Макс вскинул брови.
– Случайно?
Я ухмыльнулась.
– Ну, клиенту мы объяснили, что это получилось случайно. Он, конечно, был очень недоволен. На следующий день этот ублюдок заявился к нам и потребовал, чтобы ему вернули деньги. Меня в тот день не было, он попал на Мэгги, а она никогда за словом в карман не лезла. Она и объяснила этому типу, что мы готовы вернуть ему деньги в полном объеме, но по правилам чек с причитающейся суммой мы можем послать только Хлое.
Макс рассмеялся.
– Я вижу, вы с Мэгги стоите друг друга.
– Мы действительно хорошо понимаем друг друга, поэтому нам так хорошо работается вместе. Она ловит мои идеи буквально на лету, развивает и создает на их основе уникальные маркетинговые решения. Например, когда я открыла свою первую торговую точку, я держала рядом с кассой несколько аннотированных книг, которые мне нравились, и если кто-то из покупателей затруднялся, что написать на сопроводительной карточке, я предлагала им цитаты, которые, на мой взгляд, лучше всего подходили к тому или другому случаю. Моим абсолютным фаворитом в этом отношении был Ф. Скотт Фицджеральд. В его книгах я находила сотни цитат, которые превосходно смотрелись на приложенной к цветам открытке. Когда Мэгги работала с дизайнером над нашим сайтом, она додумалась разместить там разбитые по рубрикам цитаты из книг Фицджеральда – и из книг десятков других авторов в придачу. Теперь, когда клиент переходит к выбору надписи на карточке, система спрашивает, нужна ли ему помощь, и если да – предлагает перечень вопросов, на которые он должен ответить. На основе этих ответов система выдает подходящие цитаты, хранящиеся в базе данных. Эта услуга оказалась на удивление востребованной, и Мэгги пришло в голову предлагать клиентам дополнять свои заказы подарочным изданием книги, цитату из которой они выбрали. Ты даже не представляешь, как сразу выросла наша прибыль!
Макс улыбнулся.
– Видела бы ты, как у тебя горят глаза, когда ты говоришь о своем бизнесе. Это так сексуально!
А вот Габриэлю не нравилось, что я слишком много работаю. Он относился к моей увлеченности бизнесом как к недостатку, так что в какой-то момент я почти поверила, что со мной что-то не так. Макс был другим. Он меня понимал и не осуждал мою одержимость. Впрочем, удивляться здесь нечему: ему и самому пришлось от многого отказаться ради хоккея.
– Тебе никогда не приходилось сожалеть о вещах, которыми ты пожертвовал ради спортивной карьеры? – спросила я у него.
– Сожалеть? – Он покачал головой. – Да, проведя полжизни на льду, я, возможно, действительно что-то упустил, но я нисколько об этом не жалею. Все, от чего я отказывался, с лихвой окупилось. Далеко не каждому так везет. Если бы я пожертвовал всем и не преуспел, не добился того, о чем мечтал, тогда, возможно, ответ был бы другим, но… я все равно должен был испытать судьбу. И если бы в итоге моя жизнь сложилась не так, как мне хотелось, я мог бы, наверное, пожалеть о том, чего лишился. Но я бы совершенно точно пожалел, если бы в свое время не попытался осуществить свою мечту.
– Да, сильнее всего мы сожалеем об упущенных возможностях, – согласилась я, обнимая его за шею. – Кстати, ты знаешь, что кажется сексуальным мне?
– Нет.
– Сексуальнее всего на свете добрые мужчины, Макс. Такие, как ты.
– С чего ты взяла, что я – добрый?
– Мне нравится, что ты дружишь с Отто. Когда ты сказал, что хочешь навестить своего друга в «Мэдисон-сквер-гарден», я даже не догадывалась, что речь идет о пожилом человеке, который там работает.
– Ну, ты не назвала бы это дружбой, если бы слышала, как мы обычно разговариваем друг с другом. Просто сегодня со мной была ты, поэтому Отто постарался сдерживаться. Обычно он в выражениях не стесняется.
– Как вы подружились?
Макс пожал плечами:
– Он обратил на меня внимание, когда я только присоединился к команде. Я тогда был чертовски самолюбив и держался чрезвычайно дерзко. Я никогда ему этого не говорил, но на самом деле он напомнил мне моего отца. Как и он, Отто видит суть вещей и умеет все упрощать. Этот парень живет в реальном мире и всегда дает хорошие советы. Таких, как он, нечасто встретишь, и я… я дорожу нашим знакомством. Но если ты когда-нибудь ему об этом расскажешь, я буду все отрицать, – добавил Макс с лукавой улыбкой.
Я улыбнулась в ответ.
– Твоя тайна умрет вместе со мной.
В этот момент к нам подошла Сюзанна, директор демонстрационного зала.
– Простите, мисс Дилейни, я не хотела вам мешать, но… Мы как раз собирались заказать ланч. Вам заказать что-нибудь?
– Думаю, мы обойдемся, но все равно спасибо, – ответила я, и Сюзанна отошла, однако ее слова заставили меня проверить часы на телефоне. – Ого! Я и не знала, что уже столько времени. Нам пора, Макс!
Макс вытянул руку по направлению к двери.
– Прошу. Показывай дорогу, я за тобой.
