— Дорогие новоиспеченные муж и жена! — сказала я.— Сегодня все мы были свидетелями того, как родилась ваша семья. Но, к сожалению, у вашей семьи, похоже, имеются недоброжелатели. Вот чтобы эти недоброжелатели не могли и близко к вам приблизиться, я дарю вам этот конверт. В нем действительно заключено ваше счастье. Но не только счастье, а еще и безопасность. Этот золотой конвертик оградит вас от проявлений любой негативной магии, в чем бы она ни заключалась. Храните его, и все у вас будет замечательно!
Глаза у Сони и Стефана как-то по-особому блестели, когда они приняли от меня конверт со своим счастьем.
—Ну вот,— удовлетворенно сказала я.— А теперь можно принимать подарки от кого угодно. Любая угроза нейтрализуется. И храни вас святая Вальпурга!
После того как я вручила ребятам этот мощный оберег, заряженный львиной долей моей энергии, я уже спокойно могла наблюдать за процессом свадьбы. Я села на свое место, рядом пристроился Ромул.
—Вы серьезно насчет негативной магии? — спросил он меня.
—Абсолютно. Но теперь им ничто не грозит. Теперь я могу спокойно наблюдать за их счастьем. И знаете что?
-Что?
—Налейте мне вина, Ромул. А лучше не вина. Стоп. Коньяк, вот что мне сейчас нужнее всего. Налейте мне коньяку, Ромул. Теперь я могу расслабиться. Моя работа выполнена на девяносто девять процентов.
— А один процент? — спросил Ромул, наливая мне коньяку щедрой дланью в бокал, напоминающий купель.
— А это элемент неожиданности. Впрочем, я уже уверена, что неожиданностей не будет. Я даже свадебный торт поменяла, потому что тот, приготовленный, был проклят. Но сейчас не об этом.
Я выпила коньяку и скривилась:
—Горько!
—Горько, горько! — обрадовались уже довольно-таки краснолицые гости.
Стефан и Соня смущенно улыбнулись и поднялись, чтобы поцеловаться. Я с удовольствием наблюдала за этим процессом. Впрочем, была в моем взгляде и грусть. Я совсем недавно, как мне казалось, была невестой и женой. Я по-своему любила своего мужа, что главнее, уважала его. А теперь он женился на фее. Это о многом говорит.
Прежде всего это говорит о том, что нормальной, думающей жене Брайан предпочел жену-домохозяйку, кухарку и стиральную машину. И посудомоечный автомат! Я-то никогда такой не буду, даже ради большой любви. Любовь — это вообще явление малоприятное. Страдаешь, изводишься, а в результате теряешь себя как личность. Потому что без следа растворяешься в другом человеке, как кусок сахара-рафинада растворяется в чашке горячего чая. Нет, только не любовь. С меня достаточно.
Но тогда почему у меня глаза были на мокром месте, когда я смотрела, как танцуют свой свадебный танец Стефан и Соня?
—Вам налить еще коньяку? — тихо спросил меня Ромул.
— Да, пожалуй,— протянула я.— Ромул, а если не секрет, чем вы занимаетесь?
—Я следователь.
—Серьезно? Такой молодой — уже следователь?
—Вот и на работе мне то же самое говорят. Поэтому не дают вести важных дел, а поручают всякую ерунду.
— А хотите, я так наведьмачу, что вам отныне будут поручать самые серьезные дела?
— Да нет, спасибо. Лучше уж пусть будет все как будет. А то вдруг я провалю какое-нибудь дело — стыда не оберешься.
—В вас есть самокритичность. Это похвальная черта. Снова танцы. Идемте танцевать, Ромул.
Мы танцевали, ели, пили и снова танцевали, и я пришла в повышенный градус хорошего настроения. Хотя и не забывала изредка повторять оберегающее заклятие для всей свадьбы.
Торжество закончилось незадолго до полуночи, хотя некоторые были бы еще не прочь погулять. Но кортеж с молодоженами отбыл, улетели и свидетели, и я решила, что мне тоже пора.
—Ладно, Ромул,— сказала я молодому следователю,— спасибо вам за компанию, но я полетела домой. Мои тетя, сестра и призрак уже, наверное, беспокоятся за меня. И мне еще влетит за неумеренное потребление коньяку.
— А может быть…— Ромул был само обольщение.— Может быть, все-таки ко мне?
—Ну если только на четверть часика. Посмотреть на ваших мышей.
— Да, и на кота Мавра.
— Очень люблю кошек. Уговорили. Летим к вам.
—Сейчас я вызову такси.
—Это хорошо. А то я, пожалуй, не смогу вести свою метлу. И зачем только я напилась! Я, как напиваюсь, обязательно попадаю в пикантные ситуации. Ромул, не давайте мне больше пить. Хотя я буду просить и уговаривать вас.
— Я буду тверд как кремень. О, а вот и такси.
В метлотакси меня почти укачало. Хорошо, что рядом, связанная заклятием, летела моя порожняя метла. Я периодически вцеплялась в нее, чтобы не упасть. Ромул тревожно поглядывал на меня. Нечего погладывать. Я лечу к нему только за тем, чтобы посмотреть на японских мышей. И на кота.
Квартирка у Ромула оказалась симпатичная. Выяснилось, что он поклонник фэн-шуй: в глаза мне бросилось большое круглое лунное окно, сделанное как перегородка между гостиной и спальней.
— Я покажу тебе квартиру,— сказал Ромул, беря меня за руку.
