—Книгу, что ли? — усмехнулась тетя.
— А хотя бы и книгу! Например, книгу высшего колдовства!
…Май, как всегда, оказалась очень оперативна. Не прошло и десяти минут, как она вернулась, катя впереди себя сервировочный столик. На столике позвякивала посуда и распространяли вокруг себя аромат два небольших заварочных чайника. На тарелках лежали сладости.
—Позвольте мне поухаживать за вами.— Май изящно подкатила к нам столик, а потом принялась разливать чай в чашки.— Пожалуйста, прошу вас, угощайтесь!
—Май, извини нас,— сказала досадливо тетя.— Мы заказали тебе чай, а сами даже не подумали о том, чтобы ты тоже присоединилась к нам.
—О, не думайте об этом,— отмахнулась Май.— К тому же я на диете.
—Тебе-то зачем диета? — хором воскликнули мы с тетей.— Ну просто помешались все на диетах! Да что это такое!
— Я не влезаю в свое старое платье,— вздохнула Май.— А оно мне так нравится.
—Май, не занимайся ерундой. Пожалуйста, сходи в буфетную и возьми себе чашку. Попьешь чайку с нами.
—Незачем ходить,— улыбнулась Май.— Минуточку…
Она закрыла глаза и щелкнула пальцами. Между пальцев феи проскочила искра. Май открыла глаза, а в руке у нее оказалась обычная чайная чашка.
—Май, ты научилась колдовать! — радостно воскликнула я.— Садись, расскажи, каковы твои успехи.
Май села за столик. Я собственноручно налила ей чаю и протянула эклер. Май поблагодарила и сказала:
— Я еще мало и неудачно колдую. Это сегодня мне повезло, что в руках оказалась именно чашка, а не ящерица, к примеру.
— Ты ходишь на занятия?
— Да, на курсы практической волшбы. Их ведет госпожа Ребекка Морье.
—Хороший преподаватель,— кивнула тетя, прихлебывая чай.— У нее и теория и практика прочно связаны. Ты станешь неплохой ведьмой, Май.
—Спасибо! — Май просияла, а потом вдруг погрустнела. Точнее, не погрустнела, а как-то напряглась, что ли. Словно захотела поговорить о чем-то тайном и запретном.
Так оно и вышло.
—Анна Николаевна,— обратилась Май к тете,— это правда, что из дворца пропало нечто драгоценное?
—Правда. Откуда ты знаешь?
—Слуги болтают всякое… А вы не скажете мне, что именно пропало? Я никому не разболтаю, будьте уверены!
—Да что делать… Скоро Международный симпозиум ведьм, а значит, все и так станет ясно. Украли мощи святой Вальпурги, Май. Покровительницы Ремесла. Перед началом симпозиума, как полагается, должно быть моление перед мощами. Тогда-то все ведьмы и узнают, что мощей нет. Это будет такой скандал, что просто ужас.
—Но вы что-то делаете, чтобы найти эти мощи?
—Конечно. Уже вызван частный детектив, а еще один детектив прибудет сегодня в полночь. Это знаменитые Александрит и Тамариск. Не слышала о таких, Май?
—Как же не слышать, слышала. Говорят, у них не бывает нераскрытых преступлений.
—Совершенно верно. Еще чаю?
—Нет, благодарю. Мне некогда, извините. Кстати, где поселили господина Александрита? Я должна отнести туда постельное белье и полотенца.
—Кажется, он остановился в покоях, которые называются Бирюзовая Лагуна. Там еще фонтанчик в гостиной.
—Отличный выбор. Это прекрасные комнаты. Простите, что покидаю вас, но мне надо приниматься за дела.— Май встала.
—Жаль,— искренне сказала я.— Так хотелось еще поболтать.
—Прошу меня извинить.— Май держалась твердо. Видимо, ей очень импонировали ее обязанности экономки.
Когда Май ушла, тетя допила чай и сказала мне:
—Бери пример с трудолюбивой феи. Доедай эклер и принимайся за доклад.
—Уже,— сказала я с набитым ртом.— Принимаюсь.
В срочном порядке дожевав эклер и запив его чаем, я возвратилась за рабочий стол, где меня ждал доклад.
Видимо, сахар и танины, содержащиеся в чае, положительно повлияли на мое мышление, потому что я вдруг сообразила, о чем хочу говорить в докладе. И застрочила:
«Этические нормы ведьмовства по своей природе и назначению являются чем-то вроде обычных пожеланий и рекомендаций, они не представляют четких, регламентированных требований к определенной ведьме; в них отражаются лишь общественные ожидания, высказываются оценочные суждения, апеллирующие к моральному сознанию ведьмы. Вот некоторые рекомендации по профессиональному поведению ведьмы:
—во время совершения определенного колдовства ведьма старается соблюсти интересы того, кто заказал колдовство, и старается продемонстрировать это заказчику;
—настоящая ведьма должна стремиться к тому, чтобы сразу произвести на заказчика благоприятное впечатление;
—работать следует спокойно, с максимальным усилием;
—если заказчик несимпатичен ведьме, ни в коем случае не следует этого показывать и уж тем более не следует превращать такого заказчика в жабу или какую-либо рептилию. Со всеми заказчиками следует быть ровной в общении, вежливой и доброжелательной. Спорить с заказчиком — значит уронить свой статус ведьмы. Неприятный заказчик — это проверка всех колдовских навыков ведьмы;
—не бывает глупых заказов. Если заказчик просит совета у ведьмы и ведьма понимает, насколько туп ее заказчик, следует осторожно и ненавязчиво направить мысли заказчика в нужное ведьме русло и лишь потом осуществлять колдовство. Еще раз повторюсь: недопустимо раздражение со стороны ведьмы и желание превратить заказчика в ящерицу или крысу. Подобные стремления — вчерашний день ведьмовства;
—настоящая ведьма не станет перенаправлять заказчика к другой ведьме лишь потому, что ленится помочь ему. Для настоящей ведьмы не существует усталости».
