Однако я уже не та, какой была раньше. Теперь я словно листок на зимнем ветру – поблекла, потемнела и высохла, и сильный ветер пугает меня. Я в буквальном смысле слова вернулась к истокам.
Я вымолила себе встречу с Фредом Рорбахом, которого знала много лет. Сейчас он был тут директор.
– Мисс Харт? Мистер Рорбах вас ждет.
Я встала и улыбнулась – увереннее, чем себя чувствовала.
«Сегодня я начну все заново». Именно так я говорила себе по пути в кабинет Фреда.
Кабинет у него оказался крохотный и тесный, обшитый пластиковыми панелями под дерево, на сером столе два компьютерных монитора. Да и Фред какой-то щуплый – мне он запомнился крупнее, но, как ни удивительно, выглядел он моложе, чем показался мне годы назад. Первое мое собеседование с ним состоялось еще в старших классах, и тогда я думала, что он древнее мамонтова дерьма. Сейчас же я понимала, что он не бог знает на сколько старше меня. Правда, Фред полысел, и его улыбка, когда он встал меня поприветствовать, мне не понравилась. В его глазах я подметила явное сострадание.
– Привет, Фред, – я пожала ему руку, – спасибо, что согласился встретиться.
– Разумеется. – Он снова опустился в кресло и показал на стопку бумаг у себя на столе: – Знаешь, что это?
– Нет.
– Письма, которые ты мне писала в 1977-м. Сто двенадцать писем от семнадцатилетней девчонки, которая просилась на работу в Эй-Би-Си. Я уже тогда знал, что ты многого достигнешь.
– Если бы в восемьдесят пятом ты не предложил мне место, возможно, я ничего и не достигла бы.
– Ты и без меня справилась бы. Ты была создана для успеха. Это каждый понимал. Когда я видел тебя на экране, меня переполняла гордость.
Я внутренне поежилась – уехав в Нью-Йорк, я почти не вспоминала ни о Фреде, ни о его канале. Неужто оглядываться назад настолько тяжелее, чем смотреть вперед?
– Очень жаль, что с твоим шоу так получилось, – сказал он.
Вот мы и добрели до сути – до того, зачем я здесь.
– Думаю, я сама виновата, – тихо проговорила я.
Он молча ждал.
– Мне нужна работа, Фред, я на любую согласна.
– Вакансий ведущих у меня нет, Талли. Да если бы и были, ты бы не обрадовалась…
– На любую, – повторила я, стиснув кулаки. Щеки пылали от стыда.
– Я не могу платить…
– Деньги для меня не главное. Дай мне шанс, Фред. Я должна доказать, что способна работать в команде.
Он грустно улыбнулся:
– Талли, ты никогда не умела играть в команде. Поэтому ты и стала суперзвездой. После того как ты переехала в Нью-Йорк, часто ли ты давала о себе знать? Ни разу. Ты тогда пришла ко мне в кабинет, поблагодарила за предоставленную возможность и попрощалась. Сегодня я вижу тебя впервые с той встречи.
Меня захлестнула волна отчаяния, и все же показывать, как глубоко эти слова меня ранят, я не желала. Гордость – единственное, что у меня осталось.
Подавшись вперед, Фред уперся локтями в столешницу и сцепил пальцы в замок.
– У меня есть одно шоу…
Я выпрямилась.
– Называется «Тин-Бит с Кендрой». Тридцать минут, совершенно ничего особенного. Но Кендра, как ты когда-то, умеет держать публику. Она учится в выпускном классе частной школы «Бланшетт», а ее отец – совладелец канала, потому ей и дали вести шоу для подростков. Из-за школьного расписания запись проходит рано утром. – Фред помолчал. – Кендре нужен соведущий, который будет уравновешивать ее и не давать переигрывать. Получится у тебя сыграть вторую скрипку и подыграть пустому месту в третьеразрядном шоу?
Получится ли у меня?
Мне хотелось бы испытать признательность – да я и правда была признательна, – но меня грызла обида. Надо бы отказаться. С учетом того, как изменилась моя репутация, это шоу превратит меня в ничто.
Надо отказаться и подождать чего-нибудь более достойного.
Но я так долго искала работу. Безработица, осознание собственной ничтожности убивали меня. Я хотела положить конец этой антижизни. К тому же если я окажу услугу совладельцу этого канала, то кусок от меня не отвалится.
Кто знает – может, я стану этой Кендре наставницей вроде той, какой была для меня в свое время Эдна Губер.
– Я согласна. – Едва я это сказала, как с плеч словно здоровенная гора свалилась. Я расплылась в искренней улыбке. – Спасибо, Фред.
– Ты достойна большего, Талли.
Я вздохнула.
– Я тоже так считала, Фред. Видно, как раз в этом-то отчасти и состоит проблема. У меня получится. Вот увидишь. Спасибо.
Глава тринадцатая
В ту ночь я долго не ложилась и перерыла весь интернет в поисках информации о моей новой напарнице Кендре Лэдд. Нашлось удивительно мало. Восемнадцать лет, относительные успехи в спорте, блестящие отметки и стипендия в Вашингтонском университете с осени. Идея этого шоу возникла у нее, потому что в современном мире подростки не имеют права голоса и не знают, куда им двигаться. Ее цель – «объединить подростков». По крайней мере, именно так Кендра заявила прошлым летом на конкурсе «Мисс Сифейр», где стала первой вице-мисс. Финал ее «разочаровал, но не сломил».
