— Валерий Николаевич, но ведь перед тем, как покинуть Россию, Власов может встретиться с Уолкером и все ему передать. Убийство инженера, вне всяких сомнений, — его рук дело, он все ходы просчитал.
— Просчитать-то просчитал. Только я придерживаюсь другого мнения. Не для того Власов завладел оригиналом расчетов из документации, чтобы сейчас же отдать его Уолкеру. Он рассчитывает, будучи уже за бугром, предъявить расчеты американцам. Причем сумму запросит на порядок выше той, что уже получил. Это — во-первых. Во-вторых, Уолкер в данной ситуации ни с кем уже не пойдет на контакт, опасаясь провокаций с нашей стороны. Ну, а наблюдение за ним, конечно же, установлено. В качестве итога нашего разговора… Полагаю, мы должны исходить из того, что упустили Власова здесь, потому поиски надо организовывать в Штатах. Виза у него открыта на год. Думаю, получить свои тридцать сребреников он рассчитывает до истечения шести месяцев, не более.
Александр Васильевич положил трубку и задумался. Перед его глазами теперь отчетливо вырисовывалась картина происходящих событий. Идея воспользоваться планом заместителя министра безопасности Шумилина возникла в голове полковника Власова, скорее всего, после начала разработки генерала. Очень уж был велик соблазн заработать астрономическую по нынешним временам сумму в конвертируемой валюте на продаже американцам технической документации ракетного комплекса «Воевода».
А Клименко с Ритой и Алексеем невольно подыграли ему, безукоризненно обеспечив обмен документации на валюту между Кларком Уолкером и Шумилиным. И лишь на заключительном этапе произошла смена декораций.
Как ожидалось, люди полковника Власова под его руководством должны были вести курьера с деньгами из ГУМа, осуществляя при этом оперативную видеосъемку, до его контакта с Шумилиным и в нужный момент арестовать генерала. Но такую задачу Власов никому не ставил. Он каким-то образом самостоятельно нейтрализовал курьера, затем совершенно неожиданно для Шумилина оказался в его машине и отправил генерала на тот свет.
Клименко вдруг спохватился, вспомнив о Рите, и подошел к карте Москвы, чтобы определить, в каком предположительно отделении ее разыскивать. Александр Васильевич решил пока не беспокоить генерала, обещавшего вытащить Риту из милицейских застенков, и позвонил одному из заместителей московского прокурора, с которым был хорошо знаком. В этот же день Риту освободили под подписку о невыезде. В том, что в ближайшие дни дело будет окончательно закрыто усилиями генерала Севастьянова, Александр Васильевич не сомневался.
В последующие дни, как и следовало ожидать, Службе внешней разведки не удалось выяснить, пересекал ли человек с фамилией Власов западную границу с территории Белоруссии или Украины. С правоохранительными органами стран Прибалтики вообще разговора не получилось — среди руководства бывших прибалтийских республик на фоне русофобии стремительно развивалась мания величия пополам с манией преследования.
В один из этих дней, просматривая свежие газеты, Клименко наткнулся на короткое сообщение о том, что скоропостижно от острой сердечной недостаточности скончался заместитель министра безопасности Российской Федерации генерал-лейтенант Шумилин Игорь Николаевич.
«Ну что ж, грамотно, — подумал Александр Васильевич. — Для Кларка Уолкера и его хозяев этот факт будет скорее подтверждением подлинности принятых документов, нежели наоборот».
Отложив прессу, Клименко снял трубку зазвонившего телефона. Звонил Валерий Николаевич с настойчивой просьбой прибыть к нему вместе с Шевцовым на аудиенцию.
— К сожалению, у меня очень мало времени, друзья, поэтому буду краток, — озабоченно произнес генерал, пристально глядя на Алексея.
— Алексей Викторович! Служба внешней разведки глубоко признательна вам за оказанное содействие при проведении известного мероприятия. Но непредвиденные обстоятельства ставят под угрозу финальную часть операции, о деталях которой осведомлен Александр Васильевич, что может привести к провалу в целом. Обстоятельства следующие: во-первых, исчезновение полковника Власова с материалами, в передаче которых определенным кругам в США мы, мягко говоря, не заинтересованы; во-вторых, поскольку ЦРУ задействовало вас в акции по похищению совершенно секретных документов, невозвращение домой и превращение чудесным образом гражданина США в гражданина Российской Федерации вызовет в Лэнгли подозрение, что в их руки попала дезинформация. Этого ни в коем случае нельзя допустить. Поэтому от имени службы я прошу вас еще раз пойти нам навстречу и поработать в интересах безопасности нашего государства. Для этого надо убыть в США. После завершения операции вы сможете вернуться в Россию на правах ее гражданина и, по вашему желанию, восстановиться на службе в рядах Вооруженных сил. Это я вам гарантирую.
После короткой заминки Алексей произнес:
— Я согласен, товарищ генерал. Сделаю все что в моих силах.
— Ну что ж, — удовлетворенно улыбнулся Севастьянов и крепко пожал Алексею руку. — Я в вас не сомневался. А сейчас оставьте нас на несколько минут с Александром Васильевичем. Он потом подробно вас проинструктирует.
Алексей вышел в приемную, до конца еще не осознавая, на что согласился.
Операция «Сатана»
I
Генерал испытующе посмотрел на Клименко:
— Уверен в нем, Александр Васильевич?
— Ну, если скажу: как в себе, поверите? Если серьезно, то я уверен, что Шевцов — наш человек. А что касается выполнения поставленной задачи, тут уж как карта ляжет.
— Ладно, у меня нет выбора. Резидентура в Штатах имеется, но ты же видишь, что происходит. Офицер Центрального аппарата за тридцать сребреников продался. Целый полковник! А что там, за бугром, у них в голове сейчас, при этом бардаке в нашей несчастной стране? Кому верить, хрен его знает. Нет, всякую возможность утечки надо исключить. — Генерал тяжело вздохнул.
— Не все так плохо, Валерий Николаевич!
— Что ты имеешь в виду?
— Был у меня агент глубокого прикрытия, если точнее, то была — она же сотрудник отделения СССР и Восточной Европы отдела внешней разведки оперативного департамента ЦРУ Бетти Вильсон, она же — Маргарита Голицына, моя помощница, которую вы знаете.
— Так-так, продолжай! — нетерпеливо произнес Севастьянов.
— В восемьдесят девятом году она написала письмо Горбачеву с просьбой предоставить ей советское гражданство.
— Она американка, что ли?
— Да. Более того, Рита по-прежнему остается гражданкой США.
— Ничего не понимаю, Александр Васильевич! Так Горбачев предоставил ей гражданство или не предоставил?
— Все очень просто. В ЦРУ ее снабдили фальшивыми документами на имя Маргариты Голицыной, хотя бабушка ее, которая незадолго до этого умерла, была из первой волны русской эмиграции и на самом деле носила эту фамилию. А родители еще раньше трагически погибли.
— То есть ты хочешь сказать, что она по-прежнему работает на ЦРУ?
Клименко рассмеялся:
— С момента приезда в СССР она ни на кого уже не работала, но являлась законсервированным сотрудником внешней разведки США до получения особых инструкций.
— Являлась?
— Так точно. Не далее как два дня назад Рита получила условный сигнал о готовности приступить к работе. С момента получения сигнала ровно через семь дней она должна выйти на связь с резидентурой ЦРУ для получения дальнейших указаний. Так что передаю вам, товарищ генерал, своего агента глубокого прикрытия с агентурным псевдонимом Марго.
— Погоди передавать. Ни при каких обстоятельствах ей нельзя сейчас выходить на связь ни со мной, ни с кем бы то ни было — спалим женщину. Ты же должен понимать, что она сейчас под прицелом. Прежде чем привлечь ее к какой-либо работе, ее будут проверять. Кроме того, меня очень сильно настораживает тот момент, что очень быстро ее решили расконсервировать. Либо заподозрили в чем-то, либо…
— …либо понадобилась для решения какой-то срочной задачи, — после короткой паузы продолжил мысль генерала Александр Васильевич и выразительно взглянул на него.
— Думаешь… Да нет, не может быть! Слишком большая удача, чтобы быть правдой.
— Согласен, Валерий Николаевич, немного напрягает. Но вы не хуже меня знаете, что в истории разведки и не такие чудеса случались. Я все-таки склоняюсь к тому, что Риту хотят каким-то образом привлечь к нашему делу с целью проверки достоверности материалов. Американцы ведь не дураки, они не хотят повестись на дезинформацию, как это уже не раз случалось в истории взаимоотношений наших разведок.
— В таком случае тебе и карты в руки, продолжишь с ней работать. Представляешь, какая удача? Она ведь пришла на работу в компанию раньше тебя. С точки зрения американцев, подстава маловероятна. Тем более, ты за все время службы в разведке и контрразведке лично не занимался оперативной работой, был аналитиком. Следовательно, в их базе данных с долей вероятности девяносто девять процентов не фигурируешь.
— Но один-то процент все-таки остается. И потом, я же в отставке, товарищ генерал, — усмехнулся Клименко.
— Ничего, разведчиков бывших не бывает, сам знаешь. Отработаем этот материал, и свободен! В конце концов, ты же не можешь бросить на произвол судьбы ценную сотрудницу. Кстати, как и где ты ее завербовал?
— Совершенно случайно. Но это долгая история, как-нибудь потом расскажу.
— Хорошо. Шевцова отправляй в его Лас-Вегас, не откладывай. Понимаю, времени мало, но все же постарайся подготовить на случай непредвиденных ситуаций. Задача стоит перед нами одна — однозначно пресечь попытки Власова по установлению контактов с любыми лицами, ориентированными на официальные структуры США. Материалы изъять. При этом должны быть применены специальные меры воздействия, других решений у нас нет.
Галина услышала звонок, но вставать с дивана не хотелось. Хотя накануне ее выписали из больницы, чувствовала она себя после нанесенных каким-то уродом побоев еще неважно.