— Он меня спас,— пояснила я Бригелле.— И я хочу его достойно вознаградить.
— А-а,— протянул Бригелла.— Ну ты смотри, Тарталья, не продешеви. А то Моргана тебя с потрохами съест.
— Моргана? — ахнула я.— Это же фея!
— Ага, фея, как же,— хмыкнул Бригелла.— Выйдет фея за какого-то там гнома. Моргана — такая же гномиха, как и все мы. Его жена, между прочим. И ревнивая, жуть. Так что поторапливайтесь в свой дворец, Госпожа. Иначе, ежели Моргана вас с Тартальей застанет, это ж будет ужас кромешный.
—Все поняла. Не хочу быть жертвой ревнивой жены. Тарталья, уведи меня отсюда.
Тарталья взял меня за руку (хорошо, что моя рука до сих пор была в перчатке) и повел. Мне пришлось принагнуться, чтобы соответствовать росту своего спутника. Мы немного попетляли среди могил, потом вышли на довольно просторную дорогу, выложенную темным гранитом. Дорога привела нас к стене, украшенной лепниной. Тарталья нажал на какой-то завиток в лепнине, и часть стены отъехала в сторону.
— За мной,— горделиво выпятил тщедушную грудь Тарталья.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Оказалось, что мы вышли в одну из оранжерей дворца. О, какое же блаженство снова вдыхать напоенный ароматами редкостных цветов воздух! В оранжерее работал фонтан, и я решила слегка привести себя в порядок. А то после восстания из могилы выглядела я непрезентабельно.
Я сняла перчатки и бросила их в урну. Потом принялась мыть руки под струями фонтана. Тарталья при этом нетерпеливо наблюдал за мной. Слава святой Вальпурге, у меня с собой была пачка неиспользованных бумажных платков — ими я кое-как вытерла грязь с лица и одежды.
— Нормально? — спросила я Тарталью.
—Вообще-то с косметикой было лучше,— деликатно сказал гном.
— Какая косметика?! Это могильная пыль!
— Так вот я и говорю…
—Ну, Тарталья, ты совсем в женской красоте не разбираешься! Интересно, какая у тебя жена…
— Жена у меня того…
—Что?
— Неинтересная совсем.
— Сочувствую.
— Ага.— Тарталья глядел на меня как-то непонятно.— Ну что, пошли в твои покои, родным и близким тебя доставлять?
— Идем. Тут-то я уж знаю дорогу.
Но не успели мы сделать и трех шагов, как двери оранжереи распахнулись, и в скромную обитель клематисов и примул ринулись толпой студентки третьей ступени. Это уже были довольно сильные ведьмы, но, к сожалению, безголовые, как и прочие тинейджеры в их возрасте.
— Ищем здесь! — воскликнула одна, самая тощая и высокая,— Прочешем всю оранжерею!
Мне стало жалко оранжерею, которой грозил столь радикальный метод воздействия, и я громко сказала, почти закричала:
— Эй, девушки, кого ищем? Что суетимся?
Взгляды всех студенток скрестились на мне как шпаги. А потом девушки дружно выдохнули:
— Вот она!
До меня дошло.
— Девушки, так вы меня ищете?
— Да, Госпожа,— склонились они в неумелом реверансе.— Вас ищет весь дворец.
—Ну вот, я нашлась. И пропадала-то, может, час или два, а шороху навели…
Предводительница студенток изумленно подняла на меня глаза:
— Час или два? Госпожа, вас нет во дворце уже целые сутки!!! Ваши близкие сходят с ума, привлечены все силы розыска и охраны, даже газетчики что-то пронюхали о вашем исчезновении, но их пока удается сдерживать…
— Сутки? — Теперь пришел черед мне вытаращивать глаза.— Ну ничего себе! Дайте-ка я попью водички из фонтана, надеюсь, она экологически чистая…
Но попить мне не дали. Две студентки несубтильного формата и вида вцепились мне в руки и сказали:
— Теперь мы вас ни за что не отпустим, пока не передадим лично Анне Николаевне Гюллинг!
— Боже, моя бедная тетя, мой Брайан! Как они пережили эти сутки?
И чтобы узнать это, я вместе со студентками и Тартальей бросилась вон из оранжереи.
Мою встречу с тетей, Брайаном, Дарьей Белинской и мессиром Рупрехтом описать невозможно. Это была какая-то фантастическая скульптурная группа «Воссоединение Грузии и блока НАТО», периодически орошаемая слезами умиления и восторга. Студентки тоже совались в семейные объятия, но их кто-то быстро выпроводил. Я подозреваю, что этим «кем-то» был Тарталья. Наконец объятия завершились, обильные слезы осушились платками, все расселись на диванах в большой гостиной, и Анна Николаевна потребовала от меня:
— Рассказывай все по порядку.
Я рассказала о том, как исполнилась решимости посетить наших некроманток, как вместе с госпожой Мелиндой мы восставили труп охранницы и услышали от него нечто совершенно невероятное об ангеле…
—После некроманток я отправилась в библиотеку — часочек отдохнуть, полистать какие-нибудь книги или журналы. Сами понимаете, визит к не– кроманткам требует большого душевного напряжения…
— Но почему ты сразу не пошла ко мне? — удивился Брайан.
— Или ко мне? — не отставала от него тетя.