На этом моменте я подумала: «Ты только взгляни на это, Кейти». Через несколько часов я вконец вымоталась и легла спать, но мне не спалось. Из-за приливов я ужасно потею по ночам, поэтому часа в два проснулась и проглотила снотворное, после чего моментально вырубилась. В следующий миг над ухом зазвонил будильник, но из-за таблетки и усталости я не сразу сообразила, зачем вообще поставила будильник. А потом вспомнила.
Отбросив в сторону одеяло и с трудом разлепив глаза, я вылезла из постели. На часах пять утра, а вид у меня как у морского чудища, которому не повезло угодить в рыбацкие сети. Вряд ли в «Тин-Бит» имеется свой гример, поэтому я старательно накрасилась. Надела черный костюм, который стал мне в обтяжку, и белую блузку и вышла из квартиры. Вскоре я уже входила в студию.
Я отметилась у администратора (охранник, похоже, считал, будто события одиннадцатого сентября совершенно изменили мою профессию и что это касается даже таких никчемных шоу) и прошла на съемочную площадку. Продюсер – он мне в сыновья годился – поприветствовал меня и провел на место. Судя по его бормотанию, он меня узнал.
– Кендра совсем зеленая, – пожаловался он, когда мы встали к камере, – и с ней сложно. Может, хоть вы ей поможете. – Но в голосе его сквозило сомнение.
Едва увидев съемочную площадку, я поняла, что вляпалась. Передо мной спальня девочки-подростка, где спортивных кубков и других наград достаточно, чтобы потопить некрупную яхту.
А еще сама Кендра. Высокая и очень худая, одета в короткие джинсовые шорты и клетчатую рубашку, на шее кружевная лента, на голове фетровая шляпа с золотистым шнурком, туфли на толстом каблуке, ремешок обвивает щиколотки – такая обувка прежде звалась проституточной. Волосы длинные и вьющиеся, а косметика умело подчеркивает ее миловидность.
Облокотившись на комод, Кендра смотрела в камеру и говорила так, словно обращалась к лучшей подруге:
– Пора нам обсудить правила переписки. Некоторые из вас, я знаю, совершают титаническую ошибку. В старые времена существовали, ну, типа, книги, где говорилось, что полагается сказать и как вести себя. Но сейчас у нас на такой винтаж просто времени нет, верно ведь? Современные подростки всегда спешат. И поэтому Кендра тоже спешит – вам на помощь.
Она отлепилась от комода и двинулась к кровати, забыв про синий крестик на полу, заходить за который нельзя.
– Я составила список из пяти вещей, которые строго-настрого запрещается отправлять в сообщениях.
Кендра снова продефилировала по комнате, еще раз заступив за отметку.
Оператор рядом со мной тихо выругался.
– Начнем с секстинга. Девчонки, смиритесь: фоткать свои сиськи и отправлять парню – «нет» с большой буквы «Н».
– Вырезать, – бросил режиссер, и оператор с облегчением выдохнул. – Кендра, давай по сценарию, ладно?
Кендра закатила глаза и уткнулась в телефон.
– Вперед. – Продюсер похлопал меня по плечу, вроде как ободряя, но будто бы и выталкивая вперед.
Я расправила плечи, улыбнулась и шагнула на площадку. Кендра нахмурилась.
– Ты кто? – спросила она меня, а в микрофон добавила: – У меня тут сталкерша.
– Ну какая же я сталкерша. – Я с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться.
Кендра надула пузырь из жвачки.
– Прикид как у официантки. – Она нахмурилась: – Нет, стоп. Ты, типа…
– Талли Харт, – подсказала я.
– Точно! Ты на нее похожа, только жирная.
Я стиснула зубы. Как назло, в этот момент меня настиг очередной прилив. Горячая волна отвратительным жаром разлилась по телу. Кожу словно покалывали тысячи навидимых иголочек, а лицо наверняка побагровело. Я чувствовала, как по спине струится пот.
– Эй, ты чего?
– Ничего! – отрезала я. – Я Талли Харт, вторая ведущая. В сегодняшнем сценарии меня нет, но можем обсудить завтрашний выпуск. Кстати, не заступай за отметку, это непрофессионально.
Кендра уставилась на меня так, словно я вдруг покрылась шерстью.
– Я тут единственная ведущая. Карл!
Молодой продюсер тотчас подскочил ко мне и отвел в сторону.
– А Карл – это кто?
– Владелец канала, – продюсер вздохнул, – но на самом деле это означает, что она побежала папочке звонить. Вы в курсе, что она уже четырех кандидатов прогнала?
– Нет, не в курсе, – тихо ответила я.
– Мы ее называем Верука Солт.
Я вопросительно смотрела на него.
– Это маленькая избалованная засранка из «Чарли и шоколадная фабрика».
– Ты уволена! – проорала Кендра.
Ко мне подошел оператор. На камере загорелись красные огоньки, и Кендра широко улыбнулась.
– Перед перерывом мы говорили про секстинг. Если ты не в курсе, что это такое, то не парься, а вот если в курсе…
Пятясь, я вышла из студии. Прилив немного отступил. Испарина на лбу высохла, щеки остыли, зато стыд и гнев так легко не унять. Я стояла посреди улицы и ощущала себя неудачницей. Значит, вот до чего я докатилась? Бездарная соплячка называет меня жирной, а потом еще и увольняет?