Место, куда я планировала отвести Макса, находилось всего в квартале от демонстрационного зала. Когда я остановилась перед входом, он поднял голову, чтобы прочитать вывеску над стеклянной дверью.
– Лифт. Аэройога, – прочитал он вслух. – Ну и ну!.. Ты правда хочешь, чтобы я облажался?
– Нет конечно. – Я засмеялась. – Я записала нас на индивидуальные занятия, так что можешь не бояться, что твои фотки попадут в интернет. Если только мне не захочется самой сделать пару компрометирующих снимков, чтобы с их помощью превратить тебя в моего секс-раба.
Макс толкнул дверь, пропуская меня вперед, но когда я проходила мимо него, он обхватил меня за талию и, с силой притянув к себе, крепко поцеловал в губы.
– Никаких компрометирующих фото не потребуется. Я готов стать твоим рабом добровольно.
Пожалуй, еще никогда в жизни я так не смеялась. Аэройога совершенно не давалась Максу, хотя мне казалось, что, будучи спортсменом, он сумеет справиться хотя бы с базовыми упражнениями. Увы. Я чуть не описалась от смеха, когда Макс в очередной раз запутался в ткани. Одна его нога оказалась задрана вверх, тогда как сам он с хмурым видом упирался обеими руками в пол, пока инструкторша пыталась высвободить его из подвесной системы.
Наверное, мне не следовало смеяться. Я и сама чувствовала себя не слишком уверенно, стоило мне оказаться в этом эластичном шелковом гамаке, но я ничего не могла с собой поделать. Смешила меня вовсе не его неспособность принять требуемую позу, а те раздражение и досада, которые Макс проявлял каждый раз, когда у него что-то не получалось.
– Перестань хихикать, не то я тебе задницу надеру! – проворчал он, но его угроза только заставила меня рассмеяться еще сильнее. Я не хихикала, как он выразился, – я буквально ржала как лошадь, так что это, наверное, и впрямь выглядело довольно обидно. Но справиться с собой я не могла.
– Сначала выпутайся из этой штуки, а потом грози! – выдавила я в промежутке между приступами смеха.
– Давайте попробуем позу лебедя еще раз, – сказала Максу инструкторша, чудом сохранявшая профессиональное спокойствие. – Она получается у вас лучше всего.
Это была неплохая идея. Насколько я знала, поза лебедя была едва ли не простейшей аэроасаной. Чтобы принять ее, от Макса требовалось всего лишь наклониться вперед и, повиснув на гамаке, сохранять равновесие. Никаких поворотов или переворотов поза лебедя не подразумевала.
– Да, – поддакнула я. – Поза злобного лебедя тебе очень подойдет, Ярвуд.
– Ты у меня дождешься! – прошипел он в ответ.
Впрочем, к концу занятия Макс немного освоился. Еще в начале занятия инструкторша сказала: для того, чтобы правильно выполнять упражнения, нужно просто «подружиться» с гамаком, а не сражаться с ним. И я не сомневалась, что через пару-тройку занятий Макс сумел бы превзойти большинство людей, которые практиковали аэройогу годами. Упорства и решимости ему было не занимать.
Вытирая полотенцем вспотевший лоб, я подошла к инструкторше, которая прибиралась в передней части зала.
– Простите, Иден…
– Да?
– Я просто хотела спросить… – Я бросила взгляд в сторону Макса, чтобы убедиться, что он слушает. – У меня ведь получается лучше, чем у него?
Инструкторша слегка нахмурилась.
– Дело не в том, у кого лучше получается…
– Но это важно. Для нас важно. Каждый из нас стремится быть лучшим, одержать победу…
Иден, все еще хмурясь, перевела взгляд на Макса. Он закатил глаза:
– Просто скажите ей, что она победила.
– Нет, – возразила я. – Никто не должен мне ничего «просто говорить». Я хочу выслушать объективное мнение. Непредвзятое.
Иден покачала головой.
– Вы оба очень неплохо справились. Поначалу мистер Ярвуд испытывал определенные трудности, но он очень быстро понял основной принцип… И у него отличная физическая подготовка. Это важно, особенно когда вы будете осваивать более сложные асаны.
– Но сегодня?.. – настаивала я. – Если судить только по тому, как каждый из нас справился сегодня, – кто был лучше?
Макс подошел к нам и обнял меня за плечи.
– Я думаю, – сказал он инструкторше, – в самое ближайшее время мы наймем квалифицированного психолога, который поможет ей совладать со своей манией всегда и во всем быть лучшей. Но поскольку мне не хочется обсуждать с ней этот вопрос весь сегодняшний день, может быть, вы все-таки скажете – объективно и непредвзято, – кто из нас справился лучше?
Иден вздохнула.
– Пожалуй, Джорджии новые позы давались легче.
Я сжала кулак и с торжеством вскинула его над головой. Макс усмехнулся.
Потом мы поблагодарили Иден и пообещали, что обязательно вернемся, чтобы продолжить занятия. На улице Макс снова обнял меня.
– Празднуешь победу? – проговорил он. – Победителей никто не любит.
– Вот как? А я думала – никто не любит проигравших, – парировала я.
– Еще не вечер.
Мы оба засмеялись и пошли дальше. Я почти забыла, что мы находимся на оживленной городской улице, когда чей-то голос заставил меня остановиться.