— Да потому что чувствовала, что на мне еще остался негативный некротический след,— легко соврала я. На самом-то деле мне просто хотелось ото всех отдохнуть.— Я отправилась в библиотеку, увидела, что там полки просто заросли пылью, и решила немного прибраться. Стала протирать пыль, наткнулась — вот ведь мое везение! — на книгу, которую — по виду — кто-то недавно брал.
— Что за книга? — спросил Брайан.
—«Об Ангелах и благих неземных сущностях». Автора не помню. Да и был ли автор? Так вот! В этой книге, в откровениях святой Агнессы, есть описание ангела, абсолютно совпадающее с тем, что произнес восставленный труп охранницы!
— То есть?
— То есть получается, что мощи святой Валь– пурги похитил… ангел. Хотя это, конечно, невозможно.
— Смотря какой ангел,— глубокомысленно заявила тетушка.— Кстати, не приказать ли подать чаю?
—Нет, позже. Я еще доджна привести себя в порядок. Так вот, когда я сопоставила в уме два описания и пришла к выводу, что в дело о похищении мощей могли закрасться высшие силы, тут и получилось… всё.
— Что всё?
—Получилось так, как будто я умерла. А очнулась я в гробу. Как в лучших традициях триллеров. Причем гроб этот был сделан из древесины, заклятой на то, чтобы она не пропускала никакого чародейства ведьмы. Так что сама я не смогла бы выбраться и в конце концов задохнулась бы…
— Милая!
— Девочка моя!..
—…Если бы не вот этот скромный, но прекрасный гном по имени Тарталья. Дело в том, что закопали меня в некрополе, а Тарталья со своими родственниками является хранителем некрополя. Он увидел свежую могилу, увидел свет над могилой, означающий, что похороненная в ней ведьма жива, и, не жалея трудов, раскопал могилу и вскрыл фоб. Правда, я, восставая из могилы, слегка пристукнула Тарталью крышкой гроба.
— Это ничего,— скромно сказал Тарталья.— Это терпимо.
Кстати, я заметила, что с тех пор, как Тарталья попал во Дворец Ремесла, он палец в нос больше не совал. Наверное, обстановка дворца на него так благостно подействовала.
— Так что вот он — мой спаситель! Он скромен и незнатен, но мужества ему не занимать. Прошу любить его и жаловать!
Все наполненные слезами благодарности взоры обратились на Тарталью.
— Ах, Тарталья…
— Вы само очарование…
— Тарталья — вы настоящий мужчина! Крепко жму вам руку.
— Тарталья — вы лучший на свете гном!
— Тарталья, просите чего угодно, мы вам наколдуем. Любое ваше желание!
— Да я уж вроде с госпожой Юлией договорился,— скромно сказал Тарталья.— Она пообещала три моих желания выполнить.
— ТРИ! Фу, как мелко! Просите больше, Тарта– лья!
— Нет, мне и трех хватит,— скромничал гном.
— Как он скромен!
— Как непритязателен!
— Вот истинный герой породы гномов!
— Тарталья, но на праздничный ужин вы останетесь? — спросила Дарья Белинская.
— Почту за честь,— мило шаркнул ножкой гном.— Мне бы только переодеться.
—О, это легко! У гномов тут есть гардеробная. Любой мажордом вас проводит. Эй! — Анна Николаевна хлопнула в ладоши.
Тут же в гостиную вошел очередной гном-ма– жордом в ливрее и позументах.
— Что угодно, господа? — спросил он, чуть склонив голову набок.
— У нас гостит ваш собрат.— Анна Николаевна показала рукой на Тарталью.— Приготовьте для него ванну и праздничный наряд. Он сегодня ужинает с нами.
Мажордом весьма изумленно созерцал замызганного Тарталью — этакого паренька с рабочих окраин. Но Тарталья продержался и ответил ему не менее достойным взглядом.
Я проследила этот поединок взглядов и хотела уж было встать на защиту своего Тартальи, но все разрешилось само собой. Мажордом поклонился Тарталье и сказал:
— Прошу вас, сударь, следовать за мной.
Гномы вышли. Едва захлопнулась за ними дверь, мой муж крепко поцеловал меня.
— Ты что, Брайан? — немного удивилась я.— Не нацеловался?
—Понимаешь, почему-то стеснялся целовать тебя при гноме,— смущенно сказал Брайан.
— Дело сейчас не в поцелуях,— сурово сказала моя тетушка.— Дело в том, кто посмел навести такие чары на мою племянницу, что она провела в гробу сутки и могла вообще не очнуться!
— Да, тетя, это загадка,— кивнула я, прижимаясь к Брайану.— Но сейчас я слишком устала, чтобы ее разгадывать.
—Нам всем следует быть осторожными,— подал голос мессир Рупрехт.— Тот, кто охотится за Юлей, может охотиться и за кем-нибудь еще.
— Ой,— побледнела Дарья Белинская,— а я дочку на няню оставила! А вдруг эта няня…
— Нет, до паранойи тоже доходить не надо,— торопливо вставил мессир Рупрехт.— Дарья, эту няню ты сама создала, это же твой морок.
— Все равно! Я пойду, вы извините. К ужину мы с Викой будем…
И Дарья выскочила из гостиной.
—Значит, во дворце завелся враг,— раздумчиво произнесла тетя.— Началось все с похищения мощей и убийства охранницы. Затем этот некто нападает на Юлю и хоронит ее в некрополе. Чего нам ожидать в ближайшее время?