Встали на обочине, Алекс достал из кармана купюру.
– Дай мне, – выхватила Фима купюру из его рук, замахала ею перед проезжающими машинами. – Женщинам больше доверяют.
– Никому сейчас не доверяют, – возразил Николай. – Впрочем, чего я опять спорю, что ж я везде ищу подвох, сам от себя уже устал… – и уже другим тоном он добавил: – Фима, ты все делаешь правильно, у нас все получится!
– Перевоспитываешься? Молодец! – засмеялась она, глядя на проезжающие мимо машины. – Эй, люди, да чего вы такие недоверчивые… Вон мусоровоз едет, чего бы ему не остановиться? Эй, мужик! Подвези! Или вот этот, длиннющий, там полно мест…
– Пикап, – подсказал Алекс.
– Нет, тоже мимо… А вот микроавтобус, там наверняка внутри много места! Хотя вряд ли, крутое авто, судя по эмблеме. И окна с затемнением.
Микроавтобус остановился. Дверь в его боку плавно отъехала назад.
– Ну вот, нашлись добрые люди… – неуверенно продолжила Фима, но договорить не успела – чьи-то руки втянули ее в салон.
– Ку-уда-а! – заорал Николай, пытаясь вытащить Фиму обратно из машины, но его тоже втянули в салон.
– Приготовься, – скомандовал Алекс Карри. – Сейчас я трансформируюсь, и мы с тобой… Ка…
Но он ничего не успел сделать, не успел договорить слово-пароль – поскольку Алекса схватили люди, выскочившие из машины, моментально налепили ему на губы скотч и тоже затолкали в салон.
Все произошло настолько стремительно, что Карри даже не успела испугаться. В следующий момент из автомобиля выпрыгнул Герман, схватил ее в охапку и тоже втянул внутрь.
Дверца сзади захлопнулась, машина сорвалась с места.
Карри зажмурилась и постаралась не дышать – она буквально носом уткнулась в Германа.
«Какой горечью от него несет… – мелькнуло у нее в голове. – Так, наверное, пахнет от зелья, которое в сказках варят ведьмы в своих котлах – из всяких странных ингредиентов, вроде мышиного помета, тех же самых поганок, и жаб, и еще чего-то там неприятного и несъедобного…»
Руки у Карри были теперь тоже связаны, рот залеплен скотчем. Герман отодвинулся, и только тогда Карри позволила себе дышать. Открыла глаза – все ее друзья и Алекс сидели неподалеку связанными, рты у всех тоже заклеены, в салоне находились еще какие-то люди. Люди Северина, тут и гадать нечего. И Герман рядом.
Больше всего Карри удивляло то, как легко и быстро их нашли. И поймали. Совсем не как в кино, где герои легко убегают от тех, кто за ними охотится.
Герман молчал, молчали и его сообщники. Автомобиль стремительно мчался куда-то. В усадьбу Северина, куда же еще? Или в какое-то другое место… Карри опять закрыла глаза, привалилась к Алексу, который сидел рядом, и словно впала в забытье.
Через некоторое время Карри очнулась – машина съезжала по какому-то крутому спуску. Бетонные стены, фонари, столбы… Подземный гараж?
Пленников так же молча вытолкали наружу, направили к железным дверям. Двери разъехались в стороны… Всей компанией они оказались уже в грузовом лифте. Лифт вздрогнул и стремительно взмыл вверх. У Карри даже уши немного заложило во время подъема.
Еще коридор, лестница, очередная дверь…
Дверь распахнулась, и в глаза Карри ударило яркое солнце.
В первый момент она не поняла, куда они все сейчас попали. Слишком много солнца, много-много ярко-голубого, без единого облачка – неба, и много голубой воды с солнечными бликами на поверхности. Свежий ветер, плещется полотняный навес неподалеку… Пальмы. Откуда тут пальмы?
Они, друзья и враги, которые их захватили, всей компанией чудом перенеслись куда-то на юг, к морю?
Впрочем, уже в следующее мгновенье Карри поняла, что это за место. Это была крыша высотного здания, что принадлежало Северину.
Отсюда далеко видно небо, а если подойти ближе к краю площадки – то откроется и панорамный вид на город. Пальмы здесь стоят в вазонах, вода – голубеет и переливается бликами в том самом бассейне, в котором Карри уже плавала весной.
Возле бассейна под полотняным навесом сидел Северин, опять весь в белом – рубашка из белой тончайшей ткани с распахнутым воротом, белые джинсы. Босые ноги с длинными узкими ступнями и ровными пальцами с идеальным мужским педикюром…
Пряди длинных, снежного оттенка волос Северина переброшены на грудь. А какие у него яркие, голубовато-серые, почти синие глаза, напоминающие сапфиры…
Но Карри теперь смотрела на мужчину, из-за которого когда-то сходила с ума, совершенно другим, новым взглядом. Северин впервые показался ей каким-то ненастоящим, словно ожившая кукла. Или такими еще рисовали персонажей в азиатских мультфильмах… Мужчина сказочной красоты. Слишком сказочной, чересчур искусственной. Если раньше Карри совершенно не смущало то, что Северин делал себе «пластику», то теперь его внешность пугала Карри своей идеальностью. Живые люди так не выглядят.
Или это проявился вдруг так называемый «эффект зловещей долины»? Когда глаз мгновенно угадывает «ненастоящее» в облике того, кто находится напротив? И человек сразу преисполняется страхом и настороженностью к этому существу, похожему на человека, но человеком не являющемуся. Считается, что так пугать могут только антропоморфные роботы… Даже если их сделают абсолютно похожими на человека, все равно их ненастоящесть будет угадываться, нечто неуловимое в их облике все равно напугает. Но точно так же «эффект зловещей долины» возникает, оказывается, если смотреть на человека, который подверг свою внешность пластическим операциям…
Возле Северина находился стол, заваленный оргтехникой и непонятными приборами, лежали медицинские инструменты, блистеры с непонятным содержимым… С другой стороны стола на раскладном стуле сидел молодой мужчина в очках, с ехидным и торжествующим выражением лица… Слишком ехидным и слишком торжествующим, даже комичным – так переигрывают плохие актеры в плохих сериалах. «Это Максим, кажется, тот самый помощник Николая, я его тоже видела мельком в усадьбе», – вспомнила Карри.
Она повернулась к стоящим рядом друзьям, к Алексу. И вот удивительно, Фима и Николай – даже с заклеенными ртами выглядели живыми и не вызывали ощущение «эффекта зловещей долины». Но главное, Алекс показался Карри тоже живым и настоящим, хотя он и обладал необычными свойствами… Вот как так? «Не по хорошу мил, а по милу хорош» – так говорят в старинных пословицах?
Кажется, Северин заметил, на кого направлен ее взгляд, – рассердился, вскочил, держа в руках какую-то потрепанную книгу с аляповатой обложкой, и произнес гневно, обращаясь к Алексу:
– Ты все знал! Думал, я не пойму, что это за книга? За дурака меня держал… Пролистал я эту книжонку, теперь мне все стало ясно. А ты, предатель! – он уже обращался к Николаю. – Тоже ведь все знал, но скрывал. Спасибо Максиму… он догадался, что трансформация нашего Капитана уже произошла.
Максим надул щеки, преисполнился важности. Северин продолжил, указав на Фиму:
– А это кто? Это та тетка, Хранительница, да? Ловкачка. Николай, ты ведь покрывал ее, когда твердил, что она не в курсе, что она все вещи своей маменьки на свалку снесла и ни одной книжки о драконах не сохранилось? Зачем ты мне лгал? Зачем ты так ради этой убогой старался?
Николай не ответил. Он смотрел на Фиму и, кажется, пытался улыбнуться.
– Герман, отлепи от него скотч, что он скажет, – скомандовал Северин, снова садясь.
Герман сорвал с лица Николая скотч, заклеивавший ему губы.
– Фима, ты не убогая, – морщась от боли, сказал Николай, обращаясь к Фиме. – Ты самая лучшая. Ты мне нравишься, ты знаешь?
Что сделала Фима? Она шагнула к Николаю и прижалась щекой к его груди. Николай наклонился и поцеловал Фиму в ее растрепанные на макушке волосы.
– Все ясно, – с холодным презрением констатировал Северин. – У этих странных людей вдруг случился романти́к, как говорит Герман. Возраст не помеха чувствам, совет вам да любовь, дорогие мои.
Некоторое время он сидел молча, опустив голову. «Что он задумал? – Карри почувствовала, как с каждой минутой нарастает ее беспокойство. – Не собирается же он нас убить? Да, у него есть возможности сделать это и избежать наказания – с его-то деньгами и связями, но… он же не бандит?! И времена сейчас совсем другие… Не те ужасные девяностые, когда, говорят, творился криминальный беспредел, когда преступники чувствовали себя безнаказанными. Но времена уже другие, и Северин – совсем не бандит! И к тому же мы ему еще нужны… Не я, зачем ему я, а вот Алекс – это точно, и еще Николай! Со мной и с Фимой дело, конечно, обстоит хуже… но не будет же Северин убивать женщин, ведь на это даже бандиты из девяностых и то не все решались?! И вообще мы же ничего такого не сделали, мы просто сбежали от него…»
Северин поднял голову, вновь заговорил:
– Неблагодарные. Алекс, Капитан Неочевидности ты наш… Вот ты – самый неблагодарный. Я спас тебя от суда, от наказания, от многомиллионных выплат, когда ты разбил на испытаниях самолет… я создал для тебя все условия у себя в усадьбе – живи, не хочу. Скоро я превратил бы тебя в легенду, в спасителя человечества! Ведь из твоей крови сделают вакцину, дарующую людям здоровье и долголетие! Люди бы руки тебе целовали, ты бы остался навеки в памяти потомков… Но нет, ты сам отказался от этого пути. Скрыл от меня, что успешно прошел трансформацию, а потом и вовсе решил сбежать… Да еще людей за собой потащил. Ты ж махровый эгоист! Подумал бы о Карри, о других…
Алекс дернул плечом. С какой ненавистью он сейчас смотрел на Северина… Карри знала почему. Алекс успел ей рассказать о том, что это Северин устроил ту аварию с самолетом, к тому же именно Северин подстроил все так, чтобы жена сбежала от Алекса к другому мужчине.
Получается, Северин сейчас лицемерил, выворачивая всю прошлое наизнанку. Но никто не мог ему возразить – с заклеенными-то ртами. А Николай, судя по всему, был занят только Фимой – что-то шептал ей на ухо, словно утешая, успокаивая.
– Коля! – заорал Северин. – Да оторвись ты от нее! На меня посмотри! Коля, и ты предатель. Я тоже дал тебе все… Лабораторию, возможность экспериментировать. Я тебя не контролировал, я предоставил тебе полную свободу, зная, что открытия могут совершать только свободные люди. Я всем вам дал свободу: делайте что хотите, живите как хотите, можете не отчитываться за каждый свой шаг… и что из этого вышло?! Вы все обнаглели вконец.