Написав все это, я гордо огляделась по сторонам. Ну не гений ли я?! Ну не мастер ли пера?! Надо немедленно поделиться с тетей образчиком моего организаторского таланта.
Я встала из-за стола…
— Тетя, у меня кое-что получилось!..
И тут я увидела, что тети в библиотеке нет. Как, впрочем, и сервировочного столика. Вероятно, тетя сама решила отбуксировать этот столик в буфетную, видя, что я честно занимаюсь актуальными вопросами ведьмовства. Эх! Вот так всегда!..
И тут пришел страх. Я снова в библиотеке — правда, в другой, но это не имеет значения. Имеет значение то, что я снова осталась один на один с книгами, безо всякой защиты. И если кто-то хочет на меня напасть, для него этот момент — лучше не придумаешь. Ну уж нет! Я должна быть готовой к такому повороту дела!
Я прошептала заклинание и окружила себя защитным экраном. Осторожно села за стол, посмотрела на свои записи. Послушала мертвую тишину, которая висела в библиотеке подобно тяжелому бархатному балдахину.
И тут мне нанесли первый удар.
Я не видела, кто его нанес. Но зато я увидела, как прямо мне в лоб летит тяжеленный том «Куртуазной магии». Том ударился о защитный экран и упал на пол. Не будь защитного экрана, эта мощная книжечка, соприкоснувшись с моим лбом, отправила бы меня в нокаут.
Но это было еще не все.
В библиотеке на стенах висели рыцарские доспехи и образцы старинного холодного оружия. Раньше я как-то не обращала внимания на все эти мечи, копья, алебарды, луки и топоры. А теперь вот…
Невидимка сорвал со стены тяжелый лук и колчан со стрелами. Невидимые руки достали стрелу и натянули тетиву. Стрела полетела в меня, а в скором времени ее сестры забарабанили по защитному экрану, как дождевые капли по зонтику.
Меня прошиб пот. Кто бы это ни был, он явно старался не просто запугать меня, но и лишить жизни. Или хотя бы тяжело ранить.
А ведь сюда в любой момент может войти тетя!
И вся ярость невидимки обрушится и на нее!
Святая Вальпурга, что же мне делать?!
Бежать.
Бежать прочь из библиотеки. В самую многолюдную часть дворца. Там невидимка не посмеет напасть.
Я бросилась к двери. Попыталась распахнуть ее, но дверь не подалась на миллиметр. Мой враг все предусмотрел. Предусмотрел он и то, что в конце концов моя защита ослабеет. Погоди же! Я еще не сдалась!
Я повернулась, чтобы увидеть, как мне в переносицу летит алебарда. Ударившись о защиту, алебарда упала и сломалась. Старая была, наверное. Точнее, старинная.
—Кто бы ты ни был,— крикнула я,— я запрещаю тебе пользоваться антикварным оружием! Сними невидимость и сразись со мной в честном поединке!
Стало тихо. Больше в меня не летели топоры и копья. И волшебные книги замерли на своих местах. Я отошла от двери.
—Сбрось невидимость! — повторила я.
—Ишь, какая умная! — донесся до меня почти призрачный шепот.— Сначала сбрось с себя защитный экран.
—Нет.
— Тогда я тоже говорю «нет».
Я услышала шаги за дверью, а потом увидела, как ручка двери вращается вокруг своей оси. Потом в дверь застучали кулаком.
—Юля, Юля, деточка, открой! — услышала я голос тети.— Что случилось, Юля?
—Тетя, на меня тут нападает невидимка! Это он запер дверь.
—Юленька, держись! Я вызываю Александрита…
—Нет необходимости,— донесся до меня шепот невидимки,— Пока живи, ведьма…
Что-то вроде прохладного шелкового платка скользнуло по моему лицу, а потом я поняла, что невидимка исчез. Его чары спали, и дверь распахнулась.
В распахнутую дверь влетела тетя, вооруженная шаровой молнией.
— Что было? — крикнула она мне.
Я объяснила, а потом сняла защитный экран и разревелась.
Тетя убрала шаровую молнию:
— Юля, детка, не плачь. Успокойся, милая.
—Вам хорошо говорить «успокойся»! А я чуть концы не отдала, когда увидела, как в меня летит алебарда! Хорошо, хоть защитный экран догадалась поставить. Мне надоело, что на меня вечно нападают! Это издевательство, а не жизнь!
Дверь снова распахнулась, и в библиотеку молодцевато прошагал Александрит. Но самое потрясающее было то, что в руках он держал обнаженную шпагу.