— Они считают, что, если я стою перед телекамерой, они уже имеют на меня какие-то права, — тараторила Натали. — У самих еще молоко на губах не обсохло, а туда же, в звезды. Ну уж нет! Пусть спрячут свои маленькие пиписьки или трясут ими где-нибудь в другом месте.
— Главное, что новая работа нравится тебе больше, чем предыдущая, — рассудительно проговорила Мэдисон.
— Да, это верно.
— Вот и хорошо. Я рада за тебя.
— Когда ты к нам приедешь? Я по тебе скучаю, — сказала Натали.
— Завтра я встречаюсь с Виктором и, может быть, благодаря одной из его гениальных идей снова окажусь в Лос-Анджелесе.
— Будем надеяться, что в отличие от твоего прошлого приезда на сей раз обойдется без кровопролития.
— Да, это был какой-то кошмар. — Мэдисон поежилась, вспомнив Салли Тернер, светловолосую телезвезду, которую зверски убили за день до того, как Мэдисон должна была брать у нее интервью.
— Что ж, у тебя все равно получился потрясающий репортаж, — продолжала щебетать Натали, — и останься Салли в живых, она бы собой гордилась.
— Спасибо.
— А как у тебя обстоят дела на личном фронте? Встречаешься с кем-нибудь?
— Да с кем тут встречаться! — мрачно ответила Мэдисон. — Кругом одни кретины!
— Ты, я вижу, не в лучшем настроении. У тебя что, месячник ненависти к мужчинам?
— А как твои амурные дела? — спросила Мэдисон, проигнорировав шутку.
— У меня на них времени не хватает. Работаю над новым шоу сутки напролет.
— Кого собираешься взять в соведущие?
— Одного мужичка в возрасте, которого не коробит при мысли, что он будет выступать бок о бок с негритянкой. Но до Джимми Сики ему, конечно, далеко.
— Это, видимо, означает, что он не пытается запустить руку тебе в трусы?
— Правильно! — со смехом ответила Натали. — Он женат. Кроме того, по возрасту ему больше подходят Барбара Уолтерс или Диана Сойер[7]. Так что пусть лучше к ним пристает.
— Ты, наверное, скучаешь по работе с Джимми?
— О да! Он был моим любимым женатиком. То и дело пытался лапать меня.
— Мне позвонил его брат, Джейк.
— Не врешь? А ты ведь в него тогда втюрилась! Только он был занят с этой потаскухой — как ее там звали, Кристина, что ли?
— Спасибо, что напомнила.
— Но это же правда!
— Ладно, позвоню тебе через пару дней, — пообещала Мэдисон. — Надеюсь, скоро станет ясно, каковы мои планы. Поверь, мне самой не терпится вырваться отсюда.
На следующий день в десять часов утра прозвенел звонок на ее входной двери.
— Ах черт! — выругалась Мэдисон, споткнувшись о Сламмера на бегу в прихожую. Посмотрев в дверной глазок, она увидела на лестничной клетке неестественно высокую женскую фигуру.
— Доброе утро, — послышалось из-за двери. Мэдисон распахнула дверь. — Я Ким Флориан. У нас назначена встреча на десять утра.
Сламмер грозно зарычал. Судя по всему, он был готов положить жизнь, защищая хозяйку от этого долговязого чучела. Мэдисон схватила его за ошейник и оттащила назад.
Ким Флориан оказалась широкоскулой индианкой, одетой в слаксы цвета хаки, свитер от тренировочного костюма и кроссовки. На ее лице не было ни малейшего признака косметики, а прямые, черные как вороново крыло волосы были заплетены в длинную косу. Она не была толстой, а крупной казалась из-за широкой кости.
— О! — только и смогла произнести Мэдисон. У нее начисто вылетело из головы, что на понедельник она сама договорилась о встрече с частным детективом. — Как неудобно… Я собиралась вам позвонить.
— Какие-то проблемы? — невозмутимым голосом спросила Ким, стоя неподвижно, словно изваяние.
— Моя подруга передумала, — стала объяснять Мэдисон, думая между тем, что Ким Флориан похожа на частного детектива не больше, чем Сламмер — на сенатора.
— Передумала?
— Извините.
— Это не ваша вина.
И все же Мэдисон чувствовала себя виноватой. Ведь из-за нее Ким пришлось понапрасну тратить свое время. И она пригласила ее войти.
— Могу я предложить вам кофе, апельсиновый сок или еще что-нибудь? — спросила она.
— Достаточно будет стакана воды, — сказала Ким, входя в квартиру.
— Вы не похожи на частного детектива, — заметила Мэдисон.
— Правда? — хмыкнула Ким, и на ее широком лице появилась загадочная улыбка. — А как, по-вашему, должен выглядеть детектив?
— Не знаю, — растерянно пробормотала Мэдисон. — Ну, наверное, как Дон Джонсон[8] или что-то наподобие этого.
— Вот именно, — сухо кивнула Ким, садясь на диван. — Так думает большинство людей. И именно поэтому тот, за кем я веду наблюдение, никогда не заподозрит во мне частного детектива.
Мэдисон принесла с кухни бутылочку минеральной воды «Эвиан» и протянула ее гостье.
— Расскажите мне про свою подругу, — попросила Ким.
— Ну, она… гм… подозревала своего мужа в том, что он ей изменяет. Это длилось примерно пять минут, после чего она решила, что ошибается.
— Женщины никогда не ошибаются, — со знанием дела проговорила Ким. — Интуиция — это все! Если у женщины возникли подозрения, что муж ходит налево, значит, так оно и есть.
— А откуда вы знаете?
— Знаю. Потому что расследовала уже сотни полторы точно таких же дел. Вашей подруге все же придется прибегнуть к моим услугам. Может быть, не сейчас и даже не через месяц, но рано или поздно она обязательно позвонит мне снова.
— Вы, похоже, совершенно уверены в своей правоте.
— Могу посоветовать ей один тест.
— Какой еще тест? — с улыбкой спросила Мэдисон. Ей стал интересен этот разговор.
— Пусть она заглянет в его бумажник и проверит, нет ли там презерватива. У большинства мужчин он там обязательно лежит.
— Но не у женатых мужчин!
— По большей части именно у женатых.
— Ну хорошо, допустим, она залезла к нему в бумажник и обнаружила там презерватив. Что дальше?
— Пусть пометит упаковку — хотя бы едва заметной точкой в уголке. А через неделю пусть проверит — тот же презерватив лежит в бумажнике или уже другой.
— И что же это докажет?
— Если точки не окажется на месте, значит, это другой презерватив, а если он не использовал его с ней самой, то…
— Как все просто!
— Именно на простых вещах они чаще всего и попадаются, — подтвердила Ким с кивком знатока.
И тут Мэдисон осенило. Она даже вздрогнула от пришедшей ей в голову мысли.
— Скажите, вы занимаетесь поиском людей? — спросила она. — Ну, например, можете ли вы выяснить подробности событий, которые происходили почти тридцать лет назад, узнать, что представлял собой один человек, живший в то время?
— Разумеется, — спокойно ответила Ким.
— Речь идет о мужчине и женщине. Я хотела бы, чтобы вы провели расследование и сообщили мне, что удастся о них узнать.
— Сообщите мне их имена и все, что вам о них известно.
— Я знаю немного. Женщину звали Глория Дельгадо. Она жила с человеком по имени Майкл Кастелли. По всей видимости, она была убита. Застрелена.
— Кастелли… Ведь это ваша фамилия?
— М-м-м… да.
— А этот Майкл приходится вам родственником?
— Он мой отец.
Ким посмотрела на Мэдисон с нескрываемым интересом.
— И вы хотите, чтобы я провела расследование в отношении вашего отца?
— Да. Я хочу узнать о нем все, поскольку у меня ужасное ощущение, что я… не знаю о нем ровным счетом ничего.
— Ну что ж, я могу этим заняться, — сказала Ким. — Но вы должны быть готовы к тому, что, если он не хочет раскрывать вам какую-то информацию, вам, скорее всего, не понравится то, что выясню я.
В этой женщине было нечто, внушавшее уверенность. Она была сильная, симпатичная и в то же время излучала какое-то внутреннее спокойствие. Мэдисон сразу поверила в нее.
— Я знаю, — сказала она. — Начинайте расследование и выясните все, что только возможно.
Мэдисон приехала в редакцию после полудня, и Виктор приветствовал ее, энергично похлопав по спине.
— Я имею сообщить две вещи, — заявил он, — и вам, юная леди, понравится и одна, и вторая.
— Не называй меня юной леди! — с раздражением в голосе сказала она.
— Почему?
— Меня это унижает.
— Ох, извини! Мне очень жаль, — соврал он.
— Давай выкладывай, что там у тебя! — деловым тоном велела Мэдисон.
— Ты когда-нибудь брала интервью у боксера?
— Нет.
— Тогда слушай. В Лас-Вегасе готовится бой века. Антонио по кличке Пантера против чемпиона Быка Али Джексона. Я думаю, Пантера — то, что нам надо.
— Ты так думаешь потому, что ты мужик. А как насчет женской части нашей читательской аудитории?
— Расскажи о его личной жизни, как ты это обычно делаешь. Сама знаешь: с кем спит, во что одевается, чем интересуется помимо бокса…
— Он женат?
— Нет. Ему двадцать три года, и у него трое детей от трех разных женщин. Я тебя заинтересовал? Бой состоится в Лас-Вегасе через полтора месяца. Для тебя забронировано место возле самого ринга.
— Возле ринга… — с отвращением повторила она. — Кому интересно наблюдать, как два микроцефала выбивают друг из друга пыль!
— Тебе. Это будет поистине восхитительное зрелище!
— Иногда ты меня просто поражаешь, Виктор. Неужели ты и впрямь думаешь, что женщинам может понравиться кровавое побоище на ринге?
— Уж я-то знаю, что нравится женщинам! — с непреклонным видом отрезал Виктор. — Когда им каждый год дарят новую норковую шубу, вот что. По крайней мере, мою Эвелин это просто заводит.
— А ты не пытался объяснить ей, что носить натуральный мех — политически некорректно?
— Пытался — до тех пор, пока не охрип и не потерял дар речи. Ей на это наплевать. Она до сих пор считает, что я обязан каждый год покупать ей новую шубу.
— Не делай этого! — сказала Мэдисон. — Во-первых, ты должен с пониманием относиться к движению защитников животных, а во-вторых, и это главное, что будет, если кто-то из них выльет на шубу твоей жены склянку с чернилами?