—Зачем? Я что, риелтор? И потом, разве мы перешли на «ты»?
— А почему бы и не перейти?
— Ладно, хорошо. Тогда уж, так и быть, показывай свою квартиру. Прежде всего где мыши.
Мыши обосновались у Ромула в крошечном ка– бинетике. Здесь все было так плотно уставлено стеллажами с книгами, что вызывало невольный приступ клаустрофобии. Я посмотрела на корешки книг: литература по юриспруденции, а на трех полках классические детективы.
—Славно ты живешь,— сказала я Ромулу, разглядывая мышей.
— Да, только одиноко. У меня девушки нет. Может, ты согласишься стать моей девушкой?
— Тебе сколько лет, Ромул?
— Двадцать один, а что?
—Я тебя старше, вот что. Я почти старуха. И потом, я по определению не могу быть девушкой. Я уже побывала замужем. Даже.
—Побывала? А теперь в разводе?
— Да, в разводе. Муж бросил меня ради какой-то феи. Неприятная история.
—Но ведь не все потеряно,— сказал Ромул за моей спиной.
— Ты думаешь? — обернулась я.
И попала в его объятия.
Обнимал он крепко. Видимо, следователей специально учат так обнимать. И откуда в нем, таком щуплом на вид, столько силы? Гм, интересно было бы знать…
Я почти не сопротивлялась и, когда он начал целовать меня, ответила. А что сопротивляться? Я теперь одинокая женщина, имею право на интрижки подобного рода. Да и хороший секс на дороге не валяется.
Ромул раздел меня еще в кабинете, а потом на руках, что приятно, отнес в спальню. Краем сознания я успела заметить большой веер над кроватью, а потом словно провалилась в беспамятство. Потому что Ромул умел дарить наслаждение как никто другой. И в какую-то минуту нашей с ним близости я поняла, что он не просто человек. Он тоже Донор. Или, как их еще называют, Даритель. Слабенький, правда, не идет в сравнение со Стефаном и Соней, но все равно. Из Ромула бил ключ настоящей светлой животворной энергии. Эта энергия помогла мне протрезветь и отдаться любви со всей страстью.
Утомившись, Ромул склонил голову мне на плечо и заснул, пробормотав «спасибо». Прямо как в пушкинском стихотворении: «К ней на плечо приклонен, юноша вдруг задремал». А я, трезвая и не сонная, теперь думала, во что может вылиться эта внезапная близость.
Ох, блин, а домой-то я не позвонила!
Они теперь с ума сходят — три часа ночи, а я не вернулась со свадьбы!
Я нагишом прошла в кабинет, где оставила свои вещи. Собрала их, принялась одеваться. Оделась, достала из кармана обычный мобильник и набрала номер тети.
Она ответила почти сразу:
— Юля, деточка, где ты? Неужели все еще на свадьбе?
—Нет, тетя. Я зависла у одного свадебного друга. Его зовут Ромул. Я уже собираюсь лететь.
—Юлька, ты все-таки бессовестная! Как тебе не стыдно!
— А что такое?
—Вступаешь в связь с какими-то невнятными знакомыми, совершенно не блюдешь себя!
—Тетя, я еще молода для того, чтобы, как вы выражаетесь, блюсти себя. Я не вдова, муж меня сам бросил, и вообще, в моей жизни иногда просто не хватает здорового секса. Вы не волнуйтесь, сейчас я прилечу. Тогда сможете осуждать меня по полной программе.
Я отключила мобильник, положила его в карман и пошла к входной двери. И тут из спальни вышел Ромул.
— Ты куда? — сонно спросил он меня.
—Мне пора домой. Тетя волнуется.
Ромул подошел ко мне, обнял, заглянул в глаза:
— Ты действительно хочешь уйти?
—Пожалуй что да. Ромул, спасибо за то, что было, тем более что было это великолепно. Тебя ждет карьера сердцееда.
—Мы еще встретимся?
— А зачем, Ром? Видишь ли, одного секса маловато для того, чтобы остаться с мужчиной.
— Так у меня есть японские мыши!
— Да, против этого факта не попрешь. Что ж, как соскучишься, позвони мне,— Я назвала номер своего мобильного.
— Я уже соскучился.— Ромул привлек меня к себе и поцеловал в переносицу.— Может, тетя еще подождет.
— Нет, Ром, у нее слабое здоровье и волноваться ей нельзя. Пусти меня.
— Хорошо,— грустно сказал Ромул.
Мы прощально поцеловались, и я, оседлав свою привычную метлу, полетела домой во весь опор.
Дома не спала только тетя. Моя сестра-вампир оказалась жуткой соней. Она спала даже по ночам, когда всем приличным вампирам вменяется в обязанность охотиться и пить кровь. Игорь тоже не высовывался, но мне хватило и одного укоризненного тетушкиного взгляда.
— Я из-за тебя чуть с ума не сошла,— завелась было тетя, но, внимательно посмотрев мне в лицо, сказала: — Может, чайку?
— Да, давайте выпьем чаю. Анна Николаевна, не сердитесь на меня.
— Я не сержусь, я понимаю. Ты посмотрела на чужое счастье, и тебе захотелось хоть на миг, хоть на час урвать кусочек своего.
— Да, пожалуй что так.
Я поставила чайник на плиту и достала из буфета чашки.
—Не сердитесь на меня, тетя,— повторила я, ставя чашки на стол.— Мне все-таки еще не тридцать.