты видел северо-восточнее в десяти километрах большое озеро? Это местная достопримечательность. Там постоянно бывает много туристов со всего мира. Подойди к Акмалу и скажи, чтобы для смены обстановки он отпустил тебя на экскурсию в выходной день, а меня назначил сопровождающим.
— А он не будет возражать против тебя?
— Не будет. Он же знает, что Рашид с Ахмедом по-русски почти не говорят. В качестве гида моя кандидатура — самая подходящая.
Алексей давно уже обратил внимание на это озеро, выделяющееся на фоне унылого пустынного ландшафта яркой голубой гладью. С высоты захода на посадку нетрудно было заметить временами большое скопление народа на его берегах.
Акмал не очень удивился просьбе Алексея, даже свой джип с водителем обещал дать для поездки. Такую щедрость Алексей расценил по-своему. Очевидно, Акмал не совсем доверял Салеху, поэтому решил подстраховаться.
Оставив водителя с джипом на специальной стоянке и, с наслаждением вдыхая весенний влажный воздух, побродив по берегу озера, Алексей с Салехом подошли к открытому кафе со столиками у самой воды.
Они сели в тени раскидистых крон нависших над водой высоких деревьев и стали пить пиво. День только начинался. Солнце, недавно выглянувшее из-за невысоких гор, окаймлявших озеро, периодически заходя за легкие прозрачные облака, создавало на водной поверхности причудливую цветовую гамму — от светло-зеленого оттенка до голубого и насыщенного бирюзового. Любое чудо природы могло сейчас радовать глаз Алексея, но никак не его душу, которая давно уже была, как говорится, не на месте.
Внезапно за его спиной раздался какой-то шум. Алексей оглянулся и увидел на стоянке два только что подъехавших автобуса. Из них с веселым гамом высыпали туристы, по виду европейцы. Одни стали разбредаться по берегу озера, другие занимали свободные столики кафе. Алексей прислушался к разноязычному говору, втайне надеясь услышать если не русскую, то хотя бы славянскую речь. Но публика оказалась в основном франкоязычная, с небольшой примесью английского и немецкого.
С грустью вздохнув, Алексей откинулся на высокую спинку стула и закрыл глаза, мысленно представив себя в толпе туристов таким же свободным, как и все эти любители путешествовать по миру. Забывшись на некоторое время, он услышал вдруг рядом с собой тихий женский голос:
— Вы не будете возражать?
— Нет, — машинально ответил Алексей, не сразу сообразив, что вопрос, как и его ответ, прозвучал на русском языке. А когда открыл глаза, то увидел на месте Салеха улыбающуюся сквозь слезы Бетти.
Словно электрический разряд пронзил все его тело. Он едва не лишился самообладания, но Бетти вовремя положила свою нежную ладонь на задрожавшую руку Алексея и, слегка прижав ее к столешнице, тихо произнесла:
— Да, милый, это не мираж в пустыне. Перед тобой твоя маленькая девочка по имени Бетти.
Они молча смотрели друг другу в глаза, понимая, что никакими словами не смогут в настоящий момент выразить те чувства, которые оба испытывают. Из глаз Бетти одна за другой катились по щекам слезинки. Алексей уже был готов схватить ее в охапку, прижать к себе и целовать ее глаза, губы, мокрые от слез щеки. Но Бетти, словно угадав его нестерпимое желание, прикрыла на секунду глаза и едва заметно отрицательно качнула головой.
— Как ты здесь оказалась? — Алексей наконец взял себя в руки.
— Как видишь, я не могу жить без любимого. Повсюду следую за тобой, — улыбнулась Бетти.
— Ты мой ангел-хранитель?
Бетти не ответила. Она достала из маленькой сумочки носовой платок, промокнула мокрые от слез щеки и с чувством произнесла:
— Я люблю тебя, Леша, и сделаю все от меня зависящее, чтобы вытащить тебя отсюда. Только потерпи еще немного, родной мой! Есть люди, поддерживающие со мной связь, которые сумеют уговорить Акмала отпустить тебя. Но не давить на него, а именно уговорить. В противном случае можно все испортить. Как сказали в одном вашем фильме: «Восток — дело тонкое». И еще… Можешь полностью довериться Салеху при необходимости, но, думаю, ты и сам это уже понял.
Алексей только сейчас вспомнил, что он был здесь не один, и непроизвольно оглянулся.
— Не волнуйся. — Бетти улыбнулась своей очаровательной улыбкой. — Он сейчас водителя пивом угощает. Да, чуть не забыла — берегись Фарида, это очень опасный человек. И, если я не ошибаюсь, он связан с ЦРУ. Даже если вдруг по какой-то причине он изменит к тебе свое отношение, держись от него подальше — коварство приверженцев радикального ислама известно всем.
— Я уже это понял.
— Ну хорошо. А нам пора прощаться, Лешенька. — В глазах Бетти опять блеснули слезы.
— Как? Уже? — Сердце Алексея сжалось от нахлынувшей тоски.
— Да, родной мой. Это необходимо в целях нашей с тобой безопасности. Здесь шпионов — как собак…
Бетти так же внезапно, как и появилась, исчезла в толпе туристов. А через какое-то время как ни в чем не бывало вернулся Салех и заказал еще пива.
Алексей у озера не решился задать вопрос Салеху, что бы это значило, считая, что может поставить его в неловкое положение. А во время возвращения на базу не стал этого делать из опасения, что водитель мог знать русский язык. Правда, все-таки надеялся, что Салех сам начнет разговор. Но тот с таким безмятежным видом дремал после выпитого пива, что можно было подумать, будто его вовсе не касалось произошедшее на озере и вообще он ничего не видел и знать не знает.
А в первый же летный день после выходного произошло непредвиденное. Как обычно, Алексей выполнял полеты по кругу с курсантами для отработки взлета и посадки. И неизменно в этот период над аэродромом в зоне ожидания дежурил боевой МиГ. Несмотря ни на что, Акмал по-прежнему не доверял Алексею или просто демонстрировал видимость недоверия, давил, так сказать, на психику — как говорится, на то и щука в реке, чтобы карась не дремал.
В этот раз Акмал сам решил выполнить полет на боевом самолете, видимо, чтобы не делать большой перерыв, поскольку в последние месяцы из-за занятости наземными делами крайне редко садился за штурвал.
Во время захода на посадку в крайнем полете Алексей увидел километрах в десяти южнее аэродрома известные признаки зарождения песчаной бури — несколько пыльных поземок, с угрожающей скоростью увеличивавшихся в размере. Кроме него и Акмала в воздухе никого не было. Но если Алексей с курсантом выполнил заход на посадку при еще достаточно благоприятной видимости, то за пару минут до посадки Акмала аэродром начала накрывать густая пыльно-песчаная смесь.
Правда, видимость еще не уменьшилась до критической, но порывы бокового ветра уже значительно превысили максимально допустимую скорость, установленную для истребителя. Надо было обладать виртуозным мастерством, чтобы посадить самолет в таких